Месть. часть 11

 
    Работа в редакции отнимала все время у Клавы. Очерки, статьи, постоянные командировки по служебным делам – выматывали молодую женщину. Да и Виктору не нравилось, что она постоянно занимается работой…

 - Ты совсем забросила и меня и Олеську! Так нельзя. Клава, у тебя все-таки есть семья… Бросай работу, моей зарплаты хватит, чтобы  прокормить вас.

И Клава  решилась овладеть  еще одной профессией. Профессией учителя русского языка и литературы. Из редакции она  уволилась. Да и Маша Кузьминская больше не работала. Без нее офис словно опустел. Она уехала в Израиль вместе с мужем. На ее место приняли молодого, но очень высокомерного мужчину.. На них, молодых корреспондентов, он всегда смотрел свысока, заставляя по несколько раз переписывать статьи, намекая, что они – бездарности. Словом, работать стало очень трудно и неинтересно.
 
       Эту скамейку в парке, Клава  облюбовала еще весной. Здесь было очень мало отдыхающих. Отводила Олеську в садик, а потом, садилась на скамейку в беседке, раскладывала учебники и спокойно  готовилась  к экзаменам. Но сегодня скамейка была занята. На ней сидела молодая женщина, а рядом с ней бегал мальчонка,  лет семи. Клава хотела пройти мимо, но женщина  окликнула ее:

    - Клава, ты что, не узнала меня? Это же я! Ну, конечно, прошло столько лет, я изменилась - постарела, подурнела…Женщина, прищурив глаза, смотрела на меня.  И  я вспомнила!
     Это же Валентина! Девушка, с которой она познакомилась восемь лет тому назад.  А потом, она  пропала. Какая-то темная история. То ли она кого-то заказала, то ли убила. Но шуму было много. Говорили, что её осудили на длительное время.
     - Валя, ты? – Я удивленно смотрела на молодую женщину. Она была одной из самых красивых девчонок, среди приезжих девушек из города Иванова..  Куда девалась ее красота? Передо мной сидела очень уставшая, постаревшая  женщина. Серое лицо, жидкие, непонятного цвета волосы  вместо, когда-то роскошной рыжей гривы.

 - Не удивляйся, это я, -  Валентина нервно вытащила новую сигарету, закурила, жадно затягиваясь.
 
- Сынишка твой, как зовут? Какой красивый мальчик! Все девочки  будут его! – Клава  с умилением разглядывала подбежавшего к матери мальчика.

  - Типун тебе на язык! Не приведи Господь! Сама боюсь, что будет как отец, таким же бабником! А ведь, вылитый папка! Да ты, Клава, наверное, помнишь его,  Ваню Морозова, - глаза женщины наполнились слезами,  - Знаешь, прошло столько лет, а я никак не могу   простить себя! Молодая была, да и мозгов было маловато.  Жалею я о своем поступке. До конца жизни не прощу себя. Не знаю, как буду с этим жить…
      
    …Валюшка приехала вместе с подругами в этот город из Иванова, города ткачих. Приехала восемнадцатилетней девчонкой -  красивая, тоненькая, как березка. Приехала поступать в институт текстильной промышленности. Мечтала стать модельером.  Но не прошла по конкурсу.
     Подруги уехали назад. А она  осталась  одна в чужом городе.  Ей было стыдно перед родителями возвращаться обратно.  Они категорически были против того, что  дочь  уезжает в Таджикистан. Так далеко от родного дома.
 
      - Пойми, Валюша, девушке нельзя быть одной среди чужих людей…  Каждый может обидеть тебя!  И кто поможет тебе, кто придет тебе на помощь, если случится беда? Опомнись, доченька! – Но девушка ничего не хотела слышать. Даже слезы матери ее не остановили. И после всего этого приезжать домой «на побитой собаке», ей не хотелось. Стыдно!
 
         Валя устроилась работать на шелкокомбинат – ученицей ткачихи. Зарплата была небольшая, но девушка не унывала.  Ей дали место в общежитии. Соседки по  комнате попались хорошие. Хохотушки, красивые, молодые. Правда старше ее, но  Валентина  быстро нашла с ними общий язык. Да и работа ей нравилась. 
 Родителям писала, что поступила на заочное отделение института, днем работает, а вечерами занимается.
     Однажды девчонки вытащили её на танцы. Ей так не хотелось идти. Но девчонки подняли ее на смех.

- Так и останешься старой девой со своими учебниками!   Самое главное для нас - это выгодно выйти замуж! Вон, посмотри, Ленка вышла замуж за горкомовского  и теперь живет припеваючи…

Ваня пронзил ее девичье сердце сразу. Назвать его красивым, значит  ничего не сказать…
Как могла природа наградить парня  такой красотой? Спортивная фигура, огромные, с прищуром,  серые глаза, пушистые темные ресницы, волнистые, зачесанные назад густые каштановые волосы… И когда он пригласил Валю на медленный танец, она, танцуя с ним, не могла поднять на него глаза. От него пахло каким-то нереально-мужским духом.  Кружилась голова. Сердце сильно билось.  Вале казалось, что и Ваня слышит его удары.  Но было так сладко чувствовать его  руки, которые нежно обнимали ее. Она дрожала мелкой дрожью.

- Господи, да что это со мной? Надо  уйти от него. И больше никогда не видеть его, иначе я пропала, - сопротивляясь себе, лихорадочно думала Валя. Весь вечер Ваня не отходил от нее. Валя была счастлива.
 Вечером, девчонки рассказали ей, что этот Ванька -  местный Казанова. Чтобы она не вздумала встречаться с ним.
 - Поматросит и бросит! Знаешь, сколько крови попил он у девчонок? Ни одному слову не верь, да и вообще, забудь его. Иначе, погубит он тебя! Понесешь от него, как пить дать!
 И все-таки Валя не могла отказаться от него. Они стали встречаться. Ухаживал он очень красиво. Дарил ей цветы, приносил на свидания шоколадные плитки, коробки с конфетами. И ни разу не поцеловал ее, хотя они встречались уже больше недели.
Однажды он пригласил ее к себе, послушать новые пластинки. Ваня жил в двухкомнатной красиво обставленной квартире. Чистота и порядок поразили ее.
- А где твои родители? – осторожно спросила Валя.
- Я сирота. Вырос в детдоме. – Ваня принес два бокала с вином и тарелку с тонко нарезанными фруктами
  Включил  проигрыватель и поставил пластинку.  Майя Кристалинская пела о сладких минутах любви.
 Валя не могла вспомнить, как она оказалась в постели с Ваней. От его жарких страстных поцелуев, закружилась голова.  Она слабо сопротивлялась, но никуда не могла деться от его сильных рук. Они жадно шарили по ее телу, раздевая ее. Сжимая груди и вдавливая ее тело в свое, он резко  вошел в нее. Валя вскрикнула. От боли  она провалилась в беспамятство. Очнулась она, когда Ваня уже одевался…

По первому зову, Валя бежала к Ване в его уютную квартиру.  До самого утра они не могли насытиться друг другом.  С темными кругами под глазами она приходила на работу. Ткачихи  осуждающе переглядывались и возмущенно качали головой…
- Девка совсем с ума сошла! Да этот Ванька таких дурех и ищет…Пропадет девчонка. Точно обрюхатит ее и бросит.

Но Валя никому не верила. Ее Ваня самый хороший! Они просто не могут понять, что Ваня любит ее. Что они теперь будут вместе до конца жизни…

 - Ты только моя! Я  всегда буду рядом с тобой,  красавица моя. Вот накопим деньги на свадьбу, и мы поженимся, -  страстно шептал он жаркими ночами. И Валя верила и ждала. Учебу она забросила. Она жила и дышала только своей любовью. Так прошло полгода…
 Было апрельское  утро. Солнце светило уже жарко. Зазвенел будильник. Валя отключила его, сладко потянулась и встала. И вдруг все поплыло перед глазами. И Валя, как подрубленная, упала возле кровати. Вызвали скорую. Повезли в больницу. Врач, осмотрев ее, улыбнулась.
- Ну, девка, обрадуй мужа, ты беременна…
Новости этой Ваня не обрадовался. Брови сошлись на переносице.
- Ты что с ума сошла! Какой ребенок? Иди и делай аборт. Мы еще с тобой молодые, зачем нам нужны проблемы.
 Милая, нам же так хорошо вдвоем. Вообщем, выбирай, или я, или ребенок!
  Валя похолодела.  От обиды и неожиданности она не могла произнести ни одного слова.   

 - Знаешь, Клава, прошло столько лет, а как будто все это я пережила совсем недавно. Помню все – и как он смотрел на меня, и как, развернувшись,  ушел от меня. Я так надеялась, что он хоть раз обернется, посмотрит на меня, но он, ни разу не оглянулся. Представляешь… Знаешь, у него был такой брезгливый взгляд, когда узнал, что я жду ребенка. Очевидно, этот взгляд и убил во мне любовь к нему. Осталось только желание отомстить ему, чтобы и ему было так же больно, как и мне.  До этого мне рассказывали, что такая же как я, влюбленная дурочка, выбросилась из пятого этажа. Забеременела от него, а Ванька бросил ее. Но она не умерла. Осталась на всю жизнь неподвижной, лежачей. Тронулась умом. Был суд, но Ваньку оправдали. На самоубийство он не толкал, да и не было свидетелей, что она была беременная от него. Дело молодое… Отец твой девушки несколько раз подкарауливал Ваньку, чтобы застрелить. А в итоге -посадили его за попытку убийства… Мне тоже не хотелось жить, но, потом, подумав,  решила отомстить  ему и за себя, и за ту девчонку!
 
 Клава  с жалостью смотрела на эту, когда-то очень красивую девушку. Вспомнила тот день, когда она впервые встретилась с Валей.

 … На день рождения Таньки, лучшей подруги Клавы, она увидела девушку, которая поразила ее своей скромной красотой. Тоненькая, с длинной русой косой, она мило улыбалась глубокими ямочками на красивом личике. «Тургеневская девушка», - подумалось тогда Клавке.
    - Валя Белова, - девушка протянула Клаве руку. Глаза ее смущенно заулыбались. – Я тут недавно. Приехала из Иванова. Мне очень нравится у вас. Люди такие хорошие, добрые. Да и природа у вас чудесная. Река, горы.

 В тот вечер Валя не отходила от Клавки. Она щебетала, рассказывая ей о себе, о родителях. О том, что не поступила в институт, но она обязательно поступит на следующий год. Она сильная и упорная. Клавке Валя очень понравилась. Девушка обладала не только красотой, но была к тому же, очень начитанной, умненькой. Несколько раз они вместе ходили купаться на речку, выезжали на природу. А потом связь с Валей оборвалась – учеба в институте, работа. замужество, рождение Олеськи… 
И вот сегодня, после долгих восьми лет, она встретила Валю.

 - Сколько же ей лет? Тогда было ей 18, значит ей всего 26! Боже мой, как жизнь потрепала ее – подумала  Клава.
 - Не смотри на меня так, я не люблю, когда меня жалеют. Да, я плохо выгляжу, я знаю. Мне даже жить не хочется. Жизнь потеряла для меня весь смысл. Если бы не Костик, я бы уже давно повесилась. 
     Несколько дней Валя пыталась встретиться с Ваней, поговорить.  Но он, то ли не хотел видеться с ней, то ли уехал -  на все ее звонки он упорно не отвечал. В квартиру, где он жил,  она ходила несколько раз. Но дверь была всегда закрыта. Соседи, к которым она обращалась, смотрели на нее насмешливо:

 - Очередная шалашовка, - шептали они вслед, - бесстыжая… Вот молодежь пошла! Раньше, в наше время, парни за бабами бегали, а сейчас… И куда мир катится?

 - Валька, ты что такая ходишь, сама не своя?  Что-нибудь случилось? Или с Ванькой поругались? –  Танька  участливо заглядывала в заплаканные глаза девушки. – Или бросил тебя? Не молчи. Не держи в себе. Расскажи, сразу полегчает, Валюшка… Но Валя молчала. Время шло. По утрам Вале было очень плохо. Ее рвало. Она съехала из общежития и сняла комнату. Хозяйка, баба Маня, сразу поняла, что Валя  беременная.
- Ну, девонька, тяжко тебе будет-то с дитем. Но не переживай. Рожай. Не вздумай делать аборт, это грех! Выходишь. И какая же сволочь тебя обрюхатила? Такую красавицу только любить да холить!  Ирод  проклятый!

Дни летели. Валя устроилась на работу продавцом в магазин. Работа была сменная – 15 дней работы, а 15 дней она была свободной.
   Однажды, возвращаясь поздно вечером с работы, она увидела парочку. Они шли  тесно прижавшись друг к другу.   Валя с грустью и легкой завистью смотрела на них. На глаза навернулись слезы. Влюбленные шли навстречу. Что-то знакомое мелькнуло в фигуре парня. И, вдруг, когда они уже подошли совсем близко, Валя узнала его…Это был Он! Ваня, которого она уже искала уже целый месяц! Да и Ваня, бросив на нее взгляд, узнал её. Он торопливо прошел мимо. Валя, как вкопанная остановилась.  И, сама не понимая что делает, она догнала его, развернула его лицом к себе, схватила его за грудки и начала трясти его.

-  Я тебя ищу столько дней, а ты! Ты прячешься от меня! Ты уже нашел другую и с ней забавляешься! Урод, какой же ты, урод! – Валю била истерика. – Ваня, милый, не бросай меня. У меня же будет ребенок. Я люблю тебя, Ваня, родной мой! – Она покрывала поцелуями  его лицо, руки…Слезы застилали ей глаза…

 - Знаешь, Клава, я готова была стать его рабыней, собакой, но, чтобы он не бросал меня. Только, чтобы видеть его, смотреть на него, слышать его голос. А он… Он схватил мои руки, оторвал их от себя, и толкнул меня так сильно, что я упала… Его презрительный взгляд, я не могу забыть до сих пор. Он взял за руку девушку и прошел мимо меня.
    - Пошла вон! И никогда не встречайся мне на пути. В следующий раз – убью! Я тебя, запомни, никогда не любил. Ребенок не мой, я уверен. Ты одна из тех, кто ложится под первого встречного…
 
…Клава с ужасом смотрела на женщину. Подбежал Костик:
  - Мама, я хочу кушать.
 Валя поспешно  вытерла слезы. Из сумки достала завернутый в белую салфетку кусок хлеба с колбасой, налила из термоса теплую водичку  и дала мальчику. Схватив бутерброд, отпив глоток воды, мальчик, откусывая на ходу, побежал к качелям…
    - Ты, знаешь, - продолжила женщина свой рассказ, - мне говорили, что для него девушки – это просто самки, которые нужны для удовлетворения его похотей. Но я не верила. Мне казалось, что люди ошибаются, что он не такой. Он так красиво ухаживал. А тогда, когда он меня швырнул на землю, я поняла, что я для него была тоже очередной самкой. Он не умел любить, да и, наверное, не знал, что это такое… Он старался быть первым у девственниц… Это было его хобби. 

… Валя еще долго лежала на сырой земле. Рыдания душили её. Била дрожь. Прохожие,  увидев лежащую женщину, брезгливо проходили мимо.
       - Алкашка! Пьянь подзаборная! И как можно так налакаться, что уснуть прямо на дороге…А еще женщина! Тьфу!

       Баба Маня открыла дверь. Перед нею стояла ее квартирантка – с растрепанными волосами, в грязной, облепленной грязью одежде. Шатаясь, она вошла в комнату. Хозяйка еле успела подхватить молодую женщину. Ноги Вали подкашивались…
 Целую неделю баба Маня  ухаживала за больной Валей. Та лежала в бреду, что-то кричала, звала, плакала…Несколько раз сердобольная хозяйка вызывала врача. Диагноз – нервное истощение на фоне беременности…Прописала витамины.
 
Через неделю молодой организм победил болезнь. Валя встала. Но она замкнулась в себе. Баба Маня глядела на нее и не узнавала. Валя стала другая. Не было в ней той детской наивности, доброты. На все вопросы хозяйки, что с ней случилось, она отмалчивалась. Отвечала односложно, жестко. Часто сидела, уставившись в одну точку.
 - Как бы беды не натворила… - жалостливо думала баба Маня, глядя на Валю.
 Однажды она, убираясь в комнате Вали, увидела на столе несколько книг по медицине. «Справочник медика», «О бесплодии», «Медицинская энциклопедия».
 - В медицинский хочет поступать, что ли? – подумала она.

Прошел еще один месяц. Зазвенел входной звонок.
- Кого с утра в такую рань принесло? – Ваня посмотрел на часы. Он только проснулся. На часах было половина восьмого утра. Ругаясь, в плавках, даже не накинув халат, он пошел открывать дверь
 За дверью стояла Валя. Она всегда была очень красивой, без всякой косметики. А тут, перед ним стояла  сногсшибательная красотка. Умело наложенный макияж сделал лицо Вали сказочно красивой. Синяя тушь на ресницах придали ее голубым глазам такую глубину, что Ваня оцепенел. Модная стрижка, открытое  платье выше колен, соблазнительно подкрашенные губы – все кричало, что девушка просит любви.

- Ну и что надо, - выйдя из ступора, спросил он.
- Ты меня даже не впустишь, Ваня? – Валя, томно улыбаясь,  выжидающе смотрела на него.
- Ну, заходи, только сразу говорю, не начинай петь старую песню, поняла.
Валя прошла в комнату. Ноги дрожали от напряжения. Она огляделась. Все было по-старому. Валя села на диван. В висках стучало. Голова кружилась от задуманного.   Он стоял перед ней такой красивый, такой желанный.
- Он подлец! Вспомни, что он вытворяет с девушками. Он не человек, он - Зверь! - уговаривала себя девушка.
 Ваня присел рядом. Вздыбленная его плоть выпиралась из плавок. Он обнял Валю.
 - Ну, не обижайся, зайчик! Что такое любовь? Это просто желание обладать телом другого человека. Как в природе, спарились и разошлись, Не надо все так драматизировать, Валя! Ну, идем ко мне. Ты же тоже хочешь…
 - Подожди, Ваня! Я сегодня выходная. Давай мы с тобой проведем его вместе, в последний раз. Как раньше, помнишь. Мне от тебя ничего не надо. Ты прав. Любви нет, есть только секс. Я не в обиде. А ребенка больше нет. Я сделала аборт – врала Валя, освобождаясь от объятий…

Он лежал на кровати голый, бесчувственный. Огромная доза клофелина в вине сделала свое дело. Он спал мертвым сном. Его красивое тело было так доступно. Валя целовала его с ног до головы, покрывая жаркими поцелуями лицо, тело, ноги… Уже смеркалось. День прошел как одно мгновенье. Они пили вино и занимались любовью. Целый день! Он был ее!

    Но Валя, ни на минуту не забывала, ради чего она пришла к нему.   Она вытащила из сумочки шелковую тоненькую нить. В последний раз поцеловала его мужское достоинство и крепко перевязала его нитью.
Только через несколько дней за ней пришли сотрудники милиции. Валя не сопротивлялась. Она молча протянула руки, когда молодой лейтенант надевал ей наручники. Баба Маня с ужасом смотрела на спокойную квартирантку, которую уводили милиционеры.
И только на суде, когда она узнала, что Ваня повесился у себя в квартире на люстре, она упала в обморок. Ей дали семь лет…
 Женщина закончила рассказ. Газа ее отрешенно смотрели куда-то вдаль. Горестная старушечья складка  отчетливо выделялась на ее, еще молодом лице.