Париж освечен фейерверком:
Праздник в разгаре — треск и дым,
Певицы в масках под ночным
Монмартром — словно баядерки!
Но не прельстил сына тот праздник,
Прямым путём он к Дюплесси
Приехал, чтобы посетить
Предмет любви своей несчастной.
Ворвался к ней, она - к нему
Прильнула с возгласом любовным,
Давно он был ей невиновный,
Уже простила всё ему.
Ждала, читая его письма,
Которые тогда писал,
Её слезами орошал
Поток любви и романтизма.
Уверена — вернётся к ней
Тот, кто душою так раним,
Глоток любви испить бы им,
Но сил уж нет, стала слабей.
Чахотка подкосила ноги,
Платок весь красный, видно Богу
Не до неё, мучений много
Он дал за грех ей первородный...
Нотариус к ней заявился.
Она просила подождать:
Дела с ним нужно порешать,
Пока душа в теле таилась.
Бумаги быстро подписали.
Ему наследовала всё:
Единственный любил её,
Такой счастливой сейчас стала!
К нему вернулась,- пастор ждёт,-
Покаялась, прощенья ждала,
Молитвы нужные шептала,-
Гласил ей: "Бог к тебе придёт".
В изнеможении упала,
И Александр с ней устремился,
Дыханьем слабым хоть напиться,-
Слова любви ему сказала.
Явился доктор с саквояжем,
Проверил пульс, в глаза смотрел,
Послушал трубкой, помрачнел,
Собрал свой скарб, лицом стал важен.
"Ничто ей больше не поможет,
Вот порошки, жить ей лишь ночь!"
Денежку взял, и вышел прочь.
Ничем её не обнадёжил.
Мария всех рукой простила,
Как будто их благодарила.
Остались с Александром вместе,
Душа в душу общались тесно,
Пока не грянул час последний,
И не прервал любовных песен.
Остался на Земле один,
Впитав камелий чайный дым.
Домой вернулся потрясённый
Увиденным и пережитым,
И удалился отрешённый
К себе словно ума лишённый.
Отец его растормошил,
И не скисать его просил.
—"Свершить последний ритуал
Ведь нужно ей,- он так сказал,-
Займёмся, я им помогу,
Ей путь последний обеспечим,
Поспи, легло на твои плечи,
Свалилось много, сын». Слезу
Смахнул с глаз быстро Александр,
-«Спасибо, папа, я приеду...
Наверно буду уж к обеду».
-«Мы ждём тебя, ты нужен там».