№ 63-90-785
Просторная комната была заполнена светом и монотонным жужжанием приборов, которые были подключены к телу девятилетнего ребенка. Константин лежал без движения и дышал через пластиковую трубку, все его тело было покрыто ожогами, волдырями и ранами. Медик в безупречном белом халате осматривала пациента, недовольно качая головой.
- Локи, неужели нельзя было аккуратней? - брюнетка бросила на мужчину быстрый взгляд, полный негодования. – На восстановление его физической формы уйдет много времени и сил. Уж лучше бы ты убил мальчишку.
- Нет, - подал голос Энки, что также находился в лазарете, - те, кто живут за пределами Чертога, должны понимать, что побег невозможен. Их судьба - повиноваться, а значит, мальчишка должен выжить и стать частью нашей армии, чтобы все видели это.
- Как всегда рассудителен, - медик звонко рассмеялась, - как ты умудрился упустить девчонку?
- Да ладно тебе, Бригид, - вступился за друга Локи, - она все равно нам была не нужна - слишком взрослая, чтобы поддаться влиянию Гекаты: ты же знаешь, она может работать только с детьми.
- И тем не менее, - не унималась брюнетка, - эта Искра уже достигла репродуктивного возраста, мы вполне могли бы переселить её в другое селение. Ты же знаешь, как важно поддерживать численность представителей ущербной ветви эволюции… Их не должно быть слишком много, но и уменьшаться их численность тоже не должна.
- Одной больше, одной меньше, - отмахнулся Локи, - какая разница?
Энки же мрачно смотрел на Константина; он не сомневался, что Бригид поставит мальчика на ноги в кратчайшие сроки, учитывая её способности и технологии Избранников, это не составит труда. Но все же, блондин никак не мог забыть карие искрящиеся глаза его сестры. Рука сама потянулась к шраму, что пересек его щеку. Рана была не глубокой, и ее можно было легко убрать, но Энки не хотел этого. Он проявил беспечность, и этот шрам будет вечным напоминанием об этом.
- Хватит думать о пустяках, - медик подошла к блондину и нежно провела ладонью по лицу мужчины: ей доставляло удовольствие прикасаться к шрамам, язвам и нарывам. Это позволяло ей не забыть, что они не боги, чьи имена носят - они так же уязвимы, пусть многие Избранники и позабыли об этом. – Давай я уберу его.
- Нет! – злобно сверкнув глазами, Энки направился к выходу из больничной комнаты; он никак не мог успокоиться, впервые за долгие годы жесткого самоконтроля он вышел из себя.
- Что это с ним? – Бригит перевела удивленный взгляд на усмехающегося Локи.
- А сама-то как думаешь? Наш безупречный друг допустил ошибку, вот и бесится. Когда мальчишка встанет в строй? Что передать в Академию?
- Через пару дней он будет вполне готов к обучению, но Гекате придется нелегко: у него сильная воля.
- Это уже её проблема. Ты же знаешь, она хорошо знает свое дело и любит ломать этих детишек, постепенно проникая в их разум и изменяя тело. И этот мальчишка не станет исключением.
- Иди уже, мне работать надо, - женщина подошла к пациенту, работы предстоит много: нужно пересадить донорскую кожу, проверить кровь на вирусы и заражение, провести дезинфекцию. Уж лучше бы Локи сжег его дотла, чтобы не осталось даже пепла. Бригид с маниакальной улыбкой надавила на гниющий шрам на животе Константина, любуясь тем, как смесь крови и зеленоватой гнили проступает на коже ребенка. – Бедняжка, с беглецами, особенно такими своевольными, у нас не церемонятся. Скоро ты познаешь истинные боль и унижение. Думаю, мы с тобой еще не раз увидимся.
***
Спустя 3 дня
Высокая статная женщина с гладковыбритой головой вошла в лазарет и тут же скривилась от едва уловимого запаха лекарств. Длинное черное платье в пол сидело на ней как вторая кожа, и при каждом шаге в разрезах платья появлялись стройные ножки. В руках она держала деревянную трость с металлическим набалдашником в виде головы орла. Гекате было уже больше сорока, но она по-прежнему выглядела очень молодо, хотя все же возраст давал о себе знать.
- Какие люди, - Бригид удивленно посмотрела на директора военной академии. Она никогда не приходила за новобранцами лично, а тут заявилась, несмотря на свою необъяснимую неприязнь к медикам.
- А чего ты ожидала? У нас первый беглец за двадцать лет - это большое событие, естественно, я хочу лично увидеть новобранца. – Женщина презрительно посмотрела на брюнетку, она даже не пыталась скрывать свое отношение к Бригид. – Где он?
- Сейчас приведу, - усмехнулась брюнетка, которая уже давно не обращала внимания на эту самовлюбленную фурию. Бригид направилась за Константином, что уже был готов к отправке в Академию. Сейчас мальчик рассматривал свою новую одежду – темно-коричневую курсантскую форму. В его селении не было таких тканей, да и одежда была простой.
- Идем, за тобой пришли, - Бригид с некой жалостью посмотрела на ребенка, но это было мимолетный явлением, и спустя мгновение её взгляд вновь стал холодным и презрительным.
- Кто? – Константин недовольно посмотрел на медика, эта женщина не нравилась ему: пусть она и вылечила его ожоги, но она была настоящей садисткой, что просто упивалась его болью во время медицинских процедур.
- Геката, она отвечает за обучение таких же сирот, как ты.
- То есть это она делает из нормальных людей тупых безжизненных марионеток? – огрызнулся мальчик, понимая, что все это глупо, но все еще не мог смириться со своей судьбой, к тому же он не знал, что стало с Искрой.
- А он своеволен, - хмыкнула Геката, внимательно рассматривая ребенка, - но ничего, мы это исправим. С этого момента, у тебя нет имени, нет семьи, нет своего мнения. Ты будешь делать то, что тебе приказывают, думать о том, о чем скажут. Тебе понятно?
Константин сжал зубы от злости и с ненавистью посмотрел на женщину, понимая, что не должен дерзить, но становиться марионеткой, лишенной воли не собирался.
- На твоей форме написан номер, - продолжила довольная Геката, которая уже предвкушала, как будет ломать этого своевольного мальчишку. – Запомни его: № 63-90-785. Отныне ты будешь откликаться только на него, теперь это твое имя.
Женщина наклонилась к лицу Константина и внимательно посмотрела в карие глаза, в которых видела ненависть и злость, а еще не сломленная пока воля.
- Итак, - Геката сделала многозначительную паузу. – Как твое имя, курсант?
- Константин.
Дальше последовал удар тростью, он был такой силы, что мальчик упал на пол, во рту появился солоноватый привкус, и ребенок сплюнул на пол кровь. Он понимал, почему его ударили - эта женщина просто хотела его сломать, продемонстрировать свое превосходство.
- Неправильный ответ, – почти нежно сказала Геката. – Итак, как твое имя?
- Константин! - ребенок не собирался сдаваться, возможно, это глупое упрямство, но он должен был показать, что его не запугать и не сломать, он будет держаться до последнего.
Новый удар сбил с ног пытавшегося подняться мальчика; это было больно, очень больно, но ребенок продолжал упираться. Пусть Избранники делают с ним что угодно, но он не забудет свое имя и свою сестру.
- За неповиновение у нас принято наказывать, - скривилась Геката, направляясь к выходу, - но подробней тебе это объяснят уже в Академии.
В комнату вошло несколько солдат, один из них схватил Константина за руку и потащил за собой по полу: у мальчика не было даже возможности подняться. Сейчас он отчетливо понял, что выжить и сохранить свою личность в этом месте будет очень нелегко.