Олз и Орбод

    
                Лженаучно-псевдофантастическая сказка.

Олз всмотрелся в толпу, движущуюся по базару. Вот тот, пожалуй, подойдет. Да, подойдет: вялый, голодный и угасший. Бомж.
Подошел к тощему человеку. Положил руку на плечо. Поймал на миг испуганный взгляд, тут же робко метнувшийся в сторону.
- Хочешь заработать мно-ого денег?
- Я не хочу, я боюсь.
- А ты не бойся. Никого не надо убивать, ничего не надо красть. Просто сделать укол. И тут же получишь мно-ого, о-очень много денег.   - Почему сам не сделаешь этот укол? Боишься? Опасно?   - Нет, я не боюсь, но я не смогу, потому что руки больные, пальцы не удержат ничего. Тем более -  шприц. А ты легко его удержишь, потому что у тебя пальцы здоровуые.
 - А почему ты меня выбрал для укола? Что, нет поздоровее?
- Дурак ты, парень. Просто я тебе сочувствую. До сих пор тебя неудачи преследовали. А тут – поворот судьбы. Но раз ты не хочешь …
- Я так не сказал.
- Тогда – за дело. Вот тебе шприц. Видишь того молодого парня в джинсах. Это журналист, который людям пудрит мозги, лапшу на уши вешает. Ты ему сделаешь укольчик, и он сразу станет честным журналистом.
- А почему я за это получу много денег? А?
- Да потому что за это   мне уже заплатили вперед, и я тебе отдам половину. И будем мы с тобой жить, припеваючи.
- Нет, за половину я не согласен, - заупрямился бомж.
- Хорошо, твои семьдесят процентов.
- Восемьдесят.
-  Ах, ты, жадина! Да я другого найду!
- Ладно, семьдесят процентов. Деньги вперед.
- Само собой.
Олз вынул из-за пазухи конверт с деньгами.
- Отсчитывай, бомж, свою долю. Я тебе доверяю.
Орбод, наблюдавший эту сцену, не выдержал и подошел к двум делящимся суммой.
- Эй, добрый человек, - обратился он к бомжу. -  Что ты делаешь? Ведь если ты совершишь укол, ты  убьешь борца за справедливость, защитника бедных и обездоленных. Замечательного  журналиста!
- Уйди, Орбод! – прорычал Олз, вынимая кинжал из ножен.
- Не уйду! И ты не посмеешь вонзить в меня твой кинжал. Потому что погибнем мы оба. И в мире не будет ни Добра, ни Зла. И это будет страшный мир. Бесчеловечный.
- Да, ты прав, мой брат и враг, - прошептал Олз. – Я не могу убить тебя, потому что мы с тобой – две стороны одного и того же, души человека. Но несчастный журналист должен погибнуть. Он заказан. Если не этот бомж, то кто-то другой сделает ему смертельный укол.
- Увы, - прошептал Орбод.
- Орбод, умный брат мой, ты  же знаешь, что смерть журналиста вызовет возмущение многих Что начнутся демонстрации протеста, возникнут новые движения и партии, ставшие под знамена свободы, равенства и братства.
- Это так, но убийство …
- Брось! Журналист обречен. Не мешай мне, брат мой глупый.
- Я не могу допустить убийства. Я обязан его предотвратить. Это мой долг.
- Какие высокие слова! Бомж, ты отсчитал свою долю, поэтому делай свое дело!
- Я передумал, я не хочу убивать хорошего парня. Пропади они пропадом, твои деньги! Лучше я буду бомжевать, как прежде.
- Идиот, ты же можешь стать богатым и счастливым, ты можешь подняться на вершину общества, жениться на красотке!
- Да, я бомж, но я не всегда был таким, я был большим мастером, я зарабатывал хорошие деньги, у меня была семья, в общем, я был счастливым человеком. И если бы меня не предали …
- Я знаю твою историю, несчастный бомж, - осклабился Олз, - это обычная человеческая история.
Вы, люди, - не умеете ни ценить добро, ни отметать зло, ни прощать оступившегося, ни обезвреживать себя от неисправимых. Не умеете вы и слово держать. Ты ведь дал мне слово, мы заключили договор, ты взял деньги …
- Я нигде не подписывался.
- Вот как ты заговорил! Орбод, можешь радоваться, мой клиент стал твоим клиентом. Но я омрачу твою радость. Подождите меня оба.
Бомж отдал деньки Олзу, тот удалился. Прошло пятнадцать минут. И вдруг раздался крик:
- Люди, убили человека!
Затем – второй крик:
- Журналиста убили!
Олз появился рядом с бомжом и Орбодом.
- Ну вот, все в порядке. Другой бомж сделал укольчик, и удовольствовался сорока пятью процентами.
Он захохотал, хохот его гремел над базаром. Но не мог заглушить шум толпы рядом с убитым защитником бедных и слабых.
Там уже шел стихийный митинг.
Орбод сгорбился, поник – и исчез. Исчез и хохочущий Олз.
- Как же я не догадался?! Орбод – это Добро, а Олз – это Зло, - прошептал бомж, когда братья исчезли.
Он почувствовал слабость в ногах. И сел на землю, плача.

                5 августа 2015 года.