искушение

 
  В дефолт ГКО (Государственных Казначейских Обязательств) объявленный правительством Кириенко 18 августа 1998 года Палей потерял почти всё. Стоимость пакетов его акций в 16 предприятиях: Газпроме, Сургуте, Никеле и т.д. упала с 870 000 долларов до 46 000. Он погоревал, попьянствовал и стал искать, чем кормится, чем заняться.
 Иностранные инвесторы и даже президент США Клинтон лично потеряли в сто раз больше. Кремлёвские олигархи кинули всех.
 Приятель, брокер, сказал ему, фирма «БКС» впервые в России открыла дилерский зал для фьючерсной торговли на валютные опционы.
 Олег Николаевич заинтересовался. Выяснил. Клиенту выделяется компьютер, как торговый терминал с окнами для аналитики. Цена 300 долларов в месяц. Если клиент делает за месяц сделок с оборотом более 10 000 000 долларов, то пользование компьютером было бесплатным. Плечо равнялось 100. То есть если клиент заводил на биржу 1 000 долларов, то фирма на его счёт добавляла ещё 100 000 долларов на сутки бесплатно, а заём более суток уже оформлялся под 20% годовых но уже с плечом не более 10.
 Палей прикинул, что фирма на комиссии от его сделок имела более ста долларов в день, и понял её доброту. Он подумал:
 - Когда-то я обыграл Мавроди. Купил акции МММ по 2 рубля 60 копеек, а продал по 14 рублей 30 копеек. Цена, правда, поднялась до 112 рублей. Да ладно, мне хватило. Заработал 80 000 долларов за две недели. Неужели же эти жулики умнее меня. 
 Олег Николаевич подписал договор, завёл свои последние 7 000 долларов и начал играть.
 Зная свой безбашеный характер он решил в своих решениях опираться строго на любимые математические теории; ряды простых чисел итальянца Фибоначчи (12 век) и глиссарий японских математиков (17 век).
 Палей знал много красивых математических идей, описавших цепную реакцию урана (атомный взрыв) или флаттер крыла самолёта при преодолении сверхзвука, но этот математический аппарат, созданный для описания расширения Вселенной, размножения саранчи и пчёл хорошо подходил для описания поведения биржевых спекулянтов на фондовых рынках.
 
 Зал был открыт круглосуточно. Кофе, сливки и сахар лежали на столике у кулера и были бесплатны, для клиентов.
 Владельцы брокерской фирмы знали, что если клиент биржи выпивал за сессию более трёх чашек кофе, он делал на 40% больше сделок и следовательно приносил прибыли компании на 40% больше.
 Проигрывал клиент или выигрывал, их не интересовало.
 Начинал Олег Николаевич свой марафон чаще в 4 утра с открытия Токийской биржи. Потом открывались биржи Гонконга, Москвы (биржа РТС), Лондона, Нью-Иорка, Чикаго.
 Палей обычно играл по 16-18 часов не отходя от компьютера. Вначале он ставил иену против доллара. Часов в двенадцать дня играл на повышение немецкой марки против английского фунта и заканчивал торговлю ночью в шортах европейских валют против лонгов в долларах.
 В среднем Олег Николаевич делал около 150 покупок и продаж фьючерсов на валюту и акции. За три месяца он заработал 380 000 долларов и просто обезумел от удачи.
 Уже дважды к нему вызывали скорую помощь. Олег Николаевич от жадности, страха и переутомления падал со стула.
 Менеджер торгового зала, сунув ему ваточку с нашатырём, советовал  после 10 часов торговли закрывать позиции.
 – Олег Николаевич, по статистике в США брокер на торговом терминале больше четырёх лет не выдерживает; инсульт, инфаркт или психушка, а берут Уэл-стрит на такую работу образованных и спортивных до тридцати лет. Вам уже за пятьдесят, поберегитесь. -

 Страны НАТО начали массированную бомбардировку Белграда. Война в Европе испугала всех. Финансовые рынки сбесились. Спекулянты продавали всё подряд и покупали только золото.
 У Палея сорвало все «стопы», которыми он ограничивал сделки. Он потерял за день около 300 000 долларов, упал со стула и его увезли на скорой в кардиологию, а оттуда в психушку.
 С трудом разлепив глаза, он увидел перед собой пять человек в белых халатах. Трое мужчин и две женщины. Одна из них совала ему ватку с нашатырём в нос. Другой ворчал.
 – Куда так накачали. Давно спит?
 – Двадцать семь часов. Так Виктор Алексеевич, полное истощение. Кровь жёлтая. Никаких ферментов. Моторика вялая. Реакции заторможены. Наш клиент. – Ответил молодой доктор, поправляя галстук.
 – Бомжа привезли, что ли. Подкормить. Три хороших обеда с интервалом в два часа и выписать.
 – Да нет, опять брокер. – И добавил, совсем тихо.
 – Жена сейчас в приёмной, я попросил её подождать конца обхода. Просила подлечить. Говорит не впервой. Это второй срыв. Она согласна оплатить любые лекарства. Подержите говорит хоть недельку, пусть успокоится. Много денег потерял.
 – Хорошо, тогда переведите больного в седьмой корпус. Пока поддерживающую терапию. Глюкозу в вену, витамины в мышцы. Посмотрите сердце, лёгкие, остальное. Дня через три ко мне с анализами. –

 Обход закончился. Палей присел на кровати. Комната была коек на двадцать. Стояла ужасная вонь. Пахло лекарствами, блевотиной и мочой. У двери на диванчике сидело два санитара. По облику – спившиеся боксёры.
 Увидев, что Олег Николаевич присел, один подошёл к нему.
 – Объясняю, как новичку. Вставать с кровати нельзя. Обед приносят. Прогулка в два часа. Утка под кроватью. Понял. Если не понял, привяжу и заклею рот. –

 После обеда Палея перевели в небольшое здание, архитектуры восемнадцатого века, одноэтажное с потолками метров пять. Палат в нём было всего семь и огромный холл, в котором стоял большой телевизор, кресла и в больших кадушках тропические растения от двух до трёх метров высотой. Некоторые цвели.
 Двери в палаты не закрывались. Больные свободно ходили по зданию, но по углам холла в креслах сидели два санитара и медсестра и читали книжки. В палате Олега Николаевича стояло три кровати.
 На одной из них лежал мужчина лет тридцати и сосредоточенно изучал документы, разложенные по постели и на полу.
  Палей покорно лёг на кровать, указанную сестричкой с ярким макияжем, как у героини стандартного порносайта.
 - Если, что нужно, вот кнопочка. – Пропела девица, в миниатюрном белоснежном халатике, обтягивающем пухленькое голое тело и застучала каблучками, сантиметров 12, не оглядываясь. Похоже кроме халатика, туфлей и серёжек на ней ничего не было.
 Первый день Олег Николаевич с соседом только переглядывался, представившись с утра, но уже на следующий день они беседовали подолгу. Разговаривали на отвлечённые темы. Сосед был явно в курсе последних перестановок в правительстве России, Москвы и Московской области. Представился он Семёном Эдуардовичем, землеустроителем. Говорил он осторожно, но в его речи проскользнула информация, говорящая о том, что он крупный областной чиновник. Он посетовал, что губернатор стал слегка потерянным, то поздоровается, то, молча, мимо пройдёт. На что Палей добавил.
 - Пора корабль Вам менять. Слухи ходят, что этот скоро потонет. –
 О себе Олег Николаевич безжалостно заявил.
 - Я биржевой игрок, спекулянт и больной на всю голову. 
 Сосед заинтересовался.
 - Говорят, что более 95% капиталов в мире в ценных бумагах. –
 - 97,3 % - Уточнил Палей и провёл ликбез.
 - Если ты покупаешь ценные бумаги более чем на три месяца то ты не спекулянт, а инвестор. Хотя 90% процентов инвесторов это жулики.
 - Ну, зачем так грубо. - Смутился Семён Эдуардович.
 - Короче. - Продолжал Палей.
 - Открываешь счёт Депо в любой брокерской конторе в Москве и открываешь у них же фирму в стране – оффшоре на своё имя. (Кипр, Виргинские острова и т.д.) Услуга 300 долларов. Заводишь свои денежки и покупаешь, предположим, акции металлургического завода во Франции или нефтяной компании в Норвегии, а лучше всего помаленьку, но что бы акции котировались на Нью-Иорской бирже. Всё. Через 30-40 часов все твои денежки в стране-оффшоре в самом ликвидном виде. В любой стране мира зайдёшь в брокерскую кантору и возьмёшь, сколько тебе надо денег. Заведут на тебя дело в России. Деньги твои не достанут. Щёлкнул кликом на компьютере и денежки на Кипре. Щёлкнул ещё раз и денежки в Лондоне. Вас щёлкнут из пистолета, деньги получат родственники через нотариуса в любой стране, поэтому и убивать Вас нет финансового смысла. При этом цена акций  последние сто лет только растёт, если брать отрезок более двух лет. А теперь ты мне расскажи Семён про здешние порядки. Я уже был в дурке по молодости, но не в Москве. Что-то очень шикарно в этом отделении. Медсестра  так сексуально одета.
  Семён Эдуардович будто не заметив, что сосед по палате перешёл на ты, поразглядывал его и начал.
 - Лежат в этом отделении «платные». Покупаешь койку на две недели и выписка с нужной тебе статьёй обходится в 14 000 долларов. Ну а девочка, так это стандарт на выписку со всех психушек. Начнёшь заигрывать, значит здоров. Эта клиника, просто чудо. Наедет налоговая или прокуратура, ляжешь на две недели и всё. Готовый псих. А с психа какой спрос. Дело закрывают. –
 - Мне это не надо. Мне действительно нужна помощь. – Горько констатировал Палей.
 - Я вообще слышал, что игромания хуже наркомании, но не верил. –
  Семён Эдуардович с интересом разглядывал Олега Николаевича.
 - А чужие деньги Вы тоже проигрываете.
 - Слушай. Сам удивляюсь. Чужие не проиграл ни разу. Брал, правда, всегда с неохотой, рисковать чужими не очень хотелось. Нервы то не железные. Друзья по университету, родственники, одноклассники приставали. Слух прошёл, что я на бирже разбогател. Предлагали деньги. Иногда соглашался. Удвоить деньги за год для меня не проблема. Народ доволен. Но я игрок. Больной человек. Мне в кайф рискнуть. Играя на свои, я выбираю технологию или увеличить сумму в десять раз за полгода или проиграть всё. На чужие деньги играть мне не интересно. Живу в Москве. Купил три квартиры. Машины есть. Дети закончили университеты. Работают. Зачем мне деньги. Зачем мне друга детства терять за копейку –
  Семён Эдуардович, помолчал с минуту.
 – Помогите мне Олег Николаевич советом. У меня вроде собственности полно, а денег нет.
 – Понял. Твои активы не ликвидны. Что у тебя конкретно есть.
 – Ну например мне принадлежит 63% мясокомбината в Подольске, но он убыточен. Нет денег даже на зарплату рабочим.
 – Какая ерунда. Я тебе за месяц могу из такого неликвида, «мусорных» акций или облигаций сделать миллионы «зелёных», на которые ты купишь и водку с колбасой и замок в Австрии.
 - Как.
 – А так. В России 1700 банков. Берёшь кредиты под залог акций на покрытие кассового разрыва или закупку оборудования в десяти банках, и переводишь деньги в оффшор. И пусть эти банки забирают твой завод-залог через суд, кто вперёд. А это годы. Посадишь пацана-юриста на оклад. Дашь ему доверенность. Пусть волынку тянет. Пока он судится зарплата ему идёт. В США есть специалисты на 10-15 лет растягивают судебный процесс. Деньги уже твои. Кроме того пока банк пытается у тебя забрать завод ты и с него всё высосешь. Оборудование на металлолом. Землю под застройку.
 Через день в палату зашёл заведующий отделением.
 - Давайте знакомится Олег Николаевич. – Он протянул руку.
 - Виктор Алексеевич. Я Ваш доктор. –
 Сосед встал и вежливо вышел в вестибюль.
Зав отделением оказался тот ещё греховодник искуситель. Уже через полчаса они договорились. Виктор Алексеевич Толоконцев витаминами, БАДами и процедурами за неделю восстанавливает Палея, а тот перекинет 700 000 долларов Виктора Алексеевича, через покупку-продажу облигаций на лондонской бирже на Кипр. Там он их переведёт в немецкие марки и откроет дебиторскую карточку, что позволит ему купить недвижимость в Европе.
 Пожил Олег Николаевич в дурдоме неплохо. Кормили его пять раз. Причём второй обед обычно был в ординаторской с Виктором Алексеевичем с коньячком. Но наливал доктор больному ровно 70 грамм.
 – Столько полезно.- Приговаривал он, улыбаясь.