ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ТОЧКА НЕВОЗВРАТА
«Это несправедливо. Они не заслужили того, что им было уготовано…»
Написано рукой неизвестной ученицы Академии демонов на вырванной, помятой странице тетради, вложенной в книгу теории боевой магии «Ую-дзо».
ПЕРВАЯ ГЛАВА
Королевство Шарготт. Окрестность города Эдд.
Четыре часа до Безумия…
Эсмилен
«У нее был чистый, непорочный ум… Однако это не мешало ей издеваться над студентами и быть настоящей садисткой.
Но мы все любили ее…»
Воспоминания Селеринг Вилинан, соседки Эсмилен. Закрытый архив Академии демонов.
Библиотека Академии демонов имени Руфуса Адлаарда Бренсвена поражала своими размерами и могла составить достойную конкуренцию национальной библиотеке королевства Шарготт, находившейся в столице Трейелотт.
Многоэтажная, просторная, с легким налетом древности, она занимала всю восточную башню замка. Бесконечное множество возвышающихся стеллажей, исполняющих роль гигантов, поддерживали сводчатый потолок. В лабиринтах с мелькающими корешками книг легко терялись первокурсники, только-только ознакомившиеся с библиотекой. Да и некоторые ученики-выпускники, не являющимися фанатами учебы, не раз становились заложниками вереницы стеллажей и полутемных коридоров. Помещение было настолько большим, что здесь легко почувствовать себя маленькой букашечкой.
Библиотека Академии — вместилище книг всех тематик. Начиная от безобидных сказок для малышей и заканчивая серьезной, профессорской литературой. Библиотека Академии — кладезь того самого, что никогда и никем не будет полностью постигнуто. Знания. Не хватит и трехсот жизней, что прочесть содержимое «сокровищницы» замка. Колоссальный багаж информации обо всех известных в мире видах магии, толстые тома заклинаний — светлых и темных, сборники про сглазы и проклятия, легенды о величайших волшебниках всех времен и народов… Имелась дальше запрещенная литература, к которой имели доступ только преподаватели Академии.
И где-то в отдаленном уголочке в окружении верных, бумажных друзей над столом склонялась девушка с короткими, чуть взъерошенными и волнистыми волосами цвета океана, которые мешали ей сосредоточиться на решении алхимической формулы. Пыхтя и откидывая их назад рукой, Эсмилен медленно выходила из себя. И какой черт дернул подстричься перед новым учебным годом? Сейчас сиди и мучайся.
Вообще она человек спокойный… ну, когда ее не пытались вывести из себя, а это происходило довольно-таки часто, так как юная демонесса была главой студенческого совета Академии. На ее хрупкие, девичьи плечи возлегла огромная ответственность, которую мисс Стилнали торжественно клялась нести до окончания учебы. Правда, ее пыл поубавился, точнее от когда-то яростного пламени остался крохотный огонек, спустя год после назначения, и несчастная девушка поняла, какой это геморрой. Ученики Академии вечно что-то чудили, а отвечать за это приходилось Эсмилен. Все-таки, не стоило ей выдвигать свою кандидатуру на роль председателя совета и уступить это место Айлану со снобистскими наклонностями, который спал и видел, как бы командовать всеми.
Зря она ввязалась в это… ой зря.
Но теперь не отвяжешься.
— Та-а-ак, — грызя колпачок магической ручки с безграничным запасом чернил, Эсмилен метала синие глаза от одних знаков формулы к другим.
Она напрягла все извилины, чтобы определить, наконец, то упущенное звено в цепи, которое помогло бы ей узнать решение формулы инфирации Паучьего когтя* (вид драгоценных камней сине-черного цвета Долины Брадрагор). Иначе говоря, перевести вещество в жидкое состояние. И хотя над подобным она должна будет ломать голову только через три года, когда перейдет на шестой курс и начнет проходить «Основы трансформации твердых, сложных материй», ее неуемное желание познавать все новое просто не позволило Эсмилен пропустить эту формулу мимо внимания.
Эсмилен Стилнали была умна не по своим годам. Она поступила в Академию на год раньше остальных. Ей только-только стукнуло девятнадцать, но иногда она могла поставить на место некоторых своих педагогов, и те не очень любили ее за дерзкий нрав, но уважали за тягу к знаниям. Эсмилен стремилась открывать неизведанное, и не только из спортивного интереса, чтобы утереть многим нос, как считали некоторые… ну ладно, все. Она точно знала для себя, что после окончания Академии станет ученицей самого выдающегося и без сомнений гениального алхимика королевства Шарготт Дугреана Стилнали — своего родного дяди, брата отца. И хотя демонов не воспринимали всерьез и уж тем более не считали отличными магами, полагая, что лучшее, на что способны существа с темной кровью (а кровь у демонов черная и чертовски горькая), это быть стражниками, солдатами, политическими личностями и злодеями, род Стилнали из поколения в поколение доказывал, причем успешно, обратное.
Ну а после того, как Эсмилен станет квалифицированным магом широкого профиля, она устроится работать в Ассоциацию Алхимиков, построит карьеру, доберется до самых вершин и, если повезет, займет место среди Высших в Совете Магов королевства. Это было ее мечтой. Ее целью. Ее всем. И Эсмилен ни за что, ни за что не сдастся, не отступит. В лепешку расшибется, но добьется своего.
Упрямство досталось ей от горячо любимой матушки.
Инстинктивно найдя пальцами медальон на шее с красным, сверкающим рубином, вставленным в серебряный овал, Эсмилен до боли закусила нижнюю губу и чуть ли не заплакала. Неужели ей не разобраться с этой формулой? Она же решала задачки и сложнее! Хотя Паучий коготь относился к одним из самых сложных по структуре твердых материй, Эсмилен была переполнена непоколебимой уверенностью в своих способностях. Но ее знаний, как выяснилось после трех часов непрерывных дум, оказалось недостаточно.
— Я безнадежна, — вынесла вердикт самой себе демонесса и с приглушенным звуком стукнулась лбом о край стола, освещаемого волшебной лампой.
— Эсмилен!
Синеволосая приоткрыла один глаз, услышав отдаленный и знакомый голос девушки.
— Эсмилен, ты где-е-е? — голос стремительно становился ближе, и вот уже через несколько секунд мисс Стилнали увидела сквозь темно-сапфировые пряди волос, скрывшые измученную гримасу, свою одногруппницу.
— Андраина? — слегка удившись, Эсмилен выпрямилась и протерла глаза, которые внезапно начали слипаться. — Ты чего?
Стройная, невысокая девушка с мелкими кудрями оттенка кунцита все никак не могла отдышаться.
— Там… — Андраина положила руку на грудь, словно так ей проще привести дыхание в норму. Эсмилен отметила, что на девушке все еще была учебная форма: черная складчатая юбка до колен, черная блузка и черный пиджак с эмблемой Академии; хотя занятия закончились около четырех часов назад.
Эсмилен нетерпеливо вскинула бровь.
— Так что?
Эсмилен была похожа на фарфоровую куколку с тонкой фигурой, большими, вечно горящими иолитовыми глазами, окаймленными веерообразными, бархатными ресницами, пухлыми вишневыми губками и нежными, мягкими щеками. Но каждый в Академии не понаслышке знал о строгом характере девушки. С виду хрупка, а в душе тверже стали. Бойкая, активная, независимая, смелая и упорная. Неукротимая, жесткая, местами взбалмошная и чуточку азартная. Она — калейдоскоп противоречий. Каждый второй считал Эсмилен странной и немного сумасшедшей, но к ней прислушивались, не смели оспаривать, безукоризненно выполняя то, что она требовала.
— Там… — дико вымотавшись за время, которое Андраина добиралась до библиотеки Академии, она резко втянула в себя воздух и на шумном выдохе выдала сразу и все, что собиралась сообщить Эсмилен. — Бенс разучивал новое заклинание и взорвал гостевую комнату нашего факультета. Мы не знаем, что делать, — в ее высоком голоске сквозило отчаяние вперемешку с мольбой. — Выручай, Эсмилен! — Андраина сложила ладони на уровне груди, взывая о помощи неподвижную, синеволосую одногруппницу. — Бенсу крышка, если учителя прознают о том, что он сделал!
Выслушав знакомую, Эсмилен устало потерла лоб. Нет. Она не злилась на непутевого парнишку, который постоянно что-то чудил. Взорванная гостиная факультета — могло быть и хуже! Эсмилен точно знает. И делать ему замечания совершенно бессмысленно, потому что он неизменно пропускает их мимо своих больших, оттопыренных ушей.
— Интересное, какое такое заклинание он учил? — пробурчала себе под нос будущая великая алхимичка.
Ответом ей послужил скулящий стон Андраины, которая беспокойно прыгала на месте от нетерпения.
Лениво закрыв большую тетрадь с так и не решенной формулой, Эсмилен неторопливо поднялась со стула и потянулась, разведя руки в стороны. Раскрыв пухлые губы, она громко зевнула. Конечно, было бы неплохо для профилактики отказать, и пусть Бенс сам думает, как исправлять то, что натворил. Но Эсмилен все равно окажется втянутой в это, потому что она несет ответственность за все, что делают адепты.
Глава студенческого совета на то и нужен, чтобы выполнять всю «грязную» работу, связанную с проказами учащихся, вместо преподавателей. К ним можно обратиться только в крайнем случае. Например, если кто-то разрушит всю Академию.
— Ладно, — вяло отозвалась Эсмилен, отходя от стола, на котором остались ее учебники.
После того, как разделается с Бенсом, вернется и обязательно решит формулу. А вовремя отсутствия девушки никто и близко не подберется к старому, слегка потертому изданию «Алхимических формул за шестой курс». Во-первых, потому что в основном библиотеку посещает лишь Эсмилен. Особенно по вечерам, когда можно насладиться свободным от занятий временем и побездельничать, посплетничать, повеселиться или уединиться парочкам в укромных местечках Академии, чтобы поделиться друг с другом пылающей любовью, струящейся ослепительными потоками из наполненных неутолимой страстью сердец. Во-вторых… студенты еще жить хотят. Все прекрасно знают, что Эсмилен любого нашинкует, у кого только мысль мелькнет о причинении вреда ее книгам.
Возвышенная до самых небес согласием Эсмилен, Андраина хлопнула в ладони в порыве нахлынувшей радости и озарилась лучезарной улыбкой. Эсмилен слегка смутил чересчур возбужденный вид розоволосой. Ей даже почудилось на мгновение, будто бы в сверкающих глазах Андраины она видит, как ее душат в благодарных объятиях эти тоненькие, но неожиданно обретшие исполинскую мощь девичьи ручки.
Немного поежившись, Эсмилен безмолвно кивнула Андраине, как бы говоря идти за ней. Лихорадочно закивав, миниатюрная девушка с кудряшками цвета рубеллита послушно побрела следом.
Достаточно быстро выбравшись из лабиринта стеллажей, студентки оказались в одном из многочисленных, петляющих и длинных с высокими потолками, украшенными блеклым орнаментом в виде густой сети волнистых линий, переплетающихся между собой, коридоре. Вечернюю тьму, так и жаждущую заполнить своей бескрайностью Академию неслыханных размеров, прогоняли бронзовые, изящные люстры с хрусталем и зажженными свечами.
— Насколько все плохо? — осторожно уточнила Эсмилен, решительным шагом ступая по ровному каменному полу.
— Ну-у-у… — замялась Андраина, пристроившись за ее хрупкой спиной и выворачивая свои пальцы от нервов.
Эсмилен прикрыла глаза и едва заметно покачала головой.
— Хоть что-нибудь уцелело?
— Да! — на этот раз бодро отозвалась розоволосая.
«И то хорошо» снисходительно подумала Эсмилен.
Пусть до общежития учащихся на факультете рунической магии, алхимии и целительства лежал через четырехэтажное, недавно заново отстроенное после одного несчастного случая общежитие стихийников. Эсмилен автоматически поморщилась, когда ее глаза своевольно проделали дорожку, миновав огромное расстояние, к трем окнам на мужской половине здания, в которых был зажжен свет, — просто там проживала одна бессовестная и нахальная личность, от каждой встречи с которой талантливую демонессу начинало страшно воротить.
Миновав аккуратно подстриженную лужайку перед своим общежитием, Эсмилен на секунду остановилась перед входом. Она закрыла ладонью рот и нос, вдруг ощутив резкий запах гари. Бросив на смущенную Андраину вопросительно-недоумевающий взгляд, которая в ответ неуверенно пожала плечами и выдавила улыбку а-ля: «Это же Бенс», Эсмилен закатила глаза и потянула на себя дверь.
От некогда большой, уютно обустроенной гостиной факультета, в которой столпились изумленные парни и девушки, не осталось ничего, что могло бы умиротворить уставшую после тяжелого учебного дня душу адепта. Почти вся сожженная мебель, стены и потолок, покрытые копотью, предельно ясно указывали на то, что здесь был пожар. Причем не пустяковый, а самый настоящий! Хорошо, что хоть без жертв. А в центре гостиной, держась за голову и покачиваясь взад-вперед, сидело рыжее недоумение по имени Бенс.
Протиснувшись вперед и внимательнее осмотревшись, Эсмилен с трудом похоронила в себе горький стон. Ее сердце медленно разрывалось на части от обиды за гостиную. Несчастная, ей пришлось пережить такой стресс… Удивительно, что девушка испытывала дикое сострадание к тому, что не имеет разума и души. Однако синеволосая демонесса была убеждена в обратном.
— Потрудишься объяснить? — сдержанным тоном обратилась к Бенсу Эсмилен.
Парень вздрогнул и возвел на девушку, грозно нависшую над ним с упертыми в бока кулаками, перепуганный взгляд.
— Я... — начал лепетать Бенс, — я проводил опыты…
— В общей комнате отдыха? — не выдержав, прервала его Эсмилен.
Снова вздрогнув, кареглазый адепт медленно кивнул.
— Ну да…
— Известно ли тебе, — понизив голос, мисс Стилнали наклонилась к Бенсу, — что для этого существуют специальные помещения, называемые лабораториями, ммм?
Рыжеволосый парень немного отклонился, не в силах отвести взгляд от пронзающих насквозь васильковых глаз. Он выглядел, как загнанный хищником в угол маленький, несчастный зверек. Эсмилен даже стало жаль его. Но она тут же подавила в себе порыв сжалиться над Бенсом.
Никакого сочувствия к таким недотепам!
— П-прости, — всхлипнул Бенс, сделав виноватую мордашку. — Это вышло случайно…
Как можно случайно взорвать гостиную?!
Эсмилен нахмурилась. Лицо парня стремительно приобрело бледно-зеленовато-желтый тон, а глаза кофейного оттенка так и молили Ее Непреклонность о прощении.
— Я исправлю то, что ты сделал, — нарочито неторопливо начала она, растягивая слова и наблюдая, как от всепоглощающего страха ускорилось дыхание Бенса. — Но учти, — совсем близко наклонившись к несчастному, Эсмилен перешла на вкрадчивый шепот, от которого у студента затряслись поджилки. — Остаток этого месяца и весь следующий ты будешь моей тенью, верной собачонкой на побегушках, беспрекословно исполняющего все, что я потребую. Ты будешь учиться, учиться, учиться и еще раз учиться. Я заставлю тебя полюбить правила и следовать им, — это прозвучало страшнее всего ранее сказанного. — По-онял?
Эсмилен солгала бы, если бы сказала, что не тащится от власти, которую имела над студентами. Необычайно сладостное ощущение эйфории, возникающее, когда она командовала, отчитывала, выручала и наказывала, не сравниться ни с чем на свете. Украдкой в собственном воображении она сравнивала себя, в некотором роде, с божеством. Богиня Академии демонов — умная, благоразумная, целеустремленная… симпатичная такая. Это было ее безумием — тем, что будоражило сознание и приводило в бесконечный экстаз. Она обожала предводительствовать так же сильно и бескорыстно, как влюбленные — любовь, заядлые модницы — дорогую, роскошную одежду, сладкоежки — вкуснейшие пряности, поэты и художники — своих муз.
Бенс покорно качнул подбородком, у него все равно нет другого выхода. Либо подчиняться председателю студенческого совета в юбке и со своими очень странными тараканами в голове, либо получать нагоняй непосредственно от учителей и ректора, которые уж точно не будут к нему столь благосклонны и вызовут родителей, или, вполне вероятно, вовсе отчислят.
— Вот и славно, — пронзительный холод нефритовых глаз с поразительной быстротой сменился проблеском легкомыслия.
«Уж лучше быть рабом этой ненормальной, чем вылететь из Академии и с позором вернуться домой» — наверняка именно такие мысли блуждали по просторам сознания Бенса, когда он выдохнул с шумом и облегчением, позволив себе чуть-чуть расслабиться.
Эсмилен собиралась вернуть гостиной ее прежнее состояние с помощью целительного заклинания обратимости, которое восстанавливает внешний вид и содержимое, вплоть до атомов, неодушевленных предметов любых форм, размеров и количестве. Правда, с количеством все зависит от того, сколько волшебной энергии имеет потенциальный маг. У кого-то сил может хватить на возрождение целого города, а кто-то и ручку починить не сможет.
Этим заклинанием Эсмилен овладела в совершенстве еще в прошлом году. Очень полезное и часто применяемое девушкой, однако она тщательно скрывала эту информацию, боясь за свою незапятнанную репутацию. Ни что, даже самая незначительная мелочь, и никогда, ну, по крайней мере, до окончания учебы в Академии, не должно омрачить ее.
Сосредоточившись, Эсмилен замерла в центре гостиной. Взволнованный и заинтересованный Бенс отполз назад, к не менее любопытным адептам, на безопасное расстояние, — мало ли что, вдруг председатель какую-нибудь крутую, и не исключено, что безумную, но бесспорно эффективную штуку провернет?
Затаив дыхание, все приготовились увидеть настоящее чудо — на меньшее они и не рассчитывали, ведь это Эсмилен! Самая способная студентка Академии демонов! Она неустанно изумляет как адептов, так и преподавателей.
Но не произошло ничего ошеломительного. Не задрожали стены, не вырвался шар ослепительного света из груди девушки, и даже ветер не растрепал ее волосы, добавляя атмосфере зловещие оттенки. Однако будоражащее тело и разум напряжение не покинуло кусающих губы в нетерпении ребят. Они заохали и зашептались, когда из раскрытых к верху ладоней Эсмилен заструились ввысь тонюсенькие, хрупкие нити, источаемые неяркое белое сияние. Извиваясь и переплетаясь между собой, вскоре они создали некое подобие сотканного из чарующего света покрывала невесомой магии. Оно мирно колыхалось, словно волны теплого моря, ласкаемого нежными лучами угасающего июньского солнца, и поднялось к потолку.
Эсмилен прислушивалась к своему размеренному дыханию и, чтобы не потерять контроль, представляла себе это невероятно голубое море, которому не видно конца, и позлащенный закат, дарующий миру свою бесконечную любовь перед тем, как умереть, но с зарей возродиться и воссиять с новыми силами.
А воздушное, сияющее одеяло, созданное демонессой, расползлось по стенам, охватывая новые территории, заставляя пораженных красотой сравнительно несложного, целительного заклинания обратимости адептов плотнее прижаться друг к другу, переместиться ближе к центру большой комнаты. Тесно переплетенные друг с другом нити стали поглощать в себя копоть, восстанавливать абажурные светильники, бархатную обивку диванчиков и кресел.
Все обретало прежний вид: мягкий ковер, тумбы, картины, льняные шторы, разбросанные книги, скомканные листы бумаги у мусорного ведра. По истечению нескольких минут гостиная будто и не горела в пожаре по вине Бенса, который, повиснув на плече широко улыбающейся Андраины, сейчас едва ли не плакал от счастья. Он был рад результату безупречно выполненной работы Эсмилен.
Его жизнь спасена!
Но не стоит спешить с выводами…
Распахнув глаза, как только покрывало света рассыпалось на миллионы искрящихся крупиц, а затем исчезло, Эсмилен отряхнула ладони и развернулась к рыжеволосому парню.
— Спасибо! — его колени предательски подкосились, но Андраина поддержала друга, чтобы тот не рухнул на пол, на котором не осталось ни единого пятнышка сажи.
— Не благодари, — ответила Эсмилен таким тоном, что продолжение: «Ведь я еще заставлю тебя пожалеть за свою помощь» так и напрашивалось.
Оставив позади неразборчивый гул голосов, Эсмилен вернулась в библиотеку, чтобы выжать из своих извилин последние соки и добить-таки неподдающуюся разгадке формулу.
…Но спустя два часа девушка окончательно убедилась в том, что ей не победить кучку цифр и иероглифов. Эсмилен даже началось казаться, что она слышит их злорадное хихиканье с исчирканных тетрадных листов.
Она с достоинством приняла поражение в этой битве, что совершенно не значило об окончании непростой войны с алхимической формулой. Поэтому завтра Эсмилен обязательно разберется, что и к чему. Завтра она непременно поймет, что упустила для превращения Паучьего когтя в жидкое состояние. Завтра головной боли станет меньше.
Эсмилен сгребла со стола свои книги и поплелась к выходу из библиотеки. Споткнувшись во время зевка у выхода из учебного здания Академии, синеволосая вяло ухмыльнулась и потрясла головой.
«Не спать» снова и снова повторяла она про себя, чтобы не свалиться тряпичной куклой где-нибудь по дороге к общежитию. Стонущая боль в мышцах от предвкушения скорого отдыха вынуждала девушку не плестись, как черепахе, а бежать. В животе Эсмилен запорхали бабочки, когда она представила, как завалится на кровать, щекой провалится в мягкую прохладную подушку, предварительно взбив ее, и сама вцепиться в Морфея — ему даже уговаривать ее не придется.
Но перед этим ей предстоит совершить ежевечерний, но отнюдь не желанный обход по женской половине общежития, который каждый раз отнимает огромное количество нервных клеток, чтобы проверить, все ли на своих местах и готовы отправиться в страну грез. Эсмилен была «удостоена честью» проводить эту необходимую процедуру учителями и лично ректором.
Какое везение…
А все дело в том, что есть этакие любительницы принять у себя в гостях представителей противоположного пола, которые не только наглым образом отказываются возвращаться восвояси добровольно, и их обязательно нужно вызволять с помощью пинка по одному месту, так еще и научились маскироваться и прятаться, — в общем, делать все, чтобы остаться у девочек на ночь и бог знает чем с ними заниматься.
Какая же все-таки Эсмилен несчастная.
Немного пожалев себя, демонесса заглянула в свою комнату и с некоторыми удивлением заметила отсутствие Селеринг — соседки, которая обычно в это время видит уже десятый сон. Оставив горку учебников на письменном столе, вечно захламленного книгами и различными безделушками Селеринг, и выскользнула обратно в светлый коридор общежития.
«Ну, поехали» со вздохом Эсмилен осторожно постучалась в соседнюю дверь и заглянула внутрь…
За сегодняшний обход она обнаружила в женской половине общежития четырех парней, двое из которых были пятикурсниками, да еще и с другого факультета! Это какими бессовестными надо быть, чтобы вероломно вторгаться на чужую территорию, да еще и не страшиться гнева самой председателя совета студентов Академии?!
В возбужденном состоянии Эсмилен чуть ли не с толчка ноги ворвалась в последнюю комнату, которую нужно было проверить на наличие беспардонных гостей, и из которой доносилось несколько голосов: она узнала два сопрано, принадлежавших Карии и Шанне, а вот мелодичный бас ей был незнаком.
— А ну проваливай к себе! — Эсмилен с горящими от злости глазами схватила за шиворот вальяжно разлегшегося на кровати Шанны адепта с длинными, морковно-рыжими волосами, убранными в пучок.
— Эй! — смех резко прекратился, и парень, растерявшись от решительности, с которой мисс Стилнали желала вызволить его прочь, грохнулся с кровати.
— Эсми! — захныкала Кария. — Мы же просто болтали!
— Комендантский час, — властно рявкнула Эсмилен, негодующим взглядом укротив в расстроенной блондинке какое-либо желание перечить ей.
Кария и Шанна переглянулись и, поджав губы, кисло кивнули.
Выпроводив нарушителя за дверь, Эсмилен собиралась уйти вслед за ним, но краем глаза уловила аккуратно застеленную, третью в комнате кровать. Демонесса остановилась и нахмурилась, вспоминая имя отсутствующей девушки и причину, по которой в двенадцатом часу ночи ее нет общежитии.
— А где Делина? — обратилась Эсмилен к Карии и Шанне, все-таки вспомнив имя второкурсницы.
Соседки Делины впали в замешательство и замямлили что-то неразборчивое, перебивая друг друга через каждые полслова. Эсмилен сразу поняла, что что-то нечисто, поэтому спросила снова, на этот раз с такой нерушимой требовательностью, против которой и без того испуганные взбешенным видом председателя девушки выдали все, как духу.
— Она у Раймингана! — прокричали хором и так же синхронно закрыли рты.
Повисла тишина.
Кария и Шанна, повергнутые в шок, смотрели туда, где мгновение назад стояла Эсмилен.
— Райминга-а-а-ан! Убью!
С этим пробирающим до костей ревом синеволосая демонесса неслась, забыв о сне, в сторону общежития стихийников.
Продолжение будет выкладываться здесь: http://lit-era.com/book/akademiya-demonov-igry-sudby-b3