Три музы для Волошина, или "Show must go on.." по-карадагски
Сцена 1. Пролог. Впервые за последние 80 лет волею богов на Олимпе Таврическом свершилась божественная мистерия. Проще говоря в 2014 году в рамках Волошинского симпозиума состоялось официальное восхождение на Карадаг, но никто не догадался, что это было возрождением древней традиции. Тысячи и тысячи лет длились божественные мистерии в этих священных местах. Последний жрец, посвящённый в таинства мистерий, был М. Волошин, "Забывший себя бог"… Кто займёт его место в священной битве богов?
Сцена 2.Официальная делегация литераторов медленно поднимается по тропинкам вверх, к вершинам Карадага.
2.1.Три подруги медленно идут в хвосте процессии.
Культуролог:
Преградой волнам и ветрам
Стена размытого вулкана,
Как воздымающийся храм,
Встаёт из сизого тумана.
Интересно, какие в этом храме свершались мистерии?
Редактор: Не знаю как раньше, но сейчас что-то скучновато наше восхождение, девушки, хотелось бы чего-то более интересного.
Поэтесса: Что вы хотите, официальные мероприятия всегда такие скучные!
Культуролог: Все рассказывают о каких-то тайнах, загадках Карадага, о каком-то завещании Волошина.
Поэтесса: Я уже много лет пытаюсь раскрыть тайну Волошина. Местные спелеологи показали мне пещеру Аида, в которой любил бывать Волошин. Хотите, я вас проведу к ней? Тропинка к ней секретная, мало кто её знает.
Троица откалывается от официальной процессии и уходит в заросли.
Музыка.
Сцена 3.
Подруги взбираются на скалистую вершину Карадага.
Поэтесса: Недалеко уже до входа в пещеру.
Культуролог: О, я вижу где-то внизу официальная процессия.
Вдруг из-за скал слышится матерщина, громкие голоса – подруги видят компанию пьяных людей.
Редактор: Девушки, рвём когти, нас трое, а их много, и все обдолбанные.
Поэтесса: За мной - вход недалеко. Здесь они нас не найдут. Я вас выведу секретной тропой Афродиты . По древней легенде ,Афродита по ней убегала от слуг царя смерти Танатоса…
Культуролог:
Спустись в базальтовые гроты,
Вглядись в провалы и пустоты,
Похожие на вход в Аид…
Сцена 4.
ВХОД В ПЕЩЕРУ.
Подруги просачиваются в незаметную расщелину в скалах. Поэтесса уверенно ведёт их куда-то всё ниже и ниже по пещерам.
Редактор: Похоже, ты здесь уже бывала?
Поэтесса: Да, и неоднократно. Знакомые спелеологи много лет назад показали мне вход. Это бывшее святилище древних жрецов Киммерии, Тавриды, здесь Волошин любил устраивать свои мистерии.
Культуролог: Странно, почему же об этом никто не знает?
Поэтесса: Скоро вы, девушки, сами всё поймёте.
Девушки входят в огромный зал со светящимися сталактитами.
Музыка, смена костюмов.
Сцена 5.Театр Подземного Карадага
Поэтесса-Терпсихора: Добро пожаловать в Театр Подземного Карадага!
Редактор-Эрато: Бывала я в разных театрах – ну где же здесь декорации, актёры?
Поэтесса-Терпсихора: А сейчас главный режиссёр этого театра всё и объяснит. Прошу любить и жаловать – Максимилиан Волошин.
Из темноты появляется фигура в хитоне с посохом в руках.
Волошин: Давненько ко мне не захаживали в гости очаровательные дамы. (Целует ручки поэтессе.)
Редактор-Эрато: Ничего не понимаю, ты мне столько рассказывала о каких-то подземных чудесах…и на тебе!
Волошин: Позвольте вам объяснить всё по порядку. В своей земной жизни я обнаружил эту пещеру, казалось бы, совершенно случайно. И в ней я слышал голоса древних богов, и открывались мне загадки и тайны истории.
Поэтесса-Терпсихора: И страна Киммерия – это не просто фантазия господина Волошина, это древняя реальность ,лишь украшенная талантом великого поэта:
Безлесны скаты гор. Зубчатый их венец
В зеленых сумерках таинственно печален.
Чьей древнею тоской мой вещий дух ужален?
Кто знает путь богов — начало и конец?
Волошин: Весь Крым пронизан пещерами и подземными ходами, как муравейник. Со времён античных греков – это царство Аида или, как говорят учёные, место пересечения различных измерений. Мой нынешний Дом Поэта здесь.
Редактор-Эрато: И чем же вы здесь занимаетесь, господин Волошин?
Волошин: Да всё как при моей земной жизни: здесь собираются мои гости – литераторы, актёры, художники, учёные. Устраиваем балы, представления, развлекаемся. А вот и гость пожаловал.
Из темноты возникает фигура Пушкина.
Волошин: Узнаёте?
Культуролог-Мельпомена: Александр Сергеевич, я вас сразу узнала.
(Пушкин целует ручки, снимает цилиндр, стучит тросточкой).
Пушкин: Здравствуйте, Макс, забежал к вам в гости по-соседски, так сказать. А кто эти прекрасные дамы в твоей пещере?
Волошин: Как, ты не узнаёшь?! Ведь это Терпсихора, Мельпомена и Эрато.
Культуролог: На земле нас зовут по-другому, но раз уж Макс сказал…
Пушкин (обращаясь к редактору): Мы с вами случайно не встречались? В Гурзуфе лет так 200 назад?
Редактор-Эрато: Кажется, я начинаю припоминать. Да - я была, кажется, музой Эрато. На очередной вакханалии я немножко перебрала амброзии…. Потом за мной гонялс я по лесу какой-то пьяный сатир, и я пряталась от него на дубе.
Пушкин: Вот-вот. И лицо мне ваше знакомо, и некоторые части тела.
Поэтесса-Терпсихора: Надо же твою обнажёнку знают уже и классики.
ПУШКИН: Сижу я как-то раз в Гурзуфе в тенёчке под дубом, попиваю местное винцо. Хотите - верьте, хотите - нет : узрелось мне на дубе этом не только кот учёный, но и русалка там же.
Волошин (смеётся): Да, сатир это был, а не леший! А Эрато хотела просто познакомиться с Александром Сергеевичем, а он испужался. Понаехали тут из глубинки, и не знают местную фауну.
Редактор-Эрато (кокетливо): А на ветвях сидела я, а не какая-то там русалка! Александр Сергеевич в такой глухомани вырос, где уж ему понять, что с рыбьим хвостом на дерево ну никак не залезешь!
Волошин (шутливо): И что же ты так долго сидела на дубе том?
Поэтесса-Терпсихора: Я, кажется, догадываюсь. В столице наша Эрато любит строить глазки лицам афро - русского происхождения.
Редактор-Эрато (загадочно): Работа у меня такая – вдохновлять достойных.
Пушкин: Вот так в Крыму и рождаются нетленные произведения! Кстати, спасибо за помощь, потомки вроде бы не забыли эти строки.
Поэтесса-Терпсихора: Да и я с вами встречалась неоднократно на балах - танцор вы отменный.
Пушкин: Да я вас узнаю, красавица! (обращаясь к Мельпомене) И ваш облик мне знаком, дорогая
Мельпомена.
Танец с Пушкиным
СЦЕНА 6 ТАЙНА ВОЛОШИНА.
Волошин: В моей пещере земные люди вспоминают свои прошлые ипостаси, кто кем был в божественных мистериях.
Пушкин: Как говорили друзья Макса при его жизни, « Волошин - забывший себя бог».
Девушки (хором): И мы себя вспомнили.
Поэтесса-Терпсихора: Приятно быть Терпсихорой (и пританцовывает)
Редактор-Эрато: Хорошо быть Эрато! То-то мужчины находят во мне что-то Эратическое.
Культуролог-Мельпомена: И меня всю жизнь недооценивали! Я думаю, что в жанре драмы мне нет конкуренции. Ведь я настоящая Мельпомена!
Волошин: А теперь, милые дамы, если вы ещё не догадались, здесь вы оказались не просто так. Вашему земному миру угрожает страшная опасность – потомков античных богов становится всё меньше, их уничтожают посланники царства смерти Тартара - Фобос и Гипнос.
Пушкин: Не хочется о грустном, но здесь, в пещерах царства Аида, мы это видим, как никто другой.
Поэтесса-Терпсихора: Странно: вроде ничего такого не замечаем, всё у нас хорошо на земле.
Волошин: Вспомните знаменитую средневековую «Охоту на ведьм» ? Ведь только в тёмной Европе вспомнили античную традицию – началось Возрождение, появились титаны духа – Микеланджело, Леонардо Да Винчи и другие гении…Ведь это ожили потомки античных богов!
Пушкин: И сразу же последовал удар из царства смерти Танатоса. Его слуги – Фобос и и Гипнос - коварно нанесли удар. Сначала Гипнос наслал помутнение ума (люди научились перегонять спирт в Европе.)
Волошин: Затем монахи Шпренгер и Инститорис написали книгу «Молот ведьм», вызвавшую беспричинный страх у людей, а это уже постарался Фобос.
Пушкин: Ведь сюжеты насылает нам – поэтам и писателям совсем уж разные боги античности.
Волошин: А уж потом началась знаменитая «охота на ведьм ». Гибли миллионы людей – потомки античных богов, а Фобос с Гипносом отправляли в Тартар всё новые и новые жертвы.
Пушкин: И эта битва богов длится уже тысячи лет. Сменяются народы, религии, а война продолжается.
Волошин: Сейчас опять Гипнос и алкоголем, и наркотиками, высокими технологиями вызывает оцепенение ума. А бог страха Фобос заставляет людей уничтожать самых умных, самых достойных потомков античных богов.
Пушкин: Милые дамы, вернитесь в мир земной и вдохновите истинных литераторов на подвиг, достойный античных богов, сотворите новые божественные сюжеты.
Волошин: А мы вам обещаем новые постановки в нашем Театре Подземного Карадага. Я приглашу на днях своих друзей, и вы увидите нечто интересное.
Культуролог-Мельпомена: О, античные боги, оказывается в подземелье страшного бога Аида вполне милые уютные пещерки. И публика здесь интересная и даже театр свой есть.
Редактор- Эрато: Надеюсь можно пригласить наших друзей на новые премьеры Театра Подземного Карадага?
Волошин: Конечно, милые музы, мы как истинные театралы ждём своего зрителя.
Пушкин: Только вы уж разберитесь у себя в земном мире, кто потомки античных богов, а кто казачки «засланные» из Тартара.
Три музы, три подруги выбираются из пещеры и направляются в Коктебель.
Музыка, смена костюмов.
Три подруги незаметно присоединяются к официальному мероприятию в Доме Поэта и продолжают горячо дискутировать кто из ихних знакомых потомок античных богов, а кто нет.
Прозаик (протягивая рукопись): Дорогая, черкни-ка пару строк: не хватает только твоей подписи.
Редактор: Холоп, да как ты смеешь челобитную богине подавать?
Рвёт на куски рукопись и кидает прозаику в лицо.
Поэтесса (хихикает): Ваше величество, эк вас развезло после распития вина. Мы уже на грешной земле …. И ты уже не античная муза, а скромный редактор.
Прозаик: Да ты ведьма! Что ты себе позволяешь? Что за хулиганство? Совсем субординацию забыли.
Редактор(лепечет): Простите, виновата, выпила лишнего.
Поэт: То-то я смотрю - как-то странно вы выглядите! Где вы успели так набраться?
Культуролог: Хотите - верьте, хотите - нет: с Волошиным да Пушкиным.
Поэт с прозаиком ржут: Раньше напивались до зелёных чёртиков, а наши литературные дамы допились до розовых классиков.
Музы переглядываются: А не затащить ли нам в нашу пещерку этих неверующих и не вовлечь ли их в нашу мистерию?
Танец
Смутно угадываются контуры будущего – всё зависит от муз. Мы находимся в точке бифуркации – или пойдём вверх тропою богов, или провалимся в тартарары, запуганные слугами Фобоса.