3
Происходящие события принуждали к волнению за свое персональное будущее. Потенциально, если Женя говорит правду и меня ждет какая-то там миссия, мне многое придется потерять. Двадцать шесть лет, энергия, амбиции, куча планов. Я рассчитывал жить как обычный человек и разве что в детстве мечтал стать супергероем. Короче говоря, не знаю, за какие заслуги мне эти спонтанные поездки на военные объекты и басни о конце света.
Особенно обидно, что финансовая независимость, грозящая вместе со всей остальной моей жизнью вылететь в трубу, далась мне долгими семью годами. Мой негласный премиум статус, опыт и умение я достигал слезами и нервами, был на грани полного банкротства. А что ждет теперь? Как бы то ни было в историю о конце света я верить отказываюсь. Много веков подряд человечество обрекало себя на уничтожение, почему это должно случиться именно сейчас? Когда я весь такой хороший и успешный вступил в жизнь.
Я знаю, есть агентства, организовывающие подобные розыгрыши. Видимо, Жека воспользовался услугами, решив зачем-то устроить мне эмоциональную встряску. Но за шутки, как и за злодеяния нужно отвечать. И лучше бы сейчас все и выяснилось, иначе придется зачинщику ответить сполна.
Над забором, с пущенной поверху колючей проволокой, нависали еловые ветки. Женя уверенно вел вдоль армейских темно-зеленых ангаров. Прочие здания здесь все как одно – приземистые. Нам попадались люди в форме, ни на ком не было знаков отличия. Лишь два не то генерала, не то полковника при виде нас взяли под козырек. С наблюдательных вышек за нашим перемещением приглядывали часовые. Я старался на них не смотреть, так как меня пугали их автоматы, которые они держали хоть и дулами вниз, но в предельной готовности.
– Должно быть, у тебя высокое звание, раз мы свободно гуляем по военному объекту, а перед тобой берут под козырек, - сказал я.
– Звание здесь не причем, в сегодняшней армии это уже условность, все решает уровень допуска, а вот он у меня действительно высокий. А вообще есть настолько высокие уровни, что сам министр обороны будет брать под козырек.
Мне осталось непонятно, как визуально определяется «уровень допуска»? Генерал или иной высший армейский чин заметен сразу, блестит как на параде, а у Жеки летние брюки да рубаха. Непонятно.
Приблизившись к очередному ангару, он достал всю ту же пластиковую карту и поднес к считывающему устройству электронного замка. Тяжелые двери, шумя компрессорами, проворно раздвинулись. Создалось ощущение, что это не просто ворота, а бронированный шлюз, которому по зубам прямое попадание даже какой-нибудь ракеты.
Внутри встретило слабое освещение. В ангаре не было ничего кроме четырёх прямоугольных блоков стоящих посередине. Они подсвечивались единственной продолговатой лампой. В блоках двери характерные лифтовым. Судя по разной ширине, здесь три грузовых и один пассажирский.
– Идентификационный номер 00456, - сказал Жека, обращаясь неизвестно к кому. – Со мной человек классификации «V».
– Ты это кому?
Жека кивнул куда-то вверх.
– Там в темноте, под потолком, камера. Сообщил дежурному кто и куда.
Кабина помчалась вниз, я это почувствовал по характерному провалу внутри.
– Почему ты назвал меня человеком классификации «V»?
– Для удобства.
Я не поверил этому короткому ответу.
- Для какого еще удобства?! Скажи, что это значит!
– Это значит, что ты один из немногих людей на земле способный легко перенести виртуальное подключение. Можешь радоваться, этим свойством обладают далеко не все люди нашего с тобой поколения. Хотя поколение нынешнее – поголовно. Но они еще дети.
-Нихрена не понимаю. Но думаю, въеду чуть позже. Пока скажи куда везет лифт?
– Банальный научный комплекс. Ничего особенного. Здесь всего лишь идет изучение большинства передовых отраслей. Сотня метров под землю. Полная секретность. Лучшие ученые. Передовые технологии. Всё обыденно, дух захватывать не от чего.
Иронию я оценил.
– Не слишком верится, что простому гражданскому дозволено попасть туда. После такой экскурсии, думается, мочить будут уже не в темном переулке вдали от свидетелей, а средь бело дня прямо на площади. Так как секретов я нахватаюсь столько, что проще будет меня замочить, а как именно уже не важно.
Жека не ответил, посмотрев с весельцой.
Лифт остановился жестче, чем хотелось, нас неприятно тряхнуло.
Едва мы шагнули за порог лифта, терморегуляция моего тела пришла в восторг от прекрасного прохладного воздуха. Мы зашагали по коридору, оставив позади стеклянную перегородку и двери лифта. Здесь практически все стены были преимущественно стеклянными и полупрозрачными, а в отделке всюду преобладал синий цвет. Казалось, мы попали в ледяное царство.
Вот где надо укрываться от городской духоты, подумал я, уже слегка поежившись от прохлады.
Некоторые коридоры здесь настолько широкие, что по ним можно пускать шеренгу из взвода солдат, а в некоторых тесно даже двоим. Судя по всему, Жека неплохо знал эти лабиринты.
Кое-где за полупрозрачными стенами мелькали фигуры людей.
Мне становилось любопытно, что же здесь происходит? Над чем так увлеченно идет работа?
Не успел я спросить, сколько нам осталось идти, как Жека остановился у одной из раздвижных дверей, и на сей раз без помощи своей пластиковой карты, касанием пальца, заставил перегородку открыться.
Мы вошли в небольшую комнату, площадью примерно в двадцать квадратов. Обстановка как в среднем отеле. Если бы не давящее чувство, какое дает осознание, что над головой много метров земли, я бы легко смог здесь жить.
– Располагайся, это твой так сказать перевалочный пункт, тебе нужно отдохнуть, – сказал Женя.
– Ты давно хотел заманить меня на армейскую службу, но вот уж не подозревал, что сделано это будет таким необычным способом. Браво!
– Ага, только служба продлится до скончания времен, – захохотал Жека.
– В понедельник я обязан появиться на работе. Под моим крылом две сотни клиентов. Ты должен понимать, меньше всего в жизни они хотят, чтобы управляющий их капиталом внезапно исчез, пустив на самотек их драгоценные депозиты.
Женя заулыбался, его следующая фраза прозвучала поддельно:
– Появишься, никуда твоя работа не денется.
– Хочу верить. Потому, что если это шутка, самое время хотя бы намекнуть. И кстати, для чего мне отдыхать? Я еще ничего не сделал. Или хочешь сказать, мое пребывание здесь затянется на неопределенный срок? Ну, тогда, друг, не обессудь, к этому я не готов.
– Отлично понимаю твоё состояние, но ничем помочь не могу. Сейчас ты должен верить и делать то, что я говорю. Осталось всего ничего. – В кармане у Жени раздался короткий сигнал. Он напрягся, и сказал: - Это комната отдыха сотрудников лаборатории. Проголодаешься, можешь сходить в столовую. Её ты найдешь, следуя фиолетовым черточкам на стенах в коридорах. Кормят вкусно и бесплатно. Всё, я пошел, мне нужно срочно уладить кое-какие дела.
Женя повернулся к выходу и уже собрался уходить, как вдруг его что-то остановило.
– Стас! Ты не представляешь, какой ты счастливчик и как тебе повезло.
– С чем именно?
Он не ответил и, постояв секунду, покинул комнату.