Рассказ
–Кот едет! Кот едет!
Эта весть передавалась от двора ко двору звонкими женскими голосами. Все оторвались от своих занятий и устремили взоры на дорогу. По ней медленно двигалась повозка, запряженная парой быков. Правила быками угрюмая пожилая женщина. На грядушке повозки, свесив ноги, сидел солдат.
Возвращался с войны фронтовик. Это событие взбудоражило всех. Старые и немощные встречали и провожали взглядом сидящего на повозке солдата со своих дворов. Бабы помоложе и поподвижнее сразу устремились к Котовой хате.
Во дворе возвращающегося фронтовика начался переполох. Две его дочери и жена Федосья бестолково метались, не зная, что в таком случае полагается делать. Согнутая в три погибели Котова мать с видимой отрешенностью на изрезанном морщинами лице и растерянными подслеповатыми глазами стояла, опираясь на палку, у ветхого плетня.
Как только повозка доехала в своем неторопливом ритме до Котовой хаты, хмурая женщина остановила быков:
–Тпр –р –ру!
Быки тут же замерли на месте и, отмахиваясь хвостами от докучливых мух, стали справлять малую нужду на пыльную дорогу.
Неторопливо, с достоинством Кот спрыгнул с повозки и на его шее повисла жена Федосья:
–Миша! Родной наш! Дождались! –
Она намертво прикипела к телу мужа.
На бурное проявление чувств собравшиеся женщины отреагировали по –разному. Те, кто уже давно вместо мужа получили с войны похоронку, плакали. Их мало интересовало просиходящее. Они всецело отдались своему горю.
Другие, кого беда обошла стороной, жадно воспринимали картину встречи. Вполголоса передавались на ушко друг другу колкие шутки:
–А как же теперь районный уполномоченный?
–Не то в первый раз?
–А до войны что было?
–Она баба хваткая. И тут и там успеет.
Кот оторвался от крепких объятий жены, подошел к согбенной плачущей матери, расцеловал ее. Он и сам еле сдерживал слезы и беспрерывно повторял:
–Все слава богу. Все слава богу.
После того как фронтовик расцеловал и неуклюже обласкал дочерей, женщины приступили с расспросами:
–Михал Стефанч, ты моего . Федю там не видал?
–А моего Якова?
–Может, с моим довелось быть вместе?
На фронтовика моляще глядели заполненные слезами глаза безутешных вдов. Им очень хотелось хоть капельку узнать о своих горемычных суженых. Хоть какую –то весточку.
Кот разгладил под ремнем застиранную выгоревшую гимнастерку и степенно ответил:
–Нет, бабы, не довелось. Не довелось. Никого из наших краев не было.
Со мной вместе воевали все больше саратовские, пензенские.
И Кот было уж совсем собрался удариться во фронтовые воспоминания. Но нетерпеливая Федосья пресекла эти намерения:
–Бабы, поимейте совесть. Человек с дороги. А на улице вон какое пекло. Ему помыться, освежиться надо.
–Успеешь освежить и погладить. Дай человеку с людьми поздороваться. Сколько лет дома не был.
Но Федосья уже тащила самого Кота и его совершенно тощий вещевой мешок в хату.
Обалделый от встречи и переживаний по случаю своего возвращения домой Кот сначала безвольно послушался жены. Но потом, о чем –то вспомнив, решительно запротестовал.
–Да подожди ты, Феня. Я еще не все забрал с повозки.
Решительными грузными шагами он повернул обратно. Глаза наблюдающих загорелись от нестерпимого любопытства: что Кот привез из Германии? Каким удивительным трофеем порадует свое семейство?
Из соломы на повозке Кот с натугой потащил что –то тяжелое. У баб от удивления открылись рты. Мужики, возвратившиеся с войны ранее, тоже развели руками. Кот тащил с повозки буфер от железнодорожного вагона.
–Михал Стефаныч, зачем он тебе?
–Я на этом гладком круге гвозди буду выпрямлять.
–из –за этого такую тяжесть ты тащил со станции?
–Быки везли. Не я же нес.
По лицу Федосьи стремительной волной прокатилась целая гамма чувств. Удивление сменилось смущением, смущение –досадой. А потом, словно спохватившись, лицо приняло прежнее взволнованно –радостное и счастливое выражение.
–Зачем нам эта железяка, Миша. Оставь ее на повозке.
–Да нет. Я на ней гвозди прямить буду.
–Ну пошли, пошли в хату. Уморился с дороги.
Федосья утащила –таки с улицы фронтовика.
А бабы стайками потянулись прочь от Котовой хаты. У многих на лицах так и осталась недоуменная ухмылка. Бабы шли и говорили:
–Хваткие привезли из Германии чемоданы дорогих тряпок. А этот –буфер. На кой черт он ему сдался?
О буфере Коту напоминали многие годы:
–Ну что, Михал Стефаныч, выручает буфер? Хорошо на нем гвозди правятся?
-