Книга Третья
Трава под камнем
В этой Книге мы попытаемся разобраться , что же представляла собой до 17 века страна, называвшаяся Московией.
Задача непростая, ведь жизнь пожирает саму себя - настоящее утверждается на месте прошлого, поглощая или уничтожая его. От 16 века до нас дошло лишь небольшое число архитектурных сооружений и сведения, вкрапленные в так называемые литературные источники. Мы уже подчеркивали, что целью появившихся в эпоху абсолютизма «исторических хроник» была именно фальсификация прошлого, его переделывание в нужном правящей династии русле. Но какие-то остатки правды, как трава под камнем, непременно должны были сохраниться: или вопреки воле автора, по недосмотру, или же по его воле, с целью придать некоторую достоверность внедряемым идеям. Неминуемо должны были остаться материальные следы эпохи, предшествующей польско-австрийской интервенции и воцарению Романовых. (Частично о доромановской Московии мы писали в 2.2.1,2).
Собственно, выявление политических идей, ради которых и написана та или иная «хроника», уже направляет нас по нужному пути, указывая на объекты переделки. В сочинениях по «русской истории» - от «Московии» Герберштейна до «Повести временных лет» - внутрь занимательных историй о Кие, Рюрике, Игоре, Ольге, Святославе и Владимире упакованы следующие идеологические постулаты:
1)Власть на Руси всегда была наследственная, а не выборная.
2) Со времени Владимира Святого существовали две раздельные ветви власти: светская и церковная.
3) Русь и Московия получили христианскую веру из Константинополя, взамен существовавшего язычества.
Попробуем проверить, насколько соответствуют истине эти постулаты, надеясь, что таким образом получим некоторое представление о жизни в доромановской Московии, наследниками которой мы себя считаем.
Начнем с религии.
Глава 1 Кто прежде: идол или Иегова?
1.Владимир аки Моисей 2. Германская колонизация как расселение колен Израилевых 3. Борьба с идолами или с пирами? 4. Единый всемогущий Бог Свентовит 5. Язычество как отпадение от единобожия 6. Дева Мария на Олимпе 7. Кто написал Древнюю Грецию? 8. Збручский идол и Богородичный камень 9. Боги раньше Бога? 10.Изобретение Бога
Вера в то, что мир создан верховным богом и им же управляется; любовь к нему и почитание его — вот древнейшая из всех религий
Исаак Ньютон Исправленная хронология древних царств
1.Владимир аки Моисей
Для начала зададим вопрос: а какая вера была на Руси до христианства?
- Чего уж проще, - ответишь ты, читатель, - язычество.
Хорошо, пусть язычество. А что это такое? И вот этот вопрос уже не так прост, как предыдущий.
На память сразу приходит красочная история с крещением Руси и низвержением идолов в Днепр князем Владимиром из «Повести временных лет». «И нача княжити Володимиръ въ Киеве одинъ и постави кумиры на холъму вне двора теремнаго: Перуна деревяна, а голова его серебряна, а усъ золот, и Хоръса, и Дажьбога, и Стрибога и Семарьгла, и Мокошь».
Не будем сейчас спорить, на Днепре или Дунае происходило это событие. Обратим внимание на следующее: нигде не сказано, что местное население поклонялось идолам до введения их культа князем Владимиром. Автору «Повести…» поставление идолов потребовалось для того, чтобы при введении христианства Владимир совершил их сбрасывание в «поток, текущий с горы», уподобляясь библейскому Моисею.
Поэтому столь курьезно и выглядит вся эта история: что могут подумать поданные о правителе, который раз в несколько лет вводит в стране новую веру?
Сравним два отрывка. Вот « Повесть временных лет»: « повелел опрокинуть идолы - одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил 12 мужей колотить его палками … влекли Перуна по Ручью к Днепр… И, притащив, кинули его в Днепр».
А вот слова Моисея из Второзакония: «жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, и рощи их вырубите, и истуканы богов их сожгите огнем» (7:3), а также «я взял сожег его в огне, разбил его и истер до того, что он стал мелок, как прах, и я бросил прах сей в поток, текущий с горы» (11:21).
По тому же заимствованному из Второзакония сценарию развиваются события в «Славянской хронике» Гельмгольда, (датируемой 12-м веком и впервые напечатанной во Франкфурте в 1556 г.): « И велел король вытащить этот древний идол Святовита, который почитается всем народом славянским, и приказал накинуть ему на шею веревку и тащить его посреди войска на глазах славян и, разломав на куски, бросить в огонь» (Гельмольд. Славянская хроника. М. АН СССР. 1963, Книга 2, 12. О Святовите, идоле руян ).
2. Германская колонизация как расселение колен Израилевых
Повествующая о христианизации "язычников" - поморско-полабских славян, Славянская Хроника Гельмгольда столь же фантастична, как и Повесть Временных Лет.
Подробный анализ Хроники Гельмгольда дал в свое время Д.Н. Егоров. Говоря о творческом методе Гельмгольда, Егоров указывает, что хронист переписывает пассажи своего предшественника Адама Бременского о язычниках-саксах, применяя их к язычникам-славянам (Егоров Д.Н. Славяно-германские отношения в средние века. Колонизация Мекленбурга в ХIII в. М. 1915, 1, с.26). «Исторических фактов для Гельмгольда вообще, нет, есть лишь примеры литературные. Поэтому наш автор и пользуется правом сливать и спаивать различные и совершенно разнородные «примеры»… Находя у Адама подходящий ему материал, он свободно пользуется им, переделывая лишь «rex Danorum» в seniorеs Slavorum » (там же. 1, с.28). «В свободном творчестве Гельмгольд переносит и лица, и явления в совершенно другое время и другие обстоятельства» (там же, 1, с.25).
Правда, творчество это не совсем свободное, поскольку Егоров говорит, что основной задачей Гельмгольда было изображение победного распространения христианства. Для решения этой задачи он и подверстывал нужный ему «исторический» материал.
(Сама же Хроника Гельмгольда , по всей вероятности, стала таким же материалом для создателей истории крещения Руси. Вот строки Гельмгольда о крещении руян: «Князем же у руян был в это время благородный муж Яромир, который, услышав о почитании истинного бога и о католической религии, с охотой принял крещение, приказывая всем своим также обновиться с ним через святое крещение. Став христианином, он был столь же стойким в вере, сколь твердым в проповеди, так что [в нем] можно было видеть второго, призванного Христом, Павла. Выполняя дело апостола, он привлек этот дикий и со звериной яростью свирепствующий народ к обращению в новую религию отчасти ревностной проповедью, отчасти же угрозами, будучи от природы жестоким» (Славянская хроника, 2.12).
Читатель может сам попробовать найти отличия между Яромиром и нашим равноапостольным Владимиром. В 1.3.11 мы также приводили перечень «совпадений» между основными событиями биографии крестителя Венгрии св. Стефана и того же св. Владимира).
Егоров пишет о постоянных заимствованиях Гельмгольдом лексических и сюжетных конструкций из Библии, в частности, из Второзакония, и о нереальности описываемой им христианизации руян. «Наиболее крупным событием в области христианизации для времен Гельмгольда является, несомненно, «крестовый поход» против Рюгена». Но «мы находим бледный, краткий, совершенно нереальный рассказ … сдобренный лищь усиленным количеством библейских цитат»(Егоров, 1, с.202). «Еще более значительна библификация рассказа о колонизации и заселении Вагрии, т.е. как раз той окраины, в знакомстве с которой нельзя было отказать Гельмгольду… факт заселения лишь канва, по которой Гельмгольд разводит библейские узоры, причем образцом ему служит расселение колен Израилевых по земле обетованной… Библейский образец влияет… на весь его рассказ, на саму последовательность фактов, стирая таким образом окончательно грань между реальным и «идеальным» (там же, 1, с.154). Кроме того, во выступлении к своей книге Егоров указывает на следующий парадокс: основываясь на данных Хроники, «исчезновение славянского элемента считалось доказанным для XII века, предполагалось для XIII и… не оправдывалось для последующего времени!»
Но, если языческое идолопоклонство славян списано с Ветхого Завета, какая же реальность стоит за рассказами о их христианизации?
(Сделаем небольшое отступление. В нашу задачу не входит определение времени создания Хроники Гельмгольда, да и в наших выводах мало что от этого зависит. Но используем этот повод, чтобы сказать несколько слов о проблеме так называемых рукописей в качестве исторических источников. Еще Н.А. Морозов говорил, что трудно представить, чтобы в допечатную эру кто-то тратил значительные усилия на создания текстов не утилитарных - таких, как хозяйственные записи, имущественные грамоты, тексты для проповедей и богослужения, учебники, наконец – а носящих общественно-политический или коммерческий характер (Н.А. Морозов Великая Ромея Пролог). К неутилитарному типу текста, несомненно, относится и Славянская хроника.
Действительно, вряд ли ее автор стал бы тратить столько сил на создание труда, требующего значительного количества переписок-правок, чтобы в результате показать его нескольким своим приятелям. Он писал свое произведение по заказу? Но по чьему? Мы уже упоминали, что основной задачей Гельмольда было «прославить тех пастырей, усердием которых была насаждена, а впоследствии, после падения язычества, восстановлена христианская вера среди славян» (Гельмольд Славянская хроника М. АН СССР. 1963, Предисловие). Хорошо, тогда книгу мог заказать Гельмгольду любекский епископ.
Итак, епископ? Но зачем Гельмгольд растекается мыслью по древу и почему « в «Хронике» имеется и ряд глав, излагающих историю Германии или Дании, стоящих вне всякой связи с ее задачей и основным содержанием. Сюда надо отнести главы, дающие фактически историю Генриха IV: начало его правления, отмеченное заговором саксонских феодалов против юного короля, далее известный конфликт между императором и папой Григорием VII, низложение Генриха, борьбу его с сыном и, наконец, смерть его. Правда, заканчивая этот цикл глав, Гельмольд пытается оправдать свое столь долгое удаление от истории славян тем, что все описанные здесь события послужили якобы главной причиной отпадения славян от церкви, но это его заявление не находит себе подтверждения в им же излагаемых событиях из истории славян. Так же трудно объяснить, почему Гельмольд излагает историю датского королевского дома, описывает борьбу Генриха Льва за Баварское герцогство , а тем более посвящает специальную главу такому эпизоду, как «повешение веронцев» Фридрихом Барбароссой» (там же) ?
Вряд ли Гельмгольд был столь наивен и самонадеян, чтобы думать, что его рукопись купят сразу и в Дании, и в Италии. Все сразу становится на свои места, если предположить, что «Хроника славян» написана для тиражирования с помощью печатного станка с целью дальнейшей продажи. Тогда вполне разумно на фоне сервильной по отношению к властям общей идеи насытить книгу занимательными историями из жизни царственных особ. Также ценителям художественного слова наверняка должны были понравиться постоянные переклички текста Гельмгольда со Святым Писанием. (см. также 1.3.2).
Почему же тогда до нас дошли три, а не одна, рукописи Хроники? Для типографии вполне хватило бы и одной. Я думаю, все эти манускрипты были изготовлены по печатному же изданию Хроники для коллекционеров «древних рукописей». На это указывает датировка рукописи, находящейся в Щецине - 17 век (там же). К 17 веку вышло уже три печатных издания Хроники, первое, во Франкфурте, еще в 1556 году. Так неужели кто-то после этого стал бы переписывать Хронику с какой-то старой рукописи, чтобы прочесть ее на досуге? Наверняка рукопись была изготовлена для коллекционера.
Заканчивая это отступление, напомним читателю уже знакомую ему цитату: «Подделка грамот проходит через все средневековье, она стала настоящей отраслью ремесла» (И.Г. Дройзен Историка) и в качестве эмпирического правила датировок историй, хроник и летописей предложим следующее: текст книги создается незадолго до времени выхода книги из типографии).
3. Борьба с идолами или с пирами?
C вымышленным, а не реальным идолопоклонством сталкиваемся мы и в описаниях язычества русского. В книге «Язычество и Древняя Русь» еще один исследователь начала 20 века Е.В. Аничков подробно анализирует два поучения против язычников, написанных русскими книжниками: «Слово некоего Христолюбца…» и «Слово св. Григория изобретено в толцех…», являющееся переработкой «Слова на Святое Богоявление» Григория Богослова, а также еще ряд источников подобной направленности. Аничков путем текстового анализа выявляет в этих поучениях элементы, заимствованные русскими авторами из Библии и Писаний Отцов Церкви. К заимствованным он относит два присутствующих в поучениях взгляда на язычество: 1) как на поклонение бесам и 2) как на поклонение твари вместо поклонения Творцу (идолопоклонство). Все эти элементы русские книжники вставили в свои произведения с целью опоры на высшие авторитеты.
Аничков определяет по поучениям те элементы язычества, которые относятся к реальной русской действительности, то есть те, с которыми шла реальная борьба. Результат может показаться достаточно неожиданным: борьба велась лишь с «пиршествами и сопряженными с ними играми, песнями и забавами… пьянство, песни и игры бесовские, всевозможные пиршества: тризны, брачные пиры, праздничный разгул, скоморошество, а отсюда вся целиком народная поэзия всегда и церковью, и фольклористами, и историками литературы признавались последним приютом язычества, последним напоминанием о нем и его последним пережитком» (Аничков Е.В. Язычество и Древняя Русь М., Академический проект, 2009, с.209-210) . Из контекста следует, что «бесовские игры» являются лишь синонимом всего вышеперечисленного.
(В 3.8.11. мы обсудим, почему церковь так боролась с этими пирами).
Таким образам, поучения русских книжников также свидетельствуют: идолопоклонство дохристианской Руси является вымышленным и списанным из Ветхого Завета.
4. Единый всемогущий Бог Свентовит
Сочиняя по образцам Ветхого Завета свои истории об идолопоклонстве славян,
Гельмгольд, однако, сообщает нам ряд неожиданных деталей.
«У славян имеется много разных видов идолопоклонства. Ибо не все они придерживаются одних и тех же языческих обычаев. Одни прикрывают невообразимые изваяния своих идолов храмами, как, например, идол в Плуне, имя которому Подага; у других божества населяют леса и рощи, как Прове, бог альденбургской земли, — они не имеют никаких идолов. Многих богов они вырезают с двумя, тремя и больше головами. Среди многообразных божеств, которым они посвящают поля, леса, горести и радости, они признают и единого бога (выделение мое - А.П.), господствующего над другими в небесах, признают, что он, всемогущий, заботится лишь о делах небесных, они [другие боги], повинуясь ему, выполняют возложенные на них обязанности, и что они от крови его происходят и каждый из них тем важнее, чем ближе он стоит к этому богу богов» (Гельмольд. Славянская хроника 1.83).
«Среди множества славянских божеств главным является Свентовит (Zuantewith), бог земли ранской, так как он — самый убедительный в ответах. Рядом с ним всех остальных они как бы полубогами почитают» (там же, 1.52).
Итак, Гельмгольд вынужден сообщить, что славяне «признают единого бога, господствующего над другими в небесах, признают, что он всемогущий» и остальных объектов поклонения «рядом с ним…они как бы полубогами почитают».
Но ведь для оправдания крестовых походов ему следовало бы подчеркивать различия между верованиями немцев и славян. А то, что не вписывается в идеологическую концепцию автора, как правило, содержит истинную информацию – сочинять это автору было явно незачем.
Чем же тогда религия славян с точки зрения "идолопоклонства" отличается от христианства с его почитанием многочисленных святых?
Это упоминание единобожия применительно к «идолопоклонникам» далеко не единственное. Вот вроде бы далекий и по месту (Северная Африка), и по времени (рубеж III и IV веков н.э. ) Арнобий пишет в своем сочинении «Adversus nations» («Против язычников»): « Но говорят (язычники- А.П.), «напрасно вы нападаете на нас и возводите на нас ложное и злокозненное обвинение, будто мы отвергаем высшего Бога, между тем как нами признается Юпитер и считается наилучшим и величайшим…»(1.34).
Заметим, что Юпитер – он же Зевс, он же Диос, что означает просто Бог. Арнобий же, продолжая полемику с язычниками, смог упрекнуть их только в том, что Бог их не существовал вечно, а был некогда рожден. Опять заметим, что «язычники» несомненно считали Юпитера бессмертным, а христианский Иисус был тоже рожден.
Таким образом, Арнобий не отрицает, что язычники являются единобожцами.
А вот пассаж из «Слова на Святое Богоявление» Григория Богослова, где вначале он перечисляет обряды и объекты полонения язычников : «…оргии фракиян… обряды и таинства Орфея …истязания, положенные Митрой для тех, которые решаются приступить к таковым таинствам …растерзание Осириса …несчастные приключения Исиды … козлы почтеннейшие мендезиян … ясли Аписа — тельца…. И если бы им надлежало сделаться совершенными нечестивцами, вовсе отпасть от славы Божией, предавшись идолам, произведениям искусства и делам рук человеческих…».
Отсюда следует, что участники вышеперечисленных культов еще не вовсе отпали от славы Божией, то есть исповедуют прежнюю веру в единого бога.
5. Язычество как отпадение от единобожия
Да и Ветхий Завет излагает такую последовательность событий: Господь выводит евреев из Египта, дает им 10 заповедей, заключает с ними завет, а затем уже они воздвигают себе «языческого» золотого тельца.
(Ради объективности отметим, что предсказание десятой Казни Египетской - смерти первенцев - содержит фразу "над всеми богами Египетскими произведу суд. Я Грсподь" (Исход, 12:12), однако в описании самой Казни никакого развития эта фраза не получает, "Египетские боги" больше не упоминаются и,вполне вероятно, являются поздней вставной. Вот и когда Моисей убеждает фараона отпустить евреев из Египта, египетские волхвы и чародеи не противопоставляют Иегове своего бога, а лишь демонстрируют те же чудеса, что Моисей и Аарон, как бы опровергая, что последние действуют от имени Бога).
В истории Валаама князья моавитские приносят жертвы Иегове (Числа, гл.23). И только в Книге Судей, уже после завоевания Земли Обетованной и смерти Иисуса Навина впервые упоминаются Ваалы. которым "стали служить" сыны Израилевы (Судей, 2:11).
Вспомним, что и Владимир поставил своих идолов в эпоху, когда хорошо была известна вера в единого Бога.
Аничков, говоря о русских проповедях против язычников, пишет: «Вовсе не я язычеством вели борьбу наши проповеди… Они все в совершенно ясных выражениях обращаются к христианам, и только к христианам. Значит, язычество упоминается лишь как какое-то возвращение назад (то есть от единобожия – А.П.)» (Аничков, с.173).
А Гельмгольд уже в виде откровенного анекдота рассказывает, что главный славянский бог Святовит произошел «по заблуждению» от святого Витта: «Старое предание вспоминает, что Людовик, сын Карла, пожаловал некогда землю руян св. Виту в Корвейе, потому что сам был основателем этого монастыря. Вышедшие оттуда проповедники, как рассказывают, обратили народ руян, или ран, в веру и заложили там храм в честь мученика св. Вита, которого почитает эта земля. После того же как раны, они же руяны, с изменением обстоятельств отклонились от света истины, среди них возникло заблуждение, худшее, чем раньше, ибо св. Вита, которого мы признаем слугой божьим, раны начали почитать, как бога, поставили в честь его громадного идола и служили творению больше, чем творцу. И с тех пор это заблуждение у ран настолько утвердилось, что Святовит, бог земли руянской, занял первое место среди всех божеств славянских» (Славянская хроника, 2.12).
Если говорить о религиях в целом, то нигде не отмечено существование так называемого многобожия без наличия верховного божества, обладающего абсолютной властью.
К примеру, «по представлениям майя, существовал верховный бог… он был безлик и непостижим» (Р. Уитлок Майя. Быт, религия, культура М., ЗАО Центрполиграф, 2005, с.117)
А «инки верили, что существует Создатель всех вещей» ( Э. Кенделл Майя. Быт, религия, культура М., ЗАО Центрполиграф, 2005, с.211).
Небесный Бог присутствует даже в шаманизме. А вот там, где, как у папуасов Новой Гвинеи, верховное божество отсутствует, нет и каких-либо «промежуточных» или полубогов. Папуасы взаимодействуют с миром духов – своих умерших родственников, но духи эти являются не высшими существами, а скорее соседним надоедливым «племенем».
Ниже в разделе 8 мы покажем, что сама идея появления многобожия ранее, чем единобожия, логически противоречива.
6. Дева Мария на Олимпе
Упомянутый выше Арнобий сделал в своем сочинении «Против язычников» такую «оговорку», употребив множественное число: «Впрочем, истинные боги и те, кто вполне достойны иметь и носить это авторитетное имя, не гневаются…» (1.23).
То есть для него вполне естественно было существование и других истинных богов, кроме верховного Бога. Могут возразить: это потому, что Арнобий с детства был язычником, а затем уже обратился в христианство. Но давайте заглянем, к примеру, в стихотворение «Великая Британия» Эразма Ротердамского (1469 – 1536) , да не какое-нибудь, а поднесенное будущему королю Англии Генриху VIII. Вот самое его начало:
«Если великих богов позволено милости славить,
И радость находить в дарах достойнейших.
То почему не могу я назвать свою землю счастливой?» (Эразм Роттердамский. Стихотворения\ Иоанн Секунд. Поцелуи. М., «Наука», 1983, сс.126-131).
В стихотворении фигурируют также Феб, Марс, Паллада, Юпитер, Аполлон, причем отнюдь не в бранном смысле.
А вот принадлежащий Эразму «Пеан Божественной Марии, а также о воплощении Слова»:
«… На Олимпе ты восседаешь вышнем,
И тебя, святым кто блаженна сыном,
Славит весь собор благозвучной песней
Жителей неба». (там же, с. 48-61).
Далее упоминаются Стикс, Флегетонт, Критский Радаманф, Титан, Фэб, Фэба, наряду с Эсфирью и Юдифью.
Никому, однако, сейчас не придет в голову назвать Эразма Роттердамского язычником. В то же время в язычестве славян с их единым Богом отчего-то никто не сомневается.
Многочисленны «языческие» символов и в христианской архитектуре. Для примера назовем украшенные рельефами Дмитриевский собор во Владимире и Георгиевский собор в Юрьеве-Польском (см.также 4.11.8). Показательным является широкое распространение в средневековой Европе фаллических изображений. Это и «деревья с пенисами» на фресках, книжных миниатюрах и деревянной резьбе алтаря. Это и фаллические фигуры, в том числе мастурбирующие, в христианских храмах (см., к примеру, интернет-публикацию Сергея Алданова «Гармония христианства и фаллической символики в средневековой Западной Европе» http://bfp.zct-mrl.com/94/07/fallos.html).
Зададимся следующим вопросом. Принято считать, что «языческие пережитки» была вынуждена принять внутрь себя христианская культура, так как за них по старинке держался простой народ. Но кто же вынуждал гуманиста Эразма включать этих якобы языческих богов в свои произведения, да еще посвященные царственным особам? Не логичнее ли предположить, что во времена Эразма все это было обычной составляющей религии, развившейся из первоначального единобожия?
(см. также 4.11.2, Б,В,Г)
7. Кто написал Древнюю Грецию?
- Но ведь Феб, Марс, Паллада, Юпитер, Аполлон, - можешь сказать ты, читатель, - произошли из Древней Греции. Там же существовало язычество?
Действительно, пантеон, который фигурирует в произведениях Эразма, принято называть древнегреческим (потом его якобы позаимствовали древние римляне). Но действительно ли он имеет отношение к Греции?
Н.А. Морозов третью часть четвертой книги своего труда «Христос» озаглавил «Волшебная сказка о древней Классической Элладе». Он вполне резонно замечает, что из-за бедности природных ресурсов Греции Афины с портом Пирей могли претендовать лишь на роль стоянки на пути из Средиземного моря в Константинополь и море Черное, а отнюдь не на роль полиса, решавшего судьбы мира. Мы же вдобавок считаем, что те же скудные экономические ресурсы делают невозможным развитие в Греции культуры и философии.
Откуда же в таком случае могла взяться знаменитая древнегреческая философия? – можешь спросить ты, читатель.
Мы полагаем, что из Константинополя. Считается, что в 529 г.н.э византийский император Юстиниан издал указ, запрещающий преподавать философию в Афинах. Еще до этого в 425 году император Феодосий II издал указ об основании высшей школы в Константинополе, где преподавали грамматику, риторику, законоведение и философию. Центр греческой философии переместился из Афин (Атен) в Константинопольский атеней или университет, где, как принято говорить, произошло возрождение античной философии. (Традиционная история, как мы уже не раз убеждались, вся пропитана подобными «возрождениями». Об их причинах см. 4.11.5). «В Константинопольском университете комментировали наиболее известных греческих писателей, а в XI в. преподавали философию Платона, предвосхищая таким образом на целых четыре столетия возрождение платонизма в Италии XV в. Немало других памятников воскрешало греческую античность» (Шарль Диль Основные проблемы византийской империи М., 1947, с. 22). Заметим, что греческая ученость отнюдь не исчезла в Константинополе с появлением Османской империи. Как известно, греки входили в правящий класс Османской империи. Эти представители греческой верхушки получили название фанариоты - от константинопольского квартала Фанар, где они селились. В Фанаре располагалась и резиденция Константинопольского патриарха. В Патриаршей академии продолжались занятия философией и богословием. Именно в Константинополе получил образование Гемист Плетон (1355 — 1462), основавший затем Платоновскую академию во Флоренции.
«В области философии эпохе Палеологов принадлежит знаменитый византиец Георгий Гемист Плифон, представитель возродившегося в то время увлечения древним эллинством, почитатель и знаток Платона в форме неоплатонизма, мечтатель, задумавший создать при помощи богов античной мифологии новую религиозную систему(!)… Целью философских работ Плифона было выяснить значение платоновской философии сравнительно с философией Аристотеля. В борьбе аристотелизма с платонизмом Плифон являет собой новую фазу. Перенеся с собой в Италию свое знание Платона и увлечение им, он настолько повлиял на Козимо Медичи и итальянских гуманистов, что добился основания Платоновской академии во Флоренции… Пребывание византийского философа во Флоренции можно рассматривать как один из важнейших моментов в истории перенесения древнегреческой науки в Италию и особенно возрождения платоновской философии на Западе» (Васильев А.А. История Византийской империи СПб.: Алетейя, 1998, Т.2, Вопрос об унии).
Итак, это уже второе чудесное возрождение древнегреческой философии. Первое, как мы помним, было в Константинополе.
«Невольно является вопрос: не этот ли Плетон дал повод и к мифу о древнем Платоне? Ведь оба имени очень созвучны…Очень возможно, что он и был автором хотя бы некоторых сочинений, приписываемых Платону… Все это (сведения о философии Плетона – А.П.) очень совпадает с тем, что мы знаем о Платоне. А потому и мое предположение, что Платон в основе своей списан с Плетона, но сильно дополнен последователями, не является невероятным, а, наоборот, очень правдоподобно» (Н.А.Морозов Христос 7 книга ч. II , гл. XIII.
Но вернемся непосредственно к религии.
В согласии с нашим тезисом, что промышленно неразвитая в Средние века Греция не могла породить такой сложный культурный феномен, как пантеон, Морозов приводит лингвистические доказательства заимствования имен «древнегреческих» богов из Ветхого Завета, то есть из религии единобожия, которую распространияли сыны Израилевы (о том, кто такие сыны Израилевы см. гл.3. книги 4).
«Греческая Паллада были принесена в эллинский пантеон из Библии, как это нетрудно обнаружить. Ведь для того, чтобы узнать, откуда пришло какое-либо божество и каков был его первоначальный образ, мы должны доискаться, на каком языке его название имеет соответствующее ему значение… Имя Паллада не имеет никакого смысла ни по-гречески, ни по-итальянски. Но мы имеем его в библейском языке, где Палада (ПЛДЕ) значит — «пламя». Ее культ произошел, очевидно, из огнепоклонства, что соответствует и празднику в честь ее во время летнего солнцестояния. Афина Паллада — значит Афинская Богиня Огня…» (Н.А.Морозов Христос. 4 книга ч. V гл.I)
«По-гречески же Юпитер называется в именительном падеже Зевсом…В остальных же падежах слово Зевс… переменяет корень, и оно производится от латинского слова deus — бог… Так родительный падеж слова Зевс по-гречески произносится dioc (dies, deus), и все остальные падежи тоже» ( Н.А.Морозов Христос. 4 книга ч.III гл. V).
Что касается имени Юпитер, то для началп обратимся к известной пословице «что положено Юпитеру, не положено быку». На латыни она выглядит следующим образом «quod licet jovi non licet bovi».
Дело в том, что Юпитер – сокращение от Jovis Pater – Бог-Отец.
Морозов производит это Jovis «прямо от еврейского корня ИЕУЕ (ИЕВЕ – А.П.) (Иегова). Так. звательные падеж Юпитера был по латыни: Iove!, т. е. прямо еврейское: Ieve!
Таким образом, библейский Иегова … пробрался в эллинский пантеон под именем Юпитера» (там же).
Сделаем небольшое отсупление и коснемся достоверности всей истории Древней Греции. Тем более, что ты, читатель, можешь сказать:- Как же не может быть развитой древнегреческой культуры,? А архитектура, а произведения искусства?
В самой Греции найдено крайне мало произведений «древнегреческого» искусства. Большинство «древнегреческих» скульптурных шедевров явилось миру… в Италии. Что касается архитектуры, то, как и в случае Киевской Руси, мы попадаем тут в порочный круг – датируем архитектурные сооружении по литературным сочинениям, а достоверность сочинений подтверждаем … архитектурными сооружениями.
- Но откуда же, - можешь воскликнуть ты, читатель, - взялась тогда вся древнегреческая литература, из которой мы и знаем про Древнюю Грецию?
Сначала ответим на вопрос, для чего, вообше, появилась Древняя Греция. Какова одна из самых ярких страниц древнегреческой истории? Борьба свободолюбивой Греции с деспотической Персидской империей. Причем, как мы помним, Греция вышла победителем в этой борьбе. Но вот что говорится о нашествии османов: «Византийцы сравнивали эту орду завоевателей с персами и даже называли их тем же именем. Но османы были страшнее и счастливее, чем народ Дария и Ксеркса» (Ф.Григоровиус История города Афин в средние века (от эпохи Юстиниана до турецкого завоевания) М., Альфа-Книга, 2009г. глава XVII, с..477). Выше мы упомянули, что в правящий класс Османской империи входили греки. Вероятно, прежде всего для них предназначалась аналогия между судьбой греков в Османской и Персидской империях, которую внедряла католическая пропаганда.
Теперь ответим на вопрос, откуда взялась древнегреческая литература. Обратимся к фигуре кардинала и латинского патриарха Константинополя Виссариона Никейского (1403 —1472): «Виссарион Никейский - один из наиболее видных церковно-политических и учено-литературных деятелей XV века… Немалую заслугу его в истории составляет участие в возбуждении западных народов к походам против турок… Кроме церковных и церковно-политических дел, сильно занимали Виссариона и все те научные вопросы, которые привлекали к себе внимание тогдашних гуманистов. Он переводил Аристотеля, Феофраста и Ксенофонта, знакомил Запад с Платоном, много способствовал восстановлению там его авторитета, сильно интересовался, как замечательный в свое время энциклопедист, всей вообще древней литературой …составил прекрасную библиотеку, которую под конец жизни передал Венеции» ((Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907, Виссарион Никейский)
Каким же образом возбуждал Виссарион западные народы к походам против турок? «Стиль деятельности Виссариона —это убеждение, полемика в рамках классической риторики, писание и рассылка посланий, речей. Последняя группа его произведений —послания и речи правителям Италии о необходимости соединиться и предпринять войну против турок с добавлением речей Демосфена к гражданам Афин. Этот цикл рассылался не только по Италии, но и правителям других христиианских земель» (М.Б. Плюханова Образы символического перемещения церкви в Италии и России в XV веке Государственный историко-культурный музей-заповедник "Московский Кремль" Материалы и исследования Выпуск XIX Царский храм. Благовещенский собор Московского Кремля в истории русской культуры Москва 2008).
То есть речи Демосфена, поднимавшие Грецию на борьбу с персами, использовались Виссарионом в его борьбе с османами.
Откуда же взялись эти речи?
«Из богатейшей литературы античной Греции до нас дошла только небольшая часть. Утрата произведений первых веков греческой письменности началась еще в античном мире… Общественные потрясения, связанные с крушением античного рабовладельческого общества, сопровождались еще большим разрушением культурных ценностей… Христианство, одержав в IV в. окончательную победу над язычеством, стремилось уничтожить языческую литературу… И все-таки, несмотря на такое варварство и изуверство, многое из античной литературы не погибло, и византийским ученым IX—XII вв. было известно еще большое число сочинений, утраченных впоследствии. Знание греческого языка в Западной Европе в течение средних веков стало редкостью, единственной хранительницей древнегреческой традиции оставалась Византия — Константинополь. Под натиском турок и особенно после взятия Византии в 1453 г. многие из греческих ученых вынуждены были покинуть родину, и они переселились на Запад, главным образом в Италию, а оттуда дальше во Францию и Германию, а также в Россию. Естественно, что греческие ученые, приезжая на Запад и в Россию,, становились учителями; они привозили с собой греческие книги, которые потом поступали в местные книгохранилища. Так наполнялись греческими рукописями сокровищницы Ватикана, Флоренции, Венеции, Парижа и других городов. Виссарион, например, привез в библиотеку св. Марка в Венеции более восьмисот греческих рукописей» (С.И. Радциг
История древнегреческой литературы М.: Высш. школа, 1982, 6. Древнегреческая письменность и дальнейшая судьба памятников литературы)..
Тут, как и в истории с «древнегреческой» философией, тоже два возрождения литературы – одно в Константинополе, другое – в Западной Европе. Восемьсот греческих рукописей, которые столь счастливо в нужный момент обрел кардинал Виссарион - согласитесь, вполне достаточно, чтобы составить костяк «древнегреческой» истории и литературы.
Заметим, что «в Южной Италии …греческий язык и греческая традиция продолжали жить в течение всех средних веков… Таким образом, пишет А. Н. Веселовский, “образовались в Южной Италии густонаселенные греческие этнические острова, и народность, и общество, соединенные одним языком и вероисповеданием, и культурной традицией, выразителями которой были монастыри. Расцвет этой культуры обнимает период от второй половины IX до второй половины X века; но он продолжается и позже, в эпоху норманнов... Основание важнейших греческих обителей в Южной Италии относится к XII веку… Греческая средневековая Южная Италия дала ряд писателей…» (А.А. Васильев История Византийской империи СПб., Алетейя , 1998, том 2, гл.3, 12)
То есть для написания сочинений на греческом в Италии были квалифицированные кадры.
«В Риме дом Виссариона сделался центром гуманистического общения. Друзьями его были наиболее выдающиеся представители гуманизма, как например, Поджо и Валла» (там же).
Вот что известно о Поджо Браччолини: «Источником добавочных доходов явились для него розыски, приготовление и редакторство списков античных авторов по «подлинным» манускриптам. В XV веке, когда все с жадностью стремились в розыскам возвеличиваемых не в меру древностей, это была очень доходная статья. При содействии Флорентийского ученого, книгоиздателя и книгопродавца Никколо Никколи (1363—1437), который в то время был царем литературного рывка, Поджио Браччиолини устроил нечто в роде постоянной студии по обработке античной литературы и привлек к делу целый ряд сотрудников и контрагентов, очень образованных и способных, но сплошь с темными пятнами на репутациях: тут были и Чинчо Римлянин, и Бартоломео, и Монтепульчано, и Пьетро Ламбортески...
Первые свои «находки» Поджио Браччиолини и Бартоломео ди Монтепульчано сделали… в забытой сырой башне Сен-Галленского монастыря, «в которой заключенный не выжил бы и трек дней», они, по их словам, нашли кучу древних манускриптов: сочинения Квинтилиана, Валерия Флакка, Аскоаия Педиана, Нония Марцелла, Проба и других, которые и представили издателям. Это сделало не только сенсацию, но прямо-таки литературную эпоху: все стали искать в старых башнях древних манускриптов, и сами лично, и через других, обещая за находки древних авторов большие деньги, и нет никакого сомнения, что Никколи, которому досталась из этих сокровищниц львиная доля, хорошо нажил и мечтал нажить еще. Так Поджио доставил Никколи и «Буколики» Кальпурния и несколько глав Петрония (из своих прежних сочинений!).
Манускрипт, выходивший из мастерской Поджио, ценился очень высоко, и он выпускал их много, В письмах своих он то и дело требует от Никколи бумагу, пергамент, переплетный приклад, и, если издатель запаздывает доставкою, Поджио плачется, что ему приходится даром кормить своих мастеров из-за неаккуратного хода работы» (Н.А.Морозов Руины и привидения ч. 4, гл.1).
Именно Поджо Браччолини «открыл» «Аналы» Тацита. Так что Виссариону было у кого перенять творческий метод по созданию «античной литературы». (В том числе и византийской – см. 4.6.3).
А вот еще один итальянский гуманист того вреиени - Леонардо Бруни: "Он написал "Комментарии на греческую историю" и выдавал этот труд за свой, не упоминая о том, что он почти целиком взят из "Греческой истории" Ксенофонта. Его комментарии на Первую пуническую войну представляют не что иное как переделку Полибия. Точно так же Бруни перевел или лучше сказать переделал сочинения Прокопия "О Готской войне"и в 1441 году посвятил его кардиналу Чезарини, не упомянув нигде имени Прокопия. Эта тайна открылась еще при жизни Бруни...Знаменитого переводчика обвинили в плагиате, но он защищался тем, что воспользовался древним автором точно так же как Ливий или Полибий пользовались чужими сочинениями,которых никогда не называли" (В.Г. Василевский Обозрение трудов по византийской истории Журнал министерства народного просвещения. С.-Пб. 1887, апрель, с.227). Показательно, что Бруни писал под своим именем о событиях вроде бы тысячелетней давности, однако никого не удивило, откуда он все это узнал. Так же, как никого не удивило и то, что он в "Комментариях по греческой истории" демонстрирует такое знание событий уже двухтысячелетней давности. Выходит, Бруни, а также любой другой "гуманист", мог писать оригинальные произведения о событиях тысяче- и двухтысячелетней давности, это было в порядке вещей и писания эти тут же становились "подлинной историей".
О других творцах античной истории можно прочесть в книге Историография античной истории (под ред. В.И. Кузищина М., Высшая школа, 1980, гл.1.3, Итальянская историография Возрождения).
Обратим внимание на следующее место из этой книги: «Для того чтобы издавать произведения древнегреческой и латинской литературы, нужно было обладать превосходным знанием обоих языков и филологическими способностями. Средневековые монахи, переписывавшие тексты, многого в них не понимали и совершали ошибки, которые механически повторялись другими переписчиками. Так, перед гуманистами встала задача, восстановления первоначального текста. Они выполняли ее по мере копирования рукописей и подготовки их к печати».
С «методами восстновления первончального текста», которые использовал Василий Татищев при создании русской истории, мы познакомились в 1.3.1. Современные исследователи назывпют эти его методы словом «фальсификация».
8. Збручский идол и Богородичный камень
Мы видим, что элементы так называемого язычества превосходно чувствовали себя внутри христианства. Но, может быть, существуют находки славянских языческих объектов, не имеющих никакого отношения к христианству или единобожию? К примеру, изображения языческих богов-идолов? Куда, вообще, они подевались?
Найдены считанные единицы того, что можно было бы сопоставить с описанными в «Повести временных лет» либо в «Славянской хронике» идолами. Объясняют это тем, что идолов уничтожала христианская церковь. Но так ведь можно объяснить и отсутствие живых драконов, полностью уничтоженных святыми и странствующими рыцарями.
Вот самая известная из считанных находок такого типа – так называемый Збручский идол, обнаруженный в 1848 году в нынешней Тернопольской области Украины: «Четырехгранный столб из серого известняка, высотой 2,67 м, увенчан изображением четырехликого и четырехтелого «божества» под одной шапкой, придающей идолу в целом фаллическую форму. На одной стороне женский персонаж (с подчеркнутой грудью) держит в руке кольцо (браслет), на другой — питьевой рог, на третьей — мужской персонаж с саблей у пояса и изображение коня, на четвертой — антропоморфный персонаж, лишенный специальных атрибутов. Средний фриз изображает хоровод из двух женских и двух мужских фигур, держащихся за руки; нижний фриз несет изображения трех фигур, поддерживающих руками верхние ярусы; свободная от изображений сторона нижнего фриза интерпретируется как часть, к которой примыкал жертвенник».
Вот именно, что примыкание жертвенника «интерпретируется». И как, исходя из вышеприведенного описания, можно судить о предназначении и функционировании этого каменного изваяния?
Почему на нем изображены именно боги?
Збручское изваяние можно отождествить с идолами, расплывчато описанными Гельмгольдом? Но тот пишет о «богах с двумя, тремя и больше головами». У Збручского же идола не четыре головы, а четыре лика. Еще пара-тройка скульптур именно с несколькими ликами, а не головами найдена на территории Европы.
Но такие изваяния очень схожи с Богородичным камнем из Боголюбова, на четырех сторонах которого также изваяны четыре женских лика, окруженные нимбами. Богородичный камень считается несомненным представителем христианского искусства. Так что отождествлять любое изваяние с несколькими ликами с языческим идолом – дело, мягко говоря, сомнительное.
Отметим, что столь же сомнительно называть идолами все найденные каменные антропоморфные фигуры . С таким же успехом можно считать все современные городские скульптуры памятниками Ленину.
9. Боги раньше Бога?
Сама идея, что человечество сначала освоило языческое многобожие, а уже затем пришло к вере в единого Бога, логически противоречива. Все равно как если бы идея четырехколесной телеги появилась раньше идеи колеса. Или идея «много гаек» появилась бы раньше идеи «гайка».
- Но ведь сначала, - скажешь ты, читатель, - могла возникнуть идея абсолютных властелинов различных стихий, а затем уже на основе ее сформировалась идея повелителя всей вселенной.
Действительно, основная идея, на которой построено понятие Бог - это идея абсолютной власти: Бог- Вседержитель всемогущ, Ему полностью подчинены человек и природа.
В свою очередь, идея повелителя стихии содержит в себе
а) идею существования различных стихий,
б) идею абсолютной власти над своей стихией,
в) идею отсутствия такой власти над другими стихиями.
То есть она сложнее, чем идея абсолютной власти над всем окружающим, более того, она содержит в себе эту идею в качестве одного из компонентов. Поэтому по закону развития «от простого к сложному» такая идея могла появиться только после идеи Бога-Вседержителя.
10. Изобретение Бога
Любая религия - многослойное явление, в котором к главной идее присоединяются различные другие идеи, например, техники достижения просветления или идея воскресения и загробной жизни, которая, несомненно, не является непосредственно связанной с идеей единобожия. Однако именно идея абсолютного властителя составляет ядро иудаизма, христианства и мусульманства – так называемых авраамических религий.
На наш взгляд, идея Бога, как идея абсолютной власти, возникла в связи с появлением в человеческом обществе фигуры властителя, и является производной от нее.
И, наоборот, для упрочения авторитета властителя, несомненно, чрезвычайно эффективным стало учение о небесном властителе, управляющем всем миром, безоговорочное подчинение которому – главное условие благополучия человека. Часть своей власти небесный повелитель делегирует земному, подчинение которому есть богоугодное дело.
Изобретение этой идеи, как всякое полезное изобретение быстро распространившейся среди человечества, стало основой для возникновения института религии – механизма социальной связи.
Само слово религия происходит от латинского ligo – связывать, то есть объединять людей. Такой технологией объединения людей вокруг своего вождя и стало поклонению верховному Богу-Правителю (Вседержителю).
Носителями этой технологии согласно Ветхому Завету были сыны Израилевы. (Об этом - в Книге 4).
Развиваясь в различных условиях, идея претерпевала различные изменения, вызывавшие обвинения в язычестве, то есть отпадении от первоначального единобожия.
При этом границы между язычеством и единобожием проводились явно на основе политических мотивов (вспомним в очередной раз про конфессионализацию).