В Америку!

Дмитрий Ромашевский
  Было время недавно наступившей свободы. Школа, где я начинал работать, считалась одной из лучших в Москве. С недавнего времени особое значение в образовании стал приобретать иностранный язык,  и желающих перейти к нам в старшие классы из других школ становилось больше.
  Не знаю, почему и как это было возможным - учительница английского языка Элла Григорьевна, которую все, и ученики и преподаватели, за глаза называли просто Эллой, затеяла переписку с  американской школой и подключила к ней детей, так она называла всех своих учеников.
   Через некоторое время по школе пронёсся слух о возможной поездке группы учащихся и учителей в Соединённые штаты.  Какой-то американский миллионер подарил  школе компьютеры, и теперь в кабинете информатики во вторую половину дня сидели старшеклассники и набирали на маленьких тёмных экранах свои послания ровесникам за океаном.
- Вы так подолгу задерживаетесь на работе. Как вы справляетесь дома? - спросил Эллу учитель математики с чёрной бородой, похожий на Маркса.  В этом вопросе чувствовалась доля зависти и недовольства тем, что он несколько терял свой ореол лучшего преподавателя школы.

  Элла Григорьевна говорила ученикам, чтобы они не думали о поездке, вряд ли она состоится и, если это случится, то пусть это будет радостным сюрпризом; но весной стало известно, что группа школьников из двенадцати человек с учителем поедут в небольшой американский город на севере Штатов, где находится школа, с учениками которой они переписывались.
- Вы сами составьте список тех, кто поедет, сказал Элле директор, дымя сигаретой. Он курил постоянно, и никакие постановления о борьбе с курением в школах на него не действовали.
   Когда я появился там в качестве молодого специалиста, он поразил меня своей внешностью: невысокий и щуплый,  с огромной седой шевелюрой и толстыми губами, прикрывающими недостаток зубов, в очках, он был интересен и оригинален. Помню  своё первое впечатление от встречи с ним:  когда вышел из кабинета, в памяти вдруг возникли слова какой-то американской песенки из прочитанного мной  романа в  журнале «Иностранная литература»:

                А я люблю Сэма!
                Люблю Сэма! Люблю Сэма!
                У Сэма губы толще,
                И он целует дольше…

Эти примитивные слова, вероятно, возникли в уме моём не случайно - директор был влюбчив, и, как мне сказали, у него было много романов. В то время, когда я подвязался на ниве просвещения, он был влюблён в биологиню, так, шушукаясь, называли коллеги молодую учительницу биологии. И что он нашёл в ней? - думал я, - Фигура, правда, хорошая; но лицо примитивное, очкарик и зубки вперёд. Его страсть к ней была заметна. Как-то в столовой я наблюдал, как он следил за ней взглядом, поворачивая голову, как подсолнух за солнцем.
  Очень скоро по  коллективу  прошла волна возмущённого волнения, стали говорить,  что в Америку поедет не Элла, а эта новая пассия директора. Как-то, сидя после уроков за компьютером, я слышал,  как уважаемый учителями и учениками физик и молодой учитель информатики, с которым у меня сложились приятельские отношения, говорили Элле, что её собираются отстранить от поездки, и что они на её стороне. Элла же приняла это равнодушно, то ли она не допускала мысли, что кто-то может её заменить,  то ли была уверена, что отстранение её вызвало бы возмущение родителей учеников. И действительно она осталась «координатором проекта» - так теперь называлась  её деятельность.
  С ней было интересно. Ученики её писали о школе, о политических изменениях в стране, об истории России, Британии и США,  даже сравнивали Ельцина с Кромвелем, находя при этом и многие различия.
  Намеревался и я писать со своим классом о русской опере; но до этого было ещё далеко, сначала надо было  послушать музыку, очаровать их классическим пением… Увы, планы мои не осуществились. Внезапные обстоятельства вынудили меня покинуть это интересное место работы. Однако, связь с бывшими коллегами я не прервал, и то, о чём буду здесь повествовать далее, основано на их рассказах.

   Поездка состоялась. В штаты поехало к удивлению всех две группы учащихся. Официально считалось, что велось два проекта - английского языка и биологии. Руководителем второго, конечно, вы догадываетесь, явилась биологиня. С двадцатью четырмя старшеклассниками поехало  четыре педагога: директор, Элла, учителя биологии и информатики.
  По возвращении в Москву  рассказы детей волновали родительскую общественность, говорили, что  в аэропорту Вашингтона  биологиня, оставив свою группу, уехала куда-то с встретившим её приятелем и появилась с ним в месте  ночёвки в общежитии католического университета поздно вечером в новых туфлях, и пила с ним вино, и курила в той же комнате, где спали ученики, что в продолжении пути в автобусе она не переставая пела со своей группой песни, включая и приблатнённые, и американский биолог не мог пообщаться ни с ней, ни с учениками и что-то рассказать им, так как никто из них не говорил по-английски.
  Как проходил визит в дружественную школу, не знаю; но говорили, что всё общение проходило посредством Эллы и её группы.
  И вот они вернулись. На большой перемене, директор отчитался перед коллективом учителей о поездке. Эллы не было, этот день у неё был свободным от уроков. Многих интересовало, что учителя привезли из  штатов: ученики везли магнитофоны и "шмотки", директор - не знаю что, биологиня - презент от друга, учитель информатики - подарки жене, Элла - книги, учебники, которые поместила в своём кабинете. Через год её в школе не стало. Почему она уволилась - не знаю. Директор разлюбил биологиню; но она продолжает  работать. Ученики, надеюсь, успешны; но пока не прославились.