Недавно написал книгу. Не написал, вернее, — собрал новеллы за последние несколько лет. Так совпало, что это время было насыщено событиями личного характера — и, разумеется, часть этих событий нашла отражение в текстах. Разумеется, некоторые участники этих событий, узнав о готовящейся книге, задались вопросом (те, что побойчее, — задали этот вопрос мне напрямую), — а попали ли они туда? И если нет, то почему? А если да, то можно ли будет получить заказной бандеролью экземпляр с подписью автора до старта продаж, спасибо?
Да, разумеется, отвечал я на второй вопрос. Ну, ты же понимаешь, это художественные тексты, фикшн, мать его так, ты понимаешь, продолжал я, пытаясь осторожно уйти от первого. Но ты же не мог не написать обо мне, не церемонясь спрашивали меня. Сложно сказать, отчаянно пытался я вырулить обратно в русло дружеского посткоитального разговора за кофе. Так ты написал или нет, летел мне в лоб неотвратимый вопрос. Конкретно про тебя, начинал я—
— Так, знаешь что, пошел ты на ***!!! — швыряли мне в лицо.
— Ну, зай, ну, перестань, — тщетно пытался я противопоставить логику и здравый смысл законам физики.
— Господи, вот мудак-то, а… — слышал я в следующее мгновение, вылетая через стеклянную дверь кофейни вслед за разъяренным прототипом, которого не стали делать персонажем без уважительных на то причин.
— Ну, че ты начинаешь, — виновато ловил руку и пытался приобнять.
— Не трогай меня! — получал в ответ едва ли не пощечину и осуждающее цоканье прохожих. Прототип шагал по тротуару, сжимая кулаки и содрогаясь от подступающих искренних рыданий.
— Тв-в-в-варь! — наконец срабатывала бомба замедленного действия (в месте большого скопления людей, будет много жертв с осколочными ранениями, психологи МЧС, плачущие родственники, успевал иронично сметафоризировать я, принимая на себя основной удар посреди оживленной Триумфальной площади, под прицелом любопытных глаз и камер видеоналюдения.)
— Если ты, — наконец совладав с голосом и артикулированно разбивая слова на колюще-режущие слоги, чеканил прототип, — если ты, сволочь, считаешь, что те отношения, которые у нас были, не достойны того, чтобы написать о них, — обращаясь к собирающейся публике, — хотя бы МАЛЕНЬКИЙ рассказ! Видит бог, я не прошу о многом!..
— Да уж… — комментировал кто-то из толпы.
— …хотя бы абзац в рассказе! Роль второго плана! Что, и она занята? Есть на нее уже своя Кейт Уинслетт, своя Сандра Буллок, да?! Господи, за что же мне это наказание…
— Парниш, ну, правда, это ты зря… — трогал меня за плечо коренастый парень в тренировочном костюме. Судя по учащенному дыханию и потным разводам на груди, он бежал мимо и остановился посмотреть. — Получается, поматросил и бросил, да?
— Да, некрасиво получается, — дважды кивал клерк рядом с ним — одобрительно в его сторону и с вызовом, по-боксерски — в мою. — Извиниться-то не хочешь?..
— Извинись перед девушкой! — подхватывала женщина с пакетом из «Магнолии». — Напиши про нее!
— НАПИШИ, МУДАК! — заводилась кликуша где-то в глубине толпы, постепенно заполнявшей Триумфальную площадь.
— НА-ПИ-ШИ! — гремело над площадью.
Несколько проезжающих машин бибикнули в знак согласия с этим требованием. Из черного джипа высунулся по пояс парень с флагом Чечни и, выстрелив в воздух из «Осы», завопил:
— КАВКАЗ!!!
Раздался лязг перетаскиваемых металлических ограждений и щелчки включаемого мегафона.
— Уважаемые граждане, пожалуйста, разойдитесь, не мешайте проходу граждан, — продекламировал жирный майор.
— Мы ничего не нарушаем! — дерзко крикнули ему две пожилых женщины с горящими глазами. Их огонь усиливали очки в тяжелой роговой оправе из 70-х. — Мы реализуем наше право на свободу собраний!
— Правильно! — ободрил их сухопарый инженер с наполовину застегнутой жесткой сумкой для ноутбука, оттягивавшей ворот футболки «King Crimson». — 31 статья, товарищ майор! Не слыхали-с?
— Жулики и воры! — раздалось с дальнего конца площади.
— ПЯТЬ МИНУТ НА СБОРЫ! — ответили хором все.
— ПУТИНА НА КОЛ! — истошно завопила кликуша в глубине толпы и простерла кривой палец в мою сторону.
— ВАЛИ ЕГО!!! — закричал парень в трениках, только и ждавший сигнала к действию.
— Спасите! — слабо вскрикнул я. — Писателей бьют!
— Как по бабам ходить — так он писатель, — зло усмехнулся офисный мужик, набрасывая мне на лицо пиджак. — А как рассказ написать — так сразу «спасите»! Не пройдет!