Встречаются два соседа.
- Привет, Петрович. Вижу в окно, ты сегодня так рано уже гуляешь, вот и я решил выйти на свежий воздух, да и разговор есть.
- Привет, Михалыч. Тогда пойдём вот на ту скамью, там должно быть уютнее, что-то сегодня уже с утра ветерок прохладный.
Присесть на скамью двум пенсионерам не удалось, на ней были следы, оставленные вечером, или ночью, какой-то компанией, проводившей время с бутылками и закуской. Пришлось вести разговор в неторопливом путешествии вокруг дома.
- Опять, Михалыч, был спор за столом доминошников?
- Да нет, на этот раз разговор о дебатах, теперь их так много на телеканалах. Я чаще всего смотрю, вернее, слушаю по вечерам «Право голоса» на ТВЦ. Там очень интересные бывают разговоры. Правда, и некоторые доминошники смотрят эту передачу, и разговоры о них бывают за столом.
- Я тоже иногда смотрю «Право голоса», когда в это время моя супруга не смотрит свои сериалы. И о каких дебатах будем говорить?
- Да вот, Петрович, вчера весь вечер говорили о реабилитации Сталина. Раньше всё говорили о реабилитации осуждённых при Сталине, а теперь заговорили и о самом Сталине, о его реабилитации. А, как и когда его судили? Что-то я ничего не слышал о таком суде.
- Как это ты не слышал? Я хорошо помню, Михалыч, ты раньше говорил, что увлекался рассказами в журналах и книгах о сталинских репрессиях, когда у тебя ещё зрение позволяло. Да мы с тобой не раз говорили об этих рассказах и книгах, которые появились после двадцатого съезда. Вот это и есть судимость Сталина, суд народа. И сама реабилитация незаконно осуждённых при Сталине, да ещё и - к высшей мере наказания, да ещё и в таких масштабах, эта реабилитация тоже является судом над самим Сталиным и его соратниками.
- Да я всё это, Петрович, понимаю, всё это было, ещё продолжается и сейчас. Вот на днях рассказывали, что только в этом году один мужик, сам уже дед, добился реабилитации своего отца, незаконно осуждённого ещё до войны. Я говорю о том, что Сталин не был признан преступником официальным судебным органом и не привлечён к ответственности на судебном процессе.
- В этом, Михалыч, ты прав, такого суда не было. Выходит, что до такого суда мы ещё «не доросли». Хотя я уверен, что такие преступления не имеют срока давности, и не имеет значения тот факт, что преступников уже нет среди нас. И я считаю, что это нужно для того, чтобы такое никогда не повторилось. Тем более, что о такой угрозе в последнее время всё больше появляется разговоров.
- Да, ты прав, это дело серьёзное. Видимо, поэтому не очень весёлый разговор у нас, Петрович, сегодня получился. Хотя я сам на него и напросился. Наверное, нам пора уже по домам, меня, пожалуй, давно ждёт Анюта на завтрак, да и ты, думаю, вышел погулять на пустой желудок.
От такого предложения Петрович не отказался.
30.07.2015