Бернард Шоу считал, что самый большой грех по отношению к ближнему — не ненависть, а равнодушие; вот истинно вершина бесчеловечности.
Встречал я девушек легко понятных,
И я всегда их нежно, искренне любил,
Они доступны были и приятны,
И есть другие, те кого легко забыл.
Давно уж стёрты в памяти черты их,
Я всё забыл, всё, вплоть до лиц их и имён
Они исчезли, как мираж в пустынях,
Без боли, без потерь. Я не был в них влюблён.
Они ко мне тянули руки сами,
Как будто это я последний их причал,
Печально, светлыми от слёз глазами,
Смотрели в спину мне. Я их не замечал.
Но время шло, за ним пришли и жалость,
Невыносимые раскаянья и грусть,
В груди лишь неуверенность, усталость,
И с ними я теперь никак не разберусь.
Но я упрямо шёл своей дорогой,
Даря совсем другим свою любовь и пыл...
А вдруг моими, данными мне Богом,
И были те, к кому я равнодушным был?