Талисман удачи

Артемов Даниил

Талисман удачи
Рассказ

I
Гавань Лондона, 1862 год

Долгожданный день уже наступил, а значит, он должен был принести только хорошее. Так думал мистер Томас Уэбб, только что отнёсший свои вещи в каюту и вышедший на верхнюю палубу, освещаемую ярким и ещё тёплым осенним солнцем.
Шум порта словно обволакивал судно, на котором находился Том, так ему казалось. Крики матросов, разгружающих торговые суда, свистки боцманов, выкрики команд, удары в рынды, шум ветра в снастях, голоса чаек, парящих над лесом мачт, — всё это производило на мистера Уэбба потрясающее впечатление, которое он испытал лишь однажды, в далёком детстве, когда был в Лондоне вместе с отцом по каким-то его рабочим делам.
Он нисколько не жалел, что покинул свой городок в глубине страны, чтобы как-то развеяться. Для этого он и договорился с капитаном торгового судна, клипера «Морская лисица», о взятии его на полную навигацию до далёкого Шанхая и обратно в качестве пассажира.
Ему, тридцатилетнему писателю, надоела скучная жизнь в небольшом городке, и он решил кардинально изменить всё, начав с простого: узнать, что такое настоящая морская жизнь, повидать другую страну, людей, возможно даже улучшить здоровье солёным морским воздухом.
Капитан Уиллис, оказавшийся необычайно добродушным и разговорчивым моряком, что несколько удивило мистера Уэбба, стоял недалеко от штурвала, оживлённо обсуждая что-то со своим старшим помощником и штурманом. Увидев Томаса, он направился к нему.
Мистер Уиллис был высоким и грузным человеком сорока лет, одним своим видом олицетворяющий всю суровость профессии моряка. Его выжженные океанским солнцем рыжевато-коричневые волосы были собраны в небольшой хвост сзади, горбинка на носу выдавала в его характере гордость и целеустремлённость, возможно даже некоторое упрямство. Капитан носил небольшую бороду, что также добавляло суровости в его внешний вид, но, как недавно понял Том, на деле он был общительным и весёлым человеком. Взгляд его голубых глаз был спокоен, он не боялся смотреть в глаза другому человеку. Одним словом, это был настоящий моряк.
— Мы уже закончили погрузку припасов, мистер Уэбб, и скоро покинем гавань. Пока ожидаем прибытия ещё двух пассажиров и лоцмана, — сказал капитан.
— Скажите, мистер Уиллис, а сколько у вас всего мест для пассажиров в кают-компании? — поинтересовался писатель.
— Вы знаете, в проекте судна изначально их не было, но наш прозорливый судовладелец мистер Беррингтон утверждал и продолжает утверждать, что на одних чайных перевозках много не заработаешь, потому что это рисковое дело: можно и прогореть, если прийти с грузом одним из последних. Таким образом, он доработал проект, добавив три каюты для пассажиров. «Морская лисица» пришла первой только единожды, в прошлом году. Конечно, это принесло славу нашему судну, и с тех пор отбоя нет от потенциальных пассажиров… которые хорошо платят, если, конечно, будет требоваться корректировка курса, — закончил мистер Уиллис.
— Полагаю, это палка о двух концах, капитан. С одной стороны, вы получаете ещё один источник гарантированного заработка: перевозку пассажиров. Но, с другой стороны, вам теперь нужно тратить больше времени на все портовые операции. Не всем же пассажирам нужно именно в Шанхай, не так ли?
— Именно. Посмотрите туда, — капитан указал рукой куда-то в морскую даль, за спину мистера Уэбба.
Томас обернулся и увидел вдалеке белую громаду парусов, стремительно удалявшуюся от гавани. Лучи солнца отражались от парусов и в то же время просвечивали сквозь них, и создавалось впечатление, что вокруг этой величественной белоснежной горы светится какой-то белёсый ореол.
— Это «Каролина», — продолжал мистер Уиллис. — Они вышли из порта раньше нас на полчаса. Другие клипера, — капитан обвёл рукой гавань, указывая на высокие мачты трёх стройных и красивых судов, подобных его «Лисице», — ещё не закончили погрузку, насколько я вижу.
— Позвольте, вы же тогда проиграете эту гонку, раз «Каролина» уже вышла из порта?
— Что вы, мистер Уэбб. Ну что значат в условиях океанской гонки какие-то полчаса? Бывало такое, что клипера приходили в порт с разницей в неделю. И да, скажу по секрету, у нашей «Морской лисицы» больше площадь парусов, если считать вместе с лиселями.
— Значит ли это, что ваше судно лучше, капитан?
— О, это палка о двух концах, как вы метко выразились, мистер Уэбб. С одной стороны, у нас больше эта самая парусность, но с другой… Что нужно, чтобы нести такой тяжёлый груз парусов? Крепкий и большой корпус, не иначе.
Томас обвёл взглядом верхнюю палубу судна, на которой царили идеальный порядок и чистота.
— У нас больше осадка, — продолжал капитан, — поэтому нам сложнее проводить все портовые операции.
— Зато в открытом море у вас равных нет, думаю, — сделал вывод писатель.
— Совершенно верно, — согласился мистер Уиллис. — А вот и опаздывающие пассажиры. И, похоже, лоцман.
Капитан указал рукой на небольшой приближающийся катер, бывший в одном кабельтове от «Морской лисицы».
— Да, вижу, — сказал Томас. — А это, полагаю, наш буксир, не так ли?
Мистер Уэбб показал на пузатое, выбрасывающее в небо клубы чёрного дыма судно, отчалившее от пристани.
— Да, похоже, что так… Команда! — громовым голосом обратился к матросам капитан. — За работу, готовимся к отходу! Принять людей и буксир!

II
Устье Темзы

Лоцман только что сошёл на небольшой катер, тотчас же отчаливший от клипера к берегу, а это значило, что судно вышло в открытое море, взяв нужный курс.
— Идём в полный бакштаг, капитан! — доложил обстановку старший помощник.
— Хорошо, даже отлично! Ставить все паруса! — отдал приказ капитан. — Бакштаг — идеальный курс для нашего клипера, — сказал он, теперь уже обращаясь к мистеру Уэббу.
— Да, я слышал о том, что для судов, подобных этому, — Томас указал рукой на прямые паруса бизань-мачты, — курс фордевинд не самый лучший из-за образующейся ветровой тени.
— Чёрт побери, а из вас выйдет неплохой моряк! — с улыбкой сказал мистер Уиллис. — Да, Томас, не изволите ли вместе с другими пассажирами сегодня отобедать со мной в моей каюте?
— С удовольствием, капитан, — сказал мистер Уэбб.
— Отлично. Пойду поинтересуюсь у этой молодой пары… Вы, конечно, видели их? Думаю, они будут рады, — сказал капитан и направился в кают-компанию.
Томас Уэбб осмотрелся.
Штурман и старший помощник стояли рядом со штурвалом, последний изредка отдавал вахтенным матросам какие-то приказания, те незамедлительно и профессионально быстро выполняли их.
Вдруг кто-то из подвахтенных на баке затянул какую-то морскую песню. Два мощных баса подхватили её, и Томас с интересом начал слушать.
Море было спокойно, редко какой вал оказывался выше носа «Морской лисицы», когда вспененная вода попадала на верхнюю палубу судна. Качка ощущалась, но морской болезнью Томас, к счастью, не страдал. Нос судна то поднимался над волнами, то опускался, и это было завораживающее зрелище…
— Тринадцать узлов, сэр! — крик матроса вернул писателя в реальность.
На палубе показался капитан и, услышав последние сказанные матросом слова, распорядился:
— Тринадцать узлов? Неплохо, можно быстрее. Ставим добавочные паруса.
— Сэр, — произнёс старший помощник и распорядился о постановке лиселей.
Ундер-лисели раскрылись, будто лебедь расправил свои крылья и готовился взлететь; судно буквально резало волны корпусом, то поднимаясь, то опускаясь над волнами; изредка на палубу попадала вспененная морская вода, которая быстро удалялась через шпигаты при преодолении очередной волны.
Крики чаек, сопровождавших судно от самого Лондона, стояли в ушах у мистера Уэбба, тягучая и громогласная, но душевная песня подвахтенных матросов на носу о похождениях какого-то бравого моряка запоминалась писателю сама по себе, откладываясь в памяти, настолько просты и понятны и в то же время горячи и живы были эти строчки.
Это было потрясающее зрелище вкупе с усладой для слуха, которым всё никак не мог насладиться писатель, решивший расстаться с прошлым.

III
Английский канал (пролив Ла-Манш)

Томас Уэбб наблюдал за работой вахтенных матросов, стоя на юте и опёршись рукой на планшир по левому борту.
Ветер не менялся, и судно всё ещё шло в полный бакштаг со своей максимальной скоростью, что несколько удивляло старшего помощника.
Из кают-компании вышел один из пассажиров, молодой человек лет двадцати пяти, и направился к Тому. Он был высокого роста, но ниже Томаса, и двигался как-то неспешно, немного лениво, но ногу ставил твёрдо и уверенно. «Интересно, наверное, он военный человек?» — задал себе этот вопрос мистер Уэбб.
В походке его чувствовалась сила характера и общая целеустремлённость, которую он, по предположению Тома, не любил выставлять напоказ. Необычайное качество для такого молодого человека, как он. «Таких людей и любят женщины», — сделал умозаключение писатель.
— А, мистер Уэбб, полагаю? — сказал подошедший к Томасу человек.
— Да, мистер…
— …Уэйк. Но вы можете звать меня просто Джон. Мистер Уиллис немного рассказал мне о вас, — произнёс Джон Уэйк.
Голос его поначалу показался Тому слегка неуверенным, тихим, но сейчас он не заметил этого.
— А, понятно теперь, откуда вы знаете мою фамилию. Можете тоже звать меня просто Томас, — улыбнувшись, сказал писатель. — Ну что ж, будем знакомы?
Джентльмены пожали друг другу руки. Том не мог не отметить для себя, что правая рука Джона, которую тот протянул для рукопожатия, выдавала в нём богатого, но молодого аристократа, если и не по своему ухоженному внешнему виду, то по красивому перстню с красным камнем в нём.
— А та мадам, что была с вами… — начал мистер Уэбб и осёкся, не зная, как продолжить фразу.
— Ах, это моя супруга София. Ей, к сожалению, в данный момент нездоровится, но она не отказалась отобедать вместе с нами.
— Ясно. Что же привело вас на борт «Морской лисицы», позвольте поинтересоваться?
— Мы с Софи отправляемся в кругосветное путешествие, только немного странным на первый взгляд маршрутом. Первая наша остановка будет на острове Святой Елены.
— Да, я узнал от капитана перед отходом, что судно сделает там остановку, чтобы пополнить припасы, — показал свою осведомлённость Том.
— Мы сойдём там на берег, и, согласно моим расчётам, примерно через полторы недели нас должно будет забрать оттуда другое судно, которое доставит нас на Ямайку. Вернее, корабль. Кажется, посыльный корвет.
— Весьма интересный маршрут, вы правы. И ничуть не странный. А что же после Ямайки? — поинтересовался Томас.
— Затем торговым судном через мыс Горн выйдем в Тихий океан и направимся в Австралию. Оттуда — в Китай, и оттуда уже, наконец, обратно, в старушку Англию.
— Полагаю, это путешествие будет очень увлекательным, — сказал мистер Уэбб, впечатлённый планами Джона. — У меня дело обстоит несколько скромнее. Скажите, капитан Уиллис не успел поведать вам мою историю?
— Хм, нет, к сожалению, нет. Но я бы с удовольствием послушал, — сказал мистер Уэйк.
— А я с удовольствием расскажу, — улыбнулся Томас. — Вот скажите, Джон, вам что-нибудь говорит сочетание моего имени и фамилии?
— Хм… Томас Уэбб. Хм, к сожалению, нет, — задумчиво и с некоторой печалью произнёс мистер Уэйк.
— Я писатель, Джон, — начал Том, — правда, не столь известный, как, скажем, тот же Гамильтон, но в своём узком кругу моих коллег я известен. Просто не издавался много, наверное… Знаете, в последнее время я как-то устал от всего, захотел развеяться, что ли. Вот, поэтому я здесь.
— Это очень здорово. Надеюсь, это путешествие пойдёт на пользу вашему творчеству. Обязательно прочту какую-нибудь вашу книгу по приезде в Англию.
Томас улыбнулся.
— Я пишу романы, Джон. Интересен ли вам такой жанр? Или, быть может, ваша супруга читает романы?
— О, да, Софи нравятся романы, как и мне. Думаю, она будет рада, когда познакомится с вами. А вы, случаем, не в кругосветное путешествие отправляетесь?
— О, нет, я всего лишь до Шанхая и обратно, я на «Лисице» на полную навигацию. Дело в том, что я сейчас работаю над одним историческим романом как раз на морскую тематику… Работал. Вы же наверняка знаете, что вдохновение не приходит по расписанию, — задумчиво произнёс Том, глядя куда-то в морскую даль на левом траверзе судна. — Вот я и здесь. Надеюсь, так сказать, прочувствовать на себе все прелести жизни моряка. Хотя бы для начала в качестве пассажира, наблюдая за матросами. Необычайно ценный материал для книги, скажу я вам. Заодно, полагаю, и вдохновение появится от пережитых впечатлений.
— Весьма интересная история. Надеюсь прочитать ваш роман, новость о выходе которого будет на первых страницах «Таймс», — улыбнувшись, произнёс мистер Уэйк.
— Благодарю за такие слова, Джон.

IV
Атлантический океан

Миссис Уэйк, вопреки ожиданиям, не вышла на обед, и Том, Джон и мистер Уиллис трапезничали одни. Капитан рассказывал джентльменам разные истории из жизни, те охотно слушали их, а для Томаса так это вообще был потрясающий материал для книги.
София Уэйк не вышла и на следующий день ввиду самочувствия, и это вновь несколько расстроило Томаса, но сегодня удача оказалась на его стороне.
На палубе показалась миссис Уэйк, и писатель направился к ней. Она стояла на корме, опёршись руками на гакаборт, и смотрела на пенящуюся кильватерную струю «Морской лисицы», резво идущей через Атлантику.
София была ростом чуть выше своего супруга, это Томас отметил сразу, но в ней была та женственная хрупкость и утончённость, которая так нравилась писателю в женщинах.
Том подошёл к ней сзади и начал разговор:
— Миссис Уэйк?
— О, здравствуйте, мистер Уэбб. Я вас не заметила, прошу прощения, — как-то смущённо и едва слышно произнесла София, обернувшись.
— Что вы, всё в порядке. И да, зовите меня просто Томас.
— Тогда я для вас просто София, — просияв улыбкой, сказала она. — Мой супруг рассказал мне о вас, и мне приятно с вами познакомиться.
— О, мне тоже очень приятно, — улыбнувшись, ответил писатель. — Позвольте спросить, где же ваш муж?
— Они с капитаном в его каюте, кажется, обсуждают планы Джона, — сказала Софи и задумчиво посмотрела куда-то вдаль.
— Ясно. Что же, вам, наконец, стало лучше? Это не может не радовать.
— Да, благодарю вас, Томас. Вот, вышла подышать свежим морским воздухом.
— Хм, скажите, Софи, уж не вы ли приносите «Морской лисице» удачу?
— О чём вы говорите, Том?
— Судно вот уже второй день идёт самым удачным курсом относительно ветра для него, это очень радует капитана. Он полагает, что всё путешествие может оказаться для «Лисицы» удачным.
Миссис Уэйк улыбнулась.
Том не мог не отметить ту неуловимую часть её характера, которая делала её непохожей на других женщин. Эта поразительно быстрая изменчивость и сияющее добротой лицо поразили писателя. Мягкие черты лица, развевающиеся на ветру локоны тёмных, длинных и пушистых волос, вежливость и утончённость, добрый, льющийся, как музыка, голос, умный и слегка лукавый взгляд карих глаз — всё это, бесспорно, заинтересовало мистера Уэбба.
— Удача капризна, Томас.
— Несомненно. Скажите, вам так же не довелось читать ни одной моей книги?
— Увы, нет. Но мы с супругом договорились по приезде в Англию найти несколько ваших произведений. Вы пишете только романы?
— Нет, не только. Иногда на свет появляются маленькие рассказы, очерки, иногда — исторические хроники. Но в целом вы правы, Софи, в основном я пишу романы… Скажите, знаете ли вы старика Горацио Нельсона?
— О, разумеется, знаю. Бабушка рассказывала мне много историй о нём.
— А знаете ли вы, когда именно прославился этот величайший флотоводец? Я расскажу вам эту историю, если вам, конечно, будет интересно.

V

— Земля! — крик марсового нарушает тишину, бывшую на «Морской лисице» в это несколько туманное утро.
Судно подходило к острову Святой Елены, являвшемуся стратегическим опорным пунктом для всех судов, следующих из Европы в Индию и Китай и обратно.
— Расчёты верны, капитан, — сказал старший помощник, обращаясь к мистеру Уиллису. — А с ветром так вообще небывалая удача!
— Точно. Несколько тысяч миль пройти, и полным бакштагом без единого шторма! Забери меня морской дьявол, никогда ещё в истории такого не было! Дэвид, это надо отметить! Ха-ха-ха! — не скрывал своей радости капитан. — Экхард, свистать всех наверх! Поднимите сигнальные флажки, сразу буксир запросим. Дэвид, как думаете, как долго нам следует здесь находиться?
— Полагаю, двое или трое суток, сэр. Команда и корабль отдохнут, припасы пополним, и можно будет пуститься дальше в путь. Интересно, где сейчас «Каролина»? — спросил старпом.
— Далеко позади нас. Уж и не говоря о других клиперах! Ха-ха-ха! — вновь рассмеялся мистер Уиллис, но без злости.
Такой он был человек, кажущийся на первый взгляд суровым моряком, а на деле оказывающийся добродушным, общительным, но всё-таки строгим и справедливым человеком.
Трое пассажиров вышли на верхнюю палубу почти одновременно, и тоже находились в каком-то трепете. За время перехода из Лондона до острова Святой Елены они сблизились, стали друзьями.
Но мистер Уэбб проводил в беседах с миссис Уэйк больше времени, чем хотелось бы её супругу, и это не могло сильно радовать последнего. Какая-то искорка ревности зажглась в нём, но он, конечно, держал её в себе.
— Что ж, мистер и миссис Уэйк, похоже, нам с вами пора прощаться, — с сожалением промолвил Том, в руках у которого была какая-то книга.
— Да, — слегка бесстрастно, но в то же время и с некоторой искренней печалью подытожил Джон Уэйк.
«Всё-таки этот писатель оказался чертовски интересным собеседником», — думал мистер Уэйк.
— Да, но мы с вами, надеюсь, ещё встретимся, Томас? — сказала София и с некоторым сожалением, аналогичным тому, с которым говорил Том, посмотрела на последнего.
— Конечно, миссис Уэйк. Вот, держите, — Том протянул Софи книгу, которую держал в руках. — Это для вас. Один из моих первых романов, пускай он будет напоминать вам обо мне, если вдруг получится так, что мы встретимся ещё нескоро.
Джон Уэйк снисходительно посмотрел на писателя и улыбнулся, затем посмотрел на свою супругу. Та изучала обложку подаренной Томом книги:
— «Удача адмирала Нельсона», — прочитала Софи название произведения и улыбнулась. — Так вот, почему вы тогда поведали мне ту историю?
Томас ничего не ответил и улыбнулся в ответ. «Запомнила», — с трепетным умиротворением подумал писатель.
— Спустить паруса, зарифить контр-бизань! — громогласный приказ капитана раздался за спиной у Тома. — Принять буксир!
Часть находящихся на вахте матросов полезла на ванты работать с парусами, остальные же принялись за тросы, которые должны были связать судно с приближающимся к нему дымящим буксиром.

VI

Страшный шторм настиг «Морскую лисицу» у мыса Доброй Надежды и не ослабевал вот уже пять часов.
Многометровые волны в каждое мгновение грозились перевернуть такое маленькое по сравнению с ними судёнышко, бортовой крен грозился опрокинуть его, но капитан не отступался: «Каролина» обогнала его судно на пути от острова Святой Елены и опережала сейчас на целых три недели, будучи уже давно в Индийском океане.
После того, как «Лисица» рассталась с двумя пассажирами на острове, какая-то полоса неудач начала преследовать судно и команду.
Началось всё с резкого встречного ветра: судно еле-еле тащилось в этот крутой бейдевинд на одних стакселях и кливерах, затратив на переход от острова до мыса Доброй Надежды в два с половиной раза больше времени, чем планировалось по графику, и сейчас бедную «Лисицу» настиг суровый шторм, первый за всё её путешествие.
Шторм был настолько силён и жесток, что некоторые суеверные матросы крестились и говорили, что их судно прокляли конкуренты с «Мирмидонца», который, как и «Каролина», опережал их судно на несколько недель; другие полагали, что всё дело в тех двух пассажирах, что сошли на острове на берег; третьи утверждали, что капитан чем-то прогневил самого Нептуна.
Томас Уэбб не принимал все эти глупые мысли, вспоминая слова миссис Уэйк об удаче, что последняя — капризное явление.
Как только эта пара сошла на берег, с тех пор и до текущего момента Том находился в каком-то подавленном состоянии, не мог найти себе места, и даже увлекательные, но редкие ввиду обилия работы у команды беседы с жизнерадостным капитаном не приносили ему столько удовольствия, сколько беседы с миссис Уэйк.
Они с ней после знакомства общались почти каждый день, и, разумеется, её супруг Джон заметил их тягу к общению друг с другом.
«Хорошо, наверное, что мы разминулись», — так думал сейчас мистер Уэйк, стоя рядом со своей супругой на юте небольшого посыльного корвета, гонимого сильным и постоянным попутным ветром в сторону Карибского моря.
Мощные тёмно-синие, почти чёрные волны гуляли по палубе клипера, будто стараясь смыть всё с неё; непрекращающийся штормовой дождь заливал палубу вместе с волнами; страшный по силе ветер гулко выл в такелаже; снасти скрипели, словно вот-вот готовы были разорваться от напряжения; страшно и мрачно скрипел и трещал рангоут. Казалось, что дерево сейчас не выдержит и надломится, погубив «Морскую лисицу» и всю команду вместе с ней…
— Экхард, протянуть леера по палубе! Локк, убрать брамселя! Джонсон, всех подвахтенных на наветренный борт! Шлюпки закрепить как следует! — отдавал приказания капитан, находясь рядом со штурвалом, пытаясь вместе со штурманом держать заданный курс.
Вахтенные матросы полезли на ванты работать с парусами по приказу капитана, а волны тем временем всё так же опасно накатывались и отступали, накатывались и отступали, не давая судну и капли времени для передышки. Казалось, будто «Лисица» уже сама устала сражаться с волнами, со стихией, и именно так подумал сейчас капитан Уиллис, пытающийся удержать курс судна.
Томас Уэбб находился сейчас у себя в каюте и старался не упасть, сидя на кровати. Хотя такой сильный шторм не мог не волновать писателя, его мысли сейчас были заняты совершенно другим.
«Встретимся ли мы ещё раз? — думал мистер Уэбб. — А, она замужем за богатым аристократом. Да и наверняка они уже отправились с острова на Ямайку».
Томас держал у себя в воображении то благодарно-счастливое и улыбающееся лицо миссис Уэйк, отпечатавшееся в его памяти, когда он подарил ей одну из своих книг.
А команда «Морской лисицы» тем временем всё пыталась обуздать стихию. Капитан не хотел отступать.
— Сэр, фок-мачта сейчас не выдержит! — с тревогой, перекрывая страшный шум океана, кричал старпом.
Капитан тревожно посмотрел на заметно качающуюся часть рангоута.
— Нам нужен порт, капитан! — продолжал Локк.
— Вижу, — наконец заговорил мистер Уиллис с некоторым смирением в голосе. — Вы правы, невозможно держать юго-восточный курс… Команда, убрать все паруса! Экхард, лот! Чёрт с ним, с этим чаем… Кажется, не усеем мы к погрузке.
Матросы вновь полезли на ванты исполнять приказ.
«А может, она и есть удача?.. Моя удача? Команды? „Лисицы“?.. Джона Уэйка?» — думал тем временем писатель в своей каюте, вспоминая их с Софией разговор во время их первой встречи на юте «Морской лисицы».
Он встал, пытаясь удержать равновесие в этой адской качке, наклонился к своему чемодану с вещами и начал в нём что-то искать. Найдя, он достал небольшое зеркало и стал изучать своё отражение.
На Томаса смотрело несколько суровое на первый взгляд из-за острых худых скул лицо, почему-то слегка заросшее лёгкой щетиной (хотя мистер Уэбб не любил носить бороду); серо-голубые глаза его глядели ясно и как-то печально, волосы на голове растрепались. В целом лицо его выглядело каким-то уставшим, и сам он производил впечатление уставшего, подавленного человека.
Том убрал зеркало, взял в руки одну из своих рукописей, относящихся к его новой книге, и начал перечитывать её с самого начала.
Особо мощная волна накрыла судно, едва не опрокинув его на борт. Чуть не вылетев в бушующий океан, капитан смачно выругался на морскую стихию. Казалось, эта волна была высотой с фок-мачту, настолько она была мощна и сокрушительна.
— Морско-о-ой дьявол, — протянул с ужасом капитан, глядя на левый траверз судна.
Огромная волна, высотой больше, чем грот-мачта «Морской лисицы», стремительно и угрожающе приближалась к судну с левого борта.
Мгновение — и эта волна опрокидывает судно на правый борт. Фок-мачта не выдерживает нагрузки и ломается со страшным треском, стоячий такелаж оказывается крепким и тянет за фок-мачтой в морскую пучину грот-стеньгу… Та ломается с таким же ужасным звуком. Наконец, стоячий такелаж тоже не выдерживает, и хлёстко разрывается: рвутся грот-стень-ванты, освобождая обломки рангоута, с силой бьют об воду бывшие туго натянутыми штаги и фордуны.
Несколько матросов оказываются в воде, раздаются их умоляющие о помощи крики, но они бессильны перед страшной стихией океана. Бессмысленно в шуме сурового шторма звучат команды старпома и капитана, пытающегося хоть как-то спасти судно, но всё оказывается тщетно.
Ещё одна огромная волна, подобная первой, захлёстывает судно с левого борта и окончательно переворачивает его, погребая под собой, пытаясь унести в глубокую тёмную бездну «Морскую лисицу» и её команду вместе с удручённым писателем.

Апрель 2014 г.
Москва