Окончив ДВМУ, по распределению был направлен на работу в УАМР (Управление активного морского рыболовства) которое базировалось в Находке. После отпуска, которому предшествовала работа в должности четвёртого механика на РТМ «Тафуин», пошёл с повышением на РТМ «Надежда» - третьим механиком.
В море ушли в первых числах июня. Путина складывалась удачно. Через каждые десять – пятнадцать дней трюма наполнялись замороженной и расфасованной в картонные ящики рыбой. При первой возможности, чтобы не простаивать, старались перегрузить её на любое транспортное судно. Банка, на которой вели промысел рыбаки нашего Управления, находилась у берегов Камчатки.
Шёл четвёртый месяц нашей рыбалки. Погода нам всё время благоприятствовала. Каждый день все службы, в том числе и мы, машинная команда, ходили в свободную от вахты смену - перерабатывать рыбу на филе; это давало ощутимый прибавок к зарплате. Коллектив подобрался дружный и с хорошим капитаном. Отсюда, как следствие, высокие заработки. В очередной раз, заполнив все трюмы рыбой, пришвартовались левым бортом к транспортному судну, которое для нас являлось одновременно и Базой. При необходимости могли взять на нём дизельное топливо, продукты, питьевую воду.
С противоположной стороны под выгрузку стал БМРТ, также с нашего "Управления". Матросы, с опытом, которого не занимать, оперативно стали перегружать рыбу.
В связи с ухудшением погоды и в целях быстрейшей перегрузки, по указанию капитана, дополнительно были привлечены люди с других объектов. В частности, с моей команды, только что заступившей на вахту, забрали всех кого можно, оставив лишь одного моториста. Мне же, старший механик приказал принять от соседей дизельное топливо, при этом добавил:
- Сходи на БМРТ, попроси у них топливный шланг, а то с нашими "коротышками" долго провозишься.
Получив указание, тут же перебрался по шторм трапу на Базу, а затем таким же способом на БМРТ. Разыскав третьего механика и объяснив ему сложившуюся ситуацию, попросил одолжить на время топливный шланг, на что тот ответил:
- Я бы тебе дал, мне не жалко, но у нас старший механик такое говно, он меня потом съест, так что сходи к нему сам и попроси если разрешит, то возьмёшь.
Придя к «стармеху», я изложил всё то, что до этого говорил его подчинённому. Дослушав до конца, мой монолог, произнёс:
- Скажи, что я разрешил!
Когда вторично пришёл к третьему, сразу понял кто у них ...
- Без письменного разрешения шланг не дам! - ответил он.
Преодолев тот же путь, только в обратном направлении, выказал недовольство своему "шефу" за то, что меня впустую заставляет бегать с судна на судно. После этих слов развернулся и ушёл в машинное отделение. Через минут десять вызывают меня в капитанскую рубку, там, в присутствии капитана старший механик говорит:
- Можешь идти за шлангом, капитан решил эту проблему...
- Ну, это другое дело! - ответил я.
Получив указание, сразу же отправился на БМРТ.
Погода быстро стала портиться... Незадолго до этого в машинном отделении дали малый ход. Чтобы уменьшить бортовую качку рулевые матросы, искусно маневрируя на волну, старались удержать находящиеся в связке суда от ударов бортами. На Базу перебрался довольно легко: когда суда вплотную сблизились, руками ухватился за фальшборт и перепрыгнул на другую палубу. Но чтобы преодолеть последнее препятствие был вынужден остановиться. Как назло, БМРТ отошёл от Базы на приличное расстояние и очень долго не сближался. Верёвочная лестница (шторм трап) натянулась, словно струна.
Изначально взяв высокий темп, я не стал дожидаться пока сойдутся суда и перебирая руками, словно обезьяна, побежал по верёвочной лестнице на противоположную сторону. Только успел, таким способом, пройти половину пути, как шторм трап провис. Оказавшись внизу между бортами, ухватился за ступеньки, что ведут вверх на БМРТ, и быстро стал подниматься. Вот уже показалась голова над палубой... и вдруг почувствовал что, какая-то, неведомая сила навалилась на меня сзади и с ужасающей силой и быстротой стала вдавливать в борт судна, на которое я пытался подняться. Перед тем как потерять сознание, услышал звериный рёв, который вырвался у меня из груди и, увидел, что небо окрасилось в багрово-красный цвет. Очнулся: когда "сжавшие меня тиски" ослабли, и суда опять разошлись на приличное расстояние.
В шоковом состоянии по штормтрапу взобрался на фальшборт и перекинул туловище на палубу. Прежде чем вторично потерять сознание, невольно обратил внимание, что моя левая нога как-то странно и совершенно неестественно откинулась в сторону. Не знаю, сколько времени я находился в бессознательном состоянии, но когда очнулся, то увидел над собой столпившуюся массу людей, которые разглядывали меня словно экспонат в музее. Я не мог понять, чем удостоил их такого внимания к своей персоне. Один матрос, низко наклонившись, что-то мне говорил, но речи не было слышно: всё как в немом кино. И вдруг я вспомнил, что со мной произошло и где сейчас нахожусь! Тут же, как не странно, прорезался и слух.
Поняв, что я вышел из шокового состояния, тот же парень, проявляя ко мне повышенное внимание, попросил пошевелить пальцами ног, что я и сделал.
- Братишка, не переживай, - сказал он, - всё будет хорошо! - и на ухо добавил: - кости срастутся, - главное, нерв не перебит!
Лёжа на металлической палубе, почувствовал, что сильно замёрз, о чём сказал присутствующим. Несколько человек, тут же, аккуратно приподняли меня и подложили под низ одеяло. А затем, несколько матросов, взявшись за его края, хоть и с трудом, но всё же спустили меня с верхней палубы БМРТ, по очень крутому трапу, внутрь судна, - в помещение лазарета.
Оказавшись на чужом судне, узнал, что у них нет доктора и обязанности по оказанию, экстренной, помощи возложены на старшего помощника капитана. Сделав мне, обезболивающий укол старпом сказал: " Мы уже вызвали с Камчатки спасательное судно, которое доставит тебя в больницу". Сразу же, после случившегося, по команде с мостика были перерублены швартовы и суда быстро "разбежались". Погода к вечеру сильно ухудшилась, начался настоящий шторм. Приблизительно в одиннадцать вечера подошёл спасатель, но из-за сильного волнения боялся к нам подойти близко, о том, чтобы пришвартоваться и речи не могло быть.
Капитан БМРТ созвал, свободную от работы, команду и, объяснив сложившуюся ситуацию, спросил:
- Кто из присутствующих не побоится на боте доставить пострадавшего на спасательное судно?
Желающих, к счастью, оказалось много. Из них старший помощник капитана отобрал несколько наиболее опытных матросов...
Когда меня доставили к месту дальнейшей транспортировки, там творилось что-то невообразимое. При сильном дожде и порывистом ветре волны доходили почти до верхней палубы. Чтобы не смыло волной, меня привязали верёвкой к лавке спускаемого бота. Как только уселась вся команда, а её возглавил сам старший помощник капитана, завели двигатель.
Боцман, со знанием дела, отцепил шлюпку, как раз в тот момент, когда вода подошла максимально близко к боту. Взревел мотор! - и в следующее мгновение мы оказались метрах в двадцати от БМРТ. Но вдруг какая-то магнетическая сила притянула нас обратно, чуть не разбив шлюпку о борт судна. Прошло ещё несколько мгновений - и вот мы уже вне зоны притяжения. Преодолевая волны, бот направился в сторону "спасателя". Подошли к нему с подветренной стороны, и сблизившись до расстояния вытянутой руки, матросы, передали меня на борт судна. Только в третьем часу ночи я был доставлен в районную больницу "Усть-Камчатска".
Спустя два месяца с «Надежды» прибыла большая делегация во главе с капитаном. После обычных, в таких случаях, вопросов о здоровье, не скучаю ли я по своим товарищам, как кормят, - капитан сказал:
- Мы пришли за тобой! Путина наша подошла к концу и пора отправляться домой. У нас на судне есть врач и все необходимое для твоей безопасной транспортировки в Находку. Уже договорились с главврачом больницы, он дал согласие!..
Помню, когда меня ещё только доставили в больницу, заведующий хирургическим отделением, узнав причину по которой я попал к ним и явно в шутку, спросил:
- Почему ты здесь?
- А где мне быть? - удивлённо ответил я.
- На дне моря!.. Этот случай один на миллион, когда в подобной ситуации человек остаётся в живых!
Только через восемь месяцев смог опять приступить к работе. Поскольку на рыболовных судах заходы в иностранные порты у нас в то время не практиковались, хотя заграничную визу мне открыли ещё на третьем курсе учёбы, то естественно желание посмотреть "заграницу" было. После выздоровления попросился третьим механиком на СРТМ «Звезда Рыбака». Этот рыболовный траулер был переоборудован под транспортное судно для перевозки продуктов и грузов на суда нашего управления, которые осваивали глубоководное траление рыбы в Индийском океане. Каждый такой рейс сопровождался обязательным заходом в Сингапур. После двух таких рейсов наш СРТМ стал в ремонт, после чего я с профессией моряка распрощался и уехал на постоянное жительство в деревню к родителям.