-----
Письмо Агнии прерывает проводник.
- Подъезжаем к Новосибирску. Кто выходит, готовьтесь.
Агния радовалась, когда объявили очередную станцию. Можно выйти из вагона, немного подвигаться, но главное найти укромный уединенный уголок, чтобы позвонить. Связь появляется только на станциях. Она набрала заветный номер. Он почти сразу ответил.
-Привет!
-Здравствуйте!
- А ты почему обращаешься ко мне на «вы»?
- Не привык ещё. Мы столько не виделись.
- Витя, знаешь, мне постоянно хочется позвонить тебе. Я говорила бы с тобой бесконечно, если было бы можно. Когда я была у тебя, то поняла, что в тебе накопилось столько мудрости, что хочется пить и пить из этого источника.
- Мне тоже хочется с тобой говорить. Жаль, что ты мало погостила.
- Да, мне тоже очень жаль. Витя, у меня к тебе нескромный вопрос. Ты помнишь, где мы впервые поцеловались?
- Помню. Помню все. Как будто вчера это было.
- А меня память стала подводить. Мне кажется, это было у источника.
- Нет, это было на берегу.
- Отдельные картинки стоят у меня в глазах всю жизнь. Я тебе опишу одну, а ты скажи, это было в реальности, или это мои фантазии.
-Давай.
- Река. Не широкая, мелкая, чистая. Мы едем на лодке. Ты ею управляешь, сидишь на моторе. Я - на носу. Наклонилась и опустила руку в воду. Илим спокойный, теплый ласковый, как ты. Мы видим песчаный берег и направляемся к нему. Лодка плавно врезалась в песок. Ты поднял мотор и прыгнул на берег. Протянул мне руки. Я обняла тебя. Наши губы слились в поцелуе
- Все так и было. Хорошая у тебя память.
- Я помню твои губы ласковые, нежные, мягкие. Я не помню, чтобы ты проявлял нетерпение или страсть. Только нежность. Твоя нежность до сих пор меня сводит с ума. Какое счастье. Что это было у меня в жизни.
Витя, я скучаю по тебе. Прости. Я совсем не думаю о твоей семье. Что переживает твоя жена. Знает ли она о нас. Я совсем не думаю о муже. Мне кажется все они где-то в параллельном мире. И наш с тобой мир нигде не пересекается с их миром. Мы ведь не делаем им зла, правда? Они не страдают от нашей любви. Кстати. Ты ни разу не сказал мне, что любишь. Это упрек… Нет, нет, я шучу. Мне не нужны слова. Я и так чувствую, что любишь. Все эти годы я чувствовала, знала, что ты помнишь меня.
- Я всегда помнил тебя. Но ты никогда не подавала мне надежды. Я не знал, что ты любишь меня. Ты всегда писала «моему братику».
- Я была молода и глупа. Я думала, что не могу любить тебя по-другому.
- Ты не переживай. Что теперь переживать.
- Хорошо не буду. Поезд уже отправляется. До свидания. До следующей станции.
- Пока. Я буду ждать твоего звонка.
---------
Поезд тронулся. Агния остановилась у открытого окна около купе проводников. Молодая проводница нерешительно подошла к ней:
- А вы что-то пишите.
- Да, я пишу повесть о любви.
- Вы писатель?
- Есть немного.
- А как вас зовут?
- Агния Волкова.
- А меня Валя. Вам, наверное, неудобно писать на второй полке.
- Вы знаете, Валя, когда пишется, то все остальное не важно. Я просто не замечаю ни условий, в которых нахожусь, ни людей, которые рядом.
- Я пыталась поговорить с вашими соседями, чтобы уступили вам нижнею полку, но они ни в какую. Я вижу, они вам даже покушать места не дают.
- Валечка. Милая, это все такие мелочи. Вы не переживайте за меня.
- А я знаете что придумала? Вот в первом купе нижняя полка занята нашей постелью. Я предлагаю вам перейти сюда, а постель мы сложим на вашу полку. Вы тут сможете писать сидя за столом.
- Спасибо, Валюша, за заботу и внимание. Сидя писать, конечно, удобней. Я принимаю ваше предложение.
Агния перенесла вещи на новое место и снова села писать.
«Господи. Прости мне мой грех. Прости, что я позволила разгореться старому огню. Ты учишь: прежде всего, беречь сердце свое. А я не уберегла. Я в мыслях позволила себе мечтать о другом мужчине. Не о муже. Господи, прости меня. Я справлюсь со своей страстью. Господи, ты только помоги мне. Господи! Ты знаешь, мы не осквернили тела прелюбодеянием. Господи, мы любим лишь мыслями. Но я знаю, что это тоже грех. Господи, помоги мне!
------
Я чувствую себя дрянью, падшей женщиной потому, что мечтаю вновь оказаться в одной постели с ним. Я представляю его крепкое обнаженное тело и мысленно ласкаю его. Тогда, девчонкой я еще ничего не понимала. И мысли наши были возвышены. Я не знала, что в любви это естественно стремиться к близости, к слиянию в одно целое с любимым человеком. Но сейчас нам нельзя об этом думать. Это грешно. У него семья, у меня семья. Я понимаю, почему он был сдержан и не поддавался на мои провокации. Он человек разумный, а я слабая грешная женщина.
Сколько ошибок в своей жизни я наделала?! Поэтому и счастья не видела».
Агния задумалась. К ней подошел молодой мужчина и попросил разрешения присесть к ней за столик.
- Простите, если помешал.
- Вы мне не помешали. Присаживайтесь. Давайте будем пить чай.
---------
Возможность писать всегда для неё было и спасением, и погибелью.
Ей было двенадцать лет, когда она впервые почувствовала непонятные муки. То нападала скука, и она рвалась к кипучей деятельности: собирала одноклассников в поход или подбивала соседских мальчишек обнести совхозный сад; то вдруг все надоедало, и Агния пряталась ото всех. Приступы недовольства собой преследовали до тех пор, пока однажды в больнице она не познакомилась с пожилым журналистом. Они подолгу просиживали вместе где-нибудь в больничном сквере. Он располагал к доверию, и незаметно выведал у девушки все секреты. Агния задавала ему давно мучавшие вопросы, и он находил на них ответы. Так он предложил ей попробовать свои силы в журналистике. Школьница написала первую заметку о жизни одноклассников и отдала ее в районную газету. Оказалось, её знакомый журналист работал там заведующим отделом.
Впервые прочитав заметку Агнии в газете, друзья не поверили: «Врешь, это не твое. Небось, отец написал». Но поверить пришлось, так как заметки,
зарисовки, рассказы стали появляться постоянно. Читатели замечали
работу юного корреспондента и писали отзывы в газету. Агния видела результат, и это нравилось с каждым днём всё больше. В душе зародилась мечта. И когда пришло время решать, куда идти учиться, девушка ни минуты не колебалась. Училась заочно, одновременно работая в
«районке», сначала литсотрудником, потом заведующей отделом писем, и
наконец ответственным секретарем. Кое-кто из сослуживцев уже пророчил
ей кресло редактора, но наступил ноябрь.
Ноябрь со своей серостью и сыростью всегда был для Агнии трудным
периодом. Обострялись, мучавшие с детства, боли в суставах, портилось настроение, писались злые материалы…
Заканчивался первый квартал. По плану стоял критический материал о работе торговли. Такие материалы появлялись периодически, то продавца поругают, то завмага пожурят. Но Агния решила заглянуть по глубже и проанализировать работу всего горторга. Красной нитью в статье прошла мысль, что «рыба гниет с головы». Номер выпускала сама. Редактор был в отъезде. Статья, да и весь номер показался ей на редкость удачным. С чувством удовлетворения ушла домой, прекрасно спала, и утром в приподнятом настроении пришла на работу.
Агния еще держала плащ в руках, когда в кабинет заглянула секретарша, и с холодком в голосе сообщила:
–Агнесса Ивановна, Вас требует шеф.
Она с улыбкой вошла в кабинет редактора.
–В чем дело, Николай Васильевич?
Улыбка сползла с губ, как только она увидела злое раскрасневшееся лицо
редактора.
–Ты что погибели моей хочешь? Как ты посмела?...Почему не согласовала?! Что за самовольство?!
Редактор кричал до хрипоты. Агния стояла перед ним и ничего не
понимала. Постепенно придя в себя, сообразила, что причиной гнева
послужила статья о горторге.
–Простите, Николай Васильевич, в чем моя вина? Я что ошибку допустила или неправду написала?
–Да кому нужна твоя правда?! – Он устало откинулся в кресле и прикрыл глаза, - В общем так, пиши опровержение, или заявление на увольнение.
И тут вскипела Агния:
–Да Вы просто трус! Чего вы боитесь? Что кресло из под вашей задницы вынут? Или вам заплатили за то, чтобы мы этой темы не касались?!
–Вон от сюда! В газете ты больше работаешь!
–Ну и пожалуйста!
Она хлопнула дверью редакторского кабинета, собрала свои вещи и ушла с твердым намерением - больше в редакцию не возвращаться. Долго бродила по городу. Домой пришла позже обычного.
Муж, видя её подавленное состояние, окружил её заботой: помог раздеться, уговорил лечь, принес горячего чая.
–Полежи, отдохни, а потом мы пойдем в гости. Кумовья Людмила с Сергеем просили непременно сегодня быть. Нашему крестнику день рождение.
Ужин у друзей удался. Богатый стол, хорошее вино, приятная музыка, веселая компания - сделали свое дело. Агния расслабилась, даже поплакала, рассказывая подруге о случившемся на работе. Домой решили в это вечер не возвращаться.
–Куда вы ночью? Идти через весь город. Оставайтесь до утра,- уговаривала Людмила. На Агнию вдруг навалилась усталость, и сон сморил её раньше других.
Проснулась словно от толчка. Рядом в комнате посапывали дети. Из соседней комнаты доносился храп ее мужа. В кухне кто-то приглушенно разговаривал. Она прислушалась.
–Они спят. Не бойся, все будет хорошо… У тебя такая нежная кожа. Ты с ума меня сводишь…
Агния с ужасом узнала голос своего мужа… В каком - то оцепенении она лежала и слушала, как на кухне скрипел стол, как громко сопел муж, как тихо застонала Людмила…Потом все стихло. Через какое-то время муж, посетив ванную, лег рядом. Агния с трудом дождалась, когда он уснет. Постель под ней превратилась в пекло. Когда в квартире все стихло, вышла на кухню. Там было светло от уличного фонаря, горевшего напротив окон. На подоконнике лежала пачка сигарет. Рука сама потянулась к ней… До рассвета просидела на кухне… Людмила проснулась первая.
–Разве ты куришь? – спросила она удивленно, высыпая в ведро гору окурков из пепельницы.
–Да.
–А когда ты начала? Почему я не знаю?
–Сегодня ночью.
Людмила прервала дыхание. Она все поняла. Агния затушила последнюю сигарету, оделась и ушла.
Муж прибежал домой часом позже. Она видела, как он нервничал, пытался заговорить, но жена не отвечала. Она просто не могла открыть рта. Что-то случилось. Она все видела, все понимала, но не могла пошевелить ни рукой, ни языком. В горле застрял какой-то комок. Грудь сдавили тиски. Муж тронул её руку, она свисла с дивана, как неживая. Агния видела, как у него от страха расширились зрачки, он закричал и выбежал на лестничную площадку. Соседи пораскрывали двери. Кто-то вызвал скорую…
Проболела она полгода. Перед выпиской лечащий врач вызвал её к себе. После длительного разговора, он сделал заключение: «У вас был инсульт, наблюдается функциональное нарушение нервной системы. Мы немного подлатали вас, но если вы не будете себя беречь, болезнь вернется и не известно в каком виде. Постарайтесь устроить свою жизнь так, чтобы она стала более приятной, а главное, спокойной. Как это сделать, вы должны решить сами».
Агния уже знала, как это сделать. Сбор документов не занял двух дней, через месяц был оформлен развод, через два месяца состоялся размен квартиры. Устроившись на новом месте, она, наконец, вздохнула с облегчением. Её любимым занятием стало чтение старых писем. Виктор перестал писать, вскоре после того, как она вышла замуж. На долгие годы были потеряны все связи, но остались письма, которые грели душу.
----
- Уфа. Стоянка сорок минут
Агния набрала любимый номер телефона.
- Привет! Что делаешь?
- Только что скупался в бане, теперь смотрю телевизор. Передают погоду, у вас на юге жара до сорока градусов, а у нас опять идет дождь… Где ты сейчас находишься? Докуда доехала?
- У меня станция. Стоим вУфе. Ты знаешь, я хотела у тебя спросить: твой Костя догадался о том, как я к тебе отношусь?
- Он все знает. Я ему все рассказал. Да и все знают. И тетка твоя знает.
- А она мне никогда ничего не говорила.
- И подруга её, что у нас в деревне живет, знает о нас. И пол Сибири знает о нас.
Агнию бросило в жар. Оказывается все всё знают. Ей хотелось спросить : «А что они знают? Кроме невинных поцелуев ничего не было?», но в это время проводница крикнула: «Женщина, поезд отправляется»
-Витя, представляешь, я чуть от поезда не отстала. Так увлеклась разговором с тобой.
В телефоне появились противные сигналы, и скрипучий голос объявил: «Извините, связь оборвалась».
Придется ждать следующей станции, пока снова появится связь. А как не терпится услышать ответ, что же такое знает про них пол Сибири.
Поезд вновь заспешил на запад. За окном стемнело. Агния легла на новое место и продолжила докручивать «кино». Она уже не понимала где реальность, где её писательские фантазии, а где исповедь перед Богом. Все смешалось.