Смотреть на проплывающие в небе облака и стараться ни о чем не думать – занятие последней пары часов. Что-то важное есть в этих пушистых фигурках причудливой формы, скользящих из ниоткуда в никуда, что-то неуловимое. Быть может, поэтому, некоторые из нас так отчаянно рвутся в небо, забывая об инстинкте самосохранения. Быть может, постигшие невозможное, оттуда не возвращаются. Если б только об этом можно было знать заранее.
Говорят, самое сложное – научиться отпускать. Нет, самое сложное – пережить, когда уходят, не предупреждая. Если б могла – знала бы, как завершить шестилетнюю внутреннюю войну с собой, не занимая новые высоты, не идя в очередную атаку. Одному только небу известно, как мне хочется сдать оружие, только каждую чёртову ночь память восстанавливает события, заставляя охранять свои рубежи, запрещая сдаваться.
Если я в жизни чего-то и боюсь, то оставаться один на один со своими воспоминаниями. Это как рассматривать радугу на чёрно-белых фото: вроде и радуга, но какая-то серая и лучше не начинать всматриваться в её оттенки.
Воды реки, запертой в граните набережных, отражают те самые облака. Когда-нибудь они позовут и я не стану медлить с решением. Стрелки на циферблате подозрительно быстро отсчитывают минуты. Время проходит. Я остаюсь. Ждать.