Исаак Иосифович, благодарю Вас за то, что согласились дать интервью для Киевской газеты «Возрождение».
- С какого произведения начинался композитор Исаак Шварц?
- С каждого нового... Всё тот же душевный трепет. И в этом, мне кажется, заложено моё творческое и физическое долголетие, потому что с каждым новым произведением я обновляюсь. Творчество – эликсир молодости. Важно в этом деле не перебрать и не впасть в детство... С эликсирами, знаете ли, нужно обращаться весьма осторожно.
- Время от времени появляются “модные” композиторы. А вас минула чаша сия?
- Боже упаси и охрани от этой напасти! И дело не в том, что мода приходит и уходит. Скажите – есть мода на размышления, любовь, мечту и дружбу? Мода – дама надоедливая, а любовь ее назойлива и раздражает.
- Когда вы впервые почувствовали, что молодость прошла? Или этого ещё не случилось?
- Случилось. И давно. По моему глубочайшему убеждению есть более важный этап жизни – это зрелость. Она пришла давно, и – слава Богу! – я до сих пор не перезрел.
- Что такое в вашем понятии творчество?
- Для меня, пожалуй, это умение заметить в себе музыку, которой никогда ещё не было, наслаждаться ею и сделать из неё Нечто.
- Ваши произведения пронизаны любовью. Что, по-вашему, любовь?
- Я убеждён, что вдохновение предшествует любви, а не наоборот. Воодушевление, одержимость, озарение, творческий порыв, увлеченность, обожание, восхищение и в тоже время – разгул инстинктов и гармония души с телом, мужчины с женщиной, желаний с возможностями – всё это Любовь. И не только.
- Вам никогда не казалось, что у вас есть соавтор. И соавтор – Бог?
- Есть музыка, которую может сочинить человек. И она хороша. И ею восхищаются. Но, на мой взгляд, есть такая, которую без вмешательства высшей силы написать невозможно. И поэтому я предполагаю, что такое соавторство, хоть и редко, но случается.
- Бывало ли такое, что вы чувствовали в себе голос предков?
- Непременно!.. Каждый ребёнок – посланец в будущее. Мы все были когда-то детьми, и мы все – посланцы наших предков. И миссию эту будем исполнять до самого конца.
В моей музыке проступает голос предков с их интонациями. И мне даже кажется, что я пытаюсь досказать то, что они не успели, и это, если выдержит испытание Временем, тоже отправится в будущее.
- Когда в вашем сознании вы впервые стали евреем?
- Правильнее – осознал себя. Пожалуй, с детства. Видите ли, есть люди, которые очень ревностно следят за тем, чтоб каждый из нас не забывал о своем происхождении. Кто его знает?! Может быть, если бы не их жестокость, евреи бы не состоялись, и это было бы ужасно, не правда ли?..
- Приход двадцать первого века вас не застал врасплох? Он как-то старит людей, родившихся в первой половине двадцатого века. Каковы ваши ощущения?
- Насколько помню, для себя всегда оставался Изей, а не Исааком Иосифовичем. Снашивал одну «оболочку» за другой – становился старше, а потом и старее, но всегда оставался просто Изей. Даже сейчас, когда мне за восемьдесят... Вот такое непреходящее ощущение.
- Вас никогда не раздражают зрители? Некоторые разговаривают или чем-нибудь другим мешают.
- Мне нравятся люди умные, благородные с открытой для размышлений и чувств душой. Это мой круг людей – для них я и пишу музыку. Этих людей не возьмёшь чем-то легковесным. Я перед ними, как перед Богом, и они знают об этом. По этим причинам такая публика не может разговаривать во время исполнения моих произведений или, как вы говорите, «чем-нибудь другим мешать»
Хотелось бы на одном из спектаклей «Я возношусь во поднебесье» неприметно войти в зал Киевского Дома актёра – я правильно помню, где проходят спектакли еврейского театра «Нэшомэ»? – сесть где-нибудь в заднем ряду, слушать и наблюдать моих поклонников. Всего вам доброго.
Исаак Шварц вообще отказывался давать интервью или давал крайне редко. А взять его для Киевской газеты «Возрождение» (я был членом её редколлегии) да ещё по телефону было совершенно не реально. И я надумал написать его, назвав «Предполагаемое интервью с Исааком Шварцем», потому что был автором и вопросов и ответов. После прочтения им моего литературного сценария спектакля «Я возношусь во поднебесье» на его музыку, поставленным Киевским еврейским музыкальным театром «Нэшомэ», мы неоднократно общались по телефону, и у нас установились хорошие отношения. Когда перечитывал написанное, во мне звучал его удивительный задушевный голос, и тогда появилось дерзкое желание послать «Предполагаемое интервью» автору музыки. Долго колебался, но всё же решился – сопроводив интервью шутливым вступлением, послал. Адрес помню до сих пор: платформа Сиверская (теперь посёлок Сиверский) Гатчинского района Ленинградской области. Он жил на улице Пушкинской в доме номер четыре. Я пытался представить и эту улицу и дом, в котором обитал гений.
Примерно через месяц позвонил. В телефонной трубке, как всегда, голос его жены и секретаря Антонины. На мой вопрос ответила, что в интервью семьдесят, если не больше процентов совпадений. Я воспрянул духом – это, как семь баллов из десяти возможных. Не так уж и плохо.
Прошли годы, и я забыл об этом интервью. А когда вспомнил, то не смог найти. И вот недавно, перебирая свои старые записи, случайно наткнулся на него
Музыка Исаака Шварца – часть моей души. Чувство благодарности к нему никогда не покидает меня. И до сих пор, когда слышу знакомые аккорды песни «Дождик осенний» к кинофильму «Капитан Фракасс», замирает моё сердце, потому что они в конце спектакля служили сигналом – я покидал кресло в зрительном зале и поднимался на сцену для поклонов.
Как я рад, что однажды весенним утром 13 мая 1923 года появился на свет Исаак Шварц, и что, благодаря его музыке, появился спектакль «Я возношусь во поднебесье». И счастлив, потому что есть не только совпадения стихов с музыкой, но и в ответах на вопросы в «Предполагаемом интервью».