Глава 17
Цель была где-то среди кучи каменистых холмов, покрытых посеченным обстрелами лесом. Свежевыпавший снег уже чернел грязными пятнами воронок, солнце не показывалось уже почти неделю, спрятавшись за плотной завесой тяжелых туч. Холмы поднимались на высоту нескольких сот метров, серели могучими ребрами скал, среди которых, незаметные глазу, притаились десятки бойниц, автоматических турелей и ракетных установок. Это место было настоящей крепостью. Здесь у мятежников все было пристреляно так, что буквально головы было не поднять. Но приказ был четким и ясным: силами отделения к вечеру захватить укрепленный район противника.
Офицер-майор Трас Амун, облаченный в тяжелую боевую броню, укрылся в тени громадной скалы, всего в нескольких сотнях метров от занятых противником высот. Броня, которую он получил здесь, в Армии, была не чета даже штурмовой броне полиции. Это был настоящий защитный экзоскелет, неуязвимый для легкого оружия, превращающий солдата в живой танк и при этом ни в коей мере не сковывающий движений, позволяющий спецу быть таким же молниеносно быстрым, как и без брони. У брони была своя система жизнеобеспечения, замкнутый воздушный цикл, защита от большинства излучений и активная металлитовая броня, такая же, какую использовали при бронировании бронетехники, но, разумеется, тоньше. Впрочем, этого хватало, чтобы остановить выстрел даже из импульсного оружия. Конечно, костюм не делал солдата абсолютно неуязвимым, но он давал преимущество, достаточное для борьбы с абсолютным численным превосходством противника.
Траса и засевших в холмах катлов, разделяла широкая поляна, вся, как поверхность мертвого космического спутника, перепаханная воронками и усыпанная припорошенными свежим снежком телами. Все его отделение — сержант-старшина Гринд и еще четверо солдат-армейцев — окружило холмы широким полукольцом. Расстояние между солдатами составляло около километра, это была до предела растянутая цепь, но Трасу все-таки удавалось контролировать местность. Он одновременно видел глазами всех пятерых, следил за съемкой дронов-разведчиков, парящих где-то в стратосфере, над их головами; и координировал все свои действия с соседними подразделениями. Для того, чтобы контролировать все это в реальном времени понадобилось бы не меньше пяти-шести катлов, но для спеца-офицера все это было не особенно сложно: предел возможностей его модифицированного мозга был еще далек, Трас с таким же успехом мог бы управляться и с сотней солдат, если бы, конечно, их кто-нибудь ему доверил.
С утра мятежники пытались контратаковать уже четыре раза. На что были направленны эти упорные, но бесполезные попытки Трас не понимал. После короткого обстрела, все пространство между холмами и позициями Армии заполнялось густым дымом, а компьютеры всех боевых костюмов вдруг подвергались серьезной атаке, не могущей, впрочем, сильно повлиять на их работу. В тепловизор было видно, что в дыму появлялись несколько десятков человеческих силуэтов, с криком бегущих в атаку. Мятежников в холмах было никак не меньше батальона и людей они не жалели. Свои боевые дроны у них видимо кончились.
Трас, пока была такая возможность, берег своих солдат, посылая на встречу атакующим только отряды дронов. Схватка в дыму продолжалась, обычно, недолго. Дроны не могли эффективно противостоять людям, даже катлам, но их вполне хватало на то, чтобы заставить атаку захлебнуться. Если кому-то из катлов все же удавалось прорваться вперед, тут их встречали меткие выстрелы спецов. Пока потери отделения Траса были небольшими — было выведено из строя всего около шести десятков дронов, но как безопасно подступиться к самому укрепрайону Трас пока не знал.
На правом фланге наступала танковая рота. Самих танков было не видно: они спустились ниже деревьев и прятались в складках местности, но с той стороны постоянно доносился глухой рокот разрывов и резкий пронзительный свист ракетных залпов. Казалось, что ничто не могло устоять перед натиском наступающей Армии Управлений, но мощная, глубоко эшелонированная оборона катлов раз за разом выдерживала удары, которые казались сокрушительными. Спецы действовали решительно и осторожно, как могли избегали потерь и несли неприятелю огромный урон, но... но всякий раз, когда казалось уже не может быть ничего живого в этой перепаханной, смешанной с кровью и металлитом земле, всякий раз из своих нор и полузасыпанных окопов выползали грязные измученные катлы-солдаты, еле держащие в руках свои архаичные реактивные карабины и бой, начинался вновь.
Трас размышлял. Он вывел на экран шлема объемную карту укрепленного района, с нанесенными на нее огневыми точками противника. Никаких мертвых зон не было, каждый квадратный метр земли простреливался как минимум с трех сторон, при том, что сами огневые точки было не так-то просто поразить — каждая из них была отлично защищена мощной металлитовой броней. Даже не верилось, что катлы сумели выстроить такую мощную оборону, хотя времени у них на это было в избытке.
Перебрав в голове все возможные варианты, Трас пришел к, казалось, единственному решению: атаковать высоты двумя группами, собрав оставшихся дронов с одной стороны, а с другой атаковать всеми пятью спецами. План был довольно рискованный, потому что солдаты отделения останутся совсем без прикрытия дронов, но только так можно было достичь нужного эффекта неожиданности. Сам Трас оставаться в стороне тоже не собирался — не смотря на опасность он решил лично возглавить дронов, чтобы у катлов, которые несомненно смогут отличить дрона от солдата в боевой броне, не сложилось впечатление что вся атака, лишь большой отвлекающий маневр.
Гринд молча выслушал задание, не удивившись решению командира лично возглавить отвлекающий отряд. Он, должно быть, посчитал, что майору просто тоже захотелось пострелять. Трас относился к этому не так легкомысленно, но толика правды тут все же была. Трасу хотелось наконец встретиться в бою с реальным противником, доказать, прежде всего самому себе, что он не просто столичный хлюпик, а верный солдат свой страны.
Для того, чтобы обе группы заняли своих позиции, потребовалось менее пяти минут. В боевых доспехах спецов были встроенные антигравы, на подобие тех, что используются в наземной технике. Они хоть и не позволяли постоянно парить над землей, но с их помощью можно было совершать длинные управляемые прыжки, одинаково удобные и для уклонения от обстрела, и для многокилометровых марш-бросков.
Гринд, вместе с отделением, занял позицию в глубоком овраге. Оттуда до цели он мог добраться за пару минут. С другой стороны холмов Трас собрал всех оставшихся дронов, около пяти десятков, и быстро набросал им новую программу атаки.
Роботы неподвижно стояли в неглубокой ложбине, под прикрытием каменистой кручи, по щиколотку заметенные свежим снежком. Их эластичная бронированная обшивка приобрела зимний, грязно белый цвет. В правую руку каждого дрона было встроено импульсное орудие пистолетного калибра или легкий разрядник, а на левой был четырехпалый манипулятор, способный помимо прямых функций наносить удары в ближнем бою. Эти дроны были хорошими, универсальными боевыми машинами, которых Управление Обеспечением штамповало тысячами. Они были костяком Армии Управлений, ими затыкались все многочисленные дыры в обороне, и они же шли в первых рядах наступления, без страха или сомнений, без колебаний жертвуя собой, ради исполнения приказа. Можно сказать, идеальные солдаты, если бы их не было бы так легко уничтожить. Впрочем, дронов особо никто не жалел. В Армии на каждого спеца-солдата приходилось как минимум четыре сотни дронов и только это позволяло крошечной, по сравнению с ордами западных мятежников, Армии на протяжении двенадцати лет удерживать фронт, протяженностью полторы тысячи километров.
Однако у Траса роботов осталось не так уж и много. Слишком мало для основательного штурма. Вряд ли эта куча железа выдержит больше пяти минут, но многого от них и не требовалось — Гринд должен был справиться со своей задачей еще быстрее.
- Я атакую в лоб и отвлеку их внимание, - сказал Трас в шлемофон. - Сопротивление ожидается где-то в районе двух-трех рот, так что будет несладко. Постарайтесь чтобы меня тут не расстреляли вместе с этими железяками.
- Есть командир! - ответил Гринд. - Не беспокойтесь, я не дам вам так глупо погибнуть.
Повинуясь приказу Траса, дроны разом бросились вперед, на ходу перестраиваясь в правильную наступательную цепь. С громким хлопком выстрелили гранатометы и все простреливаемое пространство между занятыми мятежниками холмами и наступающей волной дронов заволокло густым слегка зеленоватым дымом. Трас подождал пока последний робот скроется в дымовой завесе и только тогда активировал свой антиграв и прыгнул вперед.
Сквозь оптический фильтр шлема Трас прекрасно видел все, что происходило в дыму. Земля была усыпана воронками и глубокими бороздами, оставленными разрядником, она вся была покрыта раскуроченными остовами роботов и страшно изувеченными, полу засыпанными землей телами катлов, шедших в атаку всего пару часов назад. Дроны неслись в перед с нечеловеческой скоростью, на ходу стреляя в сторону противника. Катлы отвечали короткими точными плевками нескольких тяжелых разрядников. С оглушающим свистом и рокотом струи разрядника обрушивались на землю, поднимая в воздух тучи перемолотой земли и камней. Дронов попросту разрывало на части, но свою задачу они выполняли. После предыдущей атаки катлы успели сменить расположение огневых точек, но теперь Трас вновь засек их и выпустил в каждую по ракете из компактной ракетной турели, установленной на плече доспеха. По холмам прокатилась череда оглушительных взрывов, но что-то все-таки уцелело — спустя несколько секунд огонь со стороны мятежников продолжился, хотя и не такой плотный как раньше. Несколько струй легли совсем рядом с Трасом, по броне дробно застучали мелкие камушки и комочки земли. Майор метнулся в сторону и побежал в толпу наступающих дронов, в надежде затеряться среди них.
С севера вдруг налетел ветер и начал быстро отгонять облако дыма в сторону. Хотя толку от этой дымовой завесы все равно было не много: даже самый простой визор, какими пользовались катлы, видел сквозь дым любое движение, а куда более совершенное оборудование Армии, вообще делало видимость почти неограниченной. Не прошло и минуты, как дым отнесло далеко в сторону. Волна атакующих, тем временем, почти докатилась до холмов. Их встретил целый вал огня из бойниц и турелей, искусно замаскированных среди покрытых снегом каменистых склонов. Судя по дымным полосам, которые оставляли за собой снаряды, стреляли из реактивного оружия. На таком расстоянии оно не должно было пробивать тяжелую броню Траса, поэтому он смелее бросился вперед, при помощи антигравов делая зигзагообразные скачки из стороны в сторону.
Дроны падали один за другим, вражеский огонь косил их как траву, но и обороняющиеся понесли потери. Ракеты, которыми обстрелял укрепления Трас, нанесли огромный урон. Большая часть бункера, защищающего это направление, была раскурочена попаданиями и из брешей в небо рвались столбы пламени и черного маслянистого дыма. Огонь из бойниц вели в основном простые солдаты из своего ручного вооружения, тяжелые орудия были уничтожены. Однако, шквальный огонь реактивных винтовок грозил заставить атаку захлебнуться.
Когда Трас, наконец, достиг склона, почти отвесно поднимающегося вверх на десяток метров, от всего его железного отряда остался десяток потрепанных единиц. Броня на них бугрилась множеством вмятин от попаданий, пара даже каким-то образом лишилась конечностей. Не теряя времени дроны начали карабкаться вверх.
Оставаться здесь долго было нельзя, поэтому Трас взлетел вверх, до ближайшей бойницы, и бросил в узкую щель гранату. Едва майор приземлился сверху прогремел взрыв, посыпались крупные осколки камня и металлитовой брони. Дроны уже забирались в брешь, вновь послышалась стрельба. Но оглушенные взрывом катлы не смогли толком оказать сопротивления. Одному из дронов хватило длинной очереди из разрядника, чтобы превратить остаток гарнизона огневой точки в кучу разметанного по стенам бесформенного мяса.
Трас запрыгнул во взорванную бойницу вслед за дронами. Те уже разбредались по туннелям бункера, выискивая и уничтожая все живое внутри. Ни о каких пленных, разумеется, и речи не шло. Катлы, однако, наверняка уже послали сюда подкрепление, долго удержаться тут не получится. Надежда была только на Гринда с его группой. Только бы они подоспели вовремя!
Из огневой точки отходили два, освещенных светящимися панелями, коридора. Роботы разделились на две равные группы и побежали по ним вперед, стреляя на ходу. Из правого коридора послышались звуки ожесточенной перестрелки и Трас бросился туда.
Коридор тянулся двадцать метров и заканчивался большим полукруглым залом, бывшим, видимо, центром управления всем бункером. Вдоль стен тянулись ряды громоздких светящихся голограммами терминалов, а в центре зала, спрятавшись за нелепой импровизированной баррикадой — и когда только успели соорудить? - отстреливались десятка два катла-солдата. Укрытие, собранное из простых металлических листов и ящиков, не могло защитить их от огня импульсного оружия, дроны стреляли прямо сквозь баррикаду, снаряды прошивали ее насквозь, так же как и человека, укрывшегося за ней. Длинная струя из разрядника ударила по укрытию и во все стороны полетели мятые ошметки металла.
Все заняло несколько секунд, Трас даже не успел ни в кого выстрелить. От баррикады не осталось и следа, изуродованные попаданиями катлы лежали вповалку друг на друге и под ними растекалась большая лужа общей крови. Дроны деловито ходили между ними, короткими выстрелами добивая раненных. Это был хороший успех, но Трас не сомневался в том, что подошедшее подкрепление мятежников выбьет их отсюда в два счета.
- Гринд, прием, - сказал Трас в шлемофон. - Я похоже захватил центр управления. Зуб даю, гости уже на подходе, но я попытаюсь здесь закрепиться.
- Принято, сэр, - коротко ответил Гринд. Судя по его отрывистому тону он и сам сейчас был в бою.
Помимо того коридора, через который атаковал Трас, сюда сходились еще пять таких же. Четыре из них вели к соседним укреплениям, которые сейчас зачищала вторая группа дронов, а один вел вглубь бункера, к казармам, складам и оружейным. Из этого-то прохода и следовало ждать нападения. Оставалось только найти схему бункера, что бы определить какой именно коридор был нужным. Не теряя времени, Трас подошел к одному из уцелевших терминалов и дал команду компьютеру брони на взлом местной системы. Система была замкнутой и неплохо защищенной, но она не смогла долго сопротивляться армейскому декодеру. Взлом занял всего несколько секунд. Получив доступ к данным, Трас в первую очередь загрузил всю сложную схему переходов, коммуникаций и линий питания. После этого он отключил оставшиеся в строю системы защиты, теперь Гринду должно стать легче.
Одного взгляда на схему хватило Трасу, чтобы понять: катлы тут действительно постарались на славу, бункер был настоящим муравейником. Те данные, которые успел взломать Трас прежде чем система бункера заблокировалась, дали ясно понять, что укрепления строились на века и бункер был только одним звеном из огромной сети, раскинутой по всему Западу. Отдельные ее районы соединялись разветвленным подземным монорельсом. Наверняка отсюда можно было добраться на поезде хоть в сам Креон. Армия подозревала что-то подобное, но таких масштабов никто и не предполагал. Трас незамедлительно передал всю добытую информацию командиру роты, капитану Аберу. Тот почти сразу лично связался с Трасом.
Я уже получил пять таких же сообщений, Амун, - сказал Абер. - Похоже у них тут все серьезно. Эту транспортную систему необходимо будет захватить. Зачищайте свой бункер, я отправляю вам в помощь штурмовой взвод.
- Сколько, примерно, ждать, сэр?
- Минут двадцать, Амун, высадим прямо вам на головы. Держитесь.
Абер отключился. Теперь нужно было продержаться хотя бы до прибытия Гринда с остальным отделением. У катлов была возможность подводить войска прямо сюда, по подземному монорельсу, поэтому с зачисткой следовало торопиться. Через час здесь может быть хоть целый полк мятежников. Трас приказал дронам занять оборонительные позиции, а сам укрылся в одном из коридоров.
Катлов долго ждать не пришлось. Из коридора, вдруг, послышался резкий свист запускаемого реактивного снаряда, через мгновение, оставляя за собой хвост ослепительного белого пламени, в зал влетела длинная узкая ракета. В центре зала она взорвалась, разметав вокруг себя тучу смертоносной шрапнели. Дронов, тех кто оказался рядом с эпицентром взрыва, просто раскатало в лепешку взрывной волной, остальные рухнули на землю, продырявленные крохотной круглой шрапнелью.
Но Трас всего этого не увидел. В момент взрыва телеметрия его шлема, вдруг, погасла, броня застыла, не давая пошевелиться, даже воздух перестал поступать через фильтры дыхательной системы. Несколько долгих секунд Трас пребывал в беспомощном состоянии, судорожно пытаясь хотя бы поднять оружие для защиты, но сочленения и механизмы экзоскелета застыли намертво, Трас не мог сдвинуть их даже предельным напряжением всех мышц. Затем резервная система брони активизировалась, и он снова получил возможность двигаться и видеть, что происходит вокруг. Мощным электромагнитным импульсом выжгло всю сложную электронику его костюма, но как раз для таких случаев и существовала резервная система, защищенная от подобных воздействий специальным кожухом из особого металлитового сплава. К сожалению, кожух тоже разрушился из-за взрыва, так что второй такой атаки броня не выдержит.
В зале, на стенах, полу и потолке плясало ослепительное пламя. От дронов остались одни ошметки, но в зал уже вбегала вторая группа роботов, которая зачищала оставшиеся внешние укрепления. Их осталось всего семь единиц — явно недостаточно для того, чтобы остановить атаку мятежников. Сами катлы уже появились в дальнем от Траса коридоре. Это явно были какие-то элитные части, в отличие от тех солдат, с которыми Трас сталкивался раньше, они были одеты в боевые костюмы, а в руках у них были импульсные винтовки. Да и действовали они вполне профессионально. Не тратя время не перестрелку, они наступали, ведя довольно точный огонь, по мелькающим в пламени силуэтам дронов. Трас поднял свою винтовку и дал по катлам длинную очередь. Она почти полностью пришлась в одного их нападавших, попаданием его бросило на товарища и оба повалились на землю. Атакующие слегка замешкались и, потеряв еще одного человека от огня дронов, быстро отступили обратно в коридор из которого появились.
На какое-то время все затихло. Это можно было считать везением. На полу остались трое нападавших, дроны, которых в строю осталось всего четверо, заняли позиции по обоим сторонам коридора, в котором укрылись катлы. Трас решил остаться там, где стоял. На сколько он успел увидеть, эти элитные мятежники были облачены в хорошую, активную броню, легкие разрядники и импульсные пистолеты дронов с трудом пробивали ее, так что его штатная импульсная винтовка сейчас выполняла роль тяжелой артиллерии.
Трас попытался связаться с Гриндом, чтобы поторопить его. У него было вполне обоснованные сомнения в том, что он сможет выдержать еще одну атаку мятежников. Тем стоило только еще разок запустить свою ракету или просто закидать зал гранатами. Хотя, наверняка они захотят взять офицера живым. Вот уж куда-куда, а в плен Трас точно не собирался.
Но связь не работала. То ли передатчик был поврежден электромагнитным импульсом, то ли катлы задействовали что-то вроде глушилки. Трас несколько раз безрезультатно вызывал Гринда, но в ответ слышался только приглушенный белый шум. Вздохнув Трас попытался трезво оценить свои шансы выжить в этой заварушке. Получилось не слишком оптимистично. Катлы вряд ли будут считаться с потерями, чтобы вернуть центр управления — ключ ко всей системе укреплений. Ведь Трас отсюда смог отключить даже зенитные установки, которые прикрывали оборону этого участка. Значит мятежники будут идти вперед пока не достигнут цели, а Трас тут один, роботов можно в расчет не брать. Неужели все закончится так быстро и бесславно?
Но Трас не был бы спецом-офицером, если бы допустил апатию в бою хоть на секунду. Размышления были невеселыми, но между тем он деловито готовился к следующей атаке. Гринд был где-то рядом, и он сделает все возможное, чтобы прийти на помощь командиру вовремя, в этом можно не сомневаться.
В коридоре показалось какое-то движение. Трас, долго не раздумывая, выпустил в ту сторону длинную очередь. Импульсные снаряды крошили пластик и бетон стен, прошивали их насквозь и бессильно отскакивали от внешней броневой оболочки. В ответ из коридора тоже раздалось несколько одиночных выстрелов, но первым лезть на верную смерть никто из катлов, видимо, не решился. Вместо этого через секунду в зал влетело несколько продолговатых гранат. Не долетев до середины помещения, они упали и сталкиваясь друг с другом покатились по полу. Трасу показалось, что время на секунду застыло, прежде чем гранаты детонировали, заполнив весь зал валом ослепительного пламени. Майор находился довольно далеко в коридоре, но и его обдало волной пламени, термический датчик брони зашкалил и Трасу внутри, несмотря на мощную систему кондиционирования, стало нестерпимо жарко.
Когда огонь схлынул, зал стало не узнать. От останков катлов и дронов не осталось и следа, пластик стен оплавился и стекал с потолка длинными вязкими струями. Хитрые мятежники явно хорошо готовились к войне на своем Западе. Вместо того, чтобы оснащать солдат классическими гранатами с осколочным или импульсным действием, они давали им эти дьявольские термические бомбы. Если не удается пробить броню боевого костюма, то пусть хотя бы спец, который им управляет, зажарится внутри. Дешево и сердито.
Пятеро катлов уже входили в зал. Их броня была громоздка и неуклюжа, хотя чем-то и похожа на то, что использовала Армия. Это тоже был герметичный боевой скафандр, одинаково эффективный и в открытом космосе, хотя это вряд ли когда-нибудь понадобится, и в ядовитой пустоши диких территорий. Вооружены они тоже были куда серьезнее, чем остальные: импульсные винтовки, разнообразная взрывчатка, реактивные гранатометы. В общем полный комплект, необходимый для того, чтобы составить конкуренцию спецам Армии. Вот только катлы, все равно оставались катлами. Им даже до спеца-офицера Траса Амуна было далеко. Проблема была только в том, что их, катлов, было больше.
Мятежники рассчитывали, что гранаты уничтожили всех врагов, поэтому меткий огонь Траса стал для них полной неожиданностью. Секундного замешательства хватило на то, чтобы двое из пятерых получили свою порцию металлита в грудь и голову. Трас стрелял почти в упор так, что никакая броня их спасти не могла. Остальные бросились в разные стороны и пропали с линии огня.
Тут Трас понял, что ловушка для него захлопнулась. Своих врагов он не видел, они попрятались за поворотом стены, через стену тоже стрелять было нельзя: все ходы, прорытые в скале, имели внешнее бронирование, для защиты от бомбардировок и обстрелов. Попытайся он пойти в атаку, его тут же расстреляют в упор из-за угла. Оставалось только сидеть и ждать очередной гранаты, которая поджарит его, как сочное мясо в фольге. Ну что ж, по крайней мере броня должна успеть в последний момент вколоть ему лошадиную дозу наркотика, чтобы облегчить страдания. Должно быть не больно.
В глубине зала, вдруг, мелькнули стремительные размытые тени. Они двигались так быстро, что даже видеоискатель брони не сразу сумел захватить их в фокус и распознать кто это. Система свой-чужой в броне майора не работала, видимо из-за взрыва. Прежде чем Трас успел хоть что-нибудь сделать раздались несколько коротких очередей, и оставшиеся мятежники рухнули на пол. Помощь наконец пришла, Гринд все-таки сумел прорваться к своему командиру.
Гринду в этом бою тоже явно досталось. Вся его броня была покрыта слоем копоти, в нагрудной пластине и правом плече виднелось множество попаданий. Им явно пришлось еще более несладко чем Трасу. Вместе с Гриндом был еще один солдат из местных, рядовой Хидда, кажется.
- Господин майор, задача выполнена, - заговорил Гринд. Его голос транслировался через внешний динамик, связь по-прежнему не работала. - Легко ранены двое. Рядовой Хикс получил импульсный выстрел в живот, сейчас в медицинском коконе.
- Как он? - с тревогой спросил Трас. Не хватало потерять солдата в первом же бою.
- Состояние тяжелое, но стабильное, на сколько я могу судить, сэр.
- Все зачистили? Противника не осталось?
- Так точно. Здесь, правда, есть несколько проходов на нижние уровни. Заблокированы наглухо, гермодвери из танковой брони, похоже. Что за ними непонятно, биоискатели отрубились, катлы тут вообще всю электронику пожгли. Я взял их под охрану.
Гринд говорил быстрыми отрывистыми фразами, в голосе чувствовалось напряжение. Он еще не отошел от горячки боя, был натянут как струна, готовый в любой момент бежать, стрелять, драться. Трас знал какое несравнимое наслаждение приносит это ощущение боя и схватки, адреналина в крови, спецам-солдатам, их психика была изначально создана такой, а Гринд был отличным солдатом. Не зря он так долго просился на фронт.
- Отлично Гринд! Хорошо справились.
- Если бы не ваш отвлекающий маневр, сэр, мы бы так легко не отделались, это точно.
- Рад слышать, - усмехнулся Трас. - Скоро сюда прибудет подкрепление, а пока надо попытаться наладить связь и позаботится о раненном.
Бой был окончен, кровь в жилах медленно остывала и теперь пришло время командиру говорить о том, что делать дальше.
Несмотря на всю мощь Армии Управлений, оборона Запада оказалась куда крепче, чем кто-либо мог предполагать. Еще пару недель назад господа офицер-генералы были уверенны, что ничто не сможет устоять перед натиском четырех ударных бригад Армии. Они были уверенны, что Запад, ошибся, фатально просчитался со своим негаданным наступлением на южных предгорьях Гранитных гор, оставив почти без защиты свои границы. Теперь от этой уверенности не осталось и следа.
Оборона мятежников ломалась, но не как яичная скорлупа, а скорее, как неподатливый панцирь какой-то исполинской зверюги. Потери с обеих сторон росли и вскоре командование Армии вынужденно было отказаться от своих планов покорить Запад молниеносно, с ходу. Слишком уж мощной и разветвленной была оборонительная сеть Запада. С ее помощью мятежники умудрялись перемещать в тыл наступающим ротам Управлений целые полки, которые наносили несколько ощутимых ударов и исчезали в неизвестном направлении. Спецам приходилось постоянно отвлекаться, чтобы затыкать «крысиные норы». Это тоже никак не способствовало развитию наступления. Земля буквально горела под ногами солдат Армии.
И вот, наконец, пройдя с боями почти пятьсот километров, армейцы уперлись лбом в город-крепость Недис. Это был громадный комплекс оборонительных сооружений, способный уместить в себя огромное количество войск и техники. Недис был центром всей системы подземных коммуникаций и главным узлом обороны всего Запада. Армейцы совершенно очевидно поняли: взяв этот город они откроют себе дорогу вглубь мятежных территорий, к самому Креону. Но город еще надо было взять. Враг сосредоточил в этом месте почти все что имел, твердо рассчитывая выстоять, не пустить ненавистных спецов дальше, в то время как атакующие дивизии мятежников, окруженные далеко к северо-востоку, вдруг резко развернулись и начали прорываться обратно, на помощь защитникам города. Командование Армии, которое твердо решило не сдавать ни пяди отвоеванной у мятежников земли, оказалось вынуждено воевать на два фронта, с одной стороны в спешке выстраивая оборону, а с другой собираясь с силами для штурма кажущихся неприступными укреплений.
Трас Амун провел три недели в непрерывных боях. Он все еще командовал своим отделением и за все три недели не потерял ни одного бойца. Это было хорошим достижением, потому что его рота за это время потеряла только убитыми пятнадцать солдат и четыре офицера. Капитан Абер уже не смотрел на него свысока, но ни о каком повышении пока не говорил. Впрочем, Траса это пока не особенно волновало. Попросту не было времени думать о карьере, война отнимала все его силы. После каждой жесткой схватки, из которой он лишь с большим трудом выходил победителем, Трас мечтал только об отдыхе, хоть пару часов сна, хотя бы час, но лавина Армии неудержимо катилась вперед, выискивая и уничтожая очаги ожесточенного сопротивления, и нужно было готовиться к новому бою. Трас выполнял свою работу стиснув зубы, находя в ней мрачное удовлетворение, даже радуясь тому, что он наконец занят делом, а не презренными бумажками.
А вот Гринд становился чем дальше, тем мрачнее. Он столько раз уже оказывался на волосок от гибели, а сражениям конца было не видно. Более того, главный бой был еще только впереди. Катлы ни сдаваться, ни отступать не собирались. И все это мало волновало бы Гринда если бы не Миглес. Девушка не выходила у него из головы и часто он не находил себе места от беспокойства: он знал, что ее полку сейчас приходилось ой как несладко, война в небе развернулась чуть ли не с большим ожесточением, чем на земле. Ведь это он был спецом-солдатом, он должен был сломя голову бежать в атаку и подставляться под струю разрядника, это его работа, его предназначение. А Миглес спец-пилот, ее место не на войне, она не должна проливать кровь здесь. Конечно, узнай сама Миглес об этих его размышлениях, она бы только фыркнула, а может еще и накинулась бы на Гринда, шипя от злости: - Это я-то, не солдат?! Это мне-то здесь не место?! Но ему было невыносимо думать о том, что она каждый день может быть сбитой, заживо сгореть в своей капсуле или, и того хуже, попасть в плен.
Гринд направил свое беспокойство в правильное русло. Его решение было простым и незамысловатым: нужно было поскорее закончить эту войну, наступить на горло затянувшемуся мятежу и выдавить из него дух, от части это было в его силах. А значит следовало драться еще более умело, еще более бесстрашно и безжалостно. Все это терзало спеца, но внешне он ничуть не изменился, о его состоянии знал только Трас.
Майор случайно стал свидетелем их прощания. Это случилось на следующий день после его официального назначения в роту Абера. Трас возвращался из штаба роты, неся в руках только что выданные накладные на оружие и паек, которые нужно было получить на складе. Дорога к сладу проходила мимо подземного ангара, куда временно поместили поврежденный катер Миглес. Проходя мимо сложенных кучей снарядных ящиков, майор вдруг услышал голос Гринда. Трас моментально понял, что его могло сюда привести, он тихонько подобрался поближе и замер, прислушиваясь. Ведь должен же командир знать, о чем тревожатся его подчиненные?
Это не должно быть надолго, - сказала Миглес. - Мы быстро раздавим катлов и снова увидимся.
- Ты сама в это веришь? - невесело усмехнулся Гринд.
- Нет, ни капли, - призналась девушка.
Какое-то время они молчали. Трас уже было подумал, что на этом их прощание и закончилось, но Миглес заговорила снова:
- Просто выживи, Нил.
Сперва Трас даже не понял к кому она обращается, редко кто называл Гринда по имени, фамилия почти заменила его. Ответа не последовало, после тишины, продолжавшейся несколько секунд, послышался звук торопливо удаляющихся шагов. Постояв еще пол минуты Трас отправился дальше, размышляя о том, чем все это может обернуться. Вскоре он пришел к выводу, что в сущности ничем. Гринд будет выполнять свою работу, а со своей негаданной любовью будет разбираться в свободное время. Все-таки он мастер, который еще никогда не подводил ни командира, ни Управление.
К исходу третьей недели наступления роту Абера за боевые заслуги отправили на трехдневный отдых в тыл. Весь личный состав воспринял это событие без особого ликования, но эти три дня спокойствия явно лишними не были.
Вечером второго дня Трас сидел в просторной казарме недавно захваченного бункера, которую отвели под нужды офицерского состава. Здесь было даже уютно и непривычно тихо, что доставляло особое удовольствие. Вдоль всей стены были глубокие просторные ниши, в которых было удобно лежать тупо уставившись в потолок и краем уха слушая беседу других офицеров. Этим Трас и занимался. Участвовать в бурном обсуждении не хотелось, он здесь почти никого не знал и предпочитал лишний раз не открывать рта, а вот послушать было интересно.
Говорил пожилой капитан, с характерными ноздреватыми отметинами на коже лица — следами прошедшей рядом струи разрядника. Он развалился в нише и орудовал калибровочным инструментом над потертым импульсным карабином.
- Ну, господа офицеры, - раздавался его глуховатый голос. - Могу вас поздравить, война определенно сдвинулась с мертвой точки. Говорю вам: этот прорыв, первый между прочим за четыре года, это не просто жест отчаянья, как считают некоторые. Западники — катлы и фанатики, но они не идиоты и не трусы. Если уж они решились на такую операцию, значит считают, что им хватит сил, значит на что-то надеются.
Ну и на что же они, по-твоему надеются? К Полису им никогда не прорваться. Они добились только того, что мы перешли в наступление. И оно будет последним в этой войне. Уже давно было пора раздавить этот мятеж!
- На счет их планов ты лучше у разведки спрашивай, - парировал капитан. - Но неужели пять лет на фронте не отучили тебя считать противника идиотом, а Долматов? То, что они до сих пор сражаются лучшее доказательство того, что до победы нам еще далеко.
- Что ты хочешь этим сказать, Чигес? - недобро прищурился его собеседник.
А ничего. Просто хочу, чтобы наши боевые офицеры трезво оценивали обстановку. Ну ты сам посуди, можно ли наше наступление назвать успешным? Мы же тут завязли как в болоте. Никто ведь не ожидал, что катлы тут через каждые десять метров воткнут мину или турель. А теперь получается, что и отступать нам уже поздно, и вперед особо не двинешься.
- Они всего лишь катлы, - не слишком уверенно возразил Долматов.
- Мне вот другое интересно, - вмешался капитан Абер. Он сидел за столом и тихонько выстукивал по нему какой-то ритм кончиком ножа. - Откуда у мятежников столько катеров, танков, разрядников и всего такого. Я даже не о количестве говорю, тут-то все понятно, уроды половину промышленности заграбастали во время мятежа; мне интересно откуда такое качество. Танки у них, пусть и слабее бронированы, но зато всяких электронных сюрпризов там, хоть отбавляй, взять хотя бы эти их ракеты, с электромагнитным взрывом. Даже стрелковое оружие, импульсное, у них никак не хуже нашего.
- Ну война-то уже двенадцатый год идет.
- Да это-то понятно. Ну а откуда у них, скажем, «чугунки»? Ведь у нас вообще ничего подобного нет. А «живые ракеты»? Что же это получается? Катлы-мятежники умнее чем наши яйцеголовые из Управления Исследованиями?
Ему никто не ответил, но каждый задумался над его словами. Дальше беседа от чего-то не клеилась, а через несколько минут сгустившуюся тишину разорвала сирена воздушной тревоги и все бросились к боевым постам. Налеты случались по нескольку раз на день, так что это никого особо не взволновало. Этот продолжался совсем не долго: после серии гулких взрывов, эхом раскатившихся по стенам бункера, все снова утихло. Больше в этот день не было каких-то происшествий. Трас получил в столовой свой паек и вернулся в помещение, где жило его отделение.
Гринда не было. Остальные солдаты либо спали, либо общались с какими-то своими знакомыми через коммы. Трас не стал им мешать, просто тихонько сел на свое место и принялся за еду. Скоро вернулся Гринд. Он с порога обратился к Трасу.
Не поверите, кого я сейчас встретил, сэр!
Трас оторвался от контейнера с пшенной кашей. Усиленный офицерский паек позволял не только такую роскошь, как натуральное пшено, там были даже несколько кусочков тушеного мяса.
- Кукк раскаялся и решил вернуться?
- Это вряд ли. Помните того сержант-лейтенанта, которого прислали к вам, в Полисе.
- Эм... - протянул Трас, пытаясь вспомнить имя, которое он не слышал уже два месяца, с тех пор как был отправлен в погоню за телепатом. - Килла, кажется?
- Он самый. Увидел его возле штаба. Я подошел выяснить, что он тут забыл и оказалось, что их роту придали к нашей, в качестве усиления.
В последнее время многие подразделения понесли такие потери, что командованию вынужденно приходилось идти на нарушения структуры полков и бригад. Перспектива столкнуться нос к носу с сержант-лейтенантом, который, так же, как и офицер-майор Трас, командовал отделением, энтузиазма не вызывала. Впрочем, Трас-то когда-нибудь непременно получит роту, а сержант-лейтенант на большее, чем сейчас, может даже не рассчитывать.
- Это все что он сказал?
- Он сильно удивился, когда меня увидел, - поморщился Гринд. - Но сказал, что добровольцам на фронте всегда рады.
Трас пожал плечами и замолчал. Не хотелось забивать себе голову лишней информацией. Хотелось спокойно доесть свой паек и лечь спать. С недавних пор редкие минуты отдыха Трас проводил именно так. Но, увы сержант-лейтенант Килла решил лично засвидетельствовать Трасу свое почтение. Спустя пять минут он уже стоял перед распахнутой дверью кубрика, так что отвязаться от него не было уже совсем никакой возможности.
- Господин офицер-майор, - с порога начал Килла широко улыбаясь. - Никак не ожидал вас здесь увидеть.
- Я вас тоже.
- А где же ваше подразделение? - спросил Килла, как будто бы с удивлением оглядывая кубрик.
- Перед вами, - с каменным лицом ответил Трас. - Я командую отделением.
- Ну и как вам у нас, в Армии?
- Осваиваюсь. У вас что-то конкретное, сержант-лейтенант? Мне хотелось бы отдохнуть.
Килла, конечно, прекрасно понимал, что ему тут не рады. Гринд смотрел на него недобро прищурившись, да и остальным солдатам отделения совсем не нравилось, что какой-то залетный сержантик смеет глумиться над их командиром.
- Да нет, просто решил проверить, правда ли вы тут, - он примирительно поднял руки. - Надеюсь вы здесь не задержитесь...
Трас с Гриндом переглянулись. Этот Килла, уже явно хватил лишку, не пришло ли время поставить его на место?
- ...в том смысле, что победа то уже не за горами, - продолжил Килла. - Скоро мы все сможем отправиться по домам!
Его энтузиазма от чего-то никто не поддержал.
- Как вы здесь оказались, Килла? - спросил Трас.
Сержант-лейтенант кивнул на стоявший посреди кубрика стул, спрашивая разрешения сесть. Трас утвердительно кивнул.
- Штурм Аки-Бэли, - сказал Килла. - Мелкий городишко к северо-востоку отсюда. Мы наступали с двумя взводами. Там должно было быть три или четыре тысячи повстанцев. Мы так считали. После артподготовки пустили железок в лоб и с фланга, а сами десантировались прямо в центр. Раньше этот план работал безотказно. Но в этот раз катлов оказалось раз в пять больше. Нас сильно прижали, было жарко. Мой взвод потерял двенадцать бойцов, другой двадцать три и одного офицера. У нас за всю войну не было таких потерь. За последнюю неделю нас покосили. Помните тех двух ребят, что были со мной в Полисе?
- Припоминаю, кажется.
- Реммет и Тросов. Оба в тот день не вернулись.
- Сочувствую, - с пониманием отозвался Трас. - Что может быть хуже для командира, чем потери?
- Теперь нас придали к вам, в качестве усиления. Для штурма Недиса.
- Говорят этот город - настоящая крепость, - подал голос один из солдат.
- Он — это ворота на Запад, - заявил Гринд. - Без Недиса их оборона и месяца не продержится. Оборонять его будут до последнего, это точно.
- После того как мы, все-таки, взяли город, в бункере нашли сотни три гражданских. Командир роты приказал казнить их всех за измену, сегодня. Пойдете смотреть?
Трас поморщился.
- Нет особого желания наблюдать как кончают гражданских. Я здесь для того, чтобы драться с солдатами, а не с их женами и детьми.
- Здесь вам эти человеколюбивые замашки из Полиса не пригодятся, майор. Врагов надо убивать.
- Именно, - кивнул Трас. - Врагов. После нашей победы эти люди никуда не денутся, нам и дальше придется жить с ними бок о бок. Зачем наступать на те же грабли, сея семена нового мятежа?
- Мертвые не бунтуют, - после некоторого раздумья ответил Килла.
- А еще они ничего не производят, не обслуживают терраформаторы, не засеивают землю и не рожают детей. Мятежников десятки миллионов, нас в три раза меньше. Всех, и катлов, и спецов. Если просто взять и расстрелять каждого сепаратиста, то кто будет производить пищу и добывать металлит? Кто будет осваивать дикие территории? Пусть они все преступники, но они все еще граждане, я вам уже говорил это, тогда в Полисе.
Это были разумные, но опасные слова. Трас не думал, что Килла сразу побежит доносить на него особисту в штаб роты. Только не этот бравый вояка. За время службы в Полисе Трас научился безошибочно определять способен человек на такую подлость или нет. В Полисе это было важным навыком. Килла был не таков, но Трасу он все равно не нравился. Спец-солдат всегда лоялен, верен настолько, насколько это возможно, но это не означало, что каждый из них был просто машиной для исполнения приказов с промытыми мозгами. Были такие как Гринд, те что могли не соглашаться и спорить, даже нарушать приказы, если это было целесообразно. У них было четкое понимание своей роли и своего долга, которое не расходилось с их личностью, с их человечностью. А такие как Килла, которые желают лишь слепо подчинятся приказам, не задумываясь и не спрашивая о причинах или такие как Кукк, ставящие свои амбиции превыше всего остального - это не солдаты. Это убийцы. Первые по призванию, вторые за деньги.
Килла на слова Траса ничего не ответил, хотя видно было, что они ему очень не по нраву. Его молчание было благоразумным. Если бы он открыто усомнился в лояльности майора, а думал он именно об этом, это было бы оскорблением, которое трудно чем-нибудь загладить. Сержант-лейтенант вообще уже, кажется, жалел, что пришел сюда. Вскоре, скомкано закончив беседу он удалился, оставив после себя слегка напряженное молчание.
- Сэр, - начал было Гринд. - Что если он сейчас к особистам? Ведь можно как сочувствие к врагу приписать.
- Пусть только попробует, - отмахнулся Трас. - С дерьмом смешаю.
Гринду такой ответ понравился, и он вернулся на свою койку, поняв, что беспокоиться не о чем.
Трас наблюдал за тем, как его солдаты осматривали и разбирали свои новые винтовки. Какая-то новая улучшенная модель. Они были меньше старых и по слухам куда более скорострельные. Только Гринд вертел новинку в руках без особого интереса. Он всегда предпочитал старый добрый разрядник.
В дальнем конце помещения, которое отвели под тир, послышалось какое-то оживление. Трас присмотрелся: к ним приближалась группа людей в серебристой форме Управления Администрациями. Их было десять, а впереди вышагивала темноволосая девица. Судя по росту и комплекции, это могли быть либо катлы, либо инженеры. Судя по фиолетовым нашивкам службы общественного развития там были и те, и другие.
Над их головами роилось десятка два камер, которыми на ходу управляли инженеры. Катлы сразу разошлись во все концы тира и принялись опрашивать всех присутствующих солдат. Девушка, шедшая во главе, подошла к Трасу и заговорила с легким русским акцентом.
- Добрый день, офицер майор.
- Добрый день, мастер, - подбирая слова ответил Трас.
Девушка наклонила голову.
- Я катл, сэр. Мисс Гюрджян.
Трас кивнул. Это явно были журналисты, и наверняка главная заговорила с ним неспроста.
- Пожалуйста, пару вопросов для телевидения, сэр.
- Конечно.
- Запись идет, - предупредила она и начала. - Правда ли, что вы добровольцем отправились на фронт из Управления Полиции Первого Полиса?
- Это правда. Я посчитал своим долгом вступить в нашу Армию, в связи с последними событиями.
- Ваше решение как-то связанно с исчезновением телепата-конструктора Вендила Ригги из Первого Полиса? Вы ведь возглавляли оперативную группу по его поимке?
Она не могла знать слишком много обо всем этом, но Трас прекрасно знал, что с журналистами надо вести себя очень, очень осторожно. Одно лишнее слово могло стоить дорого.
- Разумеется. Эта неудача толкнула меня к решению.
- Вам не хотелось возвращаться с пустыми руками? Решили восстановить тут репутацию?
- Да, - сказал Трас с долей сарказма. - Искупить кровью.
- Известно ли вам где на данный момент находится Вендил Ригга?
- Я отстранен от операции, - пожал плечами Трас. - Поэтому не знаю.
- Ну а какие-нибудь мысли на этот счет?
Трасу хотелось закончить этот разговор побыстрее, но на вопросы журналистки надо было отвечать. Иначе он мог сделать только хуже.
- Думаю ему никак не удастся пересечь фронт и сбежать на Запад, а если он попал в руки наступающих частей мятежников, то его, скорее всего, просто уничтожили. Вы же знаете, сепаратисты не берут спецов в плен.
Видно было, что Гюрджян была не слишком удовлетворена его ответами. Но профессиональным чутьем она поняла, что ничего весомого от этого майора не добьется. Она поблагодарила Траса за интервью и затерялась в толпе своих коллег. Вскоре журналисты удалились, только один спец-инженер из их группы остался, чтобы заснять как солдаты пристреливают новые винтовки.
Когда его отделение закончило возню с новым оружием, Трас пошел с ними обратно в их кубрик. Уже завтра их вновь бросят в бой и следовало отдохнуть оставшиеся часы. В одном из заваленных переходов бункера Трас вновь увидел журналистов. Инженеры снимали как катлы из трудовой армии разбирали завалы, процессом руководила все так же Гюрджян. Катлы дробили бронепластик и камни тяжелыми отбойными молотками, а их товарищи грузили все это на тележки и куда-то увозили. Всего их было несколько десятков, так что в коридоре было тесно. В тот момент, когда Трас проходил мимо, четверо катлов с пыхтением пытались втащить на тележку неподъемный обломок бронеплстика, никто из их товарищей не пытался им помочь.
Почему-то эта сцена привлекла взгляд Траса. Гюрджян стояла в нескольких шагах от изможденных, грязных катлов трудовой армии. Она смотрела на них брезгливо, старалась, чтобы никто из них не подходил слишком близко. Журналистка ничем не отличалась от любого из них. Как и они Гюрджян была катлом и при других обстоятельствах она вполне могла бы быть одной из них. Но она была сотрудником Управления Администрациями, и ее серебристая форма с гербом Управления на груди делала девушку настоящим небожителем. Простые катлы были пылью, фундаментом, на который ложилась вся тяжесть войны. Обнищавшее государство не могло дать им ничего, они вынуждены были жить в нищете и голоде, работая по восемнадцать часов в сутки, чтобы обеспечить Армии победу. Трас надеялся, что после войны Управление Обеспечением сможет хоть как-то улучшить для них условия, но до победы было пока еще далеко. А значит многие из этих катлов так и не доживут до нее.
Но вернувшись в кубрик Трас выбросил все эти мысли из головы. Завтра был бой и сегодня важно только это.
Рота Абера наступала на Недис с юга. Чтобы выйти к городу с этого направления понадобилось почти четыре дня непрерывных боев. Еще больше — обещало быть впереди. Все это время спецам противостояли какие-то несметные полчища дронов, которые гибли тысячами ежечасно, но едва ли от этого их становилось меньше. За все это время Трас не увидел ни одного катла, за исключением немногих гражданских, чудом выживших в творящемся хаосе.
Трас шагал сквозь железобетонный лабиринт жилых корпусов, расположенных вокруг крупного завода. Справа поднималось рассветное солнце. Трас находился на самом краю наступления. Здания были сильно разрушены обстрелом, всюду лежали груды бетона, остовы покореженных машин. Полосы ровного асфальта между руин густым ковром покрывали раскуроченные тела боевых дронов. Еще совсем недавно здесь бушевало пламя: земля и бетон ещё не остыли и были покрыты густой копотью. Густой дым от пожаров заволакивал улицу, пряча ломаные очертания разрушенных стен. Людей тут совсем не было - только дроны. Часть жителей, видимо, успели вывести, а остальные сейчас лежали, мертвые, в своих крохотных клетках-квартирках или под тоннами камня. На некоторых стенах еще пестрели пропагандисткие плакаты на лингве, английском и русском. На сколько Трас мог судить, пропаганда эта была ничуть не менее качественной чем та, которой пичкало население Управление Администрациями.
Отделение шло, по привычной тактике, широким полукольцом. Трас был в центре, его группа дронов ушла далеко вперед и время от времени с их стороны доносились одинокие выстрелы или долетала приглушенная дымом вспышка взрыва. После того, как по кварталу отработали штурмовые катера, здесь не должно было быть серьезного сопротивления, но проклятые катлы умели удивлять. Поэтому Трас шел осторожно, держа наготове оружие и внимательно оглядываясь вокруг. Предчувствия ясно твердили ему: враг где-то близко.
Вдруг он услышал со спины едва слышимое гудение, которое может издавать только антиграв. Трас резко развернулся и увидел летящие в его направлении камеры, точно такие же, какие он видел у журналистов несколько дней назад. Неужели они тут? Дроны не успели отойти далеко и были всего в паре сотен метров впереди. Трас пригляделся и действительно увидел в густом дыму три пригибающиеся фигуры. Они приблизились и Трас узнал эту русскую, Гюрджян. Она неуклюже шагала по осыпающейся под ногами бетонной крошке, в броне серо-стального цвета. Темные глаза, за толстым стеклом забрала, смотрели с напряженным вниманием. Броня была легонькой, минимальной защиты, но для катла даже она была слишком тяжела. Вместе с Гюрджян было двое инженеров из операторской группы. Они шли легче и даже держали в руках по импульсному пистолету.
Какой идиот их сюда послал?! Трас сжал кулаки от злости. Вполне могло быть, что бы они сами пробрались на передовую, в погоне за горячим репортажем. И, можно не сомневаться, им это преспокойно сойдет с рук!
- Какого вы здесь забыли?! - заорал на Гюрджян Трас, одним прыжком преодолев разделявшие несколько метров. - Жить надоело?!
Трас был вне себя от ярости. Журналистов он терпеть не мог, но еще больше его раздражало, когда ему мешают делать его работу.
- Спокойно, майор, - холодно ответила журналистка. - Это не первые мои боевые. Местность зачищена, нам ничего не угрожает, вы...
Ее прервал резкий свист и оглушительный хлопок, стена в нескольких метрах от них вдруг вздрогнула, осыпав их осколками бетона, от нее откололся громадный кусок и с грохотом обрушился на землю. По броне Траса застучал град осколков, все вокруг окуталось густой пылью, сквозь которую, если бы не визор, невозможно было бы что-нибудь разглядеть. Гюрджян и один из инженеров тут же оказались на земле, а второй бросился назад, под защиту здания.
В первое же мгновение Трас понял две вещи: стреляли из импульсного оружия, ничто другое не могло издать такого характерного звука, и этот выстрел был пристрелочным. Поэтому, когда прогремела следующая очередь, Трас был уже в относительной безопасности: от стрелявшего его отделяла груда обломков толщиной полтора десятка метров.
Гюрджян с инженером продолжали лежать надвигаясь, пока эхо от выстрелов не стихло и тогда разом побежали вперед, надеясь спрятаться в полузасыпанном подвале, виднеющемся неподалеку. Это было их ошибкой. Этот мятежник явно был хорошим стрелком. Едва уловив движение, он сделал еще две коротких очереди. Вновь в воздух поднялась туча пыли и камней, а когда пыль рассеялась ни журналистки, ни оператора уже было не видно. Трас сделал несколько выстрелов примерно в том направлении, откуда велась стрельба, большая часть дронов, тем временем, начала окружать дерзкого стрелка со всех сторон. После короткой перестрелки, Трасу стало совершенно ясно, что сепаратист засел на последнем этаже одного из зданий. Повинуясь приказу майора, дроны просто сравняли это здание с землей ракетами и минометами. Хватило всего нескольких оглушительных взрывов, чтобы вся бетонная громада рухнула, похоронив под обломками засаду сепаратистов. Дроны прорешетили руины еще несколькими очередями из импульсных карабинов и зашагали дальше.
Все это, от первого выстрела Траса, до обрушения здания, заняло от силы несколько минут. Когда Трас выбрался из укрытия, Гюрджян была еще жива. Она лежала на спине и часто-часто захлебываясь дышала. Вместо правой руки и ноги у нее были кровавые ошметки, из которых обильно хлестала кровь. Сквозь забрало ее шлема протянулась большая трещина, так, что был виден только расширившийся от боли и ужаса глаз. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять — она не жилец. Даже будь у Траса с собой полный медицинский кокон, это бы не помогло. Она уже потеряла слишком много крови, жить ей оставалось совсем немного. Спустя пару секунд ее судорожное дыхание прервалось. Трас выругался вслух. То, что ему точно сейчас было не нужно, так это мертвые журналисты в его смену. Подумать только: идиотка была на столько самоуверенна, что даже не взяла с собой автомед. Тот хотя бы мог облегчить ей страдания.
Инженеру, который был рядом с ней повезло больше: ему начисто срезало голову прямым попаданием. Тот инженер, что убежал, уцелел. Он пригибаясь подошел к Трасу и встал рядом. При взгляде на обезображенный труп своей начальницы он содрогнулся, хотя по долгу службы должен был видеть и не такое.
- Сообщай своим в штаб, - бросил инженеру Трас. - Идиоты, мать вашу!
Он прибавил еще пару крепких слов на всех известных ему языках. Судя по лицу, инженер был полностью согласен со всем сказанным. Трас вызвал к себе двух дронов, чтобы они сопроводили инженера обратно в штаб роты. Тот уже общался с кем-то по связи, морщась выслушивал чью-то речь на повышенных тонах.
Дроны прибыли через две минуты. Получив от Траса задачу, они окружили инженера и чуть ли не под руки увели его прочь. Два тела остались лежать на земле. Кровь смешивалась с бетонной пылью, образуя густую алую жижу. Глядя на них, Трас покачал головой. Бессмысленная смерть из-за собственной глупости. Трас ничего не мог поделать, но можно было быть уверенным — крайним попытаются сделать его. Смерть своих Управление Администрациями просто так не спустит.
Трас вновь разозлился. Да пошли они все! Он проливает кровь за свою страну на войне, он каждую секунду рискует жизнью! Он не обязан нянчится с какими-то катлами! Отвернувшись от тел Трас пошел дальше по улице. Сегодня предстояло еще много работы.
Катлы никак не хотели оставлять завод. Армейские катера целые сутки штурмовали его, поливая из разрядников и импульсных пушек, осыпали десятками противобункерных бомб, чтобы разрушить все «крысиные норы», из которых катлы могли бить в спину наступающей Армии. Но все это было, похоже, без толку. Каждый раз, когда к дымящимся развалинам подступали ряды боевых дронов и в воздух взмывали десантные пары спецов, чтобы обрушиться на мятежников с неба, каждый чертов раз катлы выползали неизвестно откуда и встречали врагов плотным отчаянным огнем.
В другой ситуации Трас поразился бы стойкости противника. Командир полка был прав, когда говорил о сепаратистах, как о враге, который сражается до конца. В другой ситуации... но не сейчас. Сейчас не было ничего кроме тупой злобы, смешанной с усталостью.
Он уже давно не разбирая стрелял во все что движется, он уже почти не ощущал себя. Его тело стало каким-то придатком, еще одной боевой единицей, но никак не сосредоточием разума и воли. Его разум был где-то между прото-сознаниями сотен дронов, которыми управлял Трас, голосами и отчетами солдат отделения, бесконечной череды донесений, данных, карт, директив, приказов. Это странное состояние было сродни трансу инженера, который вынужден управлять большим числом машин, таким, что его мозг едва справлялся с этой задачей. У офицеров это называлось не тривиально: боевой транс. У солдат еще проще: командир окуклился. Солдаты любили зубоскалить по этому поводу. (Примечание: когда командующий офицер оказывается в таком состоянии он обычно особенно уязвим для атаки. Во время боя это приходилось учитывать). Бои продолжались еще два дня без остановки. Эта территория была важна для сепаратистов, ведь с юга Недис был особенно уязвим. Чем дальше, тем больше попадалось живых солдат противника. Боевых дронов у катлов было огромное количество, но и оно, видимо стало иссякать.
Поздним вечером второго дня боев Трас впервые увидел танки в бою. Громадные машины, парящие на антиграве в паре метров над землей, наступали совсем рядом, земля сотрясалась от грохота их орудий. Исполинов было не так много, но их защита пока вполне выдерживала ураганный обстрел противника. Правда несколько из них катлам все же удалось подбить, и они пылали позади, от них вверх поднимались столбы черного дыма. Небо сверкало тысячами стремительных росчерков трасс и ракет, в воздухе бой шел с не меньшим ожесточением, чем на земле.
На земле огонь противника был на столько плотным, что отделению приходилось идти плотным строем, укрываясь в воронках или за гигантскими грудами бетона и строительного пластика, когда-то бывшими зданиями. Гринд и остальные были всего в паре десятков метров друг от друга. Огнем их прижали к земле. Воспользоваться антигравами, чтобы подобраться к противнику ближе означало бы моментально быть изрешеченным. Поэтому спецы перемещались прыжками от укрытия к укрытию, летя у самой земли, уворачиваясь от струй разрядников и импульсных снарядов, разрывающих горячий дымный воздух на клочки своим закладывающим уши грохотом. Трас вжимался в укрытие, выжидал пока его солдаты первыми бросятся вперед. Это не было трусостью, а было продиктовано лишь целесообразностью Много ли стоит его отделение без офицера? При такой плотности огня, даже тяжелая штурмовая броня не позволяла чувствовать себя хоть сколько-нибудь защищенным. Однако приказы гнали их все дальше вперед. На этом участке была сосредоточена как минимум рота спецов вместе с танками и штурмовыми катерами — сила способная, как считалось, сокрушить любое сопротивление. Мятежники и впрямь отступали, но слишком медленно. Ожесточенные бои шли за каждый полузасыпанный подвал, за каждую канаву.
Катлы били тяжелой артиллерией в непосредственной близости от собственных позиций. Когда очередной ракетный залп отгрохотал совсем рядом, катлы неожиданно пошли в контратаку. Шквальный огонь вдруг прекратился, из-за виднеющихся впереди очертаний разрушенного заводского корпуса показались силуэты вражеских боевых дронов. Их было много — видимо мятежники собрали здесь все, что у них осталось. Вся рота в очередной раз вынуждена была залечь и начать перестрелку с наступающим противником.
Трас укрылся за большой плитой из бронепластика, дающей хоть какую-то защиту от вражеского огня. Устроив ствол своей новой импульсной винтовки в выбоину, он прицельно, длинными очередями скашивал подступающих роботов, окрашенных в переливающийся серый камуфляж. У дронов было мало импульсного оружия, в основном реактивные винтовки, к тому же роботы стреляли не очень метко — заряды ложились рядом, поднимая фонтанчики пыли и камней, но Трас чувствовал себя почти в безопасности.
- Сэр! - раздался в шлемофоне голос Гринда.
Трас посмотрел направо, туда где должен был быть старшина. Гринд оттаскивал на дно воронки одного из солдат отделения по фамилии Викс. Плечевая пластина брони Гринда была покорежена, импульсный снаряд скользнул по ней, не задев солдата. А вот Виксу повезло меньше: в него попали дважды, в ногу и живот. На темной поверхности брони виднелись два входных отверстия из которых капала на землю застывающая изоляционная пена. Медицинский кокон брони активировался, а значит Викс сейчас совершенно не мог двигаться.
- Сэр нужен транспорт, - доложил Гринд. - Викс в коконе, но его нужно быстрее доставить в больницу!
Трас и сам это видел по показаниям медицинских датчиков. Даже не смотря на сработавший кокон, состояние Викса стремительно ухудшалось. Снаряд, который попал ему в живот, был экспансивным, так что он не прошел навылет, а сплющился внутри тела, в клочки разодрав половину внутренностей. Если начать медлить, Викс не выживет. Трас послал запрос на эвакуацию в штаб, но надеяться на скорый ответ не приходилось: потери по всему фронту были небывалыми, так что тыловые службы попросту не успевали эвакуировать всех раненных. Надо было идти вперед, отбивать атаку, а у Траса даже не было ни единого дрона, чтобы приставить к раненному!
Надо отбить атаку, Гринд, - сказал Трас, глядя в затемненное забрало шлема, за которым скрывалось лицо раненного. - Им займемся потом!
Гринд оставил Викса и молча полез обратно наверх. Волна вражеских дронов подступала все ближе. Огонь армейцев разрывал их в клочья десятками, все пространство перед спецами превратилось в сплошной ад. Пыль, поднятая ураганным огнем с обеих сторон смешивалась с густым черным дымом, идущим от полыхающих тут же пожаров, эта смесь заволакивала все поле боя, делая видимость почти нулевой. Даже сквозь визор шлема Трас с трудом различал отдельные фигуры и очертания.
Громко гудя антигравами к позициям отделения Траса подлетел танк. Огромный «Тайфун», со спаренным тяжелым разрядником и двумя импульсными пушками на турелях. Он остановился за громадной грудой обломков всего в нескольких метрах справа от Траса. Опытный танкист встал так, чтобы из-за укрытия выступала только узкая сплюснутая башня, из которой далеко вперед торчали стволы тяжелых разрядников. Струя из стволов с ревом пронеслась над головой Траса и обрушилась на наступающие ряды дронов, скрыв их в густом облаке поднятой вверх земли и бетона. Турели били в воздух, обстреливая штурмовые катера мятежников, летающие в километре над головой. По танку стали стрелять активнее, но реактивное и даже импульсное оружие не могло нанести особого вреда танковой броне.
Несмотря на огромные потери, дроны сепаратистов подбирались все ближе. В спецов полетели гранаты и мины. Одна из них звонко ударилась о пластину, за которой укрывался Трас, и отскочив приземлилась прямо у его ног. Майор не мешкая бросил ее обратно, через мгновение прогремел взрыв. К этому моменту в отделении легко ранило в руку еще одного солдата. Плохо было то, что противник уже точно выявил все их позиции и теперь стрелял куда более прицельно. Сменить же позиции было почти невозможно: армейцев плотно прижали огнем. Трас подумал, что, если бы не так вовремя появившийся «Тайфун», их смели бы уже давно. Взрывы гремели все чаще, вскоре превратившись в сплошную канонаду. Земля тряслась под ногами и всюду вокруг были пыль и огонь.
С пронзительным свистом со стороны противника прилетела ракета. Трас мгновенно бросился на землю, внутренне готовясь к тому, что взрыв оставит от него только темное пятно на камне. Ракета разорвалась в метре над крышей «Тайфуна». Взрыв был куда слабее, чем ожидал Трас, что это означает он понял только через долю секунды, когда все системы его брони вдруг погасли. На целую долгую секунду он остался слепым, глухим и беспомощным, потом резервная система брони все же запустилась.
Трасу повезло: он оказался не в самом эпицентре взрыва. Наверное, это его и спасло, а вот танкистам повезло меньше. Жесткое электромагнитное излучение выжгло всю сложнейшую электронику боевой машины. Антигравы перестали работать, и танк просто рухнул на землю, там, где стоял, башня неподвижно застыла, направив жала разрядников в сторону противника. Но сейчас она могла только грозить ими – без электроники разрядник становился просто бесполезной грудой металла и пластика. Трудно было представить шок, который должны были испытать спецы-пилоты внутри, когда разум их машины был аннигилирован взрывом. Трас сомневался, остался ли кто-то из них в живых.
Лишившись поддержки танка, отделение Траса и два соседних уже не могли сдержать натиск катящейся лавины сепаратистских дронов. Мины сыпали на землю все гуще и гуще, Трас глох от взрывов, даже сквозь герметичную изоляцию шлема. Связь перестала работать, но майор видел, что Гринд был где-то рядом. Старшина вжался в, чудом устоявший, кусок стены, и, выставив наружу раструб разрядника, поливал наступающих дронов короткими точными струями. К нему не могли подступиться, пока металлит в магазине разрядника не подошел к концу. Гринд бросил ставшее бесполезным оружие в сторону и продолжил отстреливаться коротким импульсным карабином. Трас не мешкая бросился ему на помощь. Других солдат отделения было не видно, все вокруг заволакивал густой дым, подсвеченный в ночной темноте полыхающим пламенем. Взор Траса работал с помехами, что ухудшало видимость еще больше.
Когда Трас добрался до воронки, в которую Гринд спрятал раненного Викса, вражеские дроны уже показались на ее гребне. Вместе Трас и Гринд быстро сняли их, но в ответ в воронку полетели гранаты. Одна из них упала рядом с Виксом. Трас успел подскочить к нему и бросить гранату обратно, отлетев несколько метров, она разорвалась, осыпав армейцев градом осколков, бессильных навредить их тяжелой броне.
- Не помешало бы подкрепление, сэр, - прокричал через динамик Гринд.
- Связи хана.
- Ну, значит и нам ….а, - срифмовал Гринд, с наигранной веселостью.
Они заняли позицию на краю воронки, откуда хорошо простреливались все удобные подходы. Танк теперь был чуть левее и в нем по-прежнему никто не подавал признаков жизни. И вдруг стало непривычно тихо. Стрельба прекратилась, а вражески дроны развернулись и побежали назад. Из-за дымно-пылевой завесы отчетливо слышались их множественные шаги по крошащемуся бетону. Только в небе продолжался затяжной бой между несколькими эскадрильями штурмовых катеров. Они то уходили ввысь, теряясь в облаках, то спускались, чуть ли не к самой земле. Увы, без связи рассчитывать на помощь союзной авиации так же не приходилось.
- Отступили? – удивился Гринд. Его голос прозвучал непривычно громко и четко, в наступившей тишине.
- Сомневаюсь. Скоро перегруппируются и снова пойдут в атаку. Наверное думают, что нас тут еще десятка два.
Трасу и самому хотелось верить в свои слова. Он выстрелил вверх зеленой сигнальной ракетой, чтобы подать знак другим солдатам. Надеяться на то, что связь восстановится, не приходилось. Вскоре из дыма действительно появились другие армейцы. Их было трое, один был из отделения Траса, рядовой Титов, остальные из соседнего взвода, Трас их не знал. Титов доложился командиру, слегка покачнувшись, выполняя армейское приветствие – левый кулак к сердцу -, он был довольно серьезно ранен несколькими реактивными пулями, видимо, с очень близкого расстояния. Но на ногах он держался и вполне мог вести бой. Титов рассказал, как убили двоих других солдат отделения Траса. Значит где-то оставался еще один.
Солдаты из другого взвода были невредимы. Они сообщили, что их командира убили еще в самом начале боя. Трас припомнил его. Лейтенант Долматов, тот самый, что горячо уверял всех в том, что мятежники обречены. Оказалось, не судьба ему увидеть победу.
- Импульсным, прямо в лоб, - прокомментировал один из солдат. – От головы ничего не осталось.
Теперь их стало четверо. Три солдата и один офицер. Связаться с другими группами уцелевших не было никакой возможности, а рисковать людьми, посылая кого-то в разведку, Трас не собирался. Возможно кто-то еще выйдет на них, Трас выстреливал в воздух ракетой, каждые несколько минут.
Ночная тьма казалась особенно густой после необузданного буйства света и огня, бушевавшего здесь совсем недавно. Поднятая сражением пыль потихоньку оседала, открывая глазу, вооруженному инфракрасным фильтром визора, картину опустошительных разрушений. Впрочем, она не слишком отличалась от того, что здесь было сегодня днем и вчера. Применение всего арсенала современного оружия превратила когда-то плотно застроенный городской ландшафт в холмистую равнину, состоящую из дымящихся развалин зданий. Еще дальше на севере недружелюбной громадой высился купол Недиса. Периодически на ней показывались далекие вспышки взрывов – город бомбили. Там же, на севере и северо-западе угадывалось какое-то движение, там был противник и он готовился к новой атаке.
Трас послал Гринда к застывшему «Тайфуну», чтобы тот проверил выжил ли экипаж. Пока его не было, армейцы, оставшиеся в воронке, готовились к обороне. Это место было неплохой оборонительной позицией, во всяком случае, не хуже любой другой, которую можно найти поблизости. За оставшееся до атаки время Трасу нужно было превратить это место в крепость. Без подкрепления выстоять им все равно не удастся, однако об этом никто из спецов не думал.
Гринд, ловко манипулируя антигравами, пролетел все расстояние от подбитого танка до воронки у самой земли и приземлился в центре, рядом с лежащим без сознания Виксом.
- Ну? - спроси у него Трас. – Что там?
- Живы, - выдохнул Гринд. – Люки у них заклинило, но говорят, что минут через десять смогут реактивировать башню и главный калибр.
- Связи у них нет?
- Нет.
Значит нужно готовиться к бою в одиночку. Но теперь у них будет тяжелый танковый разрядник. Мятежникам будет не просто преодолеть сплошной вал металлитовой пыли, разогнанной до скорости несколько километров в секунду. Нелегко, даже если они навалятся всеми силами.
Катлы не торопились атаковать. Десять минут прошли, пилотам удалось реанимировать вооружение танка, но антигравы восстановлению не подлежали, равно как и станция связи. Эта брешь в мощи Армии Управлений, уязвимость к электромагнитному оружию, становилась очевидной. К счастью, катлы из-за чего-то не могли применять его массово, но ситуации подобные этой возникали все чаще. Лишенных связи, отрезанных от своих, без тяжелого вооружения, отдельные группы армейцев было легко окружить и уничтожить Уж чем-чем, а умением грамотно использовать свое численное преимущество, катлы за годы войны овладели в совершенстве.
Прошел час, в течении которого, на поле боя было все так же тихо. К воронке Траса вышли еще трое солдат. Они были из отделения поддержки, двое из них несли тяжелый разрядник и импульсную пушку, а третий тащил за спиной боевой сканер. Увы, сканер оказался бесполезным грузом – вся начинка у него внутри погорела, но солдат все равно таскал его с собой. Если бы он бросил секретное оборудование на поле боя, да еще и на оккупированной территории, его бы тут же отдали под трибунал.
Вскоре началась артподготовка. На позиции Армии, по всему периметру прорыва, обрушился град реактивных снарядов. Взрывы подняли в воздух тонны земли и бетона, осветив ночь ослепительным сиянием. Там, где остановилось наступление спецов, теперь пылала сплошная полоса огня, но против совершенной технологии Управления Исследованиями этот огонь был бессилен. Трас и его солдаты вжались в землю, активировав полную защиту брони. В этом состоянии броня покрывалась сверху дополнительным слоем жидкого металлита, который, застывая, превращался в почти несокрушимый панцирь. Минус был в том, что с такой защитой, солдат оставался полностью неподвижен. Убить их могло лишь прямое попадание снаряда или импульсный выстрел в упор. Но им повезло, все ракеты легли рядом. У Траса сжималось сердце при каждом взрыве. Не очень-то радостно лежать, скрючившись в броневой скорлупе, не имея возможности пошевелиться, и надеяться на то, что снаряд пролетит мимо.
Танк тоже не пострадал при обстреле, только покрылся толстым слоем копоти. Едва стихли взрывы, он тут же начал стрелять куда-то сквозь густую пелену дыма. Струи разрядников разрывали дымное полотно, оставляя в нем широкие прорехи, медленно затягивающиеся, как неглубокие раны на теле спеца-солдата.
После артобстрела мятежники вновь пошли в атаку. Бой начался с новой силой, с еще большим ожесточением. Теперь катлы бросили вперед не только своих дронов, все больше становилось живых солдат. Элитные подразделения, облаченные в тяжелую современную броню, наступали вместе с простыми солдатами, вооруженными устаревшими реактивными винтовками и практически никак не защищенными. Вместе с пехотой в бой катились приземистые танки на гусеничной тяге с широкими сплющенными башнями. Рядом шли неуклюжие шагающие машины самых различных модификаций и видов. Катлы бросили в бой все что у них было.
Трас не мог всего этого видеть. Его поле зрения было узким, сосредоточенным только на одном участке боя. Перед его глазами сквозь дым шагали тонкие, почти человеческие, силуэты дронов, рядом с которыми перебегали от укрытия к укрытию быстрые фигуры элитных пехотинцев. Он не мог знать, что в этот момент, вся наступательная операция Армии Управлений висела на волоске. Дерзкий самонадеянный прорыв, который предпринял генералитет Армии, должен был смести всю оборону противника, одним быстрым рывком достигнув Недиса. Но две армейские ударные бригады – без малого восемь тысяч спецов-солдат, вместе с танковыми батальонами, авиацией и огромным количеством боевых дронов – разбились как волны о стойко обороняющиеся порядки мятежников. Катлы контратаковали и если им удастся отбросить армейцев назад, то наступление на Недис окончательно провалится, а Армия окажется между двух огней: силами, защищающими Недис с одной стороны, и развернувшимися после прорыва штурмовыми дивизиями мятежников с другой. Все это было ему неизвестно, но одно он понял совершенно ясно: сейчас необходимо выстоять. Это было ясно всем оставшимся армейцам, раскинутым по полю боя, отрезанным друг от друга после массированного обстрела электромагнитным оружием. У них не было связи друг с другом, не было подкреплений и поддержки, но ни о каком отступлении или деморализации даже речи не шло. Спецы выполняли свою работу. Всегда, в любых условиях, вне зависимости от обстоятельств.
Первым убило раненного, Викса. Его почти разрезало на двое струей из рязрядника, пущенной одним из элитных солдат мятежников. Всем спецам приходилось постоянно перемещаться при помощи антигравов, используя единственное свое преимущество – скорость, превосходную реакцию и интуицию. В какой-то момент рядом с раненным никого не оказалось.
У катлов была своя тактика против сверхмобильных солдат Армии. Мятежники просто подавляли их ураганным огнем, не давая подняться над землей. Нельзя сказать, что так спецы были более уязвимы, но так катлы хотя бы имели возможность сами использовать укрытия и спасаться от прицельного огня армейцев. Трас постоянно менял укрытия, стрелял, одновременно управляя немногими, чудом уцелевшими в этой мясорубке, дронами. Вокруг рвалось и ревело, рокотало и визжало. Бетон и металл, под непрестанным ливнем пламени, превращались в раскаленную пыль, в которой копошились, сражаясь, две армии. Два непримиримых врага, дошедших до такой степени ожесточения, что никто из них уже не остановится, пока жив хотя бы один противник. Эта ярость питалась не только горячкой боя, в этой битве воплотилась вся накопленная за годы ненависть, жажда мщения. Трас не сильно бы ошибся, если бы сказал, что это было крупнейшим сражением за всю войну. Два титана, копившие силы годами, наконец сошлись в решающей схватке.
Все кончилось неожиданно. Канонада постепенно стихла, вражеские дроны вдруг прекратили движение вперед и начали организованно отходить, прикрывая отступление живых солдат. Все вылизанное огнем пространство, между засевшими армейцами и штурмующими катлами, опустело. Танк выпустил вслед отступающим длинную струю из своего тяжелого разрядника. Струя подняла из руин стену пыли и обломков и когда она рассеялась, противника уже не было. Где-то справа и слева слышалась затихающая стрельба, там тоже окопались уцелевшие армейцы.
Некоторое время Трас напряженно всматривался туда, где должен был быть враг. Что это: короткая передышка или затишье перед бурей решающего штурма? Рядом, взметнув антигравами пыль приземлился Гринд.
- Отступают, сэр. Они отступают.
- Значит скоро начнется обстрел, - ответил Трас. – Всем приготовиться!
- Не понадобится, сэр, - сказал Гринд указывая куда-то вверх.
Трас поднял голову и увидел, как сквозь толстый слой облаков и дыма прорывается строй десантных катеров. Сразу за ними из дымного полога вынырнули два десятка штурмовиков и принялись деловито утюжить землю, по которой отступали мятежники.
- Неужели, подкрепление, - проворчал Трас.
Десантные катера приземлились, подняв в воздух тучи пыли. Их бронированные животы раскрылись, выпуская из себя темную массу боевых дронов, тут же рассыпавшихся по территории. В след за ними появилось десятка четыре спецов-солдат. Они тут же разлетелись кто куда, по боевым позициям. Глядя на них Трас понял, что от него уже ничего не зависит, его бой кончился и он победил.
От ближайшего транспортника к Трасу и сгрудившимся возле него солдатам шагал офицер в полной броне. Когда он приблизился, Трас смог прочитать его груди фамилию и звание — капитан Абер.
Амун, живой! - он хлопнул тяжелой перчаткой по наплечнику брони Траса. - Мы-то думали, что вас смели, а вы удержались! Молодцы!
Он оглядел солдат в черной от копоти, покореженной, местами оплавленной броне. Все выжившие в этом бью продолжали инстинктивно держаться вместе. По сравнению с вновь прибывшими войсками они выглядели так, словно провели в поле целый месяц, хотя на самом деле прошло не больше десяти часов.
- Майор Амун, - продолжал Абер. - В этом бою ты полностью доказал свою компетентность. Получаешь взвод. Всех, кто остался на этом участке, в одно подразделение, к тебе. Герои! - он снова хлопнул Траса по наплечнику.
Капитан Абер еще долго поздравлял Траса, рассказывал, что их стойкость помогла удержаться всему наступлению. Если бы мятежники прорвались сквозь них, подкрепления прибыть бы просто не успели, это обернулось бы настоящей катастрофой. Зато теперь армейцы вновь наступали и уже вряд ли что-то могло их остановить на пути к Недису. Когда поток его слов иссяк, Абер тепло попрощался с Трасом, велел отдохнуть, хотя бы пару часов и полетел вперед, вслед за наступлением.
Транспортные катера все прибывали и прибывали, новая волна наступления неудержимо стремилась вперед. Вслед за дронами и солдатами над головой заскользили танки. Трас вместе со своими солдатами и другими группами, сдерживавшими контрнаступление катлов, чувствовал себя ненужным. Идти в бой в таком состоянии они не могли, больше помешали бы. Да и приказа не было. Когда еще прибудут техники, чтобы залатать их многострадальную броню, к тому моменту армейцы будут уже в Недисе. Впрочем, спеца-солдата смутить было трудно. Они поступили единственно правильно в подобной ситуации: легли прямо на землю и заснули.
- Вам бы тоже поспать, сэр, - предложил Гринд, но Трас покачал головой.
- Пойду посмотрю на наших танкистов. Вон, их уже раскупоривают.
На подбитом танке действительно уже суетились техники и катлы из трудармии. Сверкнул автогенный резак — видать люки заклинило насмерть. Трас зашагал к танку, Гринд, помедлив секунду, последовал за ним.
Когда они приблизились к танку техникам уже удалось вскрыть люк. Танкистов по очереди вытащили из подбитой машины. Их было трое: двое мужчин и женщина, все не старше тридцати. Они тяжело дышали, их черно-желтые комбинезоны были насквозь мокры от пота, должно быть внутри танка, из-за отключения большинства систем, было нестерпимо жарко.
- Я думала сдохну в этой душегубке. Еще бы минут двадцать и этим двоим посчастливилось бы увидеть меня голой, - шумно комментировала свое спасение женщина. - А вот я бы зрелища их потных задниц точно не выдержала бы.
Собравшиеся вокруг нее техники весело загомонили. Товарищи танкистки беззлобно улыбались.
- О! Пехота! - она повернулась к Трасу и помахала ему рукой. - Ваши ребята просто молодцы, майор.
- Если бы не ваша поддержка, нас бы в лепешку раскатали.
- Мы все! Мы им показали... ох!..
Обессиленная, она не устояла на ногах и едва не упала, но несколько пар рук подхватили ее и усадили на подвернувшийся ящик. Трас с Гриндом вернулись обратно к солдатам.
- Похоже Недис будут брать без нас, Гринд.
- Знаете, с меня на сегодня хватит.
Рядом приземлился очередной транспортник, из которого появилась целая делегация техников и врачей. С ними было несколько штабных офицеров. Трас не сомневался — они по его душу. Теперь у него взвод, нужно было принимать командование. После его ждала еще более приятная процедура ревизии и написания рапорта.
- Ложись спать, Гринд. По крайней мере час у тебя есть.
- А вы?
- А у меня, увы, еще куча дел.