Проклятое волшебство. Темное предзнаменование. Глава 3
ТРЕТЬЯ ГЛАВА
Как же сильно мне хотелось проснуться, но была маленькая проблемка.
Я не спала.
То, что сейчас происходило, было по-настоящему.
Такая сумасшедшая и немного извращенная реальность.
Утратив как-то разом все мысли в голове, я пялилась вот уже целую вечность на сверкающее золотое кольцо с ониксовым бриллиантом королевской огранки. Разрываемая желанием рассмеяться во весь голос и рвануть, куда подальше от творящегося безумия, я едва слышно проронила вздох.
«Что еще за прикол?» этот вопрос напрашивался сам собой, ведь подобная ситуация не имела ни малейшего шанса, чтобы даже чисто гипотетически рассматриваться, как нечто потенциальное.
Презирающий меня парень, к которому я испытывала встречное, не менее сильное отвращение, сделал мне предложение руки и сердца в забитой студентами столовой, в испачканной водорослевым пюре рубашке с таким невозмутимым видом, словно это самое обычное дело. Словно он каждый день предлагает недоброжелателям вроде меня (точнее, наверно, только я его и ненавидела) стать его женой.
Это самая отстойная шутка за всю историю отстойных шуток.
Но мои поджилки жалостливо тряслись от непоколебимо-серьезной физиономии Бальтера, который ни разу не шелохнулся, устремив на меня такой прямой и уверенный взгляд, как будто не сомневался в себе и действительно рассчитывал на положительный ответ.
Остолбеневшие адепты начали потихоньку приходить в себя от сразившего их наповал заявления свихнувшегося ликантропа и зашевелились. Гул нарастал. Вскоре шепотки переросли в броские, нарочито громкие, колкие фразы, а среди недоумевающей женской половины Академии начал назревать яростный бунт.
— Ну и долго мне еще ждать? — флегматично поинтересовался Бальтер.
— Ч-чего? — моя бровь нервно дернулась.
Я все еще надеялась, что это может оказаться ночным кошмаром… Пожалуйста?
Закатив глаза с легким раздражением, Бальтер поднялся с колена и грубо схватил мою правую руку.
— Вот чего, — буркнул он и самым наглейшим образом надел кольцо на мой безымянный палец.
На мгновение звуки ошарашенных адептов оглушили меня и, зажмурившись, я едва не грохнулась в обморок, когда у своего уха услышала гадкий, ехидный шепоток:
— Подробнее об этом поболтаем вечером, ведьмочка. Буду ждать тебя у дуба Мудрости в десять. Советую не игнорировать приглашение, — повисла гнетущая пауза. — В твоих же интересах явиться… Джалирин, — оттого, с какой ядовитостью он произнес мое имя, я почувствовала себя так, будто меня с головы до ног окатили ледяной водой.
Отстранившись, Бальтер озарился ослепительной улыбкой.
— И, да, кстати, даже не пытайся снять кольцо. Оно заколдовано.
Я рефлекторно коснулась прохладного золота и дернула его в надежде избавиться. Не вышло.
— Ты что задумал? — прошипела я. Убийственный микс адреналина и злости разрывали мое сердце, намеревавшееся обогнать само время.
— Сказал же, узнаешь вечером. Я бы с удовольствием обсудил нюансы нашего будущего брака сейчас, но с минуты на минуту начнутся занятия, а мне не хотелось бы опаздывать.
О, Всевышние…
Похлопав меня по плечам, будто мы были старыми добрыми друзьями, Бальтер весело подмигнул.
— Ну ладно. Мне пора. Увидимся в десять, невестушка.
Он обошел меня, как бы невзначай задев, и, сама того не осознавая, я обернулась, чтобы проводить его грациозно отдаляющуюся фигуру мрачно-неподвижным взглядом. У сводчатой арки Бальтер неторопливо избавился от рубашки, засветив перед всеми поджарой, широкой спиной, и что-то разочарованно пробормотал в память испорченной вещи. Девушки из его фан-клуба дружно взялись за руки и противно запищали на всю столовую, казалось бы, забыв о том, что он только что напялил на меня помолвочное кольцо. Еще чуть-чуть, и лопнули бы витражные окна, а так же мои барабанные перепонки.
Когда Его Позерство скрылось из вида своих страстных поклонниц, и восхищаться больше было не кем, чокнутые девицы обратили всю свою необъятную, безумную любовь в гнев и устремили его неудержимо мощным потоком на меня.
— Сматываемся отсюда, — Тиминлей вывел меня из состояния абсолютной атрофии.
Запоздало вцепившись в протянутую ладонь, я поплелась за другом. От сопровождающих наш уход комментариев сильно разболелась голова. Зажмурившись от гулкого шума в ушах, я прижала подбородок к груди. Моя свободная рука сжалась в кулак. Соприкоснувшись подушечкой безымянного пальца с утратившим прохладу кольцом, я вздрогнула, словно только сейчас осознав, что учудил Бальтер.
Коридоры стремительно пустели. Мы спрятались за углом от разбредающихся по аудиториям учеников. С последним исчезнувшим пареньком, забежавшим в класс «Рунологии», Тиминлей устремил в мою сторону убийственно-лихорадочный взгляд ставших круглыми светлых глаз.
— Что это было?! — его панически-нервный голос многократным эхом пронесся по сложному лабиринту переходов Академии. — Он сошел с ума, да?
— Вот и мне хотелось бы знать, — на автомате пролепетала я, прислоняясь к стене и едва сдерживаясь оттого, чтобы не скатиться вниз, спрятать лицо в коленях и абстрагироваться от всего мира на веки вечные.
— Рин, прости, — вымученный голос фея немного отрезвил меня.
— За что?
— Ну-у, как за что? Из-за меня ты теперь должна выйти за него замуж, — Тиминлей грустно кивнул на кольцо, которое я, оказывается, теребила.
Встряхнув головой, я отдернула руку от украшения, будто ошпарившись, и издала звук, граничащий со стоном и рычанием.
— Во-первых, я ничего и никому не должна. Тем более Бальтеру. Во-вторых, ты здесь не причем. В-третьих, я скорее съем ведро гигантских слизней-падальщиков (обитают в болотистых местностях Кару), чем стану его женой! И вообще. Ты поверил в цирк, который он устроил в столовой? — в переизбытке внезапно нахлынувших эмоций я стала размахивать руками, потому как не могла разговаривать спокойным тоном. — Я просто уверена, что это очередная подлянка, выходящая за всякие грани идиотизма. Этот гад превзошел самого себя.
Иначе быть не может.
— Рин, — Тиминлей с сочувствием смотрел, как я металась из стороны в сторону, щелкая костяшками пальцев. — Я очень даже причем, — пробормотал он, пригвоздив виноватые глаза к носку своего ботинка, которым пинал стену. — Если бы я не струсил перед Бальтером, ты бы не вступилась за меня, и он бы не…
— В этом нет твоей вины, — обретшим твердость голосом провозгласила я.
Его тяжкий вздох свидетельствовал о принятом им поражении в этом зарождающемся споре.
— Что ты собираешься делать? — глухо вопросил он.
Остановившись, я уперла руки в бока и насупилась.
— Естественно, пошлю его куда подальше.
И пусть не надеется, что я приду к дубу Мудрости. На что он рассчитывал, предлагая мне подобное? Что я забуду нашу давнюю вражду и с распростертыми объятиями кинусь к нему на шею, радостно вопя: «Да! Бальтер, конечно же, я согласна стать твоей женой и простить тебе все унижения и мерзкие слухи обо мне, которые ты пускал по Академии!». Если он и в правду думает, что все будет так, тогда по нему точно психушка для ликантропов (находится в окрестностях деревни Лайдлури, Империя Кару) плачет.
Бурный поток мыслей прервал суровый голос преподавательницы по «Чародейству», полной женщины с ржаво-коралловыми волосами, затянутыми в тугой узел на затылке.
— Адептка Дайенре, адепт Шаммортис, — окинув нас надменным взглядом, женщина, имеющая внешнюю схожесть с выдрой, вскинула подбородок. — Занятия начались три минуты назад, так почему я вижу вас здесь, прохлаждающимися в коридоре? Насколько мне известно, Джалирин, — глаза оттенка неба перед бурей вонзились в меня, и я невольно вытянулась по струнке, боясь сделать вдох, — у тебя сейчас должна быть «Менталистика». С твоими оценками я бы явилась в класс самой первой, — расплывшись на мгновение в ядовитой улыбке, Выдра хмыкнула с легким намеком на презрение и поспешила удалиться, намеренно громко цокая каблуками.
У нее был противный голос и такой же противный характер.
У нее была вторая кличка — Зануда.
Занудная выдра. Завырная нудра. Заныра вудная.
— У меня сейчас «Зельеварение», — сказал Тиминлей и вдруг ахнул. — Препод обещал провести тест по классификации ядов, — добавил безрадостно и стукнул себя по лбу, — а я не подготовился. Всю ночь не спал, переживал за тебя и выращивал лиловые амброзии.
— Со мной все в порядке, — я выдавила вялую улыбку. — Тебе лучше поспешить.
— Еще увидимся? — он наспех пригладил торчащие во все стороны белоснежные волосы и чмокнул меня в щеку.
Не будь Тиминлей моим лучшим другом-феем, я бы покраснела.
— Ага. Удачи с тестом.
Я решила воспользоваться предоставленной опекуном возможностью пропустить сегодняшние занятия. Все равно от меня на них не будет никакого толка, поскольку я была выбита из колеи свалившимся на мою голову недоразумением в виде спонтанного и бесспорно нелепейшего предложения Бальтера.
По пути к учительской башне я вновь заглянула в столовую, чтобы предусмотрительно выклянчить у Данин пончики — я планировала не покидать комнату до наступления утра.
«А как же встреча с Бальтером у дуба Мудрости? Разве не интересно узнать причину его поступка?» раздался писклявый голосок Любопытства.
«Неудачно ударился головой на тренировках. Вот и причина» ворчливо ответил ему Гнев и по совместительству Здравый Рассудок.
— К дайрану этого ликантропа! — сказала я, перекрикивая голоса в голове, и поймала на себе потрясено-вопросительный взгляд мимо пробегающей девушки, которая чуть не уронила стопку толстенных книг.
«Ну-ну. Ну-ну» гаденько рассмеялось Любопытство.
У меня, наверно, тоже не все дома, раз я начала разговаривать сама с собой.
Валившись в комнату, я сняла туфли и с глубокой тарелкой пончиков под мышкой плюхнулась на кровать. Мое сознание настойчиво подкидывало мысли для размышлений. И все они, разумеется, имели прямое отношение к Бальтеру.
— Тоже мне, шутник, — бурчала я, запихнув целиком пончик в рот. — Ты должна стать моей женой, — я скривила лицо, парадируя его. Мои глаза сверлили потолок, но перед ними стоял четкий образ бесстрастного лица парня.
Я съежилась и свернулась калачиком, обнявшись с наполовину опустевшей тарелкой.
Через минуту закинула ноги на стену, а голову свесила с кровати. Я лежала в таком положении до тех пор, пока не увидела пляшущие темные пятна вперемешку с белыми.
Бездельничество превратило этот день в нескончаемую муку. Каждый раз, когда я смотрела на кольцо и чересчур ослепительно сверкающий бриллиант, меня охватывало глубокое отвращение. Хотелось рыдать навзрыд, вспоминая предупреждение о том, что вещицу нельзя снять.
Но я все равно пыталась. Правда, безуспешно. На секунду мелькнула мысль, что, возможно, придется отрезать себе палец, если нет другого выхода…
Проклятье!
Он есть.
Должен быть.
От кольца можно избавиться. Просто нужно узнать заклинание, которым воспользовался Бальтер, и найти к нему антизаклинание. Только сомневаюсь, что невыносимый во всех существующих и несуществующих смыслах сын герцога Моленрона поделится со мной этой информацией.
Придется искать самой.
Наверняка Бальтер использовал магию чародейства, но, скорее всего, попросил кого-то заколдовать кольцо, потому что ликантропу, обучающемуся на факультете боевой магии, это явно не под силу.
И все же, что он задумал?
Я почти задремала, когда в дверь тихо постучались.
— Войдите, — отлепившись от подушки, разрешила я сиплым голосом.
В проеме показалась копна карамельно-каштановых, гладко зачесанных волос. В полутьме, разбавленной зажженным светильником, сверкнули глянцевые дегтярные глаза опекуна.
— Я разбудил тебя, Рин? — с толикой беспокойства уточнил он. — Я могу зайти завтра перед занятиями…
— Нет, — поспешила заверить я, приподнимаясь на локте. — Я просто лежала, думала о всяком.
— О всяком? — с улыбкой переспросил Аригор. Пройдя внутрь и осторожно прикрыв за собой дверь, он остановился у письменного стола. — Расскажешь?
Ощутив слабый румянец на своих щеках, я пожала плечами.
— Ни о чем особенном…
Если это можно назвать выходку Бальтера.
И тут меня накрыло громадной водой бурлящего страха, мгновенно отрезвившего затуманенный забытьем ум и заставившего сердце суетливо метаться в грудной клетке, словно загнанный в клетку воробушек.
Опекун вопросительно приподнял густую бровь, когда я прыгнула на кровати и засунула руку, на безымянном пальце которой было то ненавистное кольцо, под дрожащее от щемящего волнения колено. Надеюсь, он не заметил его.
— Что с твоей рукой? — полюбопытствовал Аригор.
Я прикусила кончик языка зубами, стараясь не ляпнуть что-нибудь лишнее, или необдуманное, — то, что выдаст меня с потрохами. Хотя мне уже хотелось втянуть шею, отвернуться, или вылететь из комнаты, лишь бы не чувствовать на себе застывший, всепроникающий взгляд Аригора.
— Ничего, — я продолжала смотреть ему в глаза, пытаясь сохранить в своем голосе сдержанность.
Довольно непросто выдержать пытку в виде безмолвного, внешне невозмутимого, но в душе встревоженного моей странностью ректора, старающегося дать объяснение тому, почему я спрятала от него правую руку. По его мнению, ничто, даже самое незначительное и, казалось бы, лишенное смысла, не делается просто так, предварительно, пусть даже подсознательно, не обдумавшись кем-либо. Наверняка он и сейчас придерживался этого суждения. И, конечно же, не поверил в мой ответ: «Ничего».
Я испытала необычайное облегчение, напомнив себе, что Аригор не способен прочесть мои мысли. Но, думаю, даже если бы мог, все равно не сумел бы разобраться в полной анархии, творящейся в моей раскалывающейся голове.
Зачем я вообще пытаюсь утаить вздорный поступок Бальтера от своего опекуна? Я должна поступить как раз таки наоборот: пожаловаться Аригору о том, что на меня насильно напялили помолвочное кольцо, и попросить о наказании того, кто это сделал. Да и вообще, рано или поздно он узнает об этом, и будет хуже, если не от меня, а из слухов, которыми Академия уже наверняка полна.
— Правда. Все хорошо, — натянуто проговорила я и медленно моргнула, будто выходя из транса.
Целесообразнее будет в первую очередь самой разобраться с Бальтером, ведь все может оказаться не более чем его очередной потехой, в чем я уверенна… почти. Тогда все шишки полетят в мою сторону. Но если исход нашей беседы меня не удовлетворит, если по ее окончанию я не добьюсь, чтобы меня избавили от гнета, взваленного вместе с кольцом, я в самых ярких красках обвиню Моленрона в домогательстве и принуждении выйти за него замуж, пусть даже он причастен только ко второму. Аригор несомненно будет на моей стороне, и тогда даже положение семьи Бальтера в Империи не спасет его.
— Ладно, — не стал давить опекун и вновь улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь, Рин?
Я издала свистящий вздох облечения.
— Мне гораздо лучше. Спасибо.
Он с пониманием кивнул.
— Ты приняла зелье?
— Конечно. В первую очередь.
Вновь последовал кивок.
— Замечательно. Я рад, что все обошлось, милая.
Я не была сентиментальной и впечатлительной. Я не любила плакать и делала это крайне редко — в тех случаях, когда происходило что-то совсем ужасное, или кто-то очень сильно обижал меня. Еще я плакала от благодарности к Аригору. Я плакала, потому что он непомерно добр ко мне. Я не перестану думать, что недостойна и крупицы той заботы и любви, которую получаю от него.
— Удалось выяснить, кто напал на Академию? — проглотив комок напасти, поинтересовалась я.
Самое время сменить тему.
— Тебе не стоит переживать об этом, — уклонился от прямого ответа Аригор.
Теперь настала моя очередь подозревать его во лжи.
— Ты что-то не договариваешь, — с шутливым укором уловила я.
Потупив взор, он сцепил руки за спиной и сделал несколько осторожных шагов вперед.
— На Академию напали чернокнижники, — нерасторопно и будто бы с неохотой пояснил опекун, остановившись передо мной.
Я в ужасе округлила глаза.
— Чернокнижники? — переспросила ошеломленно.
В знак подтверждения Аригор плотнее сжал губы.
— Но… почему?
Меня бросило в озноб. Чернокнижники — подлые и хитрые колдуны, всецело преданные своим коварным деяниям. Обычно в их деятельность не входят нападения на Академии, они предпочитают более масштабные «подвиги» вроде уничтожения мира, или пробуждения какого-нибудь древнего зла.
— Этого выяснить не удалось, — с прискорбием сообщил Аригор и присел рядом со мной. Сложив руки на коленях, мужчина возвел черные глаза с бурым отливом к потолку, на котором незамысловато плясали тени заключенных в светильнике языков пламени.
Сердце защемило от ледяного беспокойства.
— Честно говоря, это не то, что меня удивило, — неожиданно признался он.
Я развернулась к нему, подмяв под себя одну ногу, и не забыла спрятать кольцо, натянув на кулак рукав рубашки. Затаив дыхание в ожидании ответа, я приготовилась услышать нечто выбивающее почву. Предчувствие меня никогда не подводило.
— Эти чернокнижники — из гильдии Золотых Теней, — с надсадой изрек Аригор.
О, Всевышние.
Гильдия, испепелившая сотни деревень по всей Империи Кару во времена Мятежа, продлившегося пять лет.
Гильдия, повинная в смерти тысяч душ, принесенных ими в жертвы для жутких ритуалов.
Гильдия, почти сумевшая возродить Фалларда Кровавого — Темного Короля уничтоженного многие сотни лет назад королевства Каоха, которое населяли Мглистые Демоны.
Гильдия, об упоминании которой стынет кровь в жилах.
Гильдия, положившая конец существованию дархаров.
Но легендарными их сделало именно последнее.
Самым поразительным является то, что за всю историю Золотых Теней никто не видел лиц чернокнижников.
Их мантии ярко-янтарного оттенка с вышитыми инициалами названия гильдии из шелковых черных нитей. Они назвали себя тенями, потому что неуловимы. И то, что их нельзя схватить, делает чернокнижников этой гильдии невероятно опасными.
Помимо этого, все члены Золотых Теней — очень сильные маги и колдуны.
После ошеломительной победы в войне (нет… то было истребление, самое настоящее) против дархаров, ради которой правительство Кару заключило сделку с Золотыми Тенями, гильдия исчезла. Ходило множество слухов о том, что Император отправил их в Астебул (тюрьма для особо опасных преступников, расположенная на охраняемом острове вблизи восточного континента), чтобы те гнили за решеткой до конца своих дней за все те преступления, которое совершили. Говорили и о том, что члены гильдии были казнены сразу после того, как договор с Императором утратил свое действие.
— Это точно? — прошептала я, не в состоянии сделать вдох.
— Да. Есть свидетели, — произнес ректор, устало сжав пальцами переносицу.
И вот они появились.
Воскресли из небытия тогда, когда меньше всего ожидали от них удара. Тогда, когда раны, оставленные войной, постепенно затянулись, и жители Кару вернулись к спокойной жизни, как было до начала Мятежа.
Безликие призраки прошлого.
Вестники грядущих бед.
Нарушители сегодняшней тишины.
Убийцы убийц. Слуги Зла.
— Это из-за меня, — вымолвила я.
Возможно, что чернокнижники разузнали обо мне и о том, кто я. Они были одержимы идеей уничтожения дархаров. И нападение на Академию не является случайным. А нападение ли это вообще? Теперь, когда известно, что атакующие пульсары дело рук Золотых Теней, я засомневалась в достоверности имеющейся информации.
Если бы чернокнижники действительно хотели напасть, от нас не осталось бы и мокрого места.
Быть может, это было предупреждением?
— Они нашли меня, — в страхе пролепетала я, начиная пятиться назад.
Все сходится.
Мое сердце издавало неровные, гулкие удары. Я притянула к груди колени и крепко обвила их руками.
Опекун непонимающе посмотрел в мою сторону.
— О чем ты говоришь, дорогая? — осторожно спросил он, поднял руку и дотронулся ею до моей щеки. Мне хотелось разъяснить ему свои мысли, но онемевший язык был тому препятствием. — Рин, кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду. Но это не так. Я уверен, у них были другие цели.
Я попыталась возразить, издав судорожный вдох.
— Мое милое дитя, — Аригор ласково улыбнулся, — ты в безопасности. Даже если причиной возрождения Золотых Теней на самом деле являешься ты, я не позволю им добраться до тебя. Разреши мне разобраться во всем. Обещаю, я защищу тебя, как всегда это делал.
И мне до боли неприятно признавать, что я доставляла, доставляю и буду доставлять ему кучу хлопот вопреки сокровенному желанию стать непривлекательной для разного рода неприятностей.
— Ты в безопасности, — увереннее повторил он, притягивая меня к себе.
Попав в плен теплых, отцовских объятий, я запоздало обняла Аригора и уткнулась носом в его крепко плечо. Просветы нежного света рассеяли тягостное, пламенное беспокойство, которым я была охвачена.
— Ты веришь мне? — от звучания мягкого и вкрадчивого голоса мужчины меня начало клонить в сон.
— Да, — пробормотала я вяло, не в силах бороться с внезапно налившимися свинцом веками, которые обрушились на глаза.
— Вот и славно, — перед тем, как провалиться в грезы, я почувствовала приятное скольжение пальцев по своим волосам. — Отдыхай, моя драгоценная Рин. И помни, что бы ни случилось, ты можешь верить мне.
Выкладывается здесь: http://lit-era.com/reader/temnoe-predznamenovanie-b9?c=226