Брошенный дом
(рассказ)
Про дом этот я узнал от своей соседки Людмилы. Как-то в разговоре со мной, она проговорилась, что очень скучает по родительскому дому. Летом поедет к сестре в деревню, и обязательно недельку поживёт в брошенном родительском доме. Дело в том, что её родителей уже нет в живых, а дом так и остался в селе. Одинокий и неприкаянный. И что характерно, его никто из сельчан не трогает, не разворовывает. Более того, у соседей, Людмила оставляет ключи, и они присматривают за строением. Людмила недавно пошла на пенсию, и у неё появилась мысль, в тёплое время года жить в родительском доме, а зимовать - в своей однокомнатной квартире.
И однажды, ранней весной, Людмила позвонила мне в квартиру. Я запустил её. Она передала мне ключи от своей квартиры и попросила присмотреть за ней, пока она не вернётся. Обменялись номерами сотовых телефонов. Людмила и до этого жила уединённо и замкнуто. Поэтому её отсутствие мною никак не ощущалось. Более того, я как бы стал жить на две квартиры. И даже почувствовал от этого определённый комфорт. Кухня у ней оказалась очень удобной. Да и чего греха таить, и диван намного мягче моего. А уж о её торцевом балконе и говорить нечего - с него открывался замечательный вид в перспективу. Время от времени Людмила звонила мне. Но эти короткие звонки были совсем необременительны для меня, и я быстро о них забывал.
Наступила слякотная осень. Людмила вернулась в квартиру. Но прожив несколько дней, вновь засобиралась назад в родительский дом. Объяснив мне, что сестра с мужем живут в соседней деревне, часто навещают её, и ей не так одиноко, как в этой квартире, в которой она одна прожила тридцать семь лет. Через несколько дней за ней на своей машине приехал муж сестры Павел. И она, как бы между прочим, предложила и мне съездить с ней заодно, прокатиться и проветриться, зная, что как одинокий пенсионер, никуда не езжу и сиднем сижу в квартире. Я с удовольствием согласился.
Рано утром, мы уже отправились в дорогу. Те пятьдесят километров, которые предстояло преодолеть, никак не пугали меня. Более того, как только вырвались из объятий задымлённого города, дышать стало легче, настроение поднялось. И я даже попытался начать разговор с Павлом. Но в тот же момент, был "одёрнут" Людмилой, попросившей не отвлекать Павла от управления автомобилем. И вовремя! Как раз в этот момент на полосу вывернул встречный автомобиль, и Павлу, не без труда, удалось избежать прямого столкновения. Он процедил сквозь зубы: "Понакупят автомобилей, а ездить толком не умеют". Сам Павел профессиональный шофёр и в своей жизни много что повидал на дорогах страны.
Но вот и село "А". Огромное по площади, пересекаемое посредине небольшой речкой. Родительский дом Людмилы стоял на отшибе, по над речкой. Дом небольшой, в две комнаты и коридорчиком. В одной из комнат стояла печь, и эта же комната, к тому же, выполняла роль кухни. Наскоро перекусив с нами, Павел откланялся и укатил к себе в деревню, стоящую в десяти километрах от села в глухом сосновом бору. Людмила принялась мыть посуду. А я отправился побродить по селу, народ посмотреть, себя показать. Долго бродил по пересечённой неровной местности села. Заметил, что большинство домов, такие же старые, как и у Людмилы, где доживают свой век старики и старухи. Но несколько усадеб были новые, построенные с размахом и вкусом, видать "новыми русскими". Не с палисадниками и ветхими заборами как у большинства, а обнесённые капитальными новыми высокими заборами.
Удовлетворив своё любопытство и проголодавшись на свежем октябрьском воздухе, вернулся в избушку Людмилы. Людмила наводила в доме порядок, мыла полы. Я присел на крыльце, чтобы не мешать ей. Меня разморило на солнышке. Не заметил, как уснул. Разбудила меня Людмила и позвала ужинать. К ужину она выставила на стол бутылочку домашней малиновой наливки. После которой меня опять потянуло спать. И после принятия еды, с разрешения Людмилы, тут же вытянулся на диване, стоящего у стола. На улице уже порядком стемнело, и я быстро уснул.
Проснулся среди ночи от шуршания мышей в углу у печки. Задумался. Людмилу я знал давно. Знал её мужа, который уехал к родителям в гости. В другом городе, нашёл себе пассию, да так и остался там, создав новую семью, в которой вскоре народились и дети. Потом Людмила несколько раз сходилась с разными мужчинами. Но ни с кем ужиться не смогла. В конце концов, стала жить одна. В свои пятьдесят семь лет она по прежнему была красивой и стройной. В отличие от меня, грузного и бесформенного, в свои пятьдесят шесть лет. У меня и в мыслях никогда не было заигрывать с ней, до того она казалась мне недосягаемой и недоступной.
В этот момент, из соседней комнаты, услышал голос Людмилы. "Ну что ты там, иди ко мне". Я не шевелился, её фраза медленно переваривалась в голове. Наконец, решившись, в темноте, на ощупь, помня где стоит её кровать, побрёл к ней. Казалось, что шёл целый час, вытянув вперёд руки, чтобы не натолкнуться на что в темноте. И в какой-то момент, наткнулся на вытянутую её руку. Взял её в свою, подержал немного, ожидая, что она засмеётся и прогонит прочь. Но, Людмила молчала, и руку из моей руки не отнимала. Потом промолвила: "Что? Так и будешь стоять босиком на холодном полу?". Я осторожно прилёг подле неё. В этот момент она откинула одеяло и мы оказались в тесных объятиях. Утром, во время завтрака, она откровенно сказала мне: "Любовник из тебя никакой!". Я обиделся и ответил, что сегодня же уеду обратно. Однако, она примирительно попросила: "Не спеши. Поживи ещё несколько дней. Немного поможешь мне по хозяйству. Надо перекрыть шифером дровник, а то крыша протекает во время дождя".
Целый день мы провозились с крышей. Я был наверху, она мне помогала с земли. И вечером, когда закапал дождь, всё было готово. Зайдя в дровник, с удовольствием убедились, что сработали справно - крыша не течёт. Ужин был один к одному, похожим на вчерашний, только малиновой наливки, в этот раз, было в два раза больше. И когда меня стало после наливки и трудового дня клонить ко сну, уже не спрашиваясь Людмилы, прошёл к её койке и завалился у стены спать. Помыв посуду, Людмила нырнула ко мне под одеяло, и всё дальнейшее опять произошло как и прошлой ночью...
Мне полюбился этот "брошенный" дом с его "брошенной" когда-то мужем хозяйкой Людмилой. И мы с тех пор больше не расстаёмся...
5 августа 2015