Росинка и Ортия. 34. Объяснения

Бродяга Посторонний
Росинка и Ортия.

34. Объяснения.

Прошло каких-то пять минут, а как все изменилось! Сейчас те, кто чуть раньше собрался для ментального общения за официальным рабочим столом хозяйки этого кабинета, уже пристроились за чайным столиком на угловом диванчике, и ведут вполне обычную, а вовсе не мистическую беседу. Правда, сейчас это скорее монолог одной из них, Клэр, которую и Росинка и Ортия явно, безо всяких оговорок и двусмысленностей, признали своей Старшей. Клара Федотовна Вострецова теперь, после собственного ментального признания, сделанного всего несколько минут назад, уже не собирается скрывать свою личность перед этими восторженными слушательницами, с одинаковым восхищением взирающими на нее, несмотря на разницу в возрасте.

Действительно, Алина Росинка смотрит на Клэр почти с благоговением. Девочка так и не поняла, сколько же на самом деле лет той, кого она до сегодняшнего дня знала исключительно как симпатичную пожилую математичку. Но из того ментального диалога, к которому Росинка пыталась чуть раньше присоединиться, она почувствовала, что Клара Федотовна Вострецова раньше носила совсем другое имя, кажется, Клэр Лесгафт. И что она родом из тех, весьма давних Времен, возможно даже была знакома с самим Павловым, чей портрет висит на стене Кабинета Дианы Ортии.

Кстати, внешность этой «математички» сейчас радикально изменилась. Кажется, что она «отпустила себя» на свободу и разом сняла с себя все пресловутые «ментальные» покровы, маски и прочие камуфляжи. Сейчас Алина своим «внутренним» зрением видит ярчайшие цвета ауры своего Шефа. А обычному ее взгляду предстает молодое лицо той, кого она всю дорогу числила в пожилых Дамах. Оказывается, лицо их общей Старшей, почти такое же красивое, как у Дианы. И даже эта эффектная проседь в каштановых вьющихся волосах, прибранных несколькими заколками, которые украшены посверкивающими прозрачными камешками ярко-зеленого цвета - Алина откуда-то точно знает, что это настоящие изумруды! – смотрится отнюдь не как показатель возраста, а просто еще одним весьма контрастным штрихом ее уникальной внешности. И эта ее красота, красота загадочной Старшей (по любым меркам!), то ли Вострецовой, то ли Клэр, в сочетании с этими, видимыми «изнутри» всплесками зеленоватого сияния ее ауры... это просто потрясающее зрелище!

Диана пристроилась рядом с Росинкой на длинной боковой части углового диванчика. Она тоже смотрит на свою Старшую во все глаза и, похоже, просто не может на нее наглядеться. Как будто бы она видит ее впервые!

Хотя, в принципе, так оно и есть. Ведь на самом-то деле, Клара Федотовна Вострецова вовсе не та скромная учительница, что просто ведет предметы математического цикла для девочек-ментатов, обучая их в одном из уникальных Центров, действующих под крылом Института специальных исследований. Этого загадочного научного учреждения, занимающегося самыми фантастическими проблемами, на грани и за гранью метафизики. Того самого Института, где Диана когда-то давно, еще в бытность Охотницей, числилась прикомандированным специалистом, участвовавшим в высшей степени рискованных экспериментах. Во всяком случае, если верить официальным бумагам, в Центр ее когда-то перевели именно оттуда.

Клэр рассказывает, а Росинка внимательно-внимательно ее слушает. Просто потому, что она обожает тайны! А что может сравниться с той самой тайной, что окутывает прошлое ее первой Старшей?

Ну, а Диана… Она тоже очень многое слышит впервые. И бывшая Охотница счастлива восполнить пробелы в своих собственных знаниях, тем более, что многие вещи ей, скорее всего, кроме самой этой Дамы, то ли Клары Федотовны Вострецовой, то ли Клэр Лесгафт, объяснить будет просто некому.

- Я встретила тебя очень давно, там, в Европе, - Клэр улыбается, вероятно, о той встрече у нее остались в высшей степени приятные воспоминания. – Впрочем, ты меня тогда даже не заметила. Не удивляйся, я ведь тоже умею носить ментальные маски. Да и других ментатов могу обучить этому занятному искусству. У меня была назначена встреча в одном из залов отеля «Золотой Асгард», в Вормсе*. ОСОБАЯ встреча, - многозначительным тоном уточнила она, и ее собеседницы как-то не рискнули уточнять с кем именно. – И вот, каково же было мое удивление, когда я совершенно внезапно почувствовала всплеск энергии, вполне соответствующий уровню Высшего ментата! Я тогда внимательнейшим образом осмотрелась, и обнаружила, что в коридоре, радом с небольшим залом игровых автоматов, оформленным, кстати, в Зигфридовском стиле – всякие там драконы, рыцари, и прочие персонажи времен Нибелунгов – в кресле, с рекламным проспектом в руках, пристроилась одна очаровательная девушка, коей явно едва-едва исполнилось восемнадцать. И эта темноволосая красавица, дистанционно, но вполне себе успешно, сорвала банк у «однорукого бандита», замаскированного тамошними дизайнерами, под какого-то жутковатого сказочного персонажа. Правда, в итоге получила эти деньги вовсе не она сама, а какая-то обалдевшая от свалившейся на нее удачи, совсем юная леди лет пятнадцати. Ты, Диана, судя по всему, тогда специально подстроила этот выигрыш той девчонке. И искренне радовалась ее восторгу, глядя на нее со стороны. Тогда ты немного, совсем немного, отвлеклась и совершенно не думала о ментальной защите. И я на какую-то долю секунды увидела тебя изнутри, всю-всю. Я смогла тогда коротенько просканировать тебя, и понять кое-что важное. Во-первых, что ты, на самом-то деле, думаешь на Русском языке. Это было главное. Повод числить тебя одной из НАШИХ, и дальше уже искать сведения о тебе, выясняя, почему мы тебя не отследили раньше, где и когда, при каких обстоятельствах мы могли упустить из виду такое Чудо! Во-вторых, стало ясно, что ты действительно Высший ментат. Да еще и, наверняка, Скользящая. Ну, раз уж даже я о тебе ничегошеньки не знаю! А я ведь держу на контроле все сведения о ментатах, которых удается выявить в детстве, или еще как-нибудь зафиксировать. Я, «считала» из твоей памяти все, что было необходимо для начала поиска сведений о твоей загадочной личности, и даже твое настоящее имя. Ну а дальше…

Ее Старшая многозначительно замолчала, как бы предоставив своей «находке» возможность самой решить, нужно ли ей знать о том, что происходило позже.

- И как же ты тогда решила поступить со мною? Ну, после этой моей оплошности с ментальной маской? – Диане все же хочется подробностей. И госпожа Лесгафт охотно идет ей навстречу.

- А дальше все было очень просто! – Клэр снова улыбается. Она явно гордится собой, тем, что не пропустила столь значимый момент. – Ты уж прости, но мне пришлось воспользоваться своими связями. Я выяснила все, что можно было узнать о тебе по официальным и неофициальным каналам. И про то, что привело тебя в Клайпедский интернат, и про то, что было с тобою потом. Короче, с того момента, когда ты столь неосторожно раскрыла себя, как ментата, в моем присутствии, твоя судьба была решена. Впрочем, шерстить информацию о твоем бурном прошлом я, естественно, начала чуть позже. Тогда же, там, в Вормсе, я просто отлучилась на пару минут, по-прежнему держа тебя, аккуратненько так, на периферийном контакте, дистантно сканируя. Я работала с тобою очень-очень осторожно, чтобы ты, по возможности, ничего не заметила на фоне общих фоновых шумов, всплесков ментальной активности обычных людей. Естественно, чтобы не отвлекаться на всякие мелочи, я по «мобилке» отменила запланированную встречу. Возможность взять тебя под контроль для меня была куда как важнее. Но, чтобы не рисковать, я вызвала двух толковых девочек, и не зря! Ты вскоре «поправила» ментальную маску, и возможность дистантного сканирования была прервана. Тогда я порадовалась собственной сообразительности, перезвонила своим помощницам и приказала им поторопиться. А потом я снова отыскала тебя, там, среди постояльцев отеля. Поймала тебя на визуальный контакт. И мне пришлось аккуратно, припомнив некоторые прежние мои навыки наружного наблюдения, идти за тобою, до тех пор, пока мне на помощь не подоспели те, кого я вызвала. Я поручила своим девочкам вести тебя дальше и вообще не спускать глаз с такого Чуда! И после этого мы тебя из виду уже не теряли. Вплоть до той самой некрасивой истории, там, в Испании, когда нам все же пришлось вмешаться и быстро эвакуировать тебя на Родину.

- Спасибо! – с чувством сказала Диана.

- Тебе спасибо! – усмехнулась ее Старшая. – Если бы не твоя оплошность, не эти искренние эмоции, что мне тогда удалось «считать»… Ой, не факт, что мне удалось бы «вычислить» тебя и принять все необходимые меры!

- Я понимаю, - Диана вспомнила тот случай и улыбнулась. – Та девочка... Она была так похожа на меня! Ну, тогда, в тот первый раз, когда я добыла деньги, отобрав их у такой машины. Я тогда через нее как бы вернула свой долг. Нет, не денежный. Долг Судьбы, наверное…

- Все так, - кивнула головой Клэр. – Ты все правильно поняла. Если бы ты этого не сделала, я просто не смогла бы тебя узнать. В те судьбоносные для тебя минуты, «Разорительница казино» была счастлива не за себя, а просто от того, что смогла одарить удачей кого-то другого! Ты помогла той девчонке и проявила себя в моем присутствии. Я залюбовалась твоей улыбкой и оценила, насколько ты светла, хотя ты и была тогда поражена серьезной духовной болезнью.

- Болезнью?! – Диана в удивлении. – О чем ты говоришь? Чем это я больна?

- Не волнуйся, все уже прошло! – как-то ободряюще улыбается ее Старшая.

Диана тоже пытается улыбнуться ей в ответ, но улыбка эта выходит у нее какая-то очень уж нерешительная, что-то ее беспокоит.

Что-то в ее ситуации выглядит не так, как-то очень уж неестественно. Клэр явно чего-то недоговаривает. Может быть, просто боится или стесняется рассказать и объяснить. И это Охотнице, привыкшей во всем добиваться определенности, очень не нравится…

- И все же, почему Вы... ты... – она путается и смущенно поправляет себя:
- Почему же ты все-таки не хотела встречаться со мною?

- Я хотела, - голос ее Старшей звучит вполне искренне, - но мне было нужно до конца проявить твою сущность. Извлечь ее из тебя, из глубины твоей Души.

- Какую? – Диана удивлена. – Что такого можно было извлечь из меня?

- Твою суть! – кажется, Клэр серьезна, и вовсе не шутит по поводу «высоких материй»! – Ту, которая полная, настоящая. И «темную», и «светлую» ее половины.

- И сегодня... – Диана недоговорила. Она внезапно вспомнила свои «сны-видения». Те самые, где были «викторианские дамы» - некая Клэр Лесгафт (Теперь-то Ортия знает, что это была сама Клэр!!!), ее заместитель, Светлана Игнатьева, Зинаида и Эльвира, две вечных спорщицы-подруги - и эта странная девочка-ментат, Маша Снигирева...

И Физик, тот самый, который собирался там, в ее, Дианы, «виртуальном пространстве», крыть матом, стоявшую напротив него, с пистолетом в руке, гвардионку, как он сам выразился, «для просветления мозгов».

- Да, - Клэр кивнула ей в знак подтверждения того, что ее собеседница поняла все и правильно, – сегодня ты смогла извлечь из глубины себя свое «темное» начало, то самое, которое мешало тебе развиваться в нужном направлении.

- Ты... знала, что эта... – Диана помедлила на секунду, подбирая эвфемизм. – ДРЯНЬ сидит во мне, где-то там, внутри, да? И ты именно поэтому не желала меня видеть? Ты... не хотела мне помочь?!

- Господи, да нет, конечно же, нет! Ты все неправильно поняла! – Клэр мягко взяла ее за руки, и Росинка вспомнила этот доверительный жест, которым воспитательница совсем недавно привлекала к себе ее, Алины, внимание. И вот теперь, она, Диана Ортия - почти как сама Росинка тогда, час с небольшим, и, наверное, целую «ментальную эпоху» тому назад - смотрит на Клэр, на свою Старшую, каким-то почти что обиженным взглядом. Да уж, зрелище впечатляет! – Пойми, Диана, не все так просто! Ведь если бы я начала с тобой общаться раньше, и попыталась сама, без твоей помощи, извлечь из тебя эту «темную» суть... Я бы только загнала ее вглубь. Все должно было решиться по твоей воле. Это была твоя битва, Диана! Я могла лишь помочь тебе, дать тебе шанс определиться с тем, кто ты есть на самом деле. Там, «внутри» тебя самой.

- Это ведь был ментофильм? – спросила Ортия. – Ты мне тогда транслировала... свои образы-воспоминания? Но это... Это было так реально!

- Не все так просто, - Клэр повторяется и, похоже, Диана действительно не понимает чего-то из того, что ее Старшей кажется вполне себе очевидным. – Часть образов я действительно транслировала тебе из собственной памяти. Но многое взяла из твоей. Прости, мне пришлось тебя заставить пройти через эти сцены, чтобы проявить твою внутреннюю суть, чтобы ты сделала Выбор. А потом я «убрала» то, что тебе мешало. То, что тянуло тебя «изнутри» на «темную» сторону. Можно сказать, что я очистила твою Душу. У меня получилось. Ты стала другой, ты сама сейчас это понимаешь. И мне кажется, что нынешняя, Светлая Диана тебе нравится больше.

- Ты знала... – ее собеседница припоминает имена тех, с кем встречалась во время этих своих «внутренних странствий», - этих двоих, девушку и воспитанницу, ее названную сестру? Эльвиру и Машу Снигиреву?

- Я знаю всех, кто присутствовал в тех твоих видениях, даже... - она лукаво усмехается. - Даже Физика! Того, кто дал тебе ключевую фразу, которая действительно помогла тебе сделать Выбор!

- Ты тогда попросила его об этом? – удивлению Дианы нет предела.

Клэр с улыбкой кивает ей и уточняет:
- Он тебе симпатизирует. Поэтому согласился сразу и без вопросов.

- Значит, ты «вела» меня, - Диана не то, чтобы огорчена этим фактом, но...

Все-таки раздосадована.

Ей почему-то подумалось, что эта встреча могла произойти и раньше.

- Нет, - кажется, ее Старшая по-прежнему свободно читает ее мысли. Или у Дианы все так уж явно на лице написано? – К сожалению, я могла только контролировать тебя так, издалека, и иногда подстраховывать. И то, не сама, а через кого-то. Считай, что ты все время была моей «дистантной воспитанницей».

- И здесь, в Центре, тоже? – Диана все же смотрит на нее с некоторым недоверием. Ей кажется, что ее Старшая опять чего-то недоговаривает.

- Твоей предшественницей на посту комиссара Ее Величества была Люда Семигина, - Клэр уже не улыбается. Похоже, что сейчас она говорит серьезно. – Да-да, именно она когда-то приняла на себя нелегкую, в моральном плане, обязанность по «исполнениям». – А вот сейчас она все-таки улыбнулась. Правда, несколько смущенной улыбкой. И сразу уточнила, дав, по-своему даже логичное, объяснение этой, на первый взгляд, странной ситуации:
- Ну, не могли же мы в свое время доверить нечто подобное обычным людям!

- Значит, я все почувствовала правильно! – Диана тоже улыбнулась, вспомнив напутствие своей предшественницы, как бы передавшей ей, молодой воспитательнице, «эстафету» по «исполнениям». – Я тогда еще подумала, что она ведет себя почти как ментат!

- Она действительно ментат-универсал, - Клэр кивнула головой, подтверждая ее догадку. – Люда Семигина одна из лучших, по Силе она стоит почти вровень с нашей общей знакомой, Ириной Воронцовой! Она сейчас курирует Министерство Просвещения. Так же как и здесь, на правах Комиссара.

Диана улыбнулась. Семигина ей всегда нравилась. И тот факт, что они, внезапно, оказались с нею на одной Тайной Службе ей, откровенно говоря, весьма польстил.

- Надеюсь, вы обе поймете меня правильно. Все, что мы с вами здесь обсуждаем, все это должно остаться исключительно между нами! – их общая Старшая произнесла эти слова многозначительным и серьезным тоном. Обе ее собеседницы, и Росинка, и Ортия кивнули в знак согласия.

- А когда Семигина ушла, кто заменил ее? Наверное, Алла Веденская? - уточняет Диана, припоминая, эту женщину. Веденская несколько лет служила в должности завуча по воспитательной работе и была ее непосредственной начальницей ну, по официальной должности воспитателя здесь, в Центре. Она, как и ее предшественница, Людмила Семигина, старалась почаще общаться с нею вне Службы. Веденская запомнилась ей тем, что всегда старалась защитить Диану Ортию от нападок педагогов, когда намекавших, а когда и открытым текстом говоривших о жестокости и недопустимости практик, которыми она занимается. Но иногда, при встрече, эта женщина вела себя странно, и смотрела на Ортию каким-то особенным, пристальным взглядом, будто молчаливо искала ответы на еще незаданные вопросы. На те, из них, на которые найти однозначный ответ в любом случае будет очень сложно...

- Да, я лично настаивала на ее назначении тебе в начальницы, - Клэр снова кивнула ей, подтверждая ее догадку. – И она потом почти семь лет присматривала за тобою.

- Но я... не почувствовала ни Семигину, ни Веденскую! – Диана похоже ошарашена уровнем контроля, который, оказывается, возвели вокруг нее, любимой! – Ну, как ментатов! Мне казалось, что они обычные люди. В них не было ничего... особенного! Совсем ничего!

- И не мудрено, ведь умению использовать ментальные маски их обучала именно я. - Клэр смотрит на нее скорее сочувственным взглядом. – Просто ты не была готова тогда увидеть рядом, среди коллег, кого-то, кто может оказаться ментатом. Что делать, прежняя Диана была весьма эгоистична, и всерьез полагала, будто она единственный ментат среди педагогов. Ну, если не считать преподавателей спецпредметов, кому в индивидуальном порядке разрешен постоянный доступ в Центр и позволено работать с детьми!

- А здесь бывало... много ментатов? – Диана открывает для себя все новые и новые подробности некой тайно существующей жизни Центра, которая, оказывается, весьма неоднозначна и, скорее, многослойна!

- Когда комиссаром служила Семигина, она, в основном, справлялась сама. Одна, без посторонней помощи. А ты... – Клэр недоговорила и на секунду замолчала, а потом, тяжело вздохнув, продолжила:
- Прости, Диана, но я обязана была держать тебя на контроле. Поэтому здесь, в Центре, Диану Рязанцеву почти всегда негласно сопровождал хотя бы один ментат.

- Я должна была сделать что-то конкретное? – Диана, наконец-то, начинает хоть что-то понимать. – Ну, после чего ты собиралась вмешаться лично?

- Да, - Клэр подтверждает ее догадку. – Я распорядилась, чтобы Алла немедленно дала мне знать при некоторых особых признаках. И чтобы она дальше просто контролировала твое состояние до моего приезда. Но, когда стало ясно, что мое ожидание несколько затягивается, я оставила все дела и приняла обязанность контролировать Диану Рязанцеву лично на себя.

- Восемь лет... – Ортия с сомнением покачала головой. – Стоило ли всего этого твое ожидание? Какой смысл? Чего на самом деле ты ждала и почему?

- А я догадалась! - Росинка бесцеремонно вмешалась в их разговор. И даже позволила себе перейти со своим Шефом «на ты». Просто она поняла, что пришло то самое время, когда она «уже не сможет иначе», как сказала в свое время ее вторая Старшая, будучи тогда еще в образе математички Клары Федотовны Вострецовой. И действительно, Алина почувствовала, что сейчас может обращаться к ней только так, и это ни в коем случае не будет воспринято как нарушение писаных и неписаных правил субординации! – Клэр! Ты просто знала о том, что Диана должна инициировать новую Скользящую! Я права?

- Это правда? – Диана с недоверием смотрит на свою Старшую.

- Алина все поняла правильно, - Клэр, похоже, не шутит. – Видишь ли, когда-то, за несколько лет до встречи с тобой, я получила одно предсказание. Правда, как и большинство значимых предсказаний, весьма смутное и неоднозначное. Все, что я услышала и запомнила, звучало совершенно неправдоподобно. Там было сказано не только про тебя, Диана, но и про меня тоже. А как теперь выяснилось, еще и про Алю! – Старшая улыбается Росинке, и та улыбается ей в ответ. – Я даже сама не очень-то верила в него, пока часть предсказанного не исполнилась прямо у меня на глазах. Там, в Вормсе.

- И что же говорилось в том предсказании? – Росинка спрашивает это с большим интересом.

- Много и очень странного. Например, в нем говорилось, что Скользящая родит Скользящую, - Клэр ответила ей как-то неточно и весьма уклончиво, несмотря на явную цитату из какого-то неизвестного Ортии текста или чьего-то рассказа. – А еще там говорилось о том, что я встречу Скользящую в городе Зигфрида. И смогу потом защитить ее от зубастого зверя, змея в броне. Ты ведь ЗНАЕШЬ, Диана, что произошло потом. Что случилось там, в Малаге, каких-то два года спустя!

- Знаю, - Диана вздрогнула и отвела свой взгляд в сторону. Росинка, которая уже была в курсе тех ее кошмаров, сочувственно посмотрела на свою Старшую.

Клэр вздохнула и пожала плечами.

- Диана, я клянусь тебе, что в той истории вовсе не было ничего подстроено каким-то специальным образом. Никто не собирался ТАК рисковать, исключительно для того, чтобы запугать тебя и заставить принять в той Игре именно нашу сторону. Знаешь, для этого существуют совсем другие методы и убеждения, и принуждения, куда проще и эффективнее! Но так совпало, что наши агенты тогда проморгали твое похищение. И нам пришлось спешно забрасывать в Испанию целый гвардионский десант. К счастью, мы все-таки успели тебя спасти.

- Спасибо! – Диана отвела свой взгляд, но Клэр, явно желая вернуть себе ее внимание, опять, как-то по-особому, мягко коснулась ее руки.

- Как ты себя чувствуешь? – бывшая Неизвестная (хотя, и Диана, и Росинка действительно, знают о своей Старшей не так уж и много, а скорее уж просто очень и очень мало!) посмотрела на свою «дистантную воспитанницу» со странным любопытством во взгляде, и сразу же уточнила:
- Ну... после всего, что случилось?

- После того, как я... отвергла «Тьму»? – в свою очередь уточняет Диана и, получив утвердительный кивок со стороны своей Старшей в подтверждение правильности сказанного, продолжает:
- Поначалу было очень плохо. Противно, до омерзения… А хуже всего было то, что я струсила, и не сразу попросила у Али прощения. Очень стыдно было. Да мне и теперь, все еще мерзко и стыдно, за все то, что я сделала с Алиной.

- Я простила тебя, - Росинка снова напомнила ей об уже состоявшемся примирении.

- А я себя нет! – жестко напомнила ей Диана. – Аля, ты ведь до сих пор дергаешься, стоит тебе только вспомнить о том, что я с тобою сотворила!

- Ты стыдишься только того, что сделала с Алиной? – кажется, Клэр очень интересует этот вопрос. Причем именно в такой, жесткой, даже жестокой для психолога-«исполнительницы» формулировке.

- Нет, - глухо отвечает ее «дистантная воспитанница», - мне теперь неприятно даже вспоминать о том, чем я все это время занималась. Столько лет мучила девочек... Хватит. Я хочу уйти из Центра. Или, хотя бы отказаться от этой практики.

- Диана! Я прошу тебя не торопиться! – голос Клэр вполне серьезен. Она вовсе не шутит. – Все не так просто. То, что ты делаешь… В общем, это дает определенный результат. Ну… в конечном итоге, все это идет скорее на пользу нашим девочкам, чем вредит их нравственности.

- Но ведь ты же сама, все время твердила мне… - Диана недоговорила, но лицом обозначила сугубое удивление тем, что сейчас услышала от своей Старшей. Ведь еще нынче утром она говорила совсем иначе!

- Ты не понимаешь… - Клэр скорее констатирует факт, чем задает вопрос. Потом, вздохнув, поясняет свою, весьма противоречивую точку зрения:
- Диана, я все время была на твоей стороне. И критиковала я тебя вынужденно, по нескольким причинам. Во-первых, чтобы предупредить твои возможные ошибки, заставить тебя ответственно подойти к ситуациям с нашими девочками. Впрочем, те мои усилия все равно ни к чему не привели. Поверь, мне действительно жаль, что все вышло именно так.

Ее собеседница молча вздохнула, на секунду взглянула на Алину, и тут же отвела свой взгляд куда-то в сторону. Росинка огорченно покачала головой и многозначительно посмотрела на своего Шефа. Дескать, «Помоги! Ну, ты же видишь, что с нею происходит!»

Клэр ответила ей чуть заметным, понимающим, кивком головы и сказала, пытаясь как-то объяснить своей взрослой собеседнице весьма неоднозначную ситуацию:
- Знаешь, после того, как мы много раз проверили Марию, твою дочь, и удостоверились в том, что она обычный человек, я поняла, что Предсказание о рождении Скользящей нельзя понимать так уж буквально.

- Ты решила, что именно Мария и есть та самая Скользящая, что была предсказана? – Диана понимающе кивнула.

- Именно так. Не забывай, ты встретила Всеволода и сразу же забеременела. Такое бывает крайне редко, и это все внушало мне серьезные подозрения. Увы, я оказалась совсем неправа, - ее Старшая со вздохом признает свою ошибку. - Кстати, в последний раз твою дочь тайно проверяли год назад. По новым методикам, разработанным лично мною, на основе опыта «дистантного» исследования известной тебе Дианы Рязанцевой! – Клэр улыбнулась, пытаясь смягчить неопределенно-недовольную реакцию собственной «дистантной воспитанницы». Естественно, ей вовсе не понравилось то, что ее дочь оказалась в центре тайного внимания некой «секретной службы» по надзору за ментатами. – К сожалению, никаких внятных признаков ментата мы у нее не обнаружили. Есть некоторые отклонения в сторону повышенной сенситивности, восприимчивости к некоторым ментальным воздействиям... Но, все это почти что в пределах нормы. Может быть, чуть серьезнее, чем у ее отца, но ненамного.

При слове «отец», подразумевающем Всеволода, Диана слегка поморщилась, и ее собеседница тактично ушла от очередной неприятной темы.

- Во-вторых, - продолжила их общая Старшая, - я действительно считаю, что «исполнения» это зло. Ну, по большому счету. Увы, в чем-то все еще необходимое.

- Значит, все-таки это зло… - Ортия опустила глаза. – И я этим занималась…

- Ты занималась всем этим не зря, - Клэр снова сжимает ее руку, пытаясь тактильным воздействием отвлечь измученную воспитательницу от вновь проснувшегося в ее душе чувства вины. – Все, что ты делаешь, и как именно ты это делаешь... В общем, все это действительно необходимо. И никто с этой жесткой частью педагогической работы лучше тебя справиться не может!

- Педагог не должен нести в себе зло, - Диана непреклонна в этом самообвинении, которое, похоже, идет у нее по нарастающей. – Он не может причинять детям боль! Просто не имеет права!

- Когда-то Иван Петрович, - Клэр широким жестом указала на портрет Павлова, висящий на стене, над служебным креслом Дианы Ортии, – оставил в Правилах этот особый случай. И не зря. Ты знаешь, много лет подряд норма об альтернативном наказании казалась нам пустой формальностью. Забавным, но бессмысленным реликтом, своего рода грубоватым «старорежимным» декором. Украшением, символически отсылающим нас к неким абстрактным традициям, к строгим мерам, которые, на самом-то деле, никогда уже применяться не будут. Я даже порадовалась тому, что это правило об альтернативном наказании отомрет само собой. В смысле, окончательно забудется за ненадобностью. Как вдруг, ни с того ни с сего, будто гром среди ясного неба, на третий год службы Люды Семигиной случилась одна странная история, после которой ей, как педагогу, пришлось очень несладко. И именно из-за того, что она спровоцировала всплеск интереса девочек к этим не слишком веселым практикам... Знаешь, она позволила себе применить розги к девчонкам, решившим в споре с нею «пойти на принцип». Тогда три воспитанницы, в ультимативной форме, потребовали от Людмилы альтернативного наказания, а она не сумела их должным образом урезонить, и исполнила все, как они просили.

- Никогда бы не подумала, что Семигина способна на такую жестокость! – Диана удрученно покачала головою.

- Да не было там никакой жестокости! – усмехнулась Клэр. – Девчонкам тогда, ну в тот раз, не досталось и десятой доли того, что получила сегодня Алина! Ты же знаешь Людмилу, у нее доброе сердце, и она ну никак не могла бы поступить с ними слишком уж сурово! Но возник прецедент. За ним последовал скандал, после которого Семигину чуть-чуть не уволили. Спасло Людмилу только то, что девчонки, узнав о неприятностях той, кого они тогда рассердили, горячо защищали свою воспитательницу. Девочки сами явились на педсовет, всей той своей веселой компанией, и заявили в один голос что, дескать, они сами своим неподобающим поведением спровоцировали ее, и довели до этого «розгоприкладства». Потом, те глупышки, что пострадали от всей той нелепой истории, пообещали исправиться и больше так никогда не поступать. Ну и так далее, и все такое прочее, со слезами и извинениями...

- Странно, очень странно... – задумчиво произнесла Ортия. - Неприятная история...

- Я согласна с тобою, все это получилось очень некрасиво. Но, к сожалению, с ментатами действительно время от времени случаются очень странные вещи. Иногда и не поймешь, почему все выходит именно так, а не иначе, – ее Старшая как-то неопределенно пожала плечами, дескать, всякое бывает, и продолжила:
- Я тогда вмешалась в ситуацию. Мои люди из Министерства Просвещения, которые прибыли сюда, чтобы разобраться в этой истории, указали возмущенным педагогам на тот факт, что Людмила формально не нарушила Правила. Это было важно, потому что некоторые ревнители нравственности уже готовы были изгнать нашего чрезмерно сурового комиссара Ее Величества из педагогического сообщества. И вот с того случая все, как говорится, пошло-поехало. Я поначалу злилась на Людмилу за эту историю, а потом... В общем, наверняка, все это было неспроста. Жаль, конечно, что тогда все так нелепо случилось, но сейчас я думаю, что Люда, стала скорее жертвой обстоятельств, чем виновницей того происшествия.

- Но сейчас мне противно все это делать! - Диана умоляюще смотрит на свою Старшую. – Знаешь, раньше я считала все это жесткой, но добровольной психологической практикой. И даже стыдно сказать, старалась обставить это истязание как-то поэффектнее, получая какое-то странное, извращенное эстетическое удовольствие от всего происходящего. А сейчас...

- Сейчас все, разумеется, будет немного иначе, - охотно поясняет Клэр. – В том числе и в твоих личных ощущениях. Думаю, ты теперь, в любом случае, станешь наказывать девочек несколько мягче. Ты, наверняка, будешь испытывать к ним молчаливое сочувствие гораздо в большей степени, чем прежде и, естественно, с радостью и охотно, смягчишь для них ситуацию, если в этом будет хоть малейшая необходимость. Поверь мне, девочки это обязательно почувствуют. И это в целом изменит расклад в лучшую сторону, не давая этим сложным ситуациям задеть тебя слишком сильно. Кстати, Диана, если ты снова почувствуешь то самое «эстетическое удовольствие», попробуй не стесняться своих собственных ощущений. Ты и только ты имеешь на это право. Можешь считать это небольшой условной компенсацией за твои же собственные моральные страдания.

- Моральные страдания! – Диана опять скептически усмехнулась. – Это у меня-то!

- Да-да, именно так! – Клэр, похоже, не теряет надежды убедить свою взрослую подопечную хотя бы в условной моральности ее деяний. – Поверь, Диана, поступать с нашими девочками хоть сколь-нибудь сурово, тебе отныне будет ой, как непросто! Возможно, жесткие наказания, если к таковым тебе еще когда-нибудь придется прибегнуть, ты вообще будешь исполнять, как говорится, со слезами на глазах. И я, почему-то думаю, что теперь ты вполне можешь дополнить свои ритуалы одним важным элементом.

- Каким же именно? – похоже, этот ободряющий пассаж произвел на Ортию не слишком-то веселое впечатление. Во всяком случае, тон, которым она произносит эти слова, в высшей степени скептический.

- Думаю, теперь ты, наказав и простив очередную воспитанницу, вполне будешь способна и сама искренне попросить у нее прощения, - Шеф Росинки, кажется, все еще полна оптимизма в части готовности уговорить Диану на продолжение столь неоднозначных практик. – Полагаю, так будет правильно. Кстати, все это вряд ли хоть как-то умалит твое достоинство в их глазах. Скорее уж, они после этого станут относиться к тебе с еще большим уважением.

- Ты считаешь, что я вправе все ЭТО... продолжать? – Диана как-то огорченно качает головою. – Мне ведь этого вовсе не хочется...

- Ты и раньше относилась ко всему этому весьма спокойно, - напоминает ей Клэр. – Ты всегда была достаточно корректна. И, несмотря на то, что я жестко высказывалась об этих твоих практиках, я признаю, что ты всегда вела себя тактично и профессионально.

- Только не сегодня! – голос Дианы крайне подавленный. – Алина вовсе не заслужила того, что я ей устроила!

Услышав это, Росинка уже готова была вмешаться в эти «покаянные разговоры», и высказать все то, что по этому поводу думает лично она. Даже если обе ее Старшие в итоге будут с ней категорически не согласны.

Да, Росинка снова хотела вмешаться, но Клэр еще одним многозначительным взглядом заставила ее отказаться от этой явно безнадежной затеи. Но при этом девочка, надо отдать ей должное, уже не склонна была так уж послушно терпеть все эти непрестанные молчаливые одергивания. Пусть даже все это делается в каких-то, все еще неведомых Алине, «благих целях»...



*Немецкий город Вормс известен почитанием Зигфрида, персонажа Вагнеровского мифологического цикла. В этом городе действительно много искусственно созданных туристических достопримечательностей, связанных с Вагнеровской мифологией из серии «Кольцо Нибелунга» – прим. Автора.