Глава восьмая
Гейдрих и Канарис навытяжку стояли перед Гитлером, который метался по огромному кабинету, как тигр в клетке…
- Ваша разведка и контрразведка, господа, не справляется со своими задачами! Не успели наши дивизии двинуться с места, как поляки, а вслед за ними Англия и Россия забросали нас письмами, требуя объяснить причины передислокации!
- Но, мой фюрер! – попробовал возразить Гейдрих. – Передислоцировать даже одну дивизию незаметно для окружающих невозможно, а мы перебросили сразу двенадцать!
- Гейдрих, вам должно быть известно, что войска перебрасывались ночами, по бездорожью, минуя населенные пункты… Но информация все равно попала к противнику! Причем, поляки точно назвали количество дивизий, единиц военной техники, а это говорит о том, что здесь поработали опытные разведчики! Как получается, что они так вольготно чувствуют себя на землях Германии, вы мне можете объяснить?!
- Но мы каждый день производим аресты… - начал, было, Гейдрих, но фюрер оборвал его на полуслове.
- Аресты кого вы производите, господин Гейдрих?! Сколько шпионов вы арестовали с того дня, а это, господа, трое суток, за которые войска выдвинулись к границам Польши?! Вас, адмирал, этот вопрос тоже касается!
- Разоблачить разведчика враждебной державы – такая удача выпадает не каждый день, - ответил Гейдрих. – Много возни, например, с евреями, среди которых чаще, чем среди других национальностей встречаются люди, связанные со спецслужбами. Их родственники живут по всей Европе, и им достаточно одного намека в письме или в телефонном разговоре, чтобы передать нужную информацию…
- Я ничего не хочу слышать о евреях! – фюрер резко остановился напротив Гейдриха. – Не так давно вы обещали мне разобраться с этими мелкими лавочниками, а теперь говорите, что они проживают по всей Европе! Из-за них мы проиграли войну 1914 года, после которой они пытались создать Веймарскую республику! Они в девятьсот семнадцатом захватили Россию, создав первое в мире государство победившего сионизма, и правят ею! Германия должна быть очищена от евреев! Они работают на наших заводах, в то время как мы стоим у порога большой войны! И они сразу же начнут бастовать, а солдаты в окопах будут сидеть без патронов и снарядов!
Канарис едва заметно поморщился после этой тирады фюрера, и это не ускользнуло от его внимания. Он тут же повернулся к адмиралу.
- А вы, Канарис, вероятно, забыли то время?! Я напоминаю вам: как только кайзер Вильгельм готовил на фронте большое наступление, на военных предприятиях тут же начинались забастовки!
- Мой фюрер! Многие еврейские семьи живут в Германии поколениями… Многие породнились с немцами… В отличие от господина Гейдриха я не считаю этот вопрос легко разрешимым.
- Сделать это довольно просто! – Гейдрих с неприязнью покосился на Канариса. -Выселить всех пришлых в те места, откуда они прибыли в Германию! Хватит им грабить немецкий народ!
- Да, но как быть с недвижимостью этих пришельцев, с их имуществом? Кто примет их на новом месте и обеспечит всем необходимым?
- Имущество поступит в казну рейха! – безапелляционно ответил Гитлер. – Их недвижимость стоит на немецкой земле, а значит, принадлежит Германии! А обеспечивает их пусть тот, кто направлял их когда-то в Германию!
- Мой фюрер! – Канарис не сдавался. – Это – беспрецедентная по своим масштабам акция! Их сотни тысяч!
- Я не хочу больше слышать о евреях! – Гитлер вскипел. – Гейдрих, немедленно займитесь выселением тех еврейских семейств, которые прибыли из Польши! Я жду от вас результатов, а не болтовни! И запомните: наши главные враги – это евреи! Остальные – это те, кто пляшет под их дудку! Всё! Свободны!
Когда руководители разведки и контрразведки вышли из кабинета фюрера, Канарис, утирая лоб белоснежным платком, сказал:
- Вы вовремя положили на зуб Гитлера еврейский вопрос! Иначе, нам пришлось бы туго!
- Вы, Вильгельм, никогда не ценили в полной мере мои способности. Кстати, в автомастерской в Хеннингсдорфе вы не с евреем встречались?
- Рейнгард, дорогой, вы что, следите за мной? – Канарис остановился.
- Нет! Мои люди случайно зафиксировали ваш контакт в автомастерской Беккера. Ну, что вы встали? Пошли!
- Вы огорчаете меня, Рейнгард… Мы ведь оба офицеры флота, и вы - мой протеже! - Канарис был подавлен.
- Это было в прошлом, Вильгельм. – Гейдрих бил без жалости. – И всё же, с кем вы встречались?
- Для нас – военных разведчиков, нет ничего ценнее агента-маршрутника, который имеет возможность свободно перемещаться по странам Европы. И для такого агента национальность не имеет никакого значения. Подкидываю вам идею: информаторам-евреям, заслуживающим того, можно пообещать освобождение от выселения в Польшу, оживив тем самым их работу…
- С этим я согласен! Они должны заслужить право на проживание в Германии! Но вы ушли от ответа, Вильгельм!
- Я встречался со своим информатором, Рейнгард! – твердо ответил Канарис, успевший взять себя в руки. – И он не еврей!
- Будем считать, что я вам поверил, Вильгельм. Хотя для меня не составит труда установить личность человека, с которым вы встречались. Но я не стану этого делать. Пока…
- Рейнгард, вы представляете себе, что будет, если мы начнем раскрывать агентуру друг друга? – Канарис впервые встретился с таким напором Гейдриха и был поражен. – Мы же погубим наше общее дело! Я буду вынужден представить доклад об этом фюреру!
- Да не горячитесь вы так, Вильгельм! – Гейдрих криво ухмыльнулся. – Я же сказал, что не буду этого делать. Кстати, услуга за услугу: у вас есть время развернуть работу в Польше среди украинских и белорусских националистов. Пусть начнут выступления с требованием автономии, что приведет к еще большей дестабилизации обстановки в стране.
- Дорогой Рейнгард, это уже давно делается. Но боюсь, что тот кусок Польши, который граничит с Россией, уйдет Сталину.
- Как уйдет, так и придет! – Гейдрих снова криво ухмыльнулся. – Войны с Россией не избежать, а значит, эти земли все равно вернутся Германии…
Они расстались на автостоянке рейхсканцелярии. Гейдрих небрежно кивнул Канарису и взялся за ручку дверцы "Мерседеса".
Уже сидя в машине, Гейдрих вдруг окликнул Канариса. Тот остановился у своей машины и повернулся к Гейдриху лицом.
- И все же, Вильгельм, - сказал Гейдрих, - я не стану скрывать от вас, что в скором времени я заберу себе всю сферу Абвера!
- В скором времени, мой дорогой Гейдрих? – спросил Канарис, стараясь сдержаться. – Вы прекрасно знаете, что пока я жив, никто не тронет Абвер!
- Никто, господин адмирал? Даже фюрер? – холодно спросил Гейдрих.
- Не стоит искажать смысл моих слов, - заставил себя улыбнуться Канарис. – Фюрер в этом не заинтересован, и вы это прекрасно знаете. Есть только вы и я! А это – совершенно другое дело, весьма личное!
Гейдрих побледнел, чувствуя, что в чем-то адмирал переиграл его – Канарис никогда не уступал поле боя…
А Канарис был в ярости. Он только теперь отчетливо осознал, что пройдет еще немного времени, и Гейдрих со своим детищем станет серьезной угрозой Абверу и всей Германии. Он уже не воспринимал как шутку угрозу Гейдриха «вычислить» агентов Абвера или даже затребовать их списки. Он вдруг вспомнил «чистку», проведенную Гейдрихом в армии, когда генералов, упорно призывавших Гитлера к отказу от разжигания войны в Европе убивали без всякого суда, а двух адъютантов фон Папена застрелили прямо в его приемной… Двадцать офицеров вермахта было арестовано, и среди них – офицер Абвера. И хотя все обвинения против него были сняты в суде, и Канарис демонстративно пожал офицеру руку прямо в зале суда, этот прецедент серьезно обеспокоил его, показав, насколько далеко может зайти Гейдрих в своих амбициях…
Канарис для себя уже принял решение – Гейдриха надо скомпрометировать перед фюрером. А если это не удастся, придется думать над физическим устранением соперника.
Гейдриху было только тридцать семь лет, и он буквально шел по трупам, создавая себе славу в глазах фюрера. Его нужно было остановить во что бы то ни стало!
Продолжение следует -