ЗАПРЕТНАЯ ГАВАНЬ.
Часть 3.
ВОЛШЕБНИК ЗАПАСА.
Глава 16.
РАЗГРОМ НА РЕКЕ.
РАССКАЗЫВАЕТ РИКИ АГИ.
Ну, в общем, долго ли, коротко ли, а дошли мы до устья Наивы, и в реку вошли. Река мне понравилась бы в другие какие-нибудь дни. В солнечные. А так мы в коричневый промозглый туман и под давящее небо еле влезли с нашими мачтами, и двигались между берегами, как в холодном тоннеле. Чем дальше – тем больше была готовность магов и всех, кто был на судах, сражаться и побеждать. Пробовались разные новые заклинания, на которые Муравий смотрел с брезгливым выражением. Они его не впечатляли. Погибшие ранее чернокрылые действительно были невосполнимой утратой. Теперь руководство придавало большое значение всяческой магической контрабанде, которая не впечатляла меня. Все эти воняющие, взрывающиеся и прыгающие штуковины казались игрушками. Хотя ребята из команды Торона, помнится, были в ажиотаже, когда рассказывали о том, как с ними виртуозно обращается Лёка Мале. По-настоящему сильными волшебниками были здесь именно они и их учитель. Поэтому мальчишек распределили по всем кораблям, а Торон был со мной на флагмане.
Я уже говорил, что Атта не захотела оставить горячо любимого супруга и отправилась с ним на войну. Отношения этих троих могли бы умилить кого угодно. Моро презирал всех женщин, но до одури обожал сестру и считал своим лучшим другом Плора, хотя никаких талантов, кроме сильной злости, я в нём заметить не смог. Моро воспылал бы дружескими чувствами к любому, кто окружил бы Атту любовью, нежностью и заботой. Плор окружил. И она его тоже окружила. Они ворковали, как голубки, и вечно держались за руки. Атта, хоть и была чуть младше, всегда заботилась о Моро и поддерживала его. Плор нашёл в нём сильного покровителя и почитал его, как любимого брата жены. Супруги легко признавали превосходство Моро во всём, никогда не ревновали к его славе, наоборот, сами купались в её лучах, которыми он щедро освещал членов своей семейки. Они никогда не ссорились.
Всю дорогу по морю справа была отличная ясная погода, слева – пугающая стена неприятных сумерек, протягивающая к нам щупальца колдовского тумана. Берега не было видно. Этот ужасный туман! Чем ближе к Фикве, тем он становился страшней. В нём чудились голоса и силуэты. Кто-то подсматривал за кораблями, чьи-то тяжёлые взгляды ощущал на себе каждый. В конце концов, стало также гнусно, как в Дико Страшных местах. А эта дыра во мраке с водой реки, вытекающей из неё – как путь ведущий во владения Цода, который собирает к себе души самых злых грешников и следит, чтобы они никогда больше не возродились. Что-то шепталось, что-то принюхивалось, что-то прикасалось к рукавам, к шеям, к лицам. То и дело кто-нибудь вскрикивал и озирался или размахивал руками, чтобы отогнать нечто. Кто-то крался за кораблями, кто-то скрёбся в днища, кто-то заманивал выше по течению, поигрывая бордовыми огнями.
В своё время я пережил в колдовском, только белом, тумане много неприятных минут, но тогда меня спас Миче. Не знаю почему, но мне казалось, что и сейчас он спасёт меня, если что. Я ждал, что он положит мне руку на плечо и скажет: «Рики, я здесь. Ничего не бойся». Но этого не происходило. Я надеялся, что снова смогу ощутить присутствие Петрика и его заботу обо мне… И ощущал временами. А волшебным осколком я здесь воспользоваться боялся.
Чем дальше – тем холоднее, сырей, и кошмарнее берега. Я видел обгоревшие скелеты деревьев, выныривающие из мрака, видел дома, лишившиеся садов, но, почему-то, не крыш. Видел покорёженные фонарные столбы и разрушенные пристани. Всюду безлюдье. Никого нет. Домашних животных нет. И птицы разлетелись, не слышно их голосов.
И вот настал день, когда у полуразрушенного городка Моро, Атта и Плор сошли на берег. Оказывается, они вовсе не планировали сражаться. Просто дали указания тем, кто будет руководить сражением. Ну и ладно. Утром флот двинулся дальше, и никто уже не видел мачты, начиная от середины. До Фиквы оставалось всего ничего.
В тишине произошло что-то такое, что я вздрогнул, хотя не уверен был, что это звук.
- И как далеко до Фиквы? – шёпотом спросил я Торона.
- Тише, Рики. Почти уже на месте. Сейчас начнётся.
И, конечно же, началось!
Тёмно-красным светом озарился весь этот туман, все его щупальца и завихрения. Яростными огнями засветились глазищи неведомых тварей, что прятались в этих клубах. Что-то, похожее на клацанье челюстей, пробрало до печёнок. Мы оказались окружены невидимыми пока зверями, несмотря на то, что верховые дозорные с берега должны были подать сигнал тревоги, если вдруг что. Наверное, их сожрали.
Давно была установлена защита кораблей, и теперь о неё ударялись мохнатые тела, но разглядеть их целиком не удавалось. Опешившие, было, маги опомнились и ударили заклятиями по этим телам. Вой, рёв, плеск и скрежет оглушили нас. Внезапно защита была прорвана на всех кораблях, которые я мог видеть – на всех, кроме нашего! Матросы и солдаты вступили в схватку с чудовищами, которых по-прежнему невозможно было толком разглядеть из-за сгустившегося тумана. То тут, то там мелькали чёрные или золотые лапы, часть спины или мощные челюсти. Красными всполохами вспыхивали клинки. Не понять было, куда метить, как отогнать такое количество хищников. В это же время происходила полная неразбериха на воде: на каких-то кораблях успели бросить якорь, на каких-то нет, некоторые суда тащило назад неспешное течение Наивы, некоторые, опасно сблизившись, стукались бортами. На нашем корабле боя не было, по-прежнему мягкие тела и острые когти прорывались и не могли прорваться к нам извне.
- Действует твоя защита, Рики, - крикнул мне на бегу Торон. На самом деле этот вид защиты я перенял у Миче, и вовсе она не моя.
Я решил, что в этой ситуации мне надо следовать за Тороном, а тот резво перескочил на следующее судно, что подошло вплотную. Ну и я перескочил тоже.
И тут же врезался в мягкую мохнатую, бордово-коричневую и пятнистую тушу. Она извернулась, откуда-то сверху что-то блеснуло. Я применил заклятие Мощного Толчка, но лапа всё равно упала прямо на меня… Нет, просто рядом. Я увидел, что стою между двумя длиннющими когтями, каждый из них в четверть моей ноги. С перепугу схватился за саблю и полоснул по лапе. Думал, чудище меня тут же и сожрёт, но оно вдруг ушло, я даже не увидел его морды и не понял, куда оно направилось. Что-то толкнуло меня, я упал на спину, успел отбиться от сунувшихся мне в лицо алых и длинных зубов. Я сыпал заклятиями направо и налево, мужчины вокруг яростно размахивали оружием, а кто волшебник – тот применял магию. В неестественном освещении казалось, что палубу заливают реки крови.
Мне, наконец, удалось подняться и не потерять при этом сабли. То, что происходило, было противным мне беспорядком, хаосом, в котором необходимо было разобраться. Папа, мама и Миче всегда и неизменно требуют, чтобы я соблюдал порядок, особенно на рабочем месте, в своих инструментах. Я могу бросить одежду где попало, но инструменты и свои изделия – никогда. Я их хозяин, я отвечаю за них и управляю ими. И потому мне пришло в голову, что, возможно, кто-то управляет животными. Тогда я направился к мачте, с трудом уворачиваясь от мельтешащих когтей, зубов и оружия, протискиваясь между извивающимися мягкими телами и ожидая каждую минуту нападения за эту мою невероятную наглость. У самой мачты сцепились в объятиях Торон и одна из неопознанных зверюг. Видимо, Атаману пришла в голову та же идея – забраться на высоту. Я видел лапы, обхватившие волшебника, часть спины и яростно мотающийся хвост. Казалось при этом, что голова на длинной шее поедает кого-нибудь в стороне от места схватки – её и верхней части туловища я не заметил. Торон тыкал саблей в пузо чудовища. Я подошёл и тоже ткнул, стараясь, чтобы меня не вывернуло от отвращения и страха. И животное также внезапно ушло от нас, при этом залив кровью и повалив на палубу и меня, и Атамана.
- О! – отдуваясь, сказал он и вынул изо рта клок шерсти. – Рики! Не смей!
Но я уже карабкался вверх по верёвочной лестнице, а он, видимо, лез за мной. Я не обращал внимания, потому что меня занимали опасности, могущие угрожать сверху. И тут, конечно, одна опасность возникла прямо вот здесь. В виде огромной зубастой морды, смахивающей на кошачью.
- Р-р-р, - сказала она. И, обдав зловонным дыханием, ткнулась мокрым носом мне в нос.
- Пшла вон! – взвизгнул я. И морда растворилась в тумане. Где у неё тело, я не увидел.
Зато – вот он, брошенный великанами город Фиква. Тёмный, зловещий, щетинящийся высокими башнями. Из его мощных ворот вытекала и вливалась в Наиву другая река. Этот корабль и флагман почему-то оказались выше ворот и этой реки. Теперь нужно сосредоточиться.
Я помнил уроки Аарна, посвящённые управлению животными на расстоянии. Этой нехорошей магией волшебнику всё равно нужно владеть. Миче никогда не стал бы без крайней нужды пользоваться ею, хотя он умеет, я точно знаю. А от Петрика мы с Аарном держали в тайне наши упражнения. Он бы очень расстроился, узнав, чем я занимаюсь, поскольку любит зверей. Мне удалось издалека приманить тощего котёнка к миске с едой, что находилась в соседнем квартале. Ещё получилось внушить Сокровищу необъяснимый страх. Ой, если бы это стало известно Чудилке! Он бы мне никогда не простил! Он назвал бы это издевательством над его любимцем и запретил бы приближаться к коню целый год. И даже то, что я накормил котёнка, его бы не смягчило в этом случае, нет-нет. Сказал бы мне Петрик, что мог бы я и так накормить бедолагу, без всякой магии. Поэтому на всякий случай я ещё тренировался в успокоении кур, предварительно их напугав, в направлении овец в одну сторону, предварительно сбив с толку пастушьих собак, и в недопущении волка к съедению телёнка, предварительно заманив телёнка в чащу и приманив к нему волка. Знали бы вы, как трудно было заставить этого волка почувствовать голод в разгар очень обильного лета! И сколько мне пришлось сидеть в засаде, руководя то телёнком, то хищником! То комарами, муравьями и слепнями, чтобы отвязались от меня! Но Петрик, узнав о том, что я упражнялся в пугании Сокровища, этого бы не оценил так, как Миче, например. Миче, наоборот, очень понравилась идея пугать Сокровище пару раз в неделю. Он сказал, что это может пойти противной зверюге на пользу. Но на какую конкретно пользу, не сказал. Миче делает вид, что не любит Сокровище. Но Сокровище этому виду не верит. Он ни за что бы не привязался к человеку, который его не любит.
О чём это я?
Ах да! Надо сосредоточиться. Сосредоточиться и найти нити той воли, что управляет неведомыми зверями. Но у меня перед лицом постоянно махали длинные хвосты разной формы, выныривали из тумана уши и загривки – это несмотря на то, что я ведь на мачту залез, очень высоко. Тут надо было быть постоянно готовым к обороне. Но выручил подоспевший Торон. Он напугал меня своим видом – весь в крови, не понять, в своей или этих чудищ.
- Рики, что делать будешь? – прохрипел он.
- Мне защита нужна! – крикнул я. – Сосредоточиться надо. Нельзя тратить силы на это, - я показал подбородком на наш флагман. Там, на купол моей защиты продолжали бросаться частично видимые животные. Было это уже довольно далеко, так как корабль, где я взгромоздился на мачту, сносило по течению.
- Ни о чём не беспокойся, - сказал Торон. И я понял, что действительно могу не беспокоиться.
Мне потребовалось всё моё внимание, все навыки, что я приобрёл, занимаясь с Аарном и Миче. Но я не смог обнаружить направления воли, управляющей хищниками. Берег? Правый или левый? Фиква? Или судно на воде? Выше или ниже по течению? Тот маг или те маги, что натравили на нас чудовищ, очень сильны и хитры, и могут скрыть место, где находятся.
Зато я заметил кое-то интересное. В клубах тумана мерзкого ало-коричневого цвета, среди когтей, хвостов и морд, бросающихся на флагман, на купол защиты, в самом центре ровным, приятным, зелёным светом горел огонёк. Словно звёздочка. Словно цветной фонарик. Я не знал, что это такое. Но ударил по огоньку со всей силой самого страшного из известных мне заклинаний боевой магии. Ни секунды не стал раздумывать. Ясно же, что это вредоносное что-то.
Фонарик погас. И в тот же миг почему-то разрушилась хитроумная защита, которую я перенял у Миче – и весь этот животный кошмар бросился на палубу и матросов. А ещё через миг тёмное небо потряс могучий звериный рёв. Призыв вожака, понял я. Все хищники метнулись в сторону Фиквы. Передвигались они по воздуху – видимо, умели летать. Некоторые ныряли в воду и, стремительно преодолев большое расстояние, выныривали очень далеко. Никого не осталось ни на кораблях, ни поблизости. Бой длился чуть более получаса.
Было мне тяжело спуститься вниз. Я прилагал огромные усилия, чтобы ставить ноги куда положено и не разрыдаться прямо тут, на высоте, от облегчения и пережитого страха. Торон помогал мне как мог, подбадривал, и, наконец, устроил возле мачты. Тут же набежали все, кто там находился, и закидали меня вопросами, будто это я должен знать, что это было и почему закончилось. Почему звери просто уходили, если их ударить клинком или магией, и никто не видел умерших животных, но зато палуба усеяна обрубками лап и хвостов и залита кровью. Почему, несмотря на множество разнообразных травм и ран, нет убитых среди матросов и других людей.
- Не знаю, - твердил я, пугаясь того, что голос похож на стон. Мне становилось очень страшно, когда я вспоминал подробности боя.
- Он не знает, не трогайте его, расходитесь, - твердил и Торон.
Пока было не ясно, что делать дальше. Корабли, унесённые теченьем, приближались, выравнивали строй. Матросы поливали водой палубы, смывали кровь. Сбрасывали в Наиву конечности зверей. Я неодобрительно покачал головой: нельзя засорять реки всякой гадостью. С берега нас окликали разведчики. Они не видели приближения хищных тварей, и никто их не сожрал. Правда, одного укусила за ногу морда, вынырнувшая из тумана вот только что. Люди боялись того, что вот-вот случиться что-нибудь ещё. И, конечно же, случилось.
Вода заструилась быстрее, река побежала стремительно, с каждой секундой усиливался напор волн. Кто-то теперь управлял Наивой, как я и предупреждал Моро. Он тоже понимал, что такое может произойти. На этот случай на кораблях были припасены всякие волшебные штуки, которые на Запретной Гавани в такой чести. Были испробованы они все: усмиряющие воду и заставляющие её течь вспять. Уже вовсю грохотали пушки, нацеленные на Фикву, и стреляли они как ядрами, так и специальными изобретениями, позволяющими сильнее разрушать камень или обладающими способностью лететь дальше и, взрываясь, поражать большое число врагов. Наш флот, частично уже стоял напротив стен этого города, очень высоких, построенных великанами в незапамятные года. Чёрно-бордовые корабли были отведены в озеро, что за городом. Их мачты были невнятно видны вдалеке морякам последних кораблей. Стреляли по ним, но как я потом узнал, вреда кораблям не причинили никакого, и пристани оставались на своих местах. Со стен нам не отвечали до тех пор, пока не было решено прорываться в город через Наивные ворота. Они перекрывали приток большой реки решёткой снизу и массивными створками сверху, над водой. И когда-то должны были пропускать к торговым рядам, складам и озеру небольшие речные суда. Сейчас их должен был атаковать один из кораблей, специально приспособленных для тарана таких вот сооружений, встречающихся на Винэе. Он шёл стремительно вверх по реке, и уже делал разворот, угрожая городу железным носом и всем волшебным арсеналом, когда ворота распахнулись сами, и оттуда, из темноты захваченных улиц, ринулась чёрная высокая волна, а всё вокруг, наоборот, посветлело. Этот железный корабль и весь наш флот казался теперь стайкой чаек на воде перед величием страшной массы воды. Суда поволокло вниз, они сталкивались бортами, черпали воду, трещали и хрустели. Как тростинки ломались мачты, как травинки рвались канаты…
А я стоял на том же корабле, с мачты которого потушил зелёный огонёк, и чувствовал лишь лёгкое покачивание палубы. Я смотрел на гибель нашего флота со стороны, словно во сне. Наш корабль не несло вниз по течению. Вместе с флагманом и ещё одним судном он стоял выше ворот, когда оттуда вылетела чёрная волна. Три корабля, отрезанные от прочих, остались не тронуты разрушением. Никто из волшебников ничего поделать не мог. Я тоже не мог. Или…
- Именем Отца Морей! – прошептал я в ужасе и выставил вперёд ладонь. И потом крикнул громко: - Именем Отца Морей!!
Но ничего не произошло. Разрушение продолжалось. Два корабля одновременно выбросило на отмель у берега, они опасно накренились, люди начали перебираться с палуб на тонкую полоску пляжа.
Но вдруг случилось вот что. Река затихла сама. По своей воле. Я могу это почувствовать. Так затихает неугомонный маленький волшебник Арик, когда его мама предлагает почитать сказку. Сама опала чёрная волна, и под посветлевшим небом, не осквернённая коричневым туманом, заблестела обычным блеском воды и стала частью спокойной Наивы. Кто-то на правом берегу пел шутливую, ласковую песню. Так поёт Ната для маленькой Розочки, когда они играют в саду, когда Ната показывает ей, как легко и весело перебирает струями, бьёт выше или совсем почти не струится маленький фонтан за домом на Верпте. Пресная вода дружит с Натой, покоряется ей. Она протягивает руку…
Ната?
Не может быть!
Я смотрел на правый берег во все глаза. Но наступившие сумерки и ожившие коричневые щупальца неестественного тумана, и обгоревшие остовы кустов скрывали поющую женщину. А потом она петь перестала.
Побитый и покалеченный, наш флот отступил вниз по течению.
ПРОДОЛЖЕНИЕ: http://www.proza.ru/2015/08/12/1564
Иллюстрация: картинка из "ВКонтакте".