Грабежи начались почти повсеместно и почти в одно и то же время. Возникло естественное замешательство среди блюстителей мирового порядка.
Утешало отсутствие жертв и изъятие одного единственного предмета: это были исключительно рога, украшавшие стены в домах бывших охотников, путешественников и деятелей культуры, получивших последние во времена своих гастролей на севере и на востоке.
Правоохранительные органы сбились с ног в поисках рынка сбыта этих похищенных продуктов природы и общества. Были блокированы все палатки вторсырья, отделы юмора известных газет и международные аэропорты. На бракоразводных процессах дежурили замаскированные под родственников сотрудники национальной безопасности. Никаких результатов эти меры не давали.
Наконец выпал снег и появились первые следы, что привело население в дополнительный ужас. Это были следы копыт.
Заговорили о дьяволе, тут же нашлись очевидцы, которые его видели, обычно в сумерках, и был он не в ушанке, а в шляпе подозрительной формы. Задержали даже несколько зарубежных гостей и одного грузина, но тот оказался в кепке. Официальные органы, хотя им и было запрещено рассчитывать на дьявола, тщательно расследовали каждый случай народного предположения. Но тщетно. Перед иностранцами было дано указание извиниться.
Из заброшенного заповедника был отозван фактически безработный следопыт, которому перечисляли зарплату еще за покойного деда, поскольку до деда она в свое время не дошла. Следопыт долго не мог акклиматизироваться, но, наконец, приступил к работе и обнаружил, что следы принадлежат четвероногим парнокопытным, известным ему по старинным гравюрам. Дьявол же не мог быть четвероногим, поскольку многое на свете совершалось его руками.
Предположение, будто орудует группа реликтовых животных, вовсе не успокоило население, особенно владельцев медвежьих шкур, овчинных тулупов, ондатровых шапок и кожаных пиджаков. В некоторых семьях возникли ссоры по поводу имеющегося имущества, но они быстро утихли, так как многое при проверке оказалось из заменителя. Прочих же утешало мнение, что все, что человек имеет по необходимости, не должно вызывать протеста со стороны животного мира, дело лишь в предметах искусства, коими объявили вожделенные рога.
Тем временем в школах снова ввели зоологию как историческую науку, а хищения как-то сами собой прекратились, не потому, что четвероногие грабители испугались обнаружения, а вследствие взятия на учет всех рогов, которых при переписи ни у кого не оказалось. Постепенно это странное событие стало забываться, оказались правы те, кто утверждал, что животные не будут претендовать на тулупы, дохи, кожаные пиджаки и проч., ибо обычные случаи отъема этих вещей производились, как и прежде, обычными гражданами, что не вело к исчезновению вещи из человеческого обихода, а только к ее перераспределению.