Зеркало

На закате пригубишь коньяку, и смотришь Андрея Тарковского - прямо с планшета. И Бах, и Перголези. И стихи его отца: "Свиданий наших каждое мгновенье// мы праздновали как Богоявленье". Со мною навсегда - духота и оторопь зальчика на Ордынке, 74-й год, тополиный пух в носу, от него и слезы... Будто листают Брейгеля. Сцена до титров с подростком... В школе я заикался пуще этого отрока, чуть не замолчал, пронесло... А Витана и Юрасика - нет. Вон они, на берегу портвейн закусывают сырком. Обоим за полтинник, внуки пошли, а заикаются ужасно: "П-п-по-д-длей еще!" Одному в детстве отец сунул ладонь в конфорку, чтоб не играл со спичками. Другого заперли в холодильнике с рыбою, - крал на мороженое. Витан обоссался от страха, у него поседела прядь, и стал заикою... "Когда судьба по следу шла за нами// как сумасшедший с бритвою в руке". Все сорок с лишним лет после закрытого показа, когда в сомнениях, или пытаются заткнуть рот, вспоминаю логопеда из фильма: "А теперь - говори!.." Ну, вот, ладно, говорю, как могу... Да... Ну, или почти... Получается... Любые слова, между прочим, - и на "д" и на "п"... Хорошо иногда одному, Господи...