Встреча на пляже
Одесса. Не раннее августовское утро. Сегодня впервые за лето еду на пляж одна, проводив последнюю из моих многочисленных гостей. Солнце ликует спозаранку. Правда, я предусмотрительно «пригласила» с собою Мартина Вальзера с его «Работой души» в переплёте цвета морской волны. Трамвай весело постукивает-громыхает колёсами; вагон, иногда задорно раскачиваясь, как бы приплясывает, вызывая улыбки оптимистов и недовольное брюзжание их «антиподов».
Но вот и «Лузановка». Большая половина пассажиров устремляется к морю. А оно совсем близко, оно ждёт, готовое принять всё новых и новых почитателей-купальщиков, приветственно обнять их ласковой волной, приятно охладить их разгорячённую плоть.
Вокруг не умолкает весёлое жужжанье голосов, среди них особенно высоко и радостно-ликующе, словно птичьи трели, звенят детские голосочки.
А море сегодня особенное. Оно всё серебрится волнами, которые гонит свежий низовой ветерок. От этой сияющей бескрайности невозможно отвести взор. Но сделать это необходимо, ведь нужно отыскать себе «место под солнцем», кусочек свободного золотого песка. Наконец место найдено, «вид пляжный» принят и погружаешься с восторгом в желанные объятия волны…
С лёгким сожалением выхожу из воды, теперь черёд солнечной ванны. Обращаю внимание на двух женщин, возраст которых далеко-далеко «за» бальзаковский, почти вплотную расположившихся у моего «ложа». Сначала я приняла их за сестёр – обе имели одинаково пышную комплекцию, совершенно седые волосы были одинаково коротко подстрижены у обеих, даже купальники на них были одного фасона, отличались лишь цветом. Но, приглядевшись, я поняла, что одна из них украинка, вторая же своими цепко-молодыми тёмными, почти чёрными, глазами и специфической формой носа выдавала принадлежность к привилегированной нации. Так оно и оказалось. Они были давними подругами. Одну из них звали Оксана, вторую - Циля. Женщины смотрели друг на друга и на окружающих добродушно-приветливо, чем сразу вызвали во мне симпатию.
Вскоре Оксана обратилась ко мне с просьбой присмотреть за их скромными «пожитками». Я охотно согласилась. На их полотенце я заметила тонкую книжицу с названием «Анекдоты из Одессы». Дождавшись их возвращения, я попросила разрешения полистать анекдоты. Разрешение последовало незамедлительно, но с предупреждением, что ничего одесского и оригинального там найти не удастся. К сожалению, это оказалось действительно так.
Увидев моё разочарование, ко мне обратилась Циля. Её, коренную одесситку, возмущает это искусственное стремление выдавать «всякую муру» за «фразы Одессы», «анекдоты Одессы» и т. п. И фразы типа «шоб я так жил» и им подобные, и истинно одесский юмор, и настоящие одесские анекдоты остались в прошлом. Да это и к лучшему. В настоящей жизни они звучали бы неуместно и пошло.
Вот у них во дворе был замечательный дядя Мойша (Моисей), не так давно ушедший в мир иной в очень преклонном возрасте. Он, не кончая институтов-университетов, был умнейшим и мудрейшим человеком. А ещё он знал сотни анекдотов, истинно одесских, имеющих и смысл, и «соль» без употребления «староеврейских закорючек». Если я желаю, то Циля готова мне пересказать некоторые. Естественно, я выразила огромное желание и пообещала быть самой внимательной и благодарной слушательницей.
Анекдоты показались мне скорее миниатюрами. Но от услышанного я получила истинное удовольствие, хотя запомнила очень немного. Почему-то анекдоты не приживаются в моих «извилинах». Но то, что запомнилось, постараюсь передать.
Итак, анекдоты дяди Мойши, звучащие вполне современно и цивилизованно:
Анекдот первый.
Недогадливый.
- Жила-была одинокая женщина. Одиночество тяжко угнетало её, в голове постоянно, не одно десятилетие, роились эротические мысли и не увядала надежда. Вот и сегодня сидела она поздним вечером у своего маленького окошка, тщетно высматривая одинокую, стремящуюся к ней, только к ней одной, мужскую фигуру. Но увы… Только осенний ветер неистово выл, да гудела печально и горько опадающая листва деревьев… И вдруг яркий зигзаг молнии прорезал небосвод, затем раздалось оглушительное громыханье. И хлынул ливень. Испуганная женщина отошла от окна, печально окинула взором своё скромное жилище и направилась к своей уже расстеленной печально-одинокой постели.
Вдруг в оконное стекло постучали. Женщина с опаской взглянула на оконное стекло. Стук повторился. А затем к окну прильнуло усатое мужское лицо. Не помня себя от надежды и радости женщина метнулась открывать дверь. Через порог переступил мужчина, с его одежды ручьём стекала вода.
- Извини, хозяйка, не дозволишь ли переждать у тебя непогоду и слегка обсохнуть? - голосом довольно приятного тембра сказал пришелец.
- Дозволю, дозволю! И ужином накормлю, и чайком напою! Раздевайтесь! – и она, подав ему тёплый халат, побежала накрывать стол.
Когда мужчина появился в комнатушке, такой домашний, в её халате, у женщины на столе уже дымился ужин, звонко свистел чайник и сладостно замирало сердце.
Мужчина оказался не многословным, но «многоаппетитным». Наконец он насытился, поблагодарил хозяйку и спросил, можно ли ему где-нибудь прилечь. Та ответила, что кровать у неё одна, но она готова потесниться.
Но гость наотрез отказался стеснять хозяйку, сказав, что отлично «соснёт» и на стульях. Он сам поставил ряд стульев у стены, а хозяйка любезно подала ему плед и подушку.
Пока женщина развешивала мокрую одежду пришельца у камина, мужчина уже успел уснуть, сладко похрапывая…
А хозяйка улеглась на кровать, но сна не было. Да и как уснёшь, если рядом он, мужчина, живой, натуральный, а ей по-прежнему одиноко. Нет, такая мука свыше её сил. Она встала, подошла к гостью, легонечко тронула его за руку. Мужчина не просыпался. Не выдерживая, хозяйка энергично потрясла его за плечо. Тот удивлённо открыл глаза с вопросом «Что случилось?»
- Мне одной так холодно спать, - смущённо сказала хозяйка.
Мужчина поднялся, взял даму за плечи, подвёл её к кровати, уложил, бережно укрыл одеялом, а потом, сняв плед со своих стульев, заботливо укутал её ещё и пледом. Растянувшись на голых стульях он тут же снова захрапел, теперь уже по-богатырски.
А даму так растревожили его прикосновения, что... Она опять подошла к пришельцу, снова энергично потрясла его за плечо. Он с трудом приподнял веки. Хозяйка ему: «Мне по-прежнему не спится. Мне холодно и одиноко. Со мной и в детстве такое случалось. Тогда моя бабушка ложилась ко мне в постель. И сразу всё проходило».
Мужчина задумался. Затем встал, подошёл к окну. За окном гроза свирепствовала с прежней силой. И он изрёк: «Нет, в такую непогоду я не пойду искать вашу бабушку. Не пой-ду!!!» И снова улёгся. Печально скрипнули стулья, им вторил умеренный храп.
«Почему мужчины так недогадливы?» - горько подумалось даме. Под аккомпанемент храпа, ставшего вновь богатырским, она уныло побрела к своей постели…
Анекдот 2.
А всё ради Софочки.
Пришёл Абрам к сексопатологу просить совета. Что-то ослабел он по «мужской части». Его бы это мало волновало, но обижается его Софочка. Это она его и послала.
«Так-так, - глубокомысленно изрёк специалист, поигрывая своими очками. – А позвольте поинтересоваться, сколько лет вы пребываете в супружестве?»
«Да уж Серебряная свадьба минула давно», - чистосердечно сознался Абраша.
Эскулап задумался, затем глубокомысленно сказал:
«Да, вы так давно женаты, что ваша Софочка могла просто перестать волновать вас как мужчину. Может, вы абсолютно здоровы в сексуальном плане. а ваша сила мужская просто до поры, до времени дремлет, ожидая нового, более оригинального объекта. Чтобы это уяснить, сделаем следующее. Вы срочно покупаете билет на гастролирующий в Оперном московский балет. Идёте один, садитесь в первом ряду и фиксируете свои ощущения во время спектакля. Сообщаете это мне, а я уж потом приму решение».
Абрам рысью помчался к театру. Билетов нет. Он нашёл-таки у вертевшегося тут же юноши билет, но с переплатой втрое! Переплачивать Абраша ой как не любил, но чего не сделаешь ради Софочки!
И вот он в первом ряду. Кончается увертюра, и перед ним появляются балерины, юные, стройные, одна краше другой. Но его «мужское достоинство» безмолвствует…
Затем появляется солистка, в небесно-голубой пачке, с диадемой в иссиня-чёрных волосах. Кажется Абраму, что она смотрит только на него, что шлёт лишь ему своё очарование. Но плоть его по-прежнему спокойна.
Вдруг оркестр грянул призывно-страстно. И слева выплыла ещё одна балерина. Вероятно, она превосходила всех очарованием и мастерством, потому что зал взорвался аплодисментами. А очи, очи! А ножки, которые порхают прямо перед носом нашего героя! И он закричал на весь зал: «Ура! Ура!!!».
Сосед справа укоризненно посмотрел на Абрама и негромко сказал: «Молодой человек, во-первых, в театре кричат не «Ура», а «Бис» или «Браво», а во-вторых, вытащите руку из моего кармана».
Пристыженный и разочарованный Абрам уже до конца представления не вынимал руку из своего унылого кармана…
Анекдот 3.
Оптимист и пессимист.
Встретились на Привозе два давних школьных друга. А не виделись очень давно.
«Изя! Как поживаешь?» - с лучезарной улыбкой пышнотелый Соломон заключил в свои объятия худосочного Изю.
«Плохо! – с унылой полуулыбкой ответил тот. – Плохо стоит. А у тебя как?»
«А у меня хорошо! – снова расцвёл улыбкой Соломон. – У меня хорошо висит!»
На следующий день я расположилась на том же месте, надеясь снова встретить своих вчерашних «знакомиц». В этот раз я захватила блокнот и пару ручек. Но они не появились. Очень жаль…