О действиях КГБ..

ПОВЕСТЬ «ПЕРИМЕТР ОДНОЙ ЖИЗНИ.»
ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕМУ ВРАГУ - НУРСУЛТАНУ НАЗАРБАЕВУ, ПЕРВОМУ ПРЕЗИДЕНТУ "НЕЗАВИСИМОЙ" РЕСПУБЛИКИ КАЗАКСТАН!


ЧАСТЬ ВТОРАЯ

«РАЗГРЕБАЯ ИСТОРИИ ПЫЛЬ: МЫ НАХОДИМ ИСТИНУ!»

Глава первая.


КГБ..


"Может быть, и в нас, и на земле, и на небе страшно только одно – то, что не высказано вслух. Мы обретем спокойствие не раньше, чем раз и навсегда выскажем всё.. Тогда наконец наступит тишина, и мы перестанем бояться молчать. Так когда-нибудь и будет."
- «Путешествие на край ночи» Луи Фердинанд Селин.
 
"Анализ знаков Астрологии и Молитвы - единственная Истина, которую я приемлю - в оценке любой политической ситуации и в оценке любой личности, в определении способностей, характера и волевых качеств человека, в целях надёжности,
правильности расстановки кадров по местам управления и организации моего Офиса или Правительства."
– Алмас Естеков

 

Что такое:
Комитет Государственной Безопасносности?
- Самые лучшие умы состовляли костяк этого органа долгое время..

С уходом Хрущёва, пришёл во власть СССР "Лёня", так мы называли Леонида Ильича Брежнева, который подчинил орган разведки партийному аппарату.
- Самое страшное возникает тогда, когда разведка становиться зависимой от государственного бюджета, когда она перестаёт быть хозрасчётной! ЦРУ или, скажем, разведывательные органы Китая расходуют деньги на развитие не только из правительственных бюджетов, но и путём собственных операционно-торговых и предпренимательских сделок. Такие варианты деятельности активизируют умы начальства, развивают в них, кроме бюрократических инстинктов, инстинкты предприимчивости и глобального интереса ко всему! Сегодня миллиарды долларов из стран СНГ, в доле бизнеса, выносят западные спецслужбы..

 

С появлением Андропова из ЦК КПСС в КГБ, начинается разложение этого органа, начинается карьеризм и духовное разложение в душах руководителей спецслужб страны. Я помню только одного человека, которого не развратило это состояние, имя которого Леонид Шебаршин, мужик смелый, дерзкий и ко всему прочему сверхинтеллектуальный человек. Он работал в Центральной и Юго-Восточной Азии. Остальные мои начальники либо спивались, либо развращались в материальной корысти, либо просто предавали Родину. - Материализм делал своё дело и всё шло к краху, ибо люди, в потере нравственно-идеологических ценностей растлевали, с лёгкостью воспринимая материальный стимул!

 

Что такое разведка?!

 

Разведка является Стеной, защищающей Государственный Дом от чужих и непрощенных ветров! - Разведка состоит из множества кирпичиков: людей, исполняющих агентурную работу, людей, воспитанных до жёсткости, состовляющих каменную силу, духовно и нравственно, готовых жертвовать собой во имя Родины, во имя Дела..

- Материальный и животный инстинкт, питающий дешёвку в людях - привязанность к земным благам, стал той трещиной, которая развалила крепкость - в душах наших, советских, разведчиков! Не многие сегодня сохранили воспитание, которое давала советская разведка, большая часть, плюнув на святое, ринулась в бизнес, а ещё большая часть из них полегла на чужбине, при содействии предателей! 

 

Нужно вспомнить, хотя бы книгу Олега Калугина или воспоминания Гордиевского - предателей и изменников этой Святости, которые, прекрасно понимая принципы Запада, развивали и далее, для себя с выгодой, гложущую их болезнь, рассказывая в своих книгах - как им плохо жилось в одно-комнатных и двух-комнатных "хрущёвках", тем самым, лишний раз намекая капиталистам: Дать им то, чего не давали Советы! Удовлетворение их потребностей, даст западным разведслужбам большие результаты в большем содействии с их стороны информацией и опытом в раскрытии методов и практических действий КГБ: они шли к предательству своих соратников, друзей и близких только из-за этого животного инстинкта, который, прежде всего, распустили инфекцией пожирающих микробов Брежнев и Андропов, партийные лидеры, поставившие в первую голову для всех принципы корысти: Всё для блага человека, всё во имя человека! - и превратившие орган КГБ в защитников их привелегий и сладкой партийной жизни!

Нужно также отметить, что "уход на сторону" лучших и талантливых российских бизнесменов начался тогда, когда на высоты государственной и экономической безопасности России Борис Ельцин, в параноидальной экспрессии после утреннего похмелья, под шепоток главного своего охранника капитана (в будущем генерала) Коржакова, поменял профессионала и явного мужика, эстета, бывшего начальника Первого Отдела, исполнявшего всего один лишь день - должность Председателя КГБ СССР, Леонида Шебаршина, на безвестную "промакашку" - к подписаным секретнным докуметам, офицера средней руки, поменял на Бакатина. Это был своего рода "колокольчик" по размерам рук Ельцина, с которым российский президент по вечернему поводу и под аплодисменты личных "козлов" и "чертей" в тот же вечер распечатал бутылку армянского коньяка, продолжив утренний похмель на унижение России.

 

ЭТО СВЕРШЕНИЕ ЕЛЬЦИНА БЫЛО ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ НЕУДАЧЕЙ ДЛЯ РОССИИ, ЭТО БЫЛО ДЕЙСТВОМ, КОГДА ВСЯ РОССИЯ ОКАЗАЛАСЬ ЖЕРТВОЙ ОДНОГО ИДИОТА, ЗАРВАВШЕГОСЯ И НЕОБУЗДАННОГО..

 

После этого началось "великое брожение": Приднестровье, Ингушетия и Чечня. Именно с одного неверного выбора толпы и малодушия патриотов огромной страны начался процесс - гибели целого организма!

- Ельцин посеял дурной посупок!

 

С истари говорили на Руси:

Посеешь поступок, пожнёшь привычку, посеешь привычку, пожнёшь характер, посеешь характер, пожнёшь судьбу!

 

От ослабления государственных сил специального назначения на поверхность страны, её общественного, политического и экономического состояния, моментально вылезли люди, которые вместо чести поставили во главу вершины жизни деньги, наживу и духовный нигилизм.

Попраными оказались не только нравственные устои общества и государства, но и традиционные законы воровской жизни..

 

- Когда перестаёт работать разведка, перестаёт работать тепло в Государстве, греющее людей, перестаёт существовать иммунитет, так как число микробов, проникающих вовнутрь, становиться больше всех сил государственного иммунитета, зараза поглащает чистоту жизни страны, наделяя её экземой и раковыми опухолями, ибо нет больше, защитной и огрождающей Стены!

 

 

 

Сергей Соловьёв, известный и талантливый кинорежиссёр в советскую эпоху, прославившийся больше всего в расскрытии психологии криминальной духовности, приехал в Алма-Ата в 1983-ом году, и прямо в столице Казахстана, набрал себе группу - в его новую мастерскую во ВГИКе по режиссуре кино..

В то время разгул взяточничества и коррупции приобрёл в СССР самые неимоверные масштабы!

 

Я тогда учился во ВГИКе с 1982-го года, в который поступил сам, даже не имея направления Республики Казахстан. Прочитал поэму Абая Кунанбаева "Искандер" и покорил всех!

Летом 1983, когда Соловьёв набирал группу, я работал на практике в городе Фрунзе, на телевидении Киргизии, снимая первые фильмы свои, которые удивляли киргизских редакторов странными названиями – «Девочка и конь», «Су-самыр и медведи будущего», «Тулпары, несущие справедливость». По фильму "Девочка и конь" на телевидении распускали слухи: Он снимает фильм про девчонку и жеребца..

 

На самом деле, фильм был сугубо философский.

Сегодня я уже не помню сценария, который написал всего за одну ночь, но опишу мизансцену.

Там был выражен смысл жизненной гиперболы, моё видение подъёмов и падений в судьбе человека, о его предназначении, о смысле явления в жизнь всякой души, всё это в сюжетах фабулы фильма сливалось воедино в нескольких десятках минут..

 

Маленькая девочка появляется на экране, расстворяясь в ярких красках тюльпанов и маков степи. Она проходит к зимовке скота, кормит ягнят, затем играет с лошадьми, которые поедают сахар из её рук..

Рядом бегает, повзрослевший жеребец, который, недоверчиво, сторониться всех людей и её тоже.

Девочка пытатся приблизиться, погладить жеребца, но он отскакивает в сторону, храпит и устрашающе бьёт копытами, разрывая землю, дико несётся в степь, а потом постоянно возвращается к матери..

 

У порога юрты появляется её отец, он держит руках седло. Чабан проходит к загону. Повесив седло на изгородь, он берёт в руки большой кнут и заводит в округленный дворик, в самую сердцевину скотского двора, кобылу.

Вслед за матерью и чабаном, по привычке и природному инстинкту, забегает шустрый жеребец.

Потом хитрый человек, оставляет жеребца в округленном дворике, а кобылу выводит за изгородь.

Быстро накинув на жеребца войлочный канат, чабан пытается водить жеребца по кругу, но жеребец упирается ногами, прыгает, как взбешенный, водит рылом, удушенный верёвкой..

Девочка кричит отцу: Отпусти, папа, отпусти, папа, Желтоксана! - называет она по имени жеребца: Ему же больно! - возмущается ребёнок.

Не добившись результата, девочка громко плачет в наздрыд.

Камера от ребёнка поднимается ввысь на облачные небеса.. Затем объектив камеры медленно опускается на крупный план лица мужчины.

Ярко выраженные черты: монголоидные челюсти, узкие глаза, как две амбразуры дзота, испещрённые глубокими морщинами щёки и лоб - всё это в яркой степени выражало азиатскую мудрость..

Чабан, по древнему правилу обуздания, беспощадно хлещет кнутом и гонит, противящегося его воле, жеребца по кругу.

 

Девочка плачет и протестует, врываясь во дворик, рискуя при этом попасть под копыта жеребца, она всячески мешает отцу делать святое дело, до тех пор, пока мать не пытается увести её в степь, за пахучий ковылью бархан, где паслась отара овец.

Тут уже девочка упирается обоими ногами и противиться воле матери!

Мать, схватив в охапку дочь, не отпускает её, и уносит прочь.

Отец, гоняя по кругу жеребца, ломает волю скотине, достигет насилием своей цели..

 

Девочка и мать, камера снимает их сверху, идут по бескрайней степи, но голос их разговора звучит за кадром.

Девочка: Мама, ведь ему же, Желтоксану, больно?!

- Доченька, конь родился, чтобы служить человеку, как человек рождается, чтобы подчиниться своей судьбе!

 

Камера поднимается ввысь, над их головами, на вершины гор и выступы скал, поднимается ещё выше, где мелькают облака, зарево солнца и полёт одинокого орла, затем она опускается на горизонт степи, где всё покрыто одним жёлтым цветом – цветом земной разлуки..

 

Мать, размахивая камчой, погоняет скотину с холма в сторону одинокой юрты. На огромном пространстве степи, эта юрта, с дымящим шанраком, предстаёт собой единственным явлением человеческого присутствия посредине природной границы, разделяющей бескрайнюю, ровную степь от горных подножий.

 

Девочка, разгоняя отделившихся овец, спускается с холма, и бежит к осёдланному жеребцу. Животное не брыкается, как прежде, не кидается в сторону, размахивая хвостом, а, в поисках сожаления, к своим до крови побитым бокам, протягивает дочери чабана челюсть, вытягивая морду.

- Девочка смеётся, впервые дотронувшись до своего любимого жеребца!

 

 

 

Может быть, оглядывая жизнь свою, я часто думаю: Покориться жизни?

И, наконец, принял решение: Чтобы ради цели своей жить, нужно проиграть! Я должен серьёно помочь Нурсултан Абишевичу, ради цели развития Казахстана, обуздав мою необузданность! - так воскликнул я сердцем 12 ноября 2005-го года, и в конце ноября получил визу, чтобы посетить Родину – своими глазами оценить происходящие выборы президента, где не было даже сомнений – с учётом расстановки сил между властью и оппозицией , что изберут именно Назарбаева.

 

Но главная цель - была одна тогда:

В Вашингтоне определённые силы, взвесив мой Проект на 8-9 миллиардов долларов по развитию Инфраструктур в Средней Азии, работавшие на группу Секретаря США - Спенсера Абраахама, возглавлявшего долгое время Департамент по Энергетике, поддержали мои стратегические планы, и теперь основная задача была у них – после согласия КазаКстана! - убедить Спенсера Абраахама в выгодном значении данного проекта для Юго-Восточной Азии, миротворческой деятельности на территории Афганистана и для - США с перспективой строительства нефте-газопровода на Пакистан и Индию!

Когда моя определённая цель была - с другого боку:

Встретиться с Президентом Казахстана, чтобы ознакомить его с моими идеями и с планами для организации инвестиционного финансирования, и это возможно было лишь после встречи Назарбаева с Президентом США Джорджем Бушем-младшим..

- О моей цели знали два человека: мой друг, владелец сайта популярного в Казахстане, Юрий Михайлович Мизинов, которому я открылся, и Козбасар Болатбекович Нурбеков, начальник в Алма-Ата ДКНБ.

 

 

 

Но, вернёмся всё же в прошлое – в начало 80-ых годов, я должен признаться, что годом раньше мне пришлось работать, а именно в 1983 году, по направлению от ВГИКа на Гостелерадио Казахстана, под началом Гульжан Ергаливой, главного редактора "Молодёжных программ Казахстанского телевидения", которая, как известно, до последнего времени - являлась одним из самых ярких и непримеримых борцов с политикой Назарбаева, но всё же - реальная жизнь одолела её амбиции и авантюристические, идеалистические чувства..

 

- В начале 80-ых прошлого столетия, Гульжан Ергалиева открыла в то время, первую и самую потрясающую телепрограмму советского Казахстана - «Молодёжный четверг». - Тогда Гульжан все знали в лицо, и все любили её программу - за критические репортажи и показ проблемных ньюансов с делами молодёжи, но больше всего – за возможность увидеть эстрадные клипы, услышать самую современную музыку в молодёжных передачах по четвергам недели.

- Я попал в "Молодёжный четверг" по направлению из ВГИКа – на практику в редакторский отдел. Тут мне пришлось снимать мои первые национальные фильмы, работая сценаристом, оператором, режиссёром собственных детищ!

 

В то время идеологический центр коммунистов Казахстана, очень здорово проталкивал национальные традиции в музыке: все играли на домбре, на кобызе и рок эстрады, как таковой, кроме известного ансамбля «Досмукасан», фактически не было! И вот опять проявилась моя революционность, я решил восстать против устоявшихся традиций, и поэтому на заказ телевидения снять фильм про Алма-Ата в его архитектуре, в портретах жителей и в особых достопримечательностях, я пошёл на большой риск!

 

Когда фильм был полнотью заснят на плёнку, оставалось на мелькающие кадры на монтажном столе наложить музыку, и я приходил ночами в монтажную с едиственной целью, чтобы никто раньше времени не поднял скандала, я записал две звуковые дорожки, первая, под домбру для редакторов, вторая, скрытная, для выхода в эфир.

Показал фильм, все одобрили! А когда я прошёл в Отдел Программ, то сунул им второй, неизвестный вариант.

 

Какая радость посетила меня, когда в назначенный час по программе эфира, вышел мой пятнадцатиминутный фильм: как раз перед московской программой «Время».

- Та-та-та-там................. – на экран врывалась музыка Бетховена. Потом опять: Та-та-та-там........... – в ритм этой музыке поднималась моя камера на вершину гостинницы «Казахстан» и далее, в разлив монотонности и переливов множества скрипок оркестра, мелькали фонтаны, городские улицы, ночные фонари, дом Верховного Совета, прекрасное здание ЦК, здание телевидения и.т.д.

Это был мой вызов времени..

Когда на государственном телевидении, после премьеры и показа на всю республику моего фильма под вторым, тайным, названием «Бетховен и Алма-Ата», начали в кабинете "Первого директора Программ" Изи Айнеховича, задним числом, обсуждать художественное состояние моего детища, то я, с юношеским азартом, словно "в руки взял с колоды три туза", доказывал:

У русских тоже есть балалайка, есть гармошка, но они не выпячивают это на весь мир сегодняшним национальным достоянием.. Они на телевидение выносят рок эстрану, у них на первом месте Алла Пугачёва, гитарист Кузнецов, София Ротару, Анна Вески и.т.д.

 

Мне возражали: Не вам учить нас, молодой человек.. Во ВГИКе вы все радикалы, а когда вернётесь мы ещё посмотрим: кто вы есть?

Я отвечал: Я ничего доказывать не хочу, но жить, как вы вчерашним днём, обещаю вам товарищи, никогда не буду..

Затем, хлопнув двери Изи Яйнеховича, я поехал домой в Мерке, добивать оставшиеся дни вгиковских каникул.

Но часто возвращаясь в Казахстан, я просматривал собственный фильм на экране казахстанского телевидения в особо праздничные дни и событийные, но уже без имени автора данного фильма.. 

 

Мой нрав, мой непокорный характер наводил на многих ужас.. Во ВГИКе уже ходили разговоры, что я чуть ли не подложил бомбу на телевидение Казахстана, но вскоре всё утихло, и я «поджал хвост» свой, продолжал с увлечением слушать лекции Маматовой по «Истории кино», которая на перерывах в курилке, раскуривая сигарету, превращалась в равную нам простым смертным и с лёгкостью отвечала на любые вопросы, становилась весьма добрым собеседником, слушать лекции Горячева (имени отчества уже не помню) по диалектическому материализму, который, крайне, удивил меня, когда однажды рассказывал студентам на уроке «Истории КПСС», о том событии, когда толпа голодных пролетариев захватила Зимний дворец, расстреливая баб из женского батальона, уничтожая на своём пути всё величие российского прошлого, в последствии вырезав самую продвинутую часть населения страны в Гражданской битве за будущее устройство страны..

 

В общежитии ВГИКа, на Галушкина 7, я долгое время, на общественных началах, был членом Студсовета, потом Его Председателем и позже вечерним Комендантом - за зарплату в 90 рублей в месяц!

- Когда появилась соловьёвская режиссёрская группа из казахстанцев, то я братил внимание, на ребёнка самого младшего и лысого, которому всего было лишь лет семнадцать, по фамилии Каракузов.

Не зная, по своей доверчивости, предъистории мальчика, я поселил Галымжана – в личную секцию, где две комнаты, и одна была свободной, чтобы всячески помогать пацану и присматривать за ним..

- Каждый вечер я готовил плов, манты, жаркоп и другие национальные блюда. Кормил парня, как могла кормить его мать!

- Галымжан постоянно просил показать Москву, любил «жить на широкую ногу», я его ругал:

Галымжан, в Москве учиться нужно тебе, а не гулять!

Однажды он исчез – на три дня.. Звонил мне на мой телефон вечернего коменданта:

Дядька Алмас (он так называл меня), я у родственников!

- Каждый раз говорил, что вернётся именно сегодня вечером, но вот уже три дня?!

В конце третьего дня пацан вернулся: Избитый, с вывихом руки, без денег и без куртки! – Позвонила снизу вахтёрша:

Сынка твоего избитого милиция привезла!

Я бегом вниз. - Расписался в ментовских документах, узнал: Где его взяли?

– На ****ском притоне у Госплана СССР, напротив гостинницы «Москва».. 

Я взял пацана за шиворот, притащил на кровать, уложил спать и закрыл комнату на ключ.

- Утром он разбудил меня, Галымжан неистово стучался в дверь:

Дядька Алмас, открой!

- Я открыл дверь, передал ему свежие полотенца из прачечной, провёл в ванную.

Он жалобно смотрел на меня, но я ни сказал ни слова.

Галымжан мылся, а я приготовил чай..

Через некоторе время – утих воды поток, как вдруг я – услышал скрежетание металла, грохот ванны и тяжелые вздохи Галымжана. – Я крайне испугался: Не вешается ли мой пацан?

Одним ударом ноги, открываю дверь в ванную и вижу: Галымжан на корточках, несколько пластиковых белых пакетов в руках мальчишки, он спешно их прячет в спортивную куртку, а вокруг него: Целые кипюры – по двадцать пять, пятьдесят и сотни советских рублей, разбросаных на полу!

Я таких денег – в жизни не видел..

- Галымжан дрожащим голосом оправдывался и плакал:

Папка мой директор совхоза под Алма-Ата – и кормит в городе всех!

- Я захлопнул дверь, я всё понял, тут же решил перевести пацана в хорошую комнату, где соседями могли бы быть лишь иностранцы: треть Общежития ВГИКа – состояла из иностранцев со всего мира!

 

Во время чаепития, я сказал Галымжану:

Поселю тебя, дорогой, в 517 секцию, на пятом этаже: там проживает иностранец – секретарь Компартии Афганистана по идеологии, будешь в одной секции с ним.. А рядом в 516 и в 518 секциях – проживают студенты из Латинской Америки, Африки!

- Галымжан встрепетнулся:

Агашка, пожалуйста, я больше так не буду! – Клянусь матерью! Не переводи меня! Я с тобою - здесь хочу.. Ну агашка! Пожалуйста, я обещаю..

- Он вскочил и встал на колени, - опрокинул чашку с чаем.

Я сильно пожалел его чувства и попросил встать с колен..

Я серьёзно задумался: Что ждёт этого башлёвого малолетку в Москве – в городе, где любой кавказец, азиат обует его со словами – братишка, кентуха или земляк?! Каких только хитроумных и пошлых людей я здесь не встречал?

- Ладно, оставайся, а с деньгами осторожен будь! Храни здесь, все деньги с собой не бери, не свети их! - Ко мне никто не ходит, кроме тебя..

 - сказал я ему и добавил:

- Пока люди на сельхозработах, познакомлю в Москве - со всеми друзьями, а когда вернуться студенты с сельхоз работ, ты должен перестать ***нёй заниматься! – Учиться, учиться и учиться, - как говорил Ленин.

Тогда я искренне ставил цель: Когда будет шляться без меня, то пусть знает – нормальные места, где есть люди, которые будут помогать ему от ментов до бандитов, как моему – младшему брату!

С этого момента – я так его и представлял его повсюду: - Младшим братом..

Галымжан был послушен и относился ко мне со страхом!

 

Однажды я обратил внимание, - что он часто по долгу выходит на балкон покурить, а когда возвращается, то выглядит очень странно..

Я вырос в Аспаре Меркенского района – в Чуйской долине, где этого дерьма в изобилии!

- И никогда не употреблял эту заразу потому, что был с детства под контролем матери и под кнутом отца, а в юности - находился под армейской дисциплиной!

- С гашишом связывало меня, даже если просто вспоминали о наркотике словом, тяжёлое воспоминание из моего прошлого, когда я потерял – карьеру, погоны и ордена, завоёванные кровью и потом..

- Тогда мне и в голову не могло придти, что сын матери, доктора филологических наук, мальчишка был уголовником со стажем, повидавший Алма-Атинское КПЗ и судебное расследование!

Галымжан вёл смирно, почитал мои установки, а если кто обижал его на дискотеке ВГИКа и в самом общежитии, - я всегда встревал, хватал за жабры - обидчиков, разводил их, тогда все при появлении вечернего коменданта содрагались.

- Я круто относился к студентам, иначе на шею могли сесть!

Кавказцы называли меня: Бешенным казахом. – А славяне: Ханом Батыем.

 

Однажды, гуляя по проспекту Горького, как всегда мы зашли в «Интурист» - выпили немного, посмотрели на путанок и иностранцев, затем возвращались домой.

- Прямо на улице за нами выскочили оперативники гостинницы: Эй, ты, лысый, стой! – кричали они и перебегали улицу Горького.

Когда скрутили пацана, он стал кричать: Агай! Агашка, помоги! Помоги!

Я не знал, что мне делать, поэтому обратился, к подошедшим вслед за перативниками, милиционерам: Он же ребёнок! – начал я: Что случилось? – спрашивал я их.

- Те уже повязали Галымжана, а меня, так как многие – знали в лицо, с уважением, попросили пройти с ними в спецотдел гостинницы «Интурист»..

 

- Выяснилось, что в туалете «Интуриста» Галымжан раскурил косяк, а когда «блатные», которых всегда много тут было, особенно с Кавказа, попросили казачёнка поделиться с ними, он и угостил их азиатским товаром!

Туалет вскоре наполнился - «ароматом» Чуйской долины, а когда Галымжан вернулся за мой столик, то в туалет ворвались оперативники..

 

И когда мы с Галымжаном развлекались, поглядывая на танец молодой, изящной и маленькой ростом - Риты, разговаривая при этом, на перерыве между номерами танцев, с другой танцовщицей - Викой, красивой от совмещения двух кровей – осетинской и русской, высокой и более полугода уже являвшейся мне самым - близким человеком в Москве!

– Мы почти каждый день, сначало утром созванивались, а потом после обеда и до самого начала её работы в «Интуристе» на проспекте Горького - занимались любовью в кабинете вечернего коменданта общежития ВГИК.

Это для меня было самое лучшее время, когда я любил – самую красивую девушку Москвы!

- На вахте старушки-вахтёрши ликовали, так как Виктория каждыйй раз приносила им конфеты «Фабрики Бабаева» к чаю..

 

- И вот в это время «блатные» уже описали парня, который в туалете поделился с ними горем:

Тут был какой-то чурка и угостил нас гашишем!

- Интурист занимал большую площадь, с оромным вестюбилем и четырмя ресторанами наверху, да с одним рестораном «Арбат» - внизу. Оперативники шныряли повсюду, а в «Интуристе» на тот момент было двое «чурок» - Галымжан и я, не считая японцев и корейцев, у которых на лбу по менталитету их написано: Не прикосновенны!

- И когда мы уже выходили из «Интуриста» с Галымжаном, то нас заметили.

 

В спецотделе гостинницы, когда Галымжана обыскивали, то нашли целый пакет анаши! – Лишь один из тех пакетов, которые я видел в ванной на полу..

Пойманный преступник бросился - между ментами в мою сторону:

Агатай, помоги!

– я смотрел на него, не зная толком – как повести себя?!

Милиционеры стали избивать его при мне ногами и снова закручивать ему руки, тут я, развернув плечи, остановил милиционеров:

Он же ребёнок! Вы, его задушите!

– защищал я телом пацана и отстранил их в сторону.

- Алмас, отойди!

– скомандовал мой старый знакомый ещё со времён Афгана - майор Афанасьев из Фрунзенского РОВД..

- Отпусти, пацана!

– умолял я старшего мента.

Майор, в раздумии, сказал:

Он наркоман, ты что? Ты, сука, помнишь кабульскую парашу?

- вытаращил он глаза на меня:

Могли расстрелять тебя! Вспомнни, как ты пострадал? - Из-за такого же, ёбнутого лейтенанта Белова?

- Коммунист-офицер перекрестился, и взяв меня - за плечи обоими руками, взглянул мне прямо в лицо, затем сдвинув брови, жёстко напомнил:

Вспомни свои муки в одиночной камере Кабула?!

- Я расстерялся и вымолвил:

Ты меня, дорогой, хорошо знаешь, я не кину, не оставлю его здесь одного!

- Далее взмолился:

Боюсь за пацана, как близкий и единственный брат, казаК в Москве, изнасилуют же малолетку, у Вас во Фрунзенском РОВД, сам знаешь, сидят почти наполовину - гомики столицы..

Майор Афанасьев задумался:

Ладно, поступай вместе с ним в следственный изолятор моего района, щас я дежурю, посажу обоих в отдельную хату!

- Я идиот, не раздумывая, соласился, ибо настолько привык к этому малышу, наблюдая его детский, порою наглый и избалованный характер, и представляя ясно, что могло случиться с мальччишкой - среди уголовников столицы?

 

В изоляторе - у кремлёвской стены, я встретил немало своих знакомых - из числа блатных кавказцев в Москве, которые наведовались в «Интрурист».. Мне часто приходилось помогать им с «проходом» - в единственный тогда варьете ресторан.

 

Галымжан, расплакавшись на нарах, возбуждённо расказал мне про все его аресты в Алма-Ата и в области столицы КазаКстана, когда поочерёдно мать, отец, раскручиваясь на крупные суммы, вытаскивали его из местных застенок!

- Рассказал о вранье, которое он мне говорил ранее - будто про случившуюся в Алма-Ата аварию и лысину свою.

- На самом деле, как говорил подопечный:

После поступления в кино-мастерскую Сергея Соловьёва, он с друзьями поехал в горы, а потом обкуренные анашой властьимущих сынки и доченьки - стали громить беседки для отдыха людей, а когда к месту подоспела милиция, то они с дубинками в кураже наркотическом, - набросились и на ментов.

Милиция применила силу, и сразу отправила их в спецприёмник!

Там Галымжану менты обкуражили голову.

Это случилось перед его сентябрьской поездкой в Москву - на учёбу во ВГИК..

Я автоматически спросил его:

Так поэтому, ты, постоянно торчал на балконе у меня, раздувая руками дым от анаши?

- Да, - ответил юнец, затем сознался:

Я всегда уважал доброту вашу, но также и боялся, Агашка, вас..

 

Поздно ночью вошёл сержант-милиционер, потребовав от Галымжана последовать за ним.. Он упёрся, сказал – что без меня, никуда не пойдёт.

- Я пошёл вместе с пацаном, вслед за сержантом.

 

Майор Афанасьев допрашивал Галымжана:

Это документы Ваши?!

- Да! – ответил Галымжан.

- Почему студенческий билет ВГИКа на Каракузова, а паспорт, с той же самой вашей фотографией, - совсем на другое имя?!

Пацан опять залился слезами и стал объяснять, что при поступлении в мастерскую Соловьёва – когда экзамены проходили в Алма-Ата - мать, разведённая с отцом, поменяла ему фамилию!

 

 

 

- Я знал, что Соловьёв скряга, связанный с коррупцией – от преступного до властного мира, и экзамены он проводил в Казахстане, чтобы легко и быстро поиметь местную коррупцию, когда элита боролась - за перспективу своих отпрысков, из-за большого престижа ВГИКа на просторах СССР, расплачиваясь не малыми деньгами за будущих «режиссёров»..

 

 

 

К моему удивлению, утром Галымжан вынул из трусов, спрятанные там триста рублей.

Я обрадовался, как как это - меняло положение вещей..

- Обдумав действия, тут же постучал в дверь камеры, сержант мгновенно открыл, и размахивая ключами, весело спросил:

Алмас Ака.. Живой ваш мальчишка?

- Живой, живой, только не трогай его.. Мне нужно срочно к дежурному!

 

 

 

Я прошёл в кабинет майора Афанасьева, мы долго говорили, успел сбегать в «Интурист» за спиртным, где для иностранцев - открывают продажу спиртного с шести часов утра.

– Выпили, многое вспомнили и многих помянули за рюмкой!

Через час майор отдал команду!

- Отпустить Галымжана на свободу..

 

 

 

Кабинет Корытковского - прямо напротив дверей ректора ВГИК, товарища Ждана.
В приёмной посетители сразу двух направлений: и к ректору, и к проректору. Это руководители кафедр и работники деканатов. - Среди них Марья Петровна, директор общежития, и Александр Шульгин, Председатель студсовета ВГИК, ожидающие встречи по вызову проректора, который курьирует идеологические аспекты и частную жизнь студентов института.

Надежда Павловна - секретарь одновременно обоих глав института – ректора и проректора, поднимает на звонок телефонную трубку, затем спешит на вызов к проректору Корытковскому.

Через секунды она появляется из-за дверей кабинета:
Сашка Шульгин и Мария Петровна, вы следующие!

Марья Петровна тяжело встаёт, пропуская вперёд Александра Шульгина, студента 4 курса мастерской художественного кино, мастеров режиссёров Алова и Наумова, - с опаской оба входят в кабинет самого строгого человека ВГИКа.



Корытковский, выпячив вперёд губы, бесцветные и малокровные, смотрит на них скупым и сухим взглядом:

Ну, что милые?! 

Первым, не дожидаясь вопроса, начинает Шульгин:
Я сожалею, но про драку на дискотеке ничего не знаю, честное слово!
- Александр виновато смотрит на проректора:
После 8-и вечера всеми делами в общежитии заправляет Алмас, который, по вашему указанию, исполняет - обязанности вечернего коменданта общежития. А сам я находился на мероприятии - белорусской делегации в Доме Кино.

Корытковский пожевал во рту и, облокотясь на свой стол, склоняется, сумрачно из подлобья глядя на работников общежития:
Год на посту - вечернего коменданта Естеков, а жалоб на целую гору!
Проректор обводит взглядом рабочий стол, что-то пожевав во рту со смаком и раздумывая.

Марья Петровна замечает:
Он грубоватый, но весьма справедливый..

Шульгин добавляет:
Члены студсовета, бывшие на дискотеке, и добровольные дружинники написали рапорта.
- Шульгин протягивает проректору и ложит на край стола пояснительные бумаги:
Все они говорят об одном и том же:

Болгарин первым ударил студента Азамата, из мастерской узбекских студентов - актёра Бабочкина. Потом повторил это второй и третий раз, но Азамат, из-за своего низкого роста, никак не мог ответить великану болгарину, а когда появился Алмас: он начал их разнимать..

Марья Петровна, с некоторой обидой в голосе, добавляет:
Студент - иностранец, но в последнее время они часто несправедливо пользуются нашей административной поддержкой. Во-первых, болгарин пришёл, нарушив наши правила, с очередной своей путаной на дискотеку, а во-вторых, Алмас вообще его не трогал, он только обхватил, своего соотечественника, Азамата и вынес его на руках из диско-зала - в сторону туалета, чтобы отстранением одного исчерпать конфликт, но болгарин..

Здесь наглядно открывается панорама действий:

Зал дискотеки в вестибюле общежития ВГИК: на Гулушкина 7.
Студенты перестают танцевать, отстраняясь в стороны от самого центра зала, где в полумраке огромный, черноголовый и взбунтовавшийся болгарин очередной раз сверху вниз бьёт Азамата в лицо.

Музыка на танц-площадке медленно угасает..

В освещённых дверях вестибюля общежития появляюсь я и резко направляюсь в сторону дерущихся, ибо дружинники бездействовали, а за порядок в вечернее время в общежитии – отвечал только я, вечерний комендант.
- Через секунду, я выносил на руках Азамата - по коридору общежития, как бы Азамат не пытался вырваться, - я держал его крепко..

Путана в короткой юбке тянется на шею к болгарину, более оголяя ноги, без того обнажённые: она старается остановить взбунтовавшийся пыл своего валютного клиента.
- Болгарин грубо оттолкивает дешёвку, и, размахивая руками, быстро устремляется вперёд по коридору за мной..

Туалет.
Прижимая рвущегося Азамата к окну, я умоляю и настаиваю:
Остановись и успокойся, брат.. Прошу тебя!

Азамат неистово пытается вырваться из рук моих.
- Внезапно в дверях туалета появляется болгарин. Он дико устремляется через мою спину на Азамата, желая добить парня.


Я отпускаю Азамата и, развернувшись, теперь пытаюсь остановить - бычьи габариты болгарина. Двери туалета заполняет толпа зевак-студентов и гостей дискотеки, восторженно наблюдающих за всем происходящим.

- Болгарин заносит руку над головой моей, я улавливаю её в воздухе, отстраняюсь в сторону, быстро разворачиваюсь, давая нападавшему возможность - по инерции двинуться вперёд, и в конце – подсечкой сбиваю буяна на пол туалета.


Болгарин повержен и, в бессилии скорчившись, в состоянии сиюминутного отрезвления, громко умоляет меня:
Отпусти, джигит, я всё.. Всё больше не буду, отпусти!

А теперь Азамат – кидается на болгарина от спины моей, пытается его ударить!
Узбек мал ростом, но увёртлив, он легко проскальзывает между рук моих, - и ударяет ногами, несколько раз подряд, здоровенного гиганта.
Я всеми силами обхватываю земляка сзади, пытаясь остановить его..

Но тут уже - болгарин поднимается и злобным кулаком мне ударяет в затылок, я оторопел, закачался и, упёршись обоими руками о стену, застыл недвижимо. - Буян повалив Азамата на подоконник и наносит удары - сверху вниз..

- Двери туалета до отказа заполняют гудящие студенты, они созерцают происходящее побоище.

Мотнув головой, я прихожу в себя! Мгновенно развернувшись и ударяя болгарина вхлёст ногой между лопаток, ставлю его на корточки, в следующую секунду другим прямым ударом ногой - в грудь, укладываю иностранца на парашу.

 

- Поверженного буяна я, схватив за шиворот, вытаскиваю из туалета..

Советские студенты ликуют в дверях, злорадствуют: в те времена многие из них искренне ненавидели кичливых и часто бесцеремонных иностранцев!


Мастерская кинорежисёра Юрия Челюкина.
Кокорин и Юренев, сидящие по бокам от руководителя мастерской, вместе с сокурсниками по группе, внимательно разглядывают мой этюд.


Юрий Степанович морщиться и понуро смотрит на сцену - на происходящее психо-физическое самочувствие, немое действие, где главную роль, восседающего на подушках – лечащего мага, играю я.

Маг лукаво подсчитывает денежные купюры, поданные ему слугой, затем переводит взгляд на пришлого пациента. Это молодая женщина, она разводит руками и жестами указывает на головные боли, протирает глаза от слёз..

 

- Оксана Потоцкая, студентка мастерской Сергея Аполинариевича Герасимова и Тамары Фёдоровны Макаровой, великолепно исполняла роль! Я выношу вперёд правую руку, обвожу вокруг её головы, затем бросаю в огонь некий порошок..

 

- Искуственное пламя вздымает вверх, Оксана тревожно вздрагивает телом, судорожно трясётся. Я же выковыриваю странные действия руками и, слегка поднимаясь на подушках, - мотаю головой по сторонам, как возбуждённый шаман..


Кабинет проректора Корытковского.

Проректор недовольно обводит взглядом Александра Шульгина и Марью Петровну:
Дело дошло до Посольства, звонили из МИДа.. Болгарину, ваш джигит, повредил два ребра и он госпитализирован!

- Проректор нервно бросает в их сторону:

А вы мне тут его огораживаете?!

Марья Петровна настаивает:
Мы рассказываем, как всё было..
- Шульгин кивает головой и молчит.

Корытковский, отводит взгляд к окну:
Нам нужно что-то отписать в болгарское Посольство, и не корректно будет обвинять нам этого болгарина в происшедшем инциденте.

Корытковский повысил тона:

Они платят нам валютой за обучение их студентов. А этот, наш Естеков?!
- проректор разводит руками:
Без направления от Казахской Республики, поступает в институт на общих основаниях. Вообще, непонятно: как он ещё поступил к нам?! В практике моей, признаюсь, такое впервые!
- проректор в недоумении качает головой.


Марья Петровна опять неугомонно настаивает:
Он удивительно энергичный - успевает учиться и работать! Вы же его рекомендовали сами! - Правда он написал Вам заявление о трудном положении.

Марья Петровна взглянула проректору в глаза:

Кстати, он быстро навёл порядок в общежитии! Сейчас никто к нам не жалует в "проходную" после 11 ночи. - А сколько лет мы мучились, вспомните?!

Да, это я знаю!

- проректор машет мягкой ладошкой в воздухе:
Но нам необходимо беречь международный престиж нашего вуза!
- Корытковский недовольно смотрит на работников общежития:
Я пошёл ему навстречу, дал ему возможность - заработать на жизнь, но сейчас весьма сожалею об этом! - Помоему, наш джигит смотрит за всеми нашими студентами в общежитии, словно смотрит за стадом баранов?!

Порывшись в бумагах на столе, проректор показывает титульный лист из представительства Палестины в Москве:
Вот прошлая жалоба от палестинцев по культурным связям. - Я провёл с Естековым беседу! Он обещал вести себя ниже травы! А жалобы продолжают поступать уже от других, да, в том же духе!

Шульгин осторожно поясняет:

А скажите, что же ему делать было?

Александр встал со стула:

Когда студенты заочники – из нашей Страны - спали в спортивном зале, в вестибюле общежития, а иностранцы-студенты не впускали их в секции и в комнаты – со справками по Вашему направлению и за подписью Деканата?!

Это не оправдание!
- вскричал проректор:
Это не даёт прав Естекову - выламывать ногами двери в комнаты иностранных студентов – это самое дикое варварство! В конце концов, это ВГИК, а не аул..
- проректор ударяет мягкой ладошечкой по кипе бумаг на столе.

Марья Петровна опять оправдывает поступки вечернего коменданта, но теперь уже рьяно и в патриотическом тоне:
А как назвать то, что они вообще посылают нас и даже администраторов от деканата?! В прямом смысле и открыто: - на все три буквы?! Согласно инструкции, мы обязаны на время зимней сессии расселять студентов в свободные комнаты, а иностранцы живут, как паны, по разным причинам - от парткома, от профкома и по запискам от своих Посольств, живут в целых блоках и по одному!

- Проректор оправдывает действия руководства Института:
Для определённых студентов есть привелегии.. А Абдар Исмаил - человек с большим именем в Палестине! Ведуший культуролог и журналист..

Марья Петровна возражает:
Мы не имеем права унижать своих! Понятно.. - интернационализм и так далее, но, они же в итоге садяться нам на голову!?

Шульгин, студент из Белорусии воспрял духом:
Абдар Исмаил вообще маразм!

Александр развёл руками:

Он поселил не одну, а трёх валютных проституток во все комнаты - нашего самого лучшего жилого блока на 3 этаже! - Бесится, как настоящий султан!

- Здесь возникает перед нами Абдар в арабском халате, важно ступающий, в окружении шлюх, по коридору 3-го этажа.

Корытковский, пожимает плечами:
Но, Посольство пишет обратное, что Алмас ворвался к нему, как сионист, матеря араба всеми похабными словами, и выломал двери его блока. - Затем выгнал гостей палестинца, повыбрасывал их вещи, чтобы грубо и бестактно заселить в эти комнаты - группу сибирских студентов-заочников..
- проректор сделал паузу, вытер платком вскипевший лоб от пота, снова пожевал во рту нечто, мотнул головой и нервно закончил:
В конце-концов, это ВГИК, это культурное заведение, где следует, цивилизованно, спокойно договориваться!

- Я там была, никого он не материл, а выгнал Естеков из блока - только валютных шлюх и местных сутенёров. И вообще, с этим арабом ничего мирным путём добиться невозможно!   
- неотступно возражает Марья Петровна:
Абдар девок наших хапает за задницы - и в лифте, и по коридорам. Они стыдяться вам жаловаться! А сколько раз я удерживала Алмаса, когда девки плакали ему в плечо?!

Здесь вновь возникает картинка:

В лифте Абдар нечто бормочет губами и обоими руками перебирает цветастые четки, затем незаметно отводит в сторону правую руку, без стеснения, шиплет студентку за бёдра. – Девушка в испуге отстраняется. Рядом с нею - несколько студентов, но они отводят в сторону свои лица и, не желая ввязываться в конфликт с иностранцем, спешат к выходу. - Девушка бросается вслед за ними!

Александр Шульгин добавляет:
Поздней ночью, он врывается в комнату Ларисы Шехворостовой и, размахивая перед её носом сотней долларов, нагло требует, чтобы она ему немедленно отдалась?

- Шульгин смотрит проректору в глаза:

Ну, что это?!

Корытковский, сморщив лоб и недовольно посматривая на обоих посетителей его кабинета, тяжело вздохнув, резюмирует:
Короче, ищите Естекову замену! Я сейчас приму меры, по отстранению его от должности вечернего коменданта! Вам, всё ясно?!
- проректор обводит глазами присутствующих.

Марья Петровна и Шульгин молча встают с мест.
У самых дверей - на выходе, Марья Петровна отвечает на поставленный вопрос:
Как скажете.. Ваша воля - закон!



В мастерской режисуры Челюкина продолжается мой немой этюд..

Я принимаю очередного пациента: долговязого старика, роль которого исполняет студент нашей мастерской - Виктор Кузнецов. Он корчиться и качает по сторонам головой, показывая корявыми руками - на страшные боли в ногах.

Но я вновь, прежде всего, жадно считаю деньги, полученные от пациента, прячу их запазуху и, с недоверием, озираюсь по сторонам. Потом начинаю щупать пальцами голени больного, тот вздрагивает..

- Начинаю бормотать заклинания, из под столика - вынимаю маленький молотчек и стучу по коленям пациента, который нервно трясётся и сильно вскрикивает.

- Юренев смеётся, Кокорин серьёзно и задумчиво оценивает психофизическое самочувствие актёров, исполняющих роли, а Челюкин по-прежнему морщится, не воспринимая своим внутренним нутром - восточный калорит..

 

На сцене, слуги выносят пациента, загримерованного Виктора Кузнецова.

- Появляется служанка, это актриса Изабель, студентка из Кубы, мимикой - прилагая и отлагая от губ ладошку, объявляет: Готов обед!

Я тяжело встаю и направляюсь за Изабель - по периметру сцены, в дальний угол, где на столе выставлены бутафорные овощи, фрукты и хлеб. - Зрители видят, что лекарь: Более худший и более измождёный человек, чем его пациенты!

 

Своими кривляниями и крутыми разворотами тела, я раскрываю смысл сюжета:
Более худшие люди, находят любые средства, чтобы наживаться на – страданиях более лучших! - Им это намного легче, так как они не имеют моральных препонов!

Студенты мастерской радужно приветствуют мой этюд, встают с мест, хлопают в ладоши. - Юренев на стороне студентов. Юрий Степанович, оглядывает аудиторию, а Кокорин недовольно вытягивает вперёд свои ноги – от стола к сцене.

Мастер Челюкин встаёт с места и, покряхтев в руку, начинает критиковать мой психо-физический этюд:
Не верю!

- хлопнул он ладонью по столу:

Этюд не убедил меня! Местами какая-то напышенность - с избытком манков в восточном стиле..

- Он сурово оглядел присутствующих:

Характеры и действия актёров не совсем правдоподобны.. Многое не понятно, особенно, финальная часть: калека заканчивает работу - обедом?!
- Мастер смотрит в сторону специалиста по системе Станиславского, теоретика Кокорина, который также недовольно, но молча глядя на него, кивает головой.

Я в возбуждении, возражаю им:
Это восточный мотив, у нас другая мудрость! У нас иные люди и воспринимают мир часто - в обратную сторону от европейских менталитетов. Наши люди смеются и плачут, радуются и тоскуют - по другому! По своему воспринимают - зло и добро: мерками национальной нравственности, правды жизни и образной гиперболы..

Это школа советского искусства, советского кино! Нет ничего своего, а есть лишь - общее наше!
- неожиданно вскричал Юрий Иванович Челюкин:
И письменный ваш опус, последний, с критикой системы Станиславского свидетельствует о том, что, вы, очень некрасиво и недостойно нарушаете устоявшиеся правила этики и естетики в нашем институте, в конце-концов, и в нашем исскустве.. Вы критикуете то, на чём стоит наш театр и советская киношкола!

Она может стоять на чём угодно, я казаК, и воспринимаю мир по-казКски и свойственно традициям моего народа! Система Станиславского, в понимании моём?
- студенты мастерской переглядываются, шепчутся в ожидании большого скандала, а я продолжаю искренне доказывать моё видение:
 Это система предназначена обучать актёрскому мастерству даже мало таланного человека. Это неверно! В актёры должны идти люди – рождённые актёрами! Ибо талант, он исходит от природы: Он или есть, или его нет..

Кокорин тяжело поднимается с места, сначало протирает очки, заглядывая через них на свет окна - проверяя на полную прозрачность, и только затем - сурово смотрит на меня:
Вообще то, мил человек, вы перегибаете, нарушаете дисциплину в группе наших молодых кинорежиссёров, вводите сомнения в их души, словно «белая ворона», от вас много критики – несущественной.. Подумайте над своими поступками!
- Кокорин старается притворно улыбнуться:
Жили-были.. - И вот те на! Появляется человек из казахской степи и критикует всю нашу культуру, исскуство великого советского театра, советского кино, всего, всего?!
- главный специалист и известный критик советского театра разводит по сторонам руками:
Вы!
- он тычет пальцем на меня:
Вы критикуете систему, которая с послереволюционного периода утвердилась во   всём мире и достигла самих пределов Голливуда?! Вы, мил человек, скорее выскочка, чем критик!

Я поднимаюсь с места, смотрю в лицо, крайне сурового, Челюкина, потом на улыбающегося Юренева, наслаждающегося спором между - "системщиками" и мною, "авангардистом" из Степи:
 "Ворона", не "ворона": я соображаю по логике вещей.. А Голливуд далеко не ахти, не щедевр! - Обыденная масскультура, расчитанная на инстинкты и ощущения толпы.. Пооэтому, я больше предпочитаю француское кино: более национальное! Итальянское кино: более эмоциональное, более универсальное.. У нас в прошлом был великий национальный режиссёр Шакен Айманов, он не учился никогда системе Станиславского, а народ казахский любит все его фильмы: единственно казаКские! Но, скажите, где сегодня прославились казаКские кинорежиссёры - с вашей, вдолбленной в головы, системой Станиславского?
- Я, приблизившись, смотрю прямо Кокорину в лицо:
Ни один из, закончивших ВГИК, ваши театральные институты, так и не смог: Поднятся!

Обойдя стол, я подошёл к Челюкину:

Вы, и методы ваши, погубили многие казахские таланты на самом корню.. Ибо методы Ваши, простите меня, - искажают природу настоящего казаКа! Скажу сейчас прямо и честно: Вы, делаете нас гибридами, навязываете нам русскую культуру и, тем самым, ущемляете традиции моего Народа!
- Я встал посредине помещения, в самом центре - между студентами и преподователями, оглядел взором присутствующих и внезапно сел на пол на скрещённых ногах, словно в юрте, и начал инсценировать экспромтом роль, воплотившись в аксакала, трепетно проводя рукой по мнимой бороде, я громко восклицаю:
Осы баягы заманда..
- И я говорю с полминуты монолог в сторону присутствующих, - на непонятном им языке, это некая древняя мудрость, потом встаю с места и воссторженно восклицаю:
Как это красиво! А?!
- удовлетворённо воспринимая рукоплескания студентов, одновременно посматривая гордынно и вызывающе - в глаза преподователей.

- Что за ерунду, вы, несёте?
- горячо вскипел Юрий Степанович Челюкин:
По-моему, вы, националист! И только! - Я знаю много казахских, великолепных режиссёров - Булата Мансурова, Болата Шамшиева, Толемуша Океева..
- задумавшись, мастер начинает вспоминать другие имена.

- Я также горячо заметил:
Во, во!
- иронизируя мастера:
Мансуров - туркменский кинорежиссёр, все же остальные - киргизские..

Кокорин в бешенстве - вскакивает с места:
Туркмены, киргизы, таджики, узбеки, казахи.. Это всё одно и тоже!

Я возражаю:
Для вас это - одно! А для меня - нет..


В дверях мастерской Челюкина появляется ассистент Декана постановочного факультета:
Юрий Степанович,
- обращается она к мастеру руководителю:
Проректор Корытковский срочно вызывает его..
- девушка указывает пальцем на меня.

- Ну, вот.. Теперь дело до ректоров наших дошло!
- Челюкин машет рукой:
Иди уж, раз начальство вызывает!


Корытковский проходит приёмную, выходит в коридор и через несколько дверей, без стука, входит в кабинет к секретарю партийной организации ВГИКа - к товарищу Склярскому.
Хозяин кабинета внимательно читает письменный документ.
При входе гостя, он указывает жестом на кресло, расположенное напротив его стола:
Дай мне несколько минут закончить этот опус и потом поговорим.. - Очень серьёзно поговорим с тобой..

Проректор поднимает с журнального столика – свежий номер журнала "Партийная жизнь" и начинает листать его по категориям.
- Парторг углубляется в чтение.


Древний Вавилон.

Войска Набонида покидают город.
Центральный проспект "Айбуршабум" заполнен колоннами, уходящих на войну с персидским царём Киром, вавилонцев. Свяшеннослужители храма Эсагил благославляют их.
Всадники и пешие воины, вперемешку, проходят главные ворота под крепостной стеной "Имгур-Эллиль".

За широким мостом, возвышающимся над широким рвом, в глубине которого десятки крокодилов с шумом бросаются в воду, скопища людей сливаются в одно море самой многочисленной, по тем временам, армии мира.
Сам Набонид, в окружении пёстрой свиты, покидает Вавилон последним.

Валтасар с высокого балкона царского дворца, опершись обоими руками о поручни, тревожно провожает их взглядом.
Над высочайщим сводом зиккурата Этеменанки (Вавилонской башни) проплывает титр:
Древний Вавилон. VI век до нашей эры..


Валтасар одет в яркие одежды из сатина. На голове царский венец: он принял власть над городом от отчима Набонида.
Рядом на троне восседает его мать: царица Нитокрис. Величественная женщина машет платком вслед удаляющемуся мужу.
Она прекрасна, как может олицетворять красоту жена двух великих людей: царя Навуходоносора и его сподвижника Набонида, умнейшего учёного той эпохи.

В порыве ветра из рук Нитокрис вырывается платок и пролетает над головами бесчисленной толпы горожан и над высокими башнями крепостной стены.
Он порхает как птица и опускается под копытами коня царя Набонида. Царь с коня поднимает платок и оборачивается назад.
Валтасар на балконе преклоняет колено перед отчимом, а царица, глядя в сторону мужа, склоняет голову.

Лицо Набонида каменное!
Ни одна жилка, ни один нерв не проявляют своей жизненности, а глаза, словно бездонная пропасть, покрыты пеленой тумана, которой всегда покрываются глаза орла, срывающегося на жертву.


Длинные коридоры катакомб древнего города. Огромные факелы освещают стены. Они разрисованы диковинными и яркими картинами.
За длинными столами в огромном зале пирует знать Вавилона..
Из фонтана, в центральной части зала, бьёт ключом красное вино. Слуги огромными ковшами черпают напиток, разливая его в кувшины, служанки уносят зельё по столам.

Валтасар встаёт из-за стола и, хлопнув в ладоши, заставляет всех умолкнуть.
В зал врывается музыка. Вокруг фонтана появляются танцующие гурии невиданных красот. Молодые и разукрашенные юноши в белоснежных одеяниях, ударяя в бубенца и пританцовывая, вместе с красавицами обходят столы.

Музыка набирает темп.
Гурии и юноши пускаются в дикий пляс, издавая оргии и стенания.
Сексуальный оргазм охватывает сидящих за столами. Они вскакивают с мест, бросаются на гурий и юнош, растаскивая их по углам и коридорам подвалов Вавилона.

Валтасар, обоими руками обхватив двух гурий, бросается с ними под стол.

Сексуальные сцены повсюду.
У фонтана обнажённые люди поливают тело вином. Обнажённые девушки и юноши лобызают жирные тела вельмож и жрецов Вавилона. В коридорах, под факелами, смешались стоны и ликования. Под столами, сотрясая и опрокидывая наверху посуду с явствами и напитками, происходят сцены самого дикого секса.


В одном из залов царского дворца происходит другая сцена.
Горящие факелы освещают свод потолка.
Опрятные и аристократические лица сановников царского двора во главе с царицей Нитокрис устремлены ввысь.

Они застыли на коленях в молитвенной позе, а над ними стоит человек в чёрном длинном балахоне. Лица его не видно. Длинные костлявые пальцы его держат на вытянутой руке знак тайного ордена:
На золотом круге, на самом верху, изображено пылающее солнце, чуть ниже горная вершина, между ними глаз и два потока вод обходят снизу гору: Ефрат и Тигр.

Из под темени колпака балахона выдвигается костлявый подбородок.
Голос таинственного монаха басисто оповещает:
Тьма опускается на землю-ю-ю!
Излишнее добро превращае-е-ет людей в ското-о-в!
Развра-а-т и пьянство, преступления и злора-а-дство становяться привычным явлением в их жизни-и-и!
- воздев указательный палец к освещённому факелами потолку, он громко восклицает:
Люди придумали бога и надеяться на то, что он их прости-и-ит?!
Чем более преступны-ы-ми становяться лю-ю-ю-ди, тем наивнее становиться их бог!
      Тем выше их слепая ве-е-е-ра..
- оратор, показывая указательным пальцем другой руки на знак их ордена, грозно утверждает:
Мы судьи им!
Мы поклоняемся тому, что нельзя придумать. Чего нельзя не признать. То, что не возможно отрица-а-ть!
- таинственный человек возносит от знака ордена указательный палец к небу, вознося голос, утверждает:
Мы поклоняемся тому, кто в нас самих.. Мы и Он, великий и всесильный, неразделимы! Мы..
- монах магически и взбудораженно обводит костлявым пальцем присутствующих:
Часть Его замысла, каждый из нас принадлежит Ему и выполняет Его волю!
- опустив голову в колпаке, и начиная пятиться назад, он восклицает:
Помните это.. В эту ночь решена ваша участь! Только верные Нашему Замыслу будут спасены..
- исчезая в темноте, он опять, но уже многократным эхом, предупреждает:
ПО-О-МНИ-И-ТЕ ЭТ-О-О..

На трибуне, с которой выступал таинственный монах древности, остаётся, подвешанным на столбу, лишь знак ордена.
Присутствующие в зале, во главе с царицей, трепетно встают с колен и в магическом опьянении приближаются к знаку, поочерёдно целуя его и поклоняясь таинству.
Царица Нитокрис самой последней во второй раз трепетно целует знак, снимает его со столба трибуны и, под восторг приближённых её двора, надевает символ на шею.


Длинные коридоры подземелья. Сводчатые стены и каменные залы сплошь и рядом разрисованы диковинными сценами охоты, празднеств и забав древности.
По углам коридоров и у входов в залы стоят воины - ночные охранники.
Открытые двери одного из залов дворца. Валтасар спит на своём ложе, в окружении нескольких гурий и в объятиях юноши. В чуть приоткрытые шторы пробивается свет..

В коридоре раздаётся шум и гул приближающейся колонны солдат.
Через несколько секунд они врываются в спальню Валтасара. Впереди колонны офицер, закованный в железные латы. Перед ложем он преклонил колено в ожидании.
Валтасар протирает глаза и прогоняет прочь своё окружение. Закутавшись в простыню, он спускается вниз с высокой постели:
- Что случилось?!
- испуганно спрашивает Валтасар.

Взгляните в окно, сударь!
- указывает рукой в сторону окна начальник стражи.

Валтасар лениво и подтягиваясь идёт к окну, срывает шторы, свет его ослепляет. Он щуриться и, прикладывая ладонь ко лбу, пристально смотрит в окно на площадь.
С правой стороны от центральных ворот Вавилона, на глади каменной стеллы он видит кроваую надпись:
Мене, мене, текел, упарсин..

- Что это?!
- вопрошает Валтасар.

Начальник стражи и появившиеся вельможи в спальне сына великого Навуходоносора в недоумении пожимают плечами.

Валтасар грозно взывает к начальнику охраны дворца:
Я спрашиваю вас: Что это значит? Что означают эти ироглифы?!

Начальник охраны испуганно начинает оправдываться:
Никто не понимает этих знаков.. Я разослал вестовых, и они опрашивают всех учёных мужей Вавилона: кто бы мог понимать написанное кровью на воротах?

Протирая глаза и зевая, Валтасар приказывает вельможам:
Соберите дворцовых астрологов и магов на площади!

Все мгновенно исчезают.
Слуги помогают хозяину одеться. Валтасар кричит вослед удаляющемуся начальнику охраны:
Я скоро спущусь!


Каменная стела.

Свежая алая кровь стекает с гласных букв надписи.
Чёрные вороны, ликуя будущему побоищу и изобилию мертвечины, кружат над сводами крепостных стен.


Гром и молния взрывают небо.
Грозные тучи смыкаются.
Ливень над грядой горных вершин. Дикие и обрывистые скалы. Тучи, гонимые ветром, наплывают над ними..

Невзирая на дождь и слякоть, чёрный ворон-вожак, дико каркая, устремляется вниз. За ним следует огромная стая ворон: они, распластав крылья, опускаются всё ниже и ниже. Через их крылья - крылья смерти - мы созерцаем низину предгорий. Она усеяна телами убиенных - вавилонских и персидских воинов, перевёрнутыми колесницами, трупами коней и грудами оружия.. Открывается панорама последствий самой кровавой битвы в древней истории!


Ливень сходит на нет и тучи разрываются. Солнце ослепляет округу ярким и широким в длину лучом, пробившимся сквозь щель.
На высоком холму, проткнутый двумя копьями и расскинув руки, лежит властелин Вавилона царь Набонид.
Ворон-вожак садится ему прямо на грудь, мгновенно впиваясь клювом в горло наместника царя Навуходоносора - известного астролога древности.


Барабанный бой и звуки литавр.
Колонны персидских воинов, всадников и ряды колесниц движутся вдоль равнины у берегов Ефрата.
Царь Кир, подбоченясь величественно и созерцая с колесницы свою армию, ликует.

С высоты мы созерцаем эту армию, закованных в тяжёлые латы, персидских и мидийских (предков курдов) воинов. Яркие знамёна и устремлённые ввысь копья, ряды колесниц и величественные всадники древности проносятся по мосту над могучим Ефратом.
Тучи движутся вперёд, оголяя небо над головами завоевателей. Они плывут, уносясь далеко вперёд, оставляя чистое небо, которое блестит синевой над армией царя Кира.


Огромная площадь Вавилона заполнилась народом.
Тяжёлой тенью могучие тучи, проплывая, покрывают головы людей.
Народ встревожен!

С балкона на людское море взирает Валтасар.
Царица Нитокрис в чёрном одеянии. Она встаёт с трона и трепетно смотрит на небеса
 Чем большей теменью наполняется площадь, тем более светлее освещается кровавая надпись на каменной стелле центральных ворот Вавилона.

Впереди толпы, заглядывая на тучные небеса, появляются маги, астрологи и учёные мужи Вавилона. Они громко спорят, разводят руками и молитвенно взывают в ввысь.

Валтасар смотрит в сторону матери.
Царица Нитокрис проходит к брустверу балкона, обводит взором площадь и с любопытством вопрошает вниз:
Если среди вас понимание, что означают эти кровавые знаки?!

Учёные мужи умолкают, понурив головы. Из их среды появляется старец, обращаясь хриплым старческим голосом к царице:
О, великая царица Вавилона! Мы незнакомы со смыслом этих знаков: они не на арамеском наречии. Но есть один человек в Вавилоне, который знает все языки мира. Может он разгадает тайну этих таинственных знаков?!

- Кто он?
- востребовала с нетерпением имя этого человека царица Нитокрис.

Старец склонил голову перед царицей:
Он из народа Га-иври.. Из народа Израиля. Имя его Леонид..

Царица задумалась на мгновение и в приказном тоне воскликнула:
Приведите его немедленно!


Солдаты идут вслед за старцем, толпой магов и прорицателей Вавилона. Народ на площади рассекается перед ними, уступая дорогу в сторону нищих кварталов города.
За чередой лавочных рядов, по подъёмному настилу поднимаются и спускаются множество рабов, несущих тяжёлые поклажи на своих плечах.
Долговязый и грозный человек машет плетью, погоняя рабов.

Старец, в окружении солдат, приближается к приказчику лавочного ряда:
Где Леонид?! Позови его к нам сейчас же!

Приказчик, опуская плеть, склоняет и голову:
Господин, он в молебенном доме.. Это там..
- он указывает рукой в сторону возвышающегося длинного здания:
В подвале хранилища, в жилых бараках, господин.


Царица восседает на троне, пристально поглядывая то на надпись на каменной стелле, то в ту сторону, где за спинами многолюдья открывается панорама на торговую площадь. За спиной царицы шушукаются вельможи и жрецы Вавилона. Валтасар встревожен. Вымеряя шагами дистанцию от одной колонны балкона до другой, он со страхом смотрит на кровавую надпись, с трепетом поглядывает на царицу и заглядывает вниз на шумящую, как безбрежное море, толпу на площади Вавилона..

С высоты птичьего полёта мы взираем на Вавилон.
- Тысячи зданий, сотни дворцов, десятки огромных площадей. Центральная площадь заполнена людским морем. Могучая крепостная стена и по ней движутся огромные колесницы с воинами, они движутся в разных направлениях по три колесницы в ряд.. Они несут охрану!


Долговязый приказчик и солдаты движутся впереди, старец в окружении астрологов и магов Вавилона следуют за ними. Они проходят длинными коридорами хранилища.
Крысы стаями проносятся с визгом впереди и за их спинами. Со стен хлюпает вода.. При виде содлат, приказчика и учёных мужей города, работающие рабы бросают дела и падают ниц. Перед одной из комнат жилых бараков подземелья долговязый приказчик застывает..  Солдаты вытягивают вперёд факелы, освещая огромную дверь.


Сгорбившись над столом и разворачивая полотна древних записей трудиться Леонид. Это пухлый, подвижный и весьма весёлый старик. Ёрзая на стуле, он мурлит себе под нос музыку и металическим остриём наконечника выводит нечто на пергаменте.
Когда раздаётся шум за дверями, он спрыгивает со стула и быстро, засеменив в угол, прячет полотна, молитвенный пергамент и оружие писания под нижнию полку шкафа.

В открытую дверь раздаётся голос долговязого приказчика:
Леонид!

Женщины и дети испуганно выглядывают из соседних дверей жилого барака.

Леонид, поглаживая лысину, выступает вперёд:
Джешуа, я здесь.. Что случилось?
- увидев впереди пришельцев старца, Леонид склоняет покорно голову, и трепетно взывает к нему:
О, великий маг великого города! Что привело вас в грязные подвалы светлого Вавилона?!

Старец протягивает вперёд правую руку, останавливая вопрошающего:
Леонид, нам нужна твоя помощь! Там наверху..
- маг указывает пальцем вверх.

- Господин, всему ваша воля и ваш указ!
- отвечает Леонид, покорно и в то же время лукаво мотнув головой, сознавая сознанием и сердцем своё величие над помыслами гоев.


Старцы, маги, астрологи и другие учёные мужи Вавилона расступаются перед великим магом и Леонидом, которые ступают впереди колонны солдат и учёных мужей.
Леонид испуганно озирается по сторонам, бегая глазёнками, он смотрит на Валтасара, царицу и на толпу, окружающую его..
Царица Нитокрис, проницательная женщина - жена великого Навуходоносора и жена его последователя Набонида, испытывающе и внимательно смотрит на Леонида.

Великий маг Вавилона обращается к царице:
О, Госпожа четырёх сторон света! Это и есть тот самый Леонид..

Царица громогласно приказывает:
Ты, учёный га-иври и провидец народа Израиля, сможешь ли нам перевести: Что написано на каменной стелле?!
- она указывает рукой в сторону ворот Вавилона.

Протирая лысину и заглядывая из под лобья на кровавую надпись, Леонид читает вслух:
Исчислено, исчислено, взвешено и разделено!
- лицо его расплывается в детской радужной наивности и при всесилии здравомыслия..

Царица Нитокрис, склонив голову в раздумии, не по-женски зычно возносит вопрос к Леониду:
На каком языке это написано?
- она сурово смотрит в ожидании ответа на человека из народа га-иври..

Леонид поднимает глаза на царицу, его пухлый подборок слегка дрожит:
Это написано на первородном языке! На языке древнего народа Шумеров..

Царица тут же взволновано и резко поднимается с трона:
Что взвешено? Что разделено?!

Народ Вавилона в недоумении, учёные мужи встревожены в догадках, а Леонид по-прежнему кротко и покорно продолжает разъяснять ожидающим:
Значит: Исчислено достояние царства вашего.
- он смотрит снизу вверх на царицу:
Исчислены грехи наши!
- затем переводит взгляд на Валтасара и его близкое окружение:
Взвешены добрые и злые деяния ваши!
- Леонид разводит руками на народ на площади:
Все мы разделены на живых и мёртвых..
- объявляет он спокойно.


Тяжёлая персидская стрела пронзает кресло царицы Нитокрис, с которого она только что сошла, обращаясь к Леониду.
Народ Вавилона здесь и там падает ниц замертво. Копья и стрелы покрывают площадь. Валтасар в окружении солдат взбирается на крепостную стену..
Персидские и медийские воины штурмуют самые грозные стены мира  Они оказываются почти рядом с пасынком Набонида. Тот бежит. Персидский воин бьёт его копьём..

Набат тяжёлого натиска и музыкальная скорбь искрами копий и стрел опускаются на землю самого развращённого города древности.
Чёрные вороны кружат над Вавилоном, утопая в дымовой завесе. На каменной стелле блестит на солнце кровавая надпись:
Мене, мене, текел, упарсин!

Царица Нитокрис в окружении своих сподвижников уходит в глубину подземелья, задвигая за спиной вплотную каменные стены, скрывающие тайный ход на воды Тигра.

Море трупов заполонили центральную площадь Вавилона, тысячи убиенных на улицах города.
В ворота "Имгур-Эллиль" въезжает колесница великого персидского царя Кира.
Воины персов и медийцев грябят город, разрывают полотна лавок Вавилона, насилуют женщин и убивают мужчин. Так сбывается предсказание с каменной стеллы!


- Секретарь партийной организации ВГИКа - товарищ Склярский снимает очки, смотрит, морщясь, на рукопись курсовой работы, и помутневшими глазами говорит в сторону проректора Корытковского:
Нет.. Это нарушает наши традиции, это идеалистическая и мифическая метаморфоза, это инородное явление для нашей идеологии!
- мышлением первого комуниста института советского кино, он резюмирует негатив на моё творчество

- А теперь, взгляни на это..
- проректор передаёт письмо на титульном листе инородного языка (на грузинском).

- А это что?
- загадочно смотрит на Корытковского Склярский:
С какой страны – послание это?!

Проректор улыбается:
Это тоже тебе на рассмотрение. Так сказать: на закуску, после Вавилона!

- ехидно смеётся:

Письмо из Грузии: сверху, титульная часть, на их языке, остальное на русском и читаемо.

Склярский внимательно заглядывает в бумагу. 
На середине читаемого, он поднимает взор и из под лобья некоторое мгновение с недоумением смотрит на проректора института, затем вновь возвращается к тексту.
Лицо его морщиться, переходя в ироничную улыбку. В конце-концов, он со вздохом начинает вслух рассуждать, глядя в лицо Корытковскому:
Приглашение в грузинскую киношколу? В Тбилиси? К самой Лане Гогоберидзе? Он этой туфты, -
 - он хлопает ладонью по листам моего курсового сценария:
Новая головная боль?!
- потрясает в воздухе письмом из ГосКино Грузии.
Такого ещё не было в нашей истории!

 .- Что будем делать?!
- грустно советуется Корытковский:
Это нарушает наши устоявшиееся традиции! Все республики обучаются творчеству только у нас – во ВГИКе! От этого джигита, действительно, сплошные головные боли.. И я не могу понять:

Как вообще мы - могли принять его?!
- проректор, не поднимая головы, недоумённо смотрит на пухлую ладошку, затем старчески кряхтит в неё..

- На первом творческом туре он прочитал наизусть целый десяток страниц поэмы про Искандера - от какого-то азиатского поэта, тем самым покорил внимание Сергея Аполинариевича Герасимова.
- секретарь партийной организации встал, прошёлся по своему кабинету и продолжил:
Тут неадекватный случай! По направлению из Госкино Казахстана было четверо человек, а он шёл на общих основаниях.. Понимаешь?!

Склярский внимательно смотрит на проректора:

Председатель ГосКино Олжас Омарович Сулейменов – вписал Естекова в направленческое письмо от Республики.
Склярский разводит руками:
Случай, всего лишь случай! - В итоге, по направлению Казахстана, никто не поступил, не набрали балов, а поступил к нам именно он, все остальные вернулись в Казахстан – не солонно хлебавши.

- Сейчас я думаю самый удачный случай..
Корытковский лукаво смотрит на парторга:
Соловьёв набрал в этом году из Алма-Ата - целую группу студентов режиссёрского факультета! Поэтому, с кадрами режиссёров – не будет особых проблем в Республике казахов, и вот я решил отстранить Естекова с поста вечернего коменданта общежития.

- Корытковский задумался, нечто смачно во рту пожевал, и продолжил:

Сейчас случай, когда у Юры Челюкина два наших студента в шкуре «вольных слушателей» - Сорокин и Виноградов – сидят они давно, в ожидании, и за них хлопочет «Киностудия имени Горького», то в самый раз нам избавляться - от этого «революционера»..

- Корытковский подошёл вплотную к парторгу:

Нужно его отчислить из института - на основании жалоб от иностранных студентов: Они его ненавидят! Как ты думаешь?!
- проректор выжидающе смотрит на секретаря партийной организации вуза.

- Склярский также серьёзно задумывается, отходит от книжного шкафа к рабочему столу, садится, снова внимательно заглядывает в письмо из Грузии, и, оценив ситуацию, догадливо улыбается:
Зачем нам его переводить?! - Мы просто его отчислим из института за профнепригодность и дебоширство в общежитии! А если Лана Гогоберидзе принмает его на курсы, то пусть принимает.. – Но только теперь уже не как студента ВГИКа!

- Правильно! Там видно будет. Ведь рано или поздно всплывёт - правовая сторона вопроса. Грузинам понадобятся документы на Естекова – от нас?!
- проректор глубоко задумывается:
Законы у нас одни и те же, грузинам понадобиться связать документальную часть, без которой Естеков не сможет получить диплом. И вообще, нам ни в коем случае нельзя давать ходу, как ты понимаешь, этому дурному примеру! - Завтра таджиики захотят учится в Украинской киношколе, а узбеки последуют – за Естековым в Грузию?

- он вопросительно уставился на парторга.

Парторг поддерживает проректора:
Вот, вот..
- восклицает партиец:
Грузины пишут в письме, что он просится обучаться национальному кино?! Вот уж, *** маржовый, наглый, как танк, ты представляешь: Не советскому кино, а национальному! – «Шило на мыло» решил поменять?! Избавляться надо от этого типа! И немедленно!!

 

Но вскоре я их переиграл: Взял, без проблем, академ-справку во ВГИКе, и уже в конце декабря был в Алма-Ата – в Министерстве Культуры. После общения министра со мною, начальник департамента Министерства по связям - выдал мне на руки: Письмо на имя Грузинского Министра Культуры, за подписью его коллеги из Казахстанского Министерства.

 

- Радости моей, в юношеском устремлении - стать великим кинорежиссёром, предела не было!

 

В Тбилиси я провёл тёплую беседу в ГосКино с товарищем Барамидзе, который определил мою персону на третий курс Театрального Иститута имени «Шота Руставели» - на кафедру кино, в мастерскую Ланы Гогоберидзе, известного грузинского и своеобразного кинорежиссёра. Барамидзе тут же, одним телефонным звонком, отдал распоряжение выдать мне отдельную комнату в семейном общежитии ГосКино..

А после знакомства и интервью с Ланой Гогоберидзе, я поступил в Её мастерскую! Она сразу же назначила в протеже и в путеводители мне самого талантливого своего ученика – Каджая Дато, который покорил казаКа: Своей высокой культурой..

 

Творческие занятия в мастерской Гогоберидзе, большей частью, проходившие в её огромном тбилиском доме, отличались непосредственностью, открытостью и тесной дружбой между студентами:

Она учила нас мудрости дел режиссёра, а её дочь, каждый раз из огромной кухни на первом этаже, приносила нам сладости.и кофе!

 

- Такое общение мастера и студентов больше напоминало:

Семейный очаг!

И я помню, когда читал грузинам наизусть огромную часть поэмы казахского просветителя Абая Кунанбаева «Искандер» и эмоциями выдавал внутреннее восприятие этого произведения, то они в конце с восхищением хлопали в ладоши, признавая казахскую поэтическую, духовную мудрость, на что часто – кроме Сергея Апполинаровича Герасимова и нескольких других умных людей Москвы - остальные с иронией взирали на исполнителя.

 

- Каждое занятие у Ланы Гогоберидзе приносило мне новые знания по режиссёрскому и актёрскому мастерству! Я обратил внимание, что грузины не сильно признают систему Станиславского, не возводят в ранг бога - этого деятеля в актёрском мастерстве, чтобы чужими чувствами - вживаться в роль, но они хорошо умели пользоваться своими природными данными, поднимая мастерство:

Посредством умственных начал, посредством эпического учения - Бертольда Брехта, в сочетании с другим учением – Мейерхольда, где чувства, ум, глаза, слова и жесты в поведении актёра – проявлялись биомеханически.

 

До августа месяца 1995 года – я изучал творческое мастерство Ланы Гогоберидзе, чувствовал, что всё более и более становлюсь грузином, сопоставляя мою степную сущность с психологией горцев, у которых меньше склок и больше юмора!

 

Мастерство, включая все предметы, я сумел сдать на отлично..

 

- Отдел кадров Театрального Института, который зачислил меня студентом к Гогоберидзе - на основании одной только академической справки из ВГИКа, попросил меня, чтобы я привёз из Отдела кадров ВГИКа другие документы.

 

И 13-го сентября 1985 года – я подался поездом в Тбилиси-Москва в столицу СССР!

 

 

 

 

 

- С января 1985-го года, я обращался к Михаилу Сергеевичу Горбачёву и к Димаш Ахмедовичу Кунаеву - с предостережениями и критикой афганской войны..

 

Я говорил им:

Явно вижу – гибель СССР!

Явно вижу – нищету, голод и падение в будущие пять лет!

 

И тогда власти упрятали меня сначало в Бутырку, на больничку, где кололи мне «галопиредол» (средство выдуманное в конлагерях фашистским Гестапо), и я отлично там сыграл роль сумасшедшего, чтобы, пройдя по зонам 3 с половиной года, выйти на свободу!
Мои предчувствия сбылись с астрономической точностью!
- Когда я был в Москве 1995-ом году, то встретился с одним из авторов моего ареста и получил шесть копий писем - из архивов КГБ по Московской области, заплатив большие деньги, чтобы ещё раз убедиться в странности своей.. – В явной странности неугомонной судьбы, непокорной души, странности одиночества Естекова, который живёт в другой ипостаси, общается с другими мирами, не имеет друзей на земле.


Привожу некоторые строки из письма, датированного 17 августа 1985-го года, где красными чернилами, сверху, помечено:

 

"Принять меры! - Крючкову, Председателю КГБ"!

 

Уважаемый Михаил Сергеевич!


Я ещё раз Вам повторяю: ОДУМАЙТЕСЬ!

- Через пять лет, и я готов - отдать Вам мою голову на отсечение:

Советский Союз развалится!

 

- Восемь с половиной миллионов населения Москвы, самодовольных и зажравшихся, бесконечно Вам хлопающие в ладоши - по каждому призыву Советской власти и съездов КПСС, вне всякого сомнения, станут «теми свиньями», которые обернутся против Вас.. И растопчут они Вас со всеми Вашими устаревшими идеалами!
- История доказывает:

Опасно сытость близлежащих - ставить в ущерб всему Государству!

 

- Каждый современный танк, взорванный в Афганистане, уносит из казны СССР:

50 миллионы рублей!
- Золото каждый год дорожает, и дороговизной увеличивает:

Свою цену преступлений!
- Ковры своей растущей дороговизной:

Увеличивают в Стране - социальную пропасть и классовую неприязнь!


В чужой пустыне сегодня сотнями на день гибнут ни в чём не повинные ребята, совсем молодые парни!

- За что?!

 

- Поверьте, существует КОНСТАНТА:

В каждом из них Господь заложил талант или подвиг, который предсказан сбыться завтра, в будущем времени и в нужный час..

Но мы сегодня глупо и недостойно убиваем наше будущее!

 

- И если, Вы, настоящий коммунист, то должны вспомнить великие слова Владимира Ильича Ленина:
РЕВОЛЮЦИЮ НА ШТЫКАХ НЕ ПЕРЕНЕСЁШЬ!

 

- Остановите, немедленно, Афганскую войну!

 

 

 

- Говорю это вам сейчас, ибо сказано:

Если даёт Бог кому-либо знание, то большим и спрашивает у него!
И посему, как противник вашей несуразной идеологии,
я обязан сейчас заявить:
По самой обыденной логике, уже давно не может существовать – ПАРТИЯ КПСС, КОТОРАЯ НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО БУДУЩЕГО! - Планы Хрущёва рухнули.. Коммунизм превратился в яркий обман, который так и остался призраком, чтобы не иметь божьего права на жизнь!

Ибо никакое общество не может существовать - в равенстве человеческих начал, по степени Вашей искусственной уравниловки - их творческих и умственных возможностей.. И то что Вы построили, Михаил Сергеевич Горбачёв, это общество, где большинство вырезало меньшинство умнейщиих людей Страны - элиту нации, сильный генофонд, оставив часть, покорных, интеллектуалов и множество безликих пролетариев.

- И что же получилось в итоге?

Явная мёртвая партия – правит в СССР, бездельники во множестве – вырезали лучших крестьян и рабочих, наплодив ещё большие - миллионы потомственных, родовитых бездельников на просторах всего Государства, эти особи сегодня - вовсе не работают, а живут нахаляву - из-за Ваших ошибок..

Ибо Владимир Ильич Ленин был неправ, утвердив ошибочный порядок - революционных, первоочередных задач в построении нового общества:

1.   Уничтожение частной собственности,

2.   Перерастание капиталистических отношений – в социалистические,

3.   Воспитание нового человека!

 

- Михаил Сергеевич, с последнего начинать нужно было! Ибо без новых воспитанных людей – невозможно построить явное новое общество! Все остальные задачи - решились бы без сталинской крови! Вне зла КГБ..


Очередной раз заявляю:

- Почему упала в мире цена на нефть? На самый главный ресурс СССР!

- Почему внутренняя неустойка слилась с внешней неустойкой?

- Потому, что вижу СССР – в молитвах моих:

В крови, в голоде и в разрухе, что произойдёт в скорые пять лет!

 

Дорогой, Михаил Сергеевич Горбачёв!

- ВЫСШЕЕ НАЧАЛО ВСЁ СОРАЗМЕРИЛО!

И ТЕПЕРЬ МЫ – ВОВРЕМЯ ДОЛЖНЫ МЕНЯТЬСЯ!

- ПРАВИЛЬНЫЕ, СОРАЗМЕРНЫЕ ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЯ..
ДОБАВЛЮ СЕЙЧАС: МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН!

(Надпись на стене Вавилона за одну ночь - до его падения.)

 

 

 

 

 

В Москве меня ожидали непредвиденные обстоятельства..

Во Фрунзенском РОВД, ещё зимой, пересмотрели дело по Галымжану Каракозову, и определили новое отношение к уголовному делу, так как в Москву прилетела его мать. - Основаные показания мальчишки тут же переделали!

Областное КГБ Москвы - также внесло в данное дело свою лепту..

16 сентября 1985-го года меня арестовали! - К моему глубокому сожалению, я отсидел по статье - «за хранение, распространение и употребление наркотиков» - три года, суд проходил без участия свидетелей из ВГИКа, без участия свидетелей из «Интуриста» и самого соучастника дела: Галымжана Каракозова..

- Просто взяли и запихали за решётку!

 

Тогда, сначало меня одна потрясла трагедия, затем и другая, но, наверное, всё по порядку:

- Первая беда в следственном изоляторе «Бутырки», - когда следователь долгое время не мог закрыть дело, потомучто требовалось в отсутствии свидетелей – мне самому признать свою? вину?!

Так прошло шесть месяцев, я не писал писем домой и не хотел расстраивать родителей, особенно маму, потомучто её мужественный, но впечатлительный характер тревожил меня, но я также – неплохо знал свои права, надеялся скоро выйти на свободу, понимал, что у обвинителей нет не только доказательств, но и на предварительном суде, в ноябре месяце, не было даже и свидетелей, отсюда я твёрдо стоял на своём и отказывался признавать навешанную лапшу и кгб-истскую ложь!

На седьмой месяц, после перевода меня, по многим причинам (о чём пойдёт речь далее - в повествовании второй части книги), в спецкамеру за №285, внезапно вызвали к следователю от прокуратуры на нижние этажи «Бутырской тюрьмы».

Когда я двигался под конвоем по длинному коридору «Бутырки» и думал о своём, я твёрдо знал, - они содержат под стражей меня, превышая время, согласно уголовно-процесуального Кодекса!

- В затемнённой, от холодных и дождливых мартовских дней, в огромной по величине следственной комнате сидел следователь Белоусов - за дубовым столом, разложив на нём листочки моего «обвинения»..

- Здравствуйте, - поприветствовал я его.

- Привет, Естеков, - ответил мне майор и сразу же приступил к делу: Тебе нужно закрывать дело! – посмотрел он прямо мне в глаза, протягивая, как обычно, мне сигарету со спичками.

Я перевёл взгляд на окно, и, закурив сигарету, глубоко вдохнул, наблюдая, как следователь ожидает моего ответа, нервно подёргивая рукав своего служебного пиджака, но я по старому ответил: Блоусов, - тебе надо Закон защищать, а ты его нарушаешь!

- Во-первых, я для тебя – товарищ следователь! Во-вторых, крыть тебе, Естеков, нечем, все показания против тебя - пацану ты дал на хранение пакет, а когда его взяли, ты уговорил этого мальчишку брать всё на себя..

- Следак, ты сука, не мути! Приведи на *** этого пацана на следственный эксперимент или на суд!!

Затушив сигарету, я успокоился:

Суд разберётся честно и праведно, - я в это искренне верю!

 

Следователь прошёлся по комнате, потом посмотрел в сторону соседней комнаты, там что-то зашевелилось. И вдруг навстречу следователю вышел человек в гражданском, с налитыми ярко красными глазами, - как у реального наркомана, - я подумал: Ух, какой, сука, злой!

- Человек в гражданском наклонился над столом и вскричал по-волчьи на меня: Ты, это.. Самое! Чурка, закрывай дело!! Или мы, на *** долбанную суку, растопчем тебя!

Когда он наклонился надо мною в истерике, я увидел своим тренированным глазом в грудном кармане красную книжицу и сразу же сообразил:

Теперь, эти гэбисты не оставят просто так меня!

Человек в гражданском не унимался, злобно заглядывая мне в глаза, он выл и рычал дико, как могут выть волки на овцу:

Ты, чурка, сам не знаешь, - что мы с тобой сделаем, пидорюга, мы тебе тута все мозги вышибим, мы, паскуда, - ссать научили вас стоя, а теперь ползать перед нами научим!

Я остановил его спокойно, ибо во мне всегда включается в такие минуты «нерв тревоги»:

Начальник, ****еть - не вредно! Засунь два пальца в рот, спой, начальник, другую песню. Я знаю, почему ты рычишь?

– посмотрев ему прямо в глаза, я закончил:

Потомучто у тебя, начальник дорогой, нет улик, нет никаких доказательств!

- Чмо, нерусское! – вскричал более взбешенный КГБешник:

Мы тебя сами - ломать не будем! Тебя, чурбана, сломают наши уголовные зверята! - А доказательства?!

- он глубоко призадумался:

Вот они сейчас и прибудут!

– следователь КГБ позвал сержанта вертухая:

Василий, приводи!

 

- Каково удивление было, - когда, через несколько секунд, появился в дверях мой родной и любимый отец.. - Я потерял дар речи, застыл, как каменная глыба - могла застыть, упав с высокого берега на самое глубокое дно моря..

 

Отец, протягивая руки, потянулся ко мне.. Ему не препятствовали, мы крепко обнялись, как могут обняться - сын с отцом! Папа, судорожно трясясь, плакал и жалобно просил меня:

Это Закон, это люди, которые хотят тебе только хорошего! Сынок, родной, закрой дело! Они обещали сделать так тебе, чтобы ты попал на «химию»..

- Я моментально сообразил: Действия милиции и КГБ – сошлись против меня!

Я помню, горько заплакал, как и отец, продолжая соображать:

Они уже хорошо обработали отца, наговорили всякую чушь, старик мой доверчив и теперь его мнения и взглядов на данное дело, ну просто никак - нельзя изменить..

– горевал я, обнимая плечи отца.

Какая-то неимоверная сила меня возбудила изнутри, какая-то тяжёлая глыба сдавила мне сердце, глаза метали молнии, я смотрел на двух представителей фемиды страны, - как мог смотреть голодный лев на конопатую косулю, в бешенстве, выкрикнув:

Суки, давайте дело! Я подпишу! – Вы ****и, все вместе взятые, не стоите одной слёзы моего отца!!

 

Следователь, грустно раздумывая, сунул мне последние странички «обвинения», и я мгновенно их подписал!

А гэбист тут же радостно резюмировал: Ну, всё.. Так бы милый и давно!

 

- Вечером в спецкамере за №285: Марк Наумович Бендерский, бывший администратор «МосКонцерта» и Владимир Иванович Бусарев, бывший директор ресторанов и столовых города Москвы, Николай Васюкин, бывший администратор гостинницы «Университетская» и Сень, бывший директор московского 14-го таксопарка, вместе со мною, бедолагой, - сидели за одним столом в нашей 285 хате, и с удовольствием, с наслаждением тюремного толка ели колбасу, сыр вместе с пахучим хлебом из передачки моего отца, пили воду из бутырского крана и рассказывали друг-другу разные истории, а потом Марк Наумович Бендерский и я играли в шахматы, все сокамерники, свесившись со шконок, наблюдали за нашей игрой.

 

Так, через два дня, на закрытом суде, без основопологающих на то свидетелей, без присяжных и других необходимых процедур, - мне вынесли приговор к 3,5-ой годам лишения свободы..

 

А через год не вынесла позора, не вынесла оскорблений со стороны преподователей моя мать, на неё коллеги - тыкали пальцами, завистники говорили: Отличник просвещения КАЗССР, а не воспитала родного сына!

 

Всё происходило по - наводке КГБ.. Еженедельно Райком партии вызывал на допросы мать. Однажды она пришла и сказала отцу: Мне холодно.. - Папа, старательно, положил её в постель, накрыл одеялом и шубой.

 

- Через полчаса произошёл инсульт, покинула меня мама - единственный мой идеал в мире!