Цок, цок, шлёп, - проскакала галька по дороге, усыпанной свежим, прямо из карьера, гравием. Она была хорошенькая, в тонких светлых прожилках, овальная, без единой зазоринки и очень довольная собой и жизнью.
Стремительно вылетев из-под колес грузовика, она угомонилась и огляделась.
- Ух ты, какая гладенькая! - захрустели камушки гравия.
При виде нарядной гальки они, шершавые, угловатые и сплошь серые, сильно оживились.
- Кто ж это тебя так обкатал?
- Грубияны необтёсанные, - фыркнула калька. - Я с незнакомыми увальнями не общаюсь.
- Извини, что не ладны, вот, ты нас и обтеши, красотка. - игриво шуршали камушки под ногами дорожных строителей, плотнее прижимаясь к гальке.
Выбравшись на белый свет из глубины карьера, камушки спешили наговориться, похохмить, пошуршать и накувыркаться. Галька едва успевала поворачиваться, чтобы не быть задавленной и затянутой под слой гравия. Она ловко воспользовалась своей округлостью и вынырнула поближе к солнышку.
- Ну, хватит вертеться, расскажи лучше, где была, чего видала, не томи. И вообще, откуда ты? Колись скорее.
- Что видела? А всё и видела и слышала. И, вообще, знаете, кто перед вами? Между прочим, возле моего прадеда сам Грозный царь прохаживался. Дедуня тогда придорожным столбом служил. Государь даже свою ручку изволил положить на него, погладил.
- Спасибо, что не помочился, - хрустнули камушки.
- Фи, стыдно слушать, - шаркнула калька поверх гравия и снова шлёпнулась среди них.
- Лежи не дёргайся, - обволокли её камушки, стараясь хотя бы краешком прикоснуться к ней. Гальке льстило их внимание и нетерпение.
- Потом, лет через двести, - продолжила она, когда на дедуню налетела боярская карета, его убрали, раскололи надвое, и одна из половинок, моя бабушка, была подставкой для скамейки, на которой даже юный царь Пётр сиживал. Когда скамейку отволокли на другое место, она еще больше трехсот лет простояла, пока на неё не налетел броневик с красногвардейцами. От этой встречи появилась куча осколков, отпрысков, так сказать. Один из них - моя мамочка.
- Да-а. Видать, матросики постарались, и много их было?
- Какая пошлость! До чего же вы грубые, без понятия.
- Где уж нам. Разным тонкостям не обучены.
В ответ на простоватые и даже грубые шуточки галька возмущенно фыркала и толкалась, но среди унылого однообразия гравия она радовалась, что не такая, как все, что у неё есть о чем вспомнить. Камушки со скрежетом царапали овальные и теплые от солнца бока гальки, а она, давно привыкшая к тому, что судьба нещадно кидала и валяла ее по бескрайним просторам, тревожилась лишь о том, чтобы не потерять свою, пускай и неприкаянную, но, всё же, свободу и не угодить под асфальт вместе со всеми этими серыми массами. Галька немало перенесла с тех пор, как, однажды отколовшись от валуна, ощутила себя в свободном движении.
- Куда хочу, туда качу! - обрадовалась она, и с этого момента жизнь её преобразилась. Хотя со временем она поняла, что за полноту ощущений платить приходится собой. Из увесистого угловатого камушка, наподобие тех, что окружали ее теперь, она постепенно превратилась в маленькую, гладенькую гальку. Но перспектива обратиться в пыль её не пугала. Свобода и беззаботность стали для неё главными в жизни.
Галька уже было отчаялась выбраться с этой недоделанной дороги, как, на счастье, автомобиль начальника строительства резко рванул с места, выбросив из-под колёс гравий вместе с галькой.
- Наконец-то! - подумала она, на лету обозревая местность.
Горсть камушков гравия и галька упали прямо в неглубокую канаву, по дну которой протекал ручеёк.
- Ой! - испугались камушки, обидевшись, что их кинули, да еще так резко. Они шлёпнулись в мокрый песок, со страху вцепившись в него своими острыми краями.
- А ты куда? - удивились они, видя, что галька откатилась от них, уносимая волной.
- Темнота, учитесь жить красиво! - засияла она от влаги и солнца. Цвет ее стал ярче, жилки проступили отчетливей, на округлых боках заиграли блики. - Ну чего растопырились. Тут никому нет тела, какие вы крутые. Хватит пыжиться, а то навсегда погрязнете в иле и тиной зарастёте. Никто не заметит, какие вы красивые.
Лежа поодаль друг от друга, камушки, вдруг, заметили, что они не такие уж одинаковые. Омытые водой, они засверкали кристалликами, у каждого появился свой особенный цвет.
- Расслабьтесь, шершавики! Здесь толкаться не надо, места хватит всем. Не забывайте только вовремя шевелиться и поспевать за жизнью, - нежно прошуршала галька по кромке воды, весело перекатываясь и отдаваясь во власть звонкого, свободного, но безжалостного потока.