- Она снова сделала их! День города - и такой подарок! Лара, она их всех сделала! Шеф – в ауте! Супруга его корзины цветов прислала и ресторан сняла для нас! Кстати, надо ехать уже, ждут! Нет, ну пела - как богиня! А что с Серегой вытворяла, ты видела? Нет, ты видела?! Ты видела их финальный танец? Это что-то, конечно… Какая пластика, откровенность, страсть, боль! Знаешь, я боялся, что он не удержится и трахнет ее прямо на сцене, на глазах у потрясенной публики, так сказать… Я бы на его месте... Шучу я, шучу! Ну дает… Нет, Тайка - редкий талант. Какой успех! Мы спасены, Ларусь! Деньги отбили снова! Еще и наварим неплохо!
- Не ори, шутник. Уймись. Она сделала то, что должна была сделать. Не более. Я плачу ей за это деньги. И неплохие, между прочим.
- Лар, ты чего? Это разве деньги?
- Для нее – да.
- Не понимаю я тебя, Ларис… Она спасла нас от разборок с этими гадами еще тогда… Или ты не помнишь, как она пахала тут до обмороков, когда ты была в очередной «командировке» на островах? Елы-палы… А ты даже не пригласила ее на фуршет за кулисами сегодня. После ее триумфа! И она с ее гордостью поганой, естественно, не пришла… И в ресторан – придет ли… Лара, я, конечно, тебя люблю, но… Ты не права. Я в следующем году хочу баллотироваться и мне нужна поддержка… А эти парни в городе вес имеют, знаешь ли... Надо, чтобы она пришла в ресторан... Вот... Нет, ты здорово, не права. Почему ты так ее ненавидишь?
- Ненавижу? Не драматизируй. А почему, кстати, я должна ее любить? Сколько знаю ее, столько и… Ну кто она такая вообще? Тридцать лет назад пришла в коллектив из гимнастики спортивной - дура дурой… Ни пластики, ни техники, ни внешности… Жуть! Не знаю, что Аронович разглядел в том убожестве?
- Быть может, талант?
- Талант? Ну конечно! Ты бы видел ее тогда… Нескладная, худющая тринадцатилетняя сопля… Что в ней было? Какой, на хрен, талант мог быть в этом нелепом клоуне?! Сиськи, правда, уже тогда были... Прикинь - жердь, но с сиськами... И с жопой... Не знаю, как это вообще... Но эта дрянь - была такой. Мышь серая. Но как на сцену выйдет... Воды? Да пошел ты! Без газа. Да, спасибо... Но чем-то зацепила она его. Здорово зацепила. Намертво. А Аронович, земля ему пухом, не фраер был. На дешевку не велся.
- Она спала с ним?
- Ты спятил?! Никогда, в том-то и дело… Ни до, ни после… Никогда. Понимаешь, никогда! Он берег ее, как… Однажды к нему пришел ее папа. Интеллигент такой весь, кандидат наук… Начал ругаться, почему, дескать, детский коллектив студии заканчивает занятия так поздно? Девочкам приходится возвращаться домой в сумерках по привокзальным районам! Нет, папаня был прав – район у нас был очень лихим - в то время, н-да… И, разумеется, всех девчонок малых нашего ансамбля встречали родители. А ее нет. Ее не встречали. Уставали ее родители после работы и все такое... Папа тогда диссер докторский строчил, ему некогда было этой ерундой заниматься - дочь встречать, а мама – конечно, очень радовалась, что дочка еще находит силы плясать в дополнение к постоянным пятеркам в школе и немереному количеству тимуровских бабушек, дедушек, их непутевых сыновей и внуков, которых Тайке надо было охватить шефской помощью и заботой… Но какая милая и вечная семейная тема - попилить папу! И мама отрывалась здесь на полную катушку… Однако, приличия, все же, блюли - волновались. В итоге решение приняли самое простое и правильное – танцы запретить. «Хватит трясти ногами!» - интеллигентно, но в то же время, веско огласил приговор папа. Мама не возражала. Зачем? Тем более, что с папой она уже планировала разводиться. Я тогда почти пожалела Тайку.
- А ты, Лар, откуда это знаешь?
- Оттуда.
- Нет, ну правда?
- Сама рассказала. Я была тогда ее хореографом. Учила уму разуму, так сказать. Знаешь, даже привязалась к ней как-то... Вот дура! Не знаю… Но умеет эта сука в душу влезть… Умеет. Что тогда, что сейчас.
- Ларис, то есть это ты ее сделала – такой?
- Да иди ты, Владик… Ее Аронович сделать не смог… Куда уж мне… Она, блин, всех делает. До сих пор. Аронович… Миша… Я же тогда к нему переехала. На все забила… На отца больного наплевала… С матерью родной подралась… Правда, Владь… Правда… Ну любила я Мишку! Любила, понимаешь? Ребенка ему родить хотела…
- Ларис, я понимаю. Ты сядь… Коньяка налить? Сейчас, Лар, сейчас… Нет, прекрати! Прекрати… Прекрати плакать, Лара… Выпей коньяка, Ларусь. Давай я…
- Владик, не суетись. Спасибо тебе… Спасибо.
- Лар, да я…
- Не надо.
- Лар… Не молчи…
- Он обожал ее… Он ее обожал! За что? Ну за что?!! «Соловья» ей поставил…
- «Соловья»?
- Ну да… На мотивы румынских мелодий. Живая, красивая, экспрессивная музыка… И она, представь, маленькая такая, легкая, юркая, неуловимая, как птица… И правда, соловей.
- Она справилась? Как станцевала?
- Уйди…
- Еще глоток…
- По Москве он таскал ее с нами постоянно… По всем Домам культуры тогдашним. Ну мы работали. Эффектный номер, три минуты – мы за это время переодевались в кулисах на следующий выход… Нам три минуты было необходимо. Мужики наши ее, естественно, не трогали. Баба шефа, типа... Да и кому она была интересна тогда?Все грамотно. Но я бесилась…
- Почему?
- Тебе со мной хорошо? Ну не надо так-то… Да уймись ты! Понимаешь, она взяла его не этим… Чем, Владик? Чем, скажи мне!
- Да талантливая она девка просто… А Аронович на это дело нюх имел. Сама говорила.
- Тварь! Тварь. И она тогда еще не пела. Вернее, никто из наших не слышал, как она поет. С какой стати ей петь, если у нас был театр танца? Но Аронович как-то понял и это… Как? На дне рождении своем: Тая, спой мне... Она и спела. Кстати, дерьмово спела Тая тогда… Да и сейчас-то… Но он запомнил. Он понял ...
- Лар, пошли спать, а? Ты устала, я тоже… Не хочу я в ресторан, правда...
- А ты видел, какой букет он ей послал? Твою мать, два охранника не могли донести…
- Кто?
- Кто?! Владик, ты - идиот? Олег!
- Ну это, наверное, нормально? Спонсор постановки - прислал корзину роз примадонне. Ничего личного только бизнес... Какие проблемы-то? Или…
- Вот именно. Запал этот боров на нашу престарелую дюймовочку. Запал. Вижу. И мужик-то, вроде, нормальный, здоровый… И туда же… На кости - возбуждается…
- Ну уж прям – на кости! У нее грудь – отпад! Попка! А талия?! Ну маленькая она, хрупкая, красивая, гордая... А этот... таких и не видел, поди, никогда! Не-е, я визуально, Лар… Ничего личного…
- Только бизнес.
- Кстати, да. Дочери дом построю, наконец. Давно обещал. Внук, Данька, все спрашивает: Деда, ну когда будем принцессу-то спасать? А я ему: Дань, принцессу спасем, конечно, но куда приведем ее королевское высочество? У нее ж там… Даня верит. А мать его – нет. И муж ее этот… Если бы не Данька, морду набил бы давно и спустил с лестницы!
- Твою мать! Владик, да ты – мужик!
- Устал я, Лар. Устал. Ну его – этот ресторан, а? Правда, давай поспим?
- Ну уж нет! Она придет туда. Придет! Видела, как шестерки его ей приглашения приносили… В ногах валялись... И как в глазах ее что-то изменилось… ресницы дрогнули… Сука! Я не хочу пропустить это шоу! Я хочу увидеть, как ее драть будут его скоты - грубо, долго и больно. Я хочу услышать ее стон, ее крик, ее мольбу о помощи! И я услышу его…
- Лара, успокойся... Я прошу тебя. Ложись. Ты устала и много выпила. Тебе надо отдохнуть.
- Иди ты, на хер! Отдохнуть!Я хочу, чтобы он ее, нет ей...
- Лара, ложись. Хорошая моя, ложись. Да, я люблю тебя. Ложись, поспи. Не волнуйся. Хорошо, я пойду в ресторан. Да - от твоего и своего, я все-таки - вице-мер - скажу... не переживай. Спи, Лара. Спи, любимая... Он ее...Да он скорее... Нет, я ничего, Лар...