Забайкальский экстрим

В Питере ещё высмотрели мои заглядучие глаза на карте Забайкалья озеро Торей.
Ну, думаю, приеду в июле – поедем на Торей!
Собственно говоря, Торей – это такое местное наименование огроиного-преогромного озера. Делится оно на два озера, частично совмещающихся между собой – Зун-Торей и Барун-Торей. Собственно говоря, Зун-Тореем называется озеро, что недалеко от Борзи, там есть станция Зун-Торей.
Борун этот практически полностью лежит в Монголии. Зун – частично в России. Вся эта озёрная прелесть входит в Даурский заповедник, и если ты едешь на Торей – прихвати с собой паспорт – приграничная территория.
В общем, мы с моим спутником сняли машину, так как ни он, ни я водить тачки не умеем. Да ещё и с правым рулём. Кстати, хорошие такие тачки, «японки», идут мягко, но это к слову.
Сели, поехали. Спутник, которого я ходом сместила с места «смертника», сразу начал ворчать. Я его ворчания не слышала, поэтому мне казалось, что спутник гудит на коров, кои в избытке попадались по дороге.
Даже на трассу выходили, красотки!
Едем, едем мы, и через минут сорок начинает появляться сливающееся с небом голубое блюдце воды Торея. Спутник – частично борзинец, он не очень на всё это реагирует - привык, и хотел только искупаться.
В общем, остановились мы не так далеко от озера, вышли, и сходу я почувствовала – что-то не так. Ну, правильно. Почва зыбкая. Советовать водителю как-то отъехать я не решилась, а спутник мой помчался со своей особой скоростью в воду.
Я пошла за ним и обнаружила, что мои туфельки проваливаются невесть куда. Я сняла туфли и дошла до воды. Там я провалилась почти по колено в глину.
Попытавшись выкарабкаться, я услышала недовольный и раздражённый голос спутника:
-Да глина тут одна! Фиг искупаешься!
Он вышел с синими, вернее, голубыми ногами и стал спешно обтираться. Потом понял, что надо дать глине подсохнуть, закурил и стал ходить вокруг машины. Водитель тоже попробовал окунуться, но так как масса его тела превышала во много крат массу тела моего спутника, то провалился он мощнее.
Я сделала несколько протокольных снимков озера, Синей горы, она же Куку-Ходай, и поняла, что особо делать мне тут больше нечего. Плюс, налетели какие-то чешуйчатокрылые дьяволы, названные водителем «паутами». Пауты кусались больно и загоняли самопроизвольно в салон автомобиля.
Мой спутник уже сидел там и пил водичку.
-Домой, - сказал он многозначительно, подтягивая белую кепку на тёмных волосах, как будто торейское солнце могло пропечь его через кузов «японки».
Водитель с кряхтением погрузился на своё место, врубил газ… и тут ничего не произошло. Спутник метеором выскочил из авто и с каким-то потрясающим восхищением отметил:
-Все передние колёса в глине!
В общем, с холодком в сердце я приняла то обстоятельство, что мы завязли.
Мы завязли!
В голубой глине Торея, а вокруг ни души! Только озеро, сопка и пауты.
Спутник немного занервничал. Он обещал вернуться по некоторым делам в пять, и данная ситуация его никак не устраивала.
-Дай-ка я передок подпихну, - с видом долго сидевшего на диете Геракла, сказал он, и начал толкать бампер машины, но ничего у него не вышло.
-Парень, погоди, - остановил его от героических подвигов шофёр. – Я сейчас брату позвоню, он УАЗик подгонит и всё.
Спутника это не устроило и он сел на заднее сиденье с видом оскорблённого ваххабита. Водитель долго-предолго шлялся по раскалённому пляжу, ловя сеть, но вернулся к нас не солоно хлебавши.
-У вас Мегафон ловит? – обречённо спросил он.
Я достала телефон. Мегафон ловил, да… Но что! Он приветствовал меня в Монголии и полностью переключился на международный роуминг! Попытки вернуть его на родную почву ничем не увенчались.
Ладно, будь что будет. Хоть какой-то, но телефон. Денег там я положила много.
Водитель звонил долго и настырно, но, похоже, никто из родни не хотел переть ради него и двух застрявших туристов на Торей и вызволять нас.
Мы сидели каждый на своём сидении – я попыталась превратить катастрофу в плюс и загорала, а спутник нервно щёлкал какой-то автомобильной побрякушкой. Водитель расположился в тени на раскладном стульчике, сняв верх, и полотенчиком отгонял паутов, как мухобойкой. Иногда он это полотенчико накидывал на голову, и данная ситуация была бы смешной, если бы время катастрофически не ползло к трём дня, и все мы, элементарно, зажарились.
Я попробовала походить по пляжу и пособирать камни-силикаты, но долго не выдержала и вернулась. Увидев в моих руках приличный такой силикат, водитель пошутил:
-Вот этим камешком бы и водителю по мурлу!
Естественно, виноват в неаккуратной парковке был он, мой спутник это знал, но молчал.
Да он вообще всегда предпочитал молчать.
Машины к нам наотрез не ехали.
Ну никто больше не желал отдыхать на Торее.
Отмечу, что к тому дню в Забайкалье воцарилась сорокаградусная жара, и такая погода не располагала к отдыху.
-Пить нечего, - заключил мой спутник с интонацией Гитлера.
-Зато вон, какая чайка по берегу шпарит! – отметил водитель. – Поймаем, зажарим и съедим! А из воды будем соль выпаривать.
Спутник промолчал. Он вёл себя официозно, и, я ожидала, что после Торея он мне ещё не тот Торей покажет.
Потихоньку наше пребывание на берегу озера, в завязшем передними колёсами в глине автомобиле, начало напоминать мираж. Я уже даже не поняла, откуда по склону к озеру появилось пять едущих машин.
То ничего, то целая куча! Как будто Бог послал!
-О-ба! Накаркал! – восхитился водитель. – Джип! Два джипа! Эти вытянут! Грузовик, правда, какой-то беспонтовый…
Автомобили остановились не так далеко от нас, и оттуда вывалили мужчины и женщины с не очень взрослыми детьми. Водитель, насколько позволяла ему его комплекция, поскакакал к народу.
О чём-то они не очень долго договаривались, потом мужская часть населения потянулась к нам. Мне бросился в глаза высокий фраер в шляпе и с татуированными руками. Спутник вышел из машины и взялся за капот, словно её можно было украсть.
-Вытащим! – продекламировал один.
Все семеро бодро взялись за передок «японки» и бодро выпихнули её из глиняной лужи.
Невысокий паренёк посмотрел на меня с любопытством.
…Уже потом, водитель делился:
-Да это наша братва местная, борзинская. Вернее, остатки братвы. Один домушник, другой карманник. Вот, видите, как повезло.
Почти борзинец, мой спутник, гордо молчал, и только потом важно изрёк:
-Ну хоть бы дзерн бы увидели.
Мы с водителем расхохотались.
Думаю, за трёхчасовое сидение на жаре наблюдение мелких парнокопатных из Монголии было бы слишком дешёвой платой.
пятница, 31 июля 2015 г.