Кларисса Тиафиро
Давненько мой друг Винсент, Хозяин Треугольника и Творец Мироздания, не поручал мне, Лиму Лане, очередную часть «Хроник» – но теперь этот момент снова настал. А поскольку в делах богов я - всего лишь наблюдатель, то и писать я буду, преимущественно, о себе и о том, что видел сам.
Эта история началась для меня с того, что Винс буквально свалился мне на голову - то есть, не позвал меня, как обычно, на помощь, не попросил открыть портал, а просто образовался посреди экранной, за моей спиной, и упал замертво. Выглядел же он, при этом, так, словно его спонтанно вышвырнуло из разрушающихся миров: мокрый насквозь, перемазанный гарью, из-под защитных браслетов сочится кровь... Я попытался его растормошить, привести в чувство - однако всё было тщетно. Тогда я позвал Доэйли, мы отнесли Винса в душ, раздели, отмыли, сняли браслеты, и промыли кровоточащие ожоги травяным отваром.
Джойль совершал все эти операции молча, сосредоточенно, и только тогда, когда мы уже привязывали к запястьям Винса медицинские энергопластины, наконец-то спросил:
- Что с ним случилось, Лимми? Откуда ты его такого вытащил?
- Я его не вытаскивал, - признался я. – Он сам сюда из миров выпал.
- А почему сюда? – удивился Джойль. – Разве он не должен выпадать в Треугольник? Ну, то есть… Как он вообще может выпасть куда-то кроме своего мира?
- Понятия не имею. Может, когда он сюда стремился, он был ещё в сознании…
- Сомневаюсь. У него нет энергии, чтобы быть в сознании, - мрачно произнёс урсинит. - Проверь сам, если не веришь.
Я послушно приложил пальцы к энерготочкам на лбу и груди Творца Мироздания, и убедился, что Доэйли прав: Винс был в таком состоянии, что любой нормальный человек был бы давно уже мёртв.
- Щора миэри, да его подключать надо! – проворчал я. – Тащи мой стабилизатор уровня, он в лаборатории, я как раз вчера его закончил.
- Лим, учитывая, что случилось со старым стабилизатором, я бы не стал рисковать жизнью кристаллов.
- Брось, лучше рисковать кристаллами, чем Винсом! – отмахнулся я, и урсинит подчинился.
Новый стабилизатор должен был работать гораздо лучше того, кристаллы которого когда-то погибли от соприкосновения с деэнергетизированным Творцом: если прежнее устройство я собирал на скорую руку, как говорится, от балды, то новое я сделал с точным расчетом на огромные энергозатраты. По сути, если представить себе его мощность в промышленных масштабах, он мог бы обеспечивать энергией приличный металлургический завод и небольшой город впридачу – так что за кристаллы я, в общем-то, не особо опасался.
Я приложил специальные контакты-присоски к энерготочкам на теле Винса, он выгнулся дугой, застонал – а через секунду, как и полагается, благополучно расслабился; даже его худое, искажённое гримасой боли лицо, подсвеченное мерцающим кристаллическим светом устройства, стало более умиротворённым, благодаря чему он стал похож на спящего, а не на покойника.
- Надо же, сработало, - прошептал Доэйли. – Ты молодец, Лимми. И как только у тебя получаются такие вещи?
- Я просто рассчитал уровень взаимодействующих кристаллов в соответствии с энергокодом Винса. Сбалансировал то и другое, - вкратце объяснил я.
- Эксклюзивная вещица, - с уважением покачал головой мой ученик. – А она только стабилизирует или восстанавливает тоже?
- К сожалению, только стабилизирует. Так что восстанавливаться ему самому придётся.
- Плохо…
- Да уж, ничего хорошего…
Мы ещё немного посидели рядом, убедились, что жизнь Винса, пока что, вне опасности - а потом я отправил Доэйли варить кофе, и плотно засел за Экран, потому что был, мягко говоря, озадачен.
Нет, ну, в самом деле: не мог же Творец Мироздания беспричинно потратить столько энергии! Да и потом: что у меня тут, филиал Треугольника, что ли? Материальный аватар Винса принадлежал его миру, был его частью; к тому же, Треугольник был величайшим во Вселенной энергоконцентратором, и я всегда считал, что только он может осуществлять спонтанную материализацию Винса. Так что же должно было случиться, чтобы его выкинуло ко мне?
Пытаясь выяснить хоть что-нибудь, я переговорил со множеством знакомых энергетов, в числе которых были и Эрни с Хафрой, и Латис, и Второй Хозяин Айэн, и даже Миэнири, для которой я построил Экран совсем недавно – но никто так и не смог пролить свет на эту тёмную историю. Оставалось только сидеть и ждать, когда Винсент очнётся и сам всё расскажет - однако... Я даже представить себе не мог, что ждать мне придётся целых двое суток!
За это время я издёргался, как обвиняемый перед судом; я выпил столько кофе и выкурил столько сигарет, что у меня начали трястись руки; да что там, я чуть Марика не вызвал, несмотря на то, что в последнее время был с ним, мягко говоря, на ножах. Кроме того, всё это время мне приходилось сопротивляться соблазну напиться и забыться – а в итоге, когда Винс всё-таки пришёл в сознание, первое, что он сказал, было:
- Лимми, дай выпить… - и это стало последней каплей.
Я принёс ему фляжку симпэйна, сел рядом с ним на пол и тоже замахнул немного, для разрядки, так сказать. А потом я спросил у Винса, что случилось - и тут же понял, что выпить мне было просто необходимо, потому что мой друг, вместо каких-либо объяснений, понёс лютую ахинею.
- Лимми, Кларисса ушла от меня к Дейри… - трагическим тоном сказал он. – Она меня наконец-то бросила… И правильно, Лимми, всё правильно… Так мне и надо…
- Винс, да ты что? С чего ты взял, что она тебя бросила? – изумился я.
- Она уже дней десять от меня блокируется… - признался он. - Я пытался её найти, пришёл на Хиберду - а Тибти мне сказал, что она в Тиафиро… Она даже дома почти не появляется, понимаешь? Всё время только с ним… С Дейри…
- Этого не может быть, - отмахнулся я. - Клэр на такое не способна.
- Нет, Лимми... - помотал головой Винс. - Все на всё способны....
Он выхватил у меня фляжку, и с такой самоубийственной жадностью влил в себя очередную дозу спирта, что я содрогнулся.
- Винс, перестань! – взмолился я. – Хватит нажираться! Давай рассуждать логически. Какие общие дела могут быть у Клариссы и Дейри?
- Да какая разница?! – истерично выкрикнул Творец, хватил кулаком по полу и скривился от боли. – Что это за дела, о которых нельзя рассказать мне?! Я ей что, чужой?!
- Ну, может, у Дейри какие-то сугубо личные сложности, и он попросил Клариссу ничего тебе не рассказывать?
- Ты хочешь сказать, что это Дейри не доверяет мне?
- Ээээ… - замешкался я.
- Когда у него была беда, он доверил мне свой мир, не задумываясь, Лимми! Так что же я ему такого сделал теперь, что он перестал мне доверять?
Я запоздало сообразил, что сморозил чушь, и мысленно проклял собственную болтливость. «Ну, правда, кто меня за язык тянул?», – подумал я, а вслух спросил:
- А ты не пробовал поговорить об этом с самим Дейри? Он же твой друг!
- Пробовал… - кивнул Винс. - Он от меня тоже заблокировался...
- Да ну! Простой энергет - от Творца Мироздания?
- Так они же вместе с Клэр... Я теперь в их жизни лишний…
Он одним глотком допил симпэйн, и, отшвырнув фляжку, разрыдался, как ребёнок, искренне и безудержно. Я понял, что никакого конструктивного разговора с ним сейчас не получится, подсел поближе, обнял его - и ощутил, как каждую клеточку его тела лихорадит от чудовищной энергопотери и шока.
Признаться, я был в полнейшем недоумении. Конечно, если Клэр, действительно, ушла, было немудрено, что Винс не мог говорить ни о чём другом. Помнится, когда она исчезла в прошлый раз, наш несчастный Творец совсем спятил от горя, и тоже перестал компенсировать собственные энергозатраты. За него даже Рыцарь тогда испугался, и перестал таскать его по мирам в целях собирания боли – ибо та боль, которую носил в себе Винс, и так его едва не прикончила.
Но тогда, когда всё это случилось, была хотя бы причина, почему Кларисса ушла: она пожертвовала собой ради собственного мира, потому что она была богиней, и не могла поступить иначе. А сейчас я, честно говоря, вообще не видел никаких объективных причин, чтобы она вдруг начала блокироваться от Винса. Ну, в самом деле, не могло же такого быть, чтобы между Клэр и Дейри было что-нибудь, кроме дружбы или общего дела! Может быть, Винс, действительно, не знал, что происходит, или просто обиделся, что они не посвятили его в свои дела - но, в любом случае, он явно чего-то не договаривал.
Я подождал, пока он заснёт, и решил сам выяснить, чем это таким важным занят Дейри, не важно, с Клариссой или без. Сев за экранный пульт, я привычно набрал энергокод Дейри, и... Даже не могу выразить, какое я испытал удивление, когда мой Экран просто не нашёл человека с таким энергокодом!
Не поверив собственным глазам, я кинулся проверять всех людей с похожими кодами в Сиоме, городе-государстве, которым управлял Дейри, потом методично перерыл весь Тиафиро, и даже, предположив, что ошибся при наборе кода, (чего со мной отродясь не бывало!), набрал его повторно, запустив общий поиск по всем мирам – но всё равно не получил результата.
- Лимми, что происходит? – спросил тихонько вошедший в экранную Доэйли.
- Чушь какая-то… Ничего не понимаю... - пробормотал я, с озадаченным видом оборачиваясь к нему.
- Ты что, опять пьяный? Эх, знал же я, что тебя нельзя оставлять с Винсом! – досадливо покачал головой урсинит, но я только отмахнулся.
- Брось ворчать, аймэзи. Поди-ка лучше сюда и посмотри, - предложил я, указывая на Экран.
Джойль пододвинул кресло и сел, деловито вглядываясь в монитор.
- Ошибка поиска? – нахмурился он. – И кого же ты ищешь?
Я объяснил - а заодно, в двух словах, обрисовал ему и проблему Винса – мол, я думал, бред у него, переклинило по пьяни, а на самом-то деле…
- Что – на самом-то деле? – уставившись на меня, как на больного, фыркнул Доэйли. – Исчезновение Дейри, на мой взгляд, говорит только о том, что с ним что-то случилось, а вовсе не о том, что он специально от всех скрывается. Ты Клэр-то искал?
- Нет ещё – но чую, что это тоже бесполезно.
- Почему это?
- Потому что Винс прав, и она сейчас наверняка там же, где Дейри. Где-то, где их не может обнаружить Экран.
- Да ты что, Лим?! – возмутился урсинит. – Давай, зови Клэр! Я уверен, что она даст тебе ответы на все вопросы!
Я не стал возражать, только пожал плечами и набрал код Клариссы, из последних сил надеясь на чудо – но, увы, её тоже нигде не было.
Тут уже и для Доэйли настала пора как следует удивиться. Некоторое время он, молча, таращился на меня - а потом пристально уставился на Винса, который даже во сне продолжал периодически всхлипывать, стонать и что-то неразборчиво бормотать. Я понял, что Доэйли прислушивается к его бреду, пытаясь разобрать слова, тоже прислушался - и сообразил, что слово, в общем-то, всего одно, просто Винс не может выговорить его целиком. И тут меня осенила догадка!
- Как ты думаешь, Доэйли, где невозможно обнаружить ни человека, ни бога? - спросил я.
- Эээ… На Пустой Площади?
- Слишком сложно мыслишь, аймэзи. В энергоцентре!
- Что, опять?!
- Вероятно, но только теперь мы имеем дело с энергоцентром Тиафиро, и они там, почему-то, оба! И Дейри, и Клэр!
- Час от часу не легче.
- Это точно…
- И что нам делать?
- Нам – ничего. Мы не боги, и в дела богов нам лезть не резон. А вот Винса нужно как-то привести в чувство, чтобы он всё-таки выяснил, что там происходит, пока не стало слишком поздно.
***
Однако, как ни пытался я привести Винса в чувство, а это оказалось почти невыполнимо. И дело было даже не в том, что отчаявшийся, запойный Творец меня не слышал; самая главная беда была в том, что, как только я отключал свой стабилизатор, энергоуровень Винса снова начинал падать - да так быстро, словно его энергия была водой, утекающей в сливное отверстие. Тут уже неважно было, трезвый он или пьяный, потому что у него просто не было сил, чтобы хоть на чём-то сосредоточиться.
Тогда я подумал, что если что-то и сможет спасти Хозяина Треугольника, так это - сам Треугольник, и отвёл полуживого Винса в его мансарду. Он не возражал, и даже, оказавшись в собственном мире, слегка приободрился: пообещал, что оклемается, приведёт себя в порядок, выйдет на работу... Но, увы. Спустя сутки, меня вызвал перепуганный Айэн, который потребовал снова подключить Винса к стабилизатору, а ещё лучше – переместить вместе с ним в Необитаемое, дабы максимально ограничить воздействие Мироздания на своего Творца.
Необитаемое не было миром в привычном понимании, и открывать туда портал я не умел - но Айэн сам принёс бессознательного Винса в башню Фонтейра, связался со мной по менталке, и я, воспользовавшись его энергокодом, преодолел грань невероятного. Я принёс своё устройство, подключил к нему Винса, и он, наконец-то, пришёл в сознание – вот только состояние его стало ещё хуже, чем до этого. Казалось, что даже во время истории с Затти Винс не находился в таком страшном упадке, как сейчас!
Вспомнив о Затти, я бросился проверять все возможные контакты Винса с мирами, постоянные и непостоянные энергоканалы, которые он кому-либо прокладывал, и просто всех и вся, кому он когда-либо помогал. Я попросил Айэна, чтобы он, на правах Второго Хозяина, поискал инициатора предполагаемой подключки в Треугольнике; я даже преодолел два своих главных страха: посетил Исфайт, чтобы проверить, не вырвалась ли случайно наружу Симирреата, и навестил выброшенную в Беловременье неодушевлённую Пирамиду, свой неудачный эксперимент: мало ли, вдруг Винсу пришло в голову её одушевить?
В общем, я проверил все свои самые безумные гипотезы, сделал всё, что мог, чтобы хоть что-то разузнать - но так и не нашёл ни малейшей зацепки. А Винс, тем временем, сидел в Необитаемом, привязанный к стабилизатору, как к инвалидному креслу, пил портвейн и оплакивал свою жизнь. И только через неделю ситуация, наконец-то, прояснилась.
Однажды вечером Винс внезапно очнулся, принял сидячее положение и прошептал:
- Она вернулась…
Я, к счастью, в этот момент был рядом - и прям-таки метнулся к нему с воплем:
- Что?! Кто вернулся?!
- Клэр… Она дома, Лимми… Приведи её…
Потрясённый, я тут же вызвал Доэйли, выскочил через портал на Хиэйри, пробежался пальцами по экранному пульту – и увидел, что Кларисса, действительно, сидит у себя на Хиберде, в саду, и, с крайне задумчивым выражением лица, пьёт чай.
- Ты что, Клэр, сдурела?! – не здороваясь, заорал я. – Ты Винса гроб вогнать решила?! Где ты была?!
- Погоди, Лимми, не кричи. Я тут в такую историю ввязалась, что теперь долго не расхлебать…
- Какую ещё историю, Клэр? Ты что, предупредить никого не могла?!
- Я как-то не предвидела, что это столько времени займёт, - с усталым вздохом призналась богиня.
- Что – это?
- Долго рассказывать. Как там Винс?
- Плохо. У него такая энергопотеря, словно к нему опять кто-то подключился – но…
Кларисса ахнула и схватилась за голову.
- Это я, Лимми! Я во всём виновата! Он у тебя?
- В Необитаемом.
- Пойдём!
Я онемел, и, молча, отвёл её к Винсу, который, вопреки моим ожиданиям, не отрубился снова, а просто сидел и ждал нас. Мало того, когда мы вышли из портала в башню, он сам отлепил от себя контакты стабилизатора, встал, шагнул нам навстречу и буквально повис на шее у Клариссы.
- Клэр, ты вернулась… Я дожил, Клэр…
- Спасибо, Винс! Родной мой, какой же ты молодец! – воскликнула богиня – и вдруг заплакала.
- Так, сядьте оба! – скомандовал я, заметив, что они оба еле стоят на ногах. - Доэйли, свари нам кофе!
Джойль кивнул, и закрыв портал, пошёл выполнять моё распоряжение, а Кларисса и Винс, поддерживая друг друга, послушно сели на матрас.
- А ну, рассказывайте! - потребовал я. - Какого чёрта у вас, богов, творится? И, самое главное, чем вам можно помочь? А то я ведь тоже не железный, могу и умом тронуться!
Кларисса вздохнула, вытерла слёзы и сказала:
- Ладно, Лимми. Я расскажу. Примерно с месяц назад Дейри внезапно обратился ко мне с просьбой взять себе его мир, Тиафиро. Со всеми волнами всех живущих, энергобалансом и даже обязанностями демиурга, представь себе! Он сказал, что огненные стены, хоть и решили проблему непрерывной войны, но, в итоге, оказались всего лишь полумерой, ибо люди устроены так, что привыкают к любому положению вещей, а, привыкнув, начинают вести себя по-прежнему. То есть, мысли о захвате территорий и превосходстве одного государства над другим, мысли о насилии и самоутверждении оказались настолько неискоренимы в сознании тиафирцев, что никакие огненные стены не смогли этого исправить. Подстрекательства против существующих правительств, вооружённые мятежи, делёжка территории, денег и зон влияния превратили разделённые стенами тиафирские государства в филиалы ада, где человек просто боялся выйти на улицу без оружия. И Дейри, будучи не в силах это остановить, подумал, что ему может помочь только бог – ведь были же в Мироздании такие примеры, та же Ликрена, где людей примирила и внутренне изменила богиня, своей волей ограничившая немереные запросы энергетов. Или Малинтериум, жители которого стали относиться друг к другу гораздо лучше после того, как Сейми уравняла молнитцев и квирцев… В общем, у Дейри были основания считать, что Тиафиро нужен бог, и он предложил это мне.
- Но почему тебе, Клэр? – недоумённо спросил я. – Ведь у тебя уже есть мир!
- Мне – потому что я однажды, в разговоре с ним, обмолвилась, что Океан тоже должен был быть моим миром, но Винс мне его не отдал, сказав, что с двумя мирами я не справлюсь.
- А ты что же, считала, что справишься?
- Тогда – нет, но сейчас… Сейчас многое изменилось, Лимми. Я стала Средним Центром, и не просто Центром, а богиней, которая смогла разделиться, создать самостоятельную сущность, дублёра, практически, освободившего меня от непрерывного контроля над Хибердой. И я подумала: «А что если у меня получится разделиться ещё раз? Живёт же как-то Винс в виде четырёх сущностей!».
Винс, который до этого сидел молча, положив голову ей на плечо, вдруг всхлипнул и пробормотал:
- Хреново я живу, Клэр… Очень хреново… А теперь ещё и ты…
- Тихо, прошу тебя, - сказала богиня, погладив его по волосам. – Я понимаю, каково тебе. Теперь понимаю.
- Да ни черта ты не понимаешь… - беззлобно возразил Винс.
- Почему это? У меня ведь теперь тоже три сущности, мне пришлось разделиться, чтобы создать Клэр Тиафиро.
- Клэр Тиафиро?! – ахнул я.
- Да. Мы с Дейри вместе вошли в его энергоцентр, а вот чтобы выйти оттуда, да ещё и его вытащить, мне пришлось разделиться, иначе ничего бы не вышло. Но теперь всё позади, я справилась, и…
- Да ни хрена ты не справилась… - всё так же тихо и почти без выражения сказал Творец Мироздания.
- Что?!
От этого резкого окрика Винс вздрогнул, поднял голову, немного отстранился от Клэр, и, с грустью посмотрев ей в глаза, повторил:
- Ты не справилась, Клэр. Потому что ты продолжаешь тянуть из меня энергию.
Я вытаращился на него, как пыльным мешком пришибленный, и потрясённо выдохнул:
- О, боги, вы сошли с ума! Что значит, она тянет из тебя энергию, Винс?!
- То и значит… - пожал плечами он. – Вы что же, оба думаете, что Клэр способна поддерживать существование двойников, да ещё и таких, которые могут контролировать целые миры?
- А что, я разве не могу? – внезапно севшим голосом прошептала Кларисса, растерянно глядя на Винса.
- Нет, конечно… Прости, что я тебе этого сразу не сказал… Я сам дурак…
- Но почему тогда у меня это получилось, Винс? – в отчаянии спросила богиня.
Лицо у неё, при этом, было такое, словно у неё на глазах всё Мироздание перевернулось.
- Потому что мы нераздельны, Клэр, - ответил Творец. - Помнишь, когда я вытаскивал тебя из твоего энергоцентра, ты существовала в моей волне? Так вот, я тогда понял, что должен и впредь оказывать тебе энергетическую поддержку, незначительную, незаметную – но постоянную… Иначе тебе было бы очень тяжело, Клэр… Ведь ты же, всё-таки, не Творец Мироздания, и твои ресурсы – это только ресурсы Среднего Центра, энергия Хиберды и волн, которыми ты распоряжаешься… А я не хотел, чтобы ты-энергоцентр черпала силы из этих, и без того, малых, ресурсов… И я не стал с тобой разделяться…
- О, нет, Винс! Какая же я идиотка! – схватившись за голову, воскликнула Кларисса. – Самоуверенная, страдающая манией величия, идиотка!
- Брось, Клэр… Ты всё сделала правильно… Я сам дал тебе возможность меня убить…
- Так, ты давай, не загоняйся! – строго оборвал его я. – А ты, Клэр, объясни мне вот что: если ты не знала, что он тебе помогает - то почему сказала мне, что это ты во всём виновата?
- Я знала, что он мне помогает! Я просто не знала, каким образом! Я-то думала, что Винс грохнул большую часть своей энергии на то, чтобы убрать огненные стены - а он...
- Стены - это ерунда… - махнул рукой Творец Мироздания. – Разрушитель их создал - он их и убрал… Ну, то есть, мне, конечно, пришлось для этого с ним объединяться - но совсем ненадолго... Потому что он моментально понял, что моя энергия на исходе, и выкинул меня на Хиэйри...
- Прямо ко мне в экранную?! - ахнул я. - Но как?!
- Я не знаю, как, Лимми... Но, на самом деле, он ведь мне жизнь спас... Точнее, вы оба... Ты меня к стабилизатору подключил, а Разрушитель бросил всю свою энергию на поддержание моей физической оболочки… Вот только у меня из-за этого порталы всё время кровоточат… Словно весь огонь в кровь превратился…
Для наглядности, он вытянул вперёд свои тонкие руки, и мы увидели, что бинты под браслетами снова пропитались насквозь, словно порталы и не были замотаны тремя слоями заживляющих пластин.
- Винс, может, тебе перевязку сделать? – испуганно и виновато предложила Кларисса. – Потерпишь, а? Я осторожно, обещаю.
- Хорошо… - согласился Винс. – Только налей мне чего-нибудь…
- Может, тебе ещё и укол сделать? – заботливо спросил я. – А то ведь больно, наверное?
- Очень… Давай, Лимми…
Я снова позвал Доэйли, и попросил его прихватить вместе с кофе сильное обезболивающее и мою фирменную настойку. Джойль начал было ворчать, что не даст мне ни грамма алкоголя и наркотиков - однако, когда я сказал, что нужно срочно сделать Винсу перевязку, урсинит ужасно смутился, и принёс всё необходимое. Он даже хотел вылезти к нам сам, чтобы помочь - но я ему не разрешил, потому что кто-то должен был остаться за Экраном: всё-таки, портал в Необитаемое был довольно нестабильным, и держать его постоянно открытым было нельзя. А когда Доэйли закрыл портал, я налил Винсу стакан, подождал, пока он выпьет - и вмазал его по вене.
Разумеется, после такого коктейля несчастного Творца буквально за пару минут развезло почти в ноль - но зато нам стало не так страшно разматывать его запястья. Кларисса крайне аккуратно взяла его за руку, и тихонько спросила:
- Винс, а нельзя ли всё-таки как-нибудь разделить наши волны? Я понимаю, что тебе виднее - но зачем такие страдания?
Я был уверен, что Винс уже просто не способен отвечать на вопросы - но он помотал головой и невнятно выговорил:
- Ты иначе не выживешь, Клэр…
- Но ведь у меня три сущности, Винс! Неужели мы сами не сможем сбалансировать имеющуюся у нас энергию?
- Этого недостаточно, чтобы существовать без меня…
- Винс, если ты потратишь всю свою энергию, Клэр всё равно придётся существовать без тебя, - заметил я. - Да ещё и Скэрнуит, того и гляди, вернётся...
- Не вернётся… Всю мою энергию на такую ерунду не потратить… Сейчас, когда основной этап завершён, мне будет легче… Выживу как-нибудь… - сказал Винс - и тут же, несмотря на воздействие наркотика, скривился от боли, ибо я как раз закончил с разматыванием бинта и снял энергопластины с его левого запястья.
Под пластинами было такое месиво, что, пожалуй, не будь он богом, его бы мог запросто убить один только болевой шок! Оказывается, с того времени, как из огненных порталов впервые пошла кровь, они не только не уменьшились, но и превратились в целые реки какой-то бурлящей лавы, словно в Мастерской, (ну, или там, где обитал Разрушитель), пришёл в действие целый вулкан, извергающий кровь. Человек, с которым происходило такое, просто не мог быть уверен, что выживет!
- Винс, ты не можешь рисковать Мирозданием из-за меня, - твёрдо сказала Клэр, которая, по всей видимости, поняла то же, что и я. – Нам нужно разъединять волны. Не знаю, как – но нужно.
- Ты не готова… - упрямо помотал головой Творец Мироздания.
- Лимми, да скажи же ему! – взмолилась Кларисса. – Пусть позволит мне хоть ненадолго взять на себя груз моих сущностей! Может быть, я справлюсь! Может быть, это его спасёт, Лимми!
- Бесполезно, Клэр. Оставь его в покое, потом поговорите, – сказал я и расстроено вздохнул, глядя на бледное, почти серое, лицо Винса, его отсутствующе-пьяное выражение, прикушенную губу и отупелый взгляд, устремлённый на пропитанное кровью покрывало, которое мы подложили под его запястья на время перевязки.
Судя по всему, он только и дожидался, чтобы мы поскорей закончили эту пытку, чтобы можно уже было, наконец-то, забыться, отдохнуть от всех и вся. Кларисса тоже поняла это, и мы решили, что нужно отложить наш разговор на будущее - которое, как мы очень надеялись, у нас всё-таки есть.
***
Но, конечно же, мы не только надеялись, но и думали - а Клэр, ко всему прочему, ещё и действовала, ибо бездействие в её ситуации было смерти подобно.
Затеянная «перезагрузка» Тиафиро, даже при наличии специальной сущности, требовала от неё огромного вложения сил, времени, а главное – личного присутствия, ведь демиург не может покидать надолго даже мир, который уже давно сформировался, а уж мир, энергетически трансформирующийся в данный момент, обретающий новый баланс – и подавно.
В общем, Клэр снова ушла. На связь со мной она выходила примерно раз в сутки, чтобы я знал, что у неё всё в порядке – а я, тем временем, сидел в Треугольнике, неотрывно наблюдая за состоянием Винса.
Несмотря на обещание выжить и подключение к стабилизатору, Творец Мироздания слабел на глазах; он даже почти не пил, потому что с одной бутылки мири его вырубало напрочь, он впадал в сомнамбулическое состояние и начинал что-то нашёптывать. При этом, он явно говорил сам с собой разными голосами и с разными интонациями, словно это был не бред, а трансляция некой беседы.
Конечно, половину того, что он говорил, было вообще невозможно разобрать - но какие-то отдельные слова и фразы я, как мне казалось, вполне понимал. Он говорил, например: «Хебеле, возьми своё», или: «Отдай демиурга миру», или даже: «Будь с ним, Клэр!» - и поначалу мне казалось, что это просто бред, спровоцированный воздействием сильных доз обезболивающего, алкоголем и энергопотерей. Но потом я вдруг услышал: «Дейри – не Клэйтэр, Дейри – демиург!» - и у меня неожиданно сложилась совершенно ясная картина того, что, на самом деле, нужно сделать. Бредил Творец, или нет – но идея была хороша!
Я едва дождался, когда Клэр снова со мной свяжется, и без лишних предисловий выпалил:
- Кларисса, ты можешь сделать Дейри демиургом?
- Что? – не поняла богиня.
- Ну, переложить обязанности демиурга Тиафиро на Дейри, чтобы он тебе помогал?
- Он мне и так помогает, он – хороший Клэйтэр, если бы не он, мне бы не удалось удержать баланс.
- Да, я понимаю – но если бы он был демиургом, он держал бы этот баланс сам, а твоя вторая сущность только помогала бы ему, занимаясь регулировкой энергоцентра! Причём, ты сама тогда вообще смогла бы освободиться от Тиафиро, занимаясь только своими прямыми обязанностями!
Кларисса озадаченно замолчала – а потом вдруг вышла из пространства прямо передо мной, и спросила:
- Это тебе что, Винсент сказал, Лимми?
- Ну… Можно сказать, да, - неуверенно ответил я, косясь на бесчувственного Творца Мироздания.
При неровном свете кристаллов стабилизатора было заметно, что даже во сне его лицо искажено гримасой боли, а губы чуть-чуть дрожат, словно он собирается заплакать. Кларисса опечаленно покачала головой, присела рядом с ним на матрас, и взяла его руку в свои, словно пытаясь согреть – хотя мы оба знали, что это невозможно, ибо температура у него, как у лягушки в анабиозе.
- Он что, так и сказал, мол, сделай Дейри демиургом? – недоверчиво поинтересовалась богиня.
- Нет, конечно. Он очень плохо разговаривает, преимущественно бредит, но я его не первый день знаю, и знаю, что информацию он может доносить даже в бессознательном состоянии, если ему это нужно. А сейчас это очень нужно, Клэр! Нужно всем его сущностям, ему и тебе!
- Я понимаю, Лимми - но, честно говоря, я знаю только один способ сделать человека демиургом, и он мне совсем не нравится, - окончательно помрачнев, призналась она. – Демиург ведь должен родиться демиургом, а для этого я должна перевоплотить волну Дейри.
- Посмертно?! – обалдел я.
- Разумеется.
- Нет, Клэр, Винсент не мог иметь в виду это. Должно быть что-то ещё.
- Что-то ещё – это не для простых бессмертных, это, разве что, для таких, как он, - вздохнула девушка. – Может, попытаться его разбудить и спросить?
- Думаю, не стоит будить его раньше, чем он сам проснётся, - покачал головой я.
- А он проснётся?
- Ну, он, пока ещё, не в летаргии, так что, когда наркотик отпустит, проснётся непременно. С такой болью невозможно спать, - проворчал я. – Так что ты, пока что, тоже приляг, Клэр. Тебе тоже отдохнуть надо.
Удивительно, но она меня послушалась и, вместо того, чтобы начать немедленно рваться на Хиберду или в Тиафиро, просто пристроилась между Винсом и стенкой, и почти мгновенно уснула: судя по всему, ей не так уж часто удавалось поспать в последнее время.
Я присел в кресло, устало закрыл глаза, и тоже, видимо, задремал, потому что, когда я их открыл, было уже почти светло. Рассеянный небесный свет Треугольника проникал сквозь довольно грязное окно башни - и в этом свету, на фоне окна, я заметил знакомый, тощий силуэт.
- Винс, да ты что! Упадёшь же! – воскликнул я, мгновенно вскакивая и оказываясь возле него.
Взяв его под локоть, я усадил его на подоконник и окинул внимательным взглядом. Выглядел наш Творец – краше в гроб кладут; это даже для него было, на мой взгляд, как-то слишком - однако взгляд у него был вполне осмысленный.
- Холодно, Лимми… - прошептал он.
- Ого, ты чувствуешь холод? – обрадовался я, стянул через голову свитер и надел его на Винса.
- Да, Лимми, теперь чувствую… Я что, совсем как труп был, да?
- Ну, не как труп, но на грани очередной летаргии точно, - честно ответил я.
- Вот чёрт! - испуганно выругался Творец. - Мне сейчас никак нельзя в летаргию! Если я в ближайшее время не сделаю Дейри демиургом, то всё! Моя летаргия затянется навсегда…
Кларисса ахнула - и мы, обернувшись, увидели, что она уже отнюдь не спит, а сидит и смотрит на нас расширенными от ужаса глазами.
- Клэр, любимая… Не волнуйся… - начал было Винс - но она встревожено бросилась к нему и так крепко обняла, словно боялась, что он сейчас исчезнет.
- Это что же такое получается, Винс? - чуть не плача, спросила она. - Значит, выживешь либо ты, либо Дейри? Или ты знаешь способ сделать из человека демиурга, не перераспределяя его волну?
- Ну, конечно, знаю, Клэр, - слегка удивлённо ответил он. – Неужто ты думаешь, что я хочу его убить?
- Ээээ... Нет, конечно... - смущённо пробормотала Клэр, размыкая свои объятия и даже слегка отстраняясь.
Она явно не ожидала от Винса такой вменяемости - впрочем, как и я. А он, тем временем, продолжал:
- На самом деле, Мастерская Мироздания позволяет мне энергетически трансформировать любую материальность, и снова возвращать изменённое существо в тело. Это большая перемена – но ведь не смерть же…
Я прикинул, о чём речь, и недоумённо поинтересовался:
- Но как ты путём трансформации придашь Дейри статус демиурга? И вообще: ничего, что этот статус в Тиафиро принадлежит Клэр?
- Ничего, умник, - слабо улыбнулся Винс. - Нам просто нужно будет всем вместе перейти в Мастерскую… Объединившись, так сказать…
- С тобой?! – ахнула Клэр.
- Ну, да. А что такого? Мы же с тобой и так, практически, одно целое.
- Со мной – да, а вот с Дейри…
- Ну, с ним тебе тоже не впервой объединяться, - отмахнулся Винс.
Кларисса покраснела, словно он сказал что-то неприличное - а у меня в этот момент в голове что-то вдруг так отчётливо щёлкнуло, что я ощутил себя на пороге великого открытия.
- Погоди-ка, друг мой! - воскликнул я. - Уж не хочешь ли ты сказать, что вы все – одно целое?
- Так и есть, Лимми, - кивнул Винс. – Мы все: я, Клэр, наши сущности - а теперь ещё и Дейри, своими собственными стараниями… Мы все – одно целое. И разделить нас может только Мастерская – ну, по крайней мере, с теми, кто сейчас лишний в нашей… Как бы это сказать… Нынешней конфигурации Ликьюска…
Мы с Клариссой вытаращились на него, как настоящие дикари. Нет, ну просто невозможно было вообразить, какими категориями мыслил этот вполне обыкновенный на вид человек! С непривычки можно было подумать, что он умом тронулся – однако мы всё-таки кое-какую привычку имели, а потому я просто спросил:
- И кто же у вас нынче лишний?
- Дейри, конечно. И Клэр Тиафиро, в какой-то мере…
- В какой такой мере?! – возмутилась Кларисса.
- Ровно в той, в какой она принадлежит Дейри, - твёрдо и спокойно ответил Творец, глядя прямо в глаза богине.
- Прекрати, Винс! – с обиженным видом воскликнула она. - Ты не имеешь права обвинять меня! Я… То есть, мы… Ни в коей мере не принадлежим Дейри!
- Да ладно тебе, дорогуша! У вас с Дейри даже фамилия одинаковая! - не удержавшись, съехидничал я.
- У нас?!
- Клэр, я вообще не о том! - Винс порывисто вскочил и взял её за руку. - Ты не поняла! Я тебя ничуть не обвиняю! Ты - молодец! Дейри всячески достоин того, чтобы ему помочь; я сам ему помогал, и... Я очень люблю вас обоих, Клэр!
Я вспомнил, как он совсем недавно плакался, что Кларисса его бросила и ушла к Дейри – но вовремя прикусил язык, чтобы опять чего-нибудь не ляпнуть, только, молча, шагнул к Винсу и поддержал его под локоть, потому что он еле держался на ногах.
Клэр спохватилась, и извиняющимся тоном сказала:
- Тогда объясни, пожалуйста, что ты хотел сказать. И сядь, прошу тебя. Не трать силы зря.
Дрожа мелкой дрожью, Творец Мироздания сел обратно на подоконник; было видно, что эмоциональная вспышка далась ему очень дорого, однако он предпринял ещё одну попытку объясниться.
- Понимаешь, Клэр, для нашего общего выживания нужно, чтобы твоя сущность Тиафиро стала до конца самостоятельной, как и Дейри, который вообще попал в Ликьюск Творящих почти случайно. Я не говорю, что мы должны избавиться от них, нет! Но мы должны дать им волю, и сделать так, чтобы они управляли своим миром сами.
- И тогда они справятся? Вдвоём осилят то, чего мы не можем все вместе?
- Да, потому что тогда Дейри перестанет быть обузой и станет самостоятельным действующим лицом, он будет сам следить за балансом своего мира, а твоя сущность – только помогать ему, в случае чего, и выполнять обязанности Центра Распределения. При этом, ты сама будешь заниматься своими делами, а я – своими, и мы сведём энергозатраты к минимуму.
Кларисса задумчиво нахмурилась и, покачав головой, сказала:
- Знаешь, Винс, честно говоря, эта «конфигурация» твоего Ликьюска Творящих совсем не укладывается у меня в голове. Зачем тебе моё участие в Ликьюске? Я же, как ты сам говорил, простой Средний Центр.
Творец Мироздания отвернулся и, с подавленным видом уставившись в окно, спросил:
- Ты что, Клэр, против того, чтобы быть с нами?
- Нннуу…
- Если так, то давай, сначала сделаем то, что я сказал, а потом, если всё будет в порядке, я… Я разделю наши волны. Обещаю.
Услышав это, я внутренне содрогнулся, и, прежде чем Клэр успела что-то ответить, у меня с языка сорвалось:
- Так, а ну, прекратите оба!
Боги дружно обернулись, причём у Клариссы было буквально на лбу написано: «Не лезь не в своё дело!» - но вот зато Винс… Он смотрел на меня так, словно от меня сейчас зависело всё; смотрел с безнадёжной мольбой о помощи, смотрел, как на единственного понимающего человека - и я вдруг действительно кое-что понял.
Я понял, почему он, на самом деле, когда-то не разделил волны, почему позволил Клариссе создать ещё одну сущность, и ради чего готов был на любые энергозатраты. Он пытался наделить Клэр статусом Высшего Божества, сделать её равной себе, кем-то вроде Мирры; мало того, из всего этого логически вытекало, что сама Мирра была ничуть не против такой «конфигурации» Ликьюска, а значит, наличие в нём Клариссы было частью какого-то великого плана, а не просто прихотью аватара Творца, который спьяну переоценил свои силы.
И я решительно сказал:
- Не соглашайся с ним, Клэр. Он предлагает тебе предательство, и считает, что это великодушно – но это всё неправда. Он сам не верит в то, что говорит.
- Да? – спросила она, в упор глядя на Винса.
- Да, Клэр… - прошептал тот, и почти совсем неслышно прибавил:
- Пожалуйста, не бросай меня…
- Да ты что, Винс! - изумилась она. - Я и не думала тебя бросать! Я лишь сказала, что ничего не понимаю в вашем Ликьюске – а теперь вижу, что не понимаю даже больше, чем думала. Но ты будь уверен, я сделаю всё, что ты считаешь нужным; можешь хоть сейчас перенести нас в Мастерскую и разделять наши сущности, как угодно. Вот только – сможешь ли ты?
- Я не очень-то что-то могу, Клэр… Но я поговорю с Рыцарем, Разрушителем и Миррой, и мы обязательно что-нибудь придумаем! – с облегчением сказал Винс.
А потом он обернулся ко мне - и во взгляде его была такая благодарность, что у меня холодок по спине пробежал, и в голове пронеслась неимоверная мысль: «Сейчас - или никогда! Возьму, и попрошу его взять меня с собой, в Мастерскую, в Ликьюск Творящих! Мы сольёмся воедино - а когда разделимся, я стану богом! Не ради себя, Лима Лане, бывшего преступника и наркомана, а ради него, ради Винса, самого удивительного человека, которого я знал в своей жизни! И тогда я непременно сделаю для него что-нибудь полезное, важное, нужное – а ещё… Я больше не буду одинок. Сейчас – или никогда!».
Но я, конечно, тут же испугался этой мысли, промолчал - и выбрал «никогда». Ибо, какие бы легенды не ходили о моей смелости, в личной жизни я был самым настоящим трусом.
***
Винсент и Клэр ушли в Мастерскую примерно через два дня после этого разговора, причём за ними, и впрямь, пришли Рыцарь и Разрушитель – правда, к счастью, без Мирры, а то я бы, наверное, просто рехнулся. Мне и этой-то парочки вполне хватило, особенно учитывая то, что оба они, в связи с последними событиями, выглядели крайне эксцентрично.
Рыцарь, неизменность облика которого была, наверное, самым неотъемлемым его качеством, почему-то выглядел так, словно началась какая-то божественная война: вместо привычного похоронного костюма-тройки на нём был чёрный френч и чёрные же форменные брюки, заправленные в высоченные, почти до колена, ботинки на шнуровке. Правда, под френчем была прежняя, идеальная, чёрная шёлковая рубашка - но зато на шее красовался пугающе алый платок, точно как в те дни, когда Рыцарь выполнял за Винса его работу. Кроме того, волосы воплощения Смерти были коротко подстрижены, и я невольно подумал, что ему только фуражки не хватает, чтобы быть до конца похожим на военного диктатора.
Разрушитель был ничуть не лучше, если не сказать – хуже. Первым, что бросалось в глаза, были его руки, от запястий до локтей обмотанные широченными полосами из какого-то материала, похожего на асбестовую ткань. Материал этот, несмотря на свою явную жаропрочность, тлел и дымился; брезентовый комбез, надетый прямо на голое тело, был прожжён во многих местах и покрыт изрядным слоем пепла, а ботинок на ногах не было вовсе. Небритое, закопчённое лицо Разрушителя было очень усталым и осунувшимся, а нечесаные, опалённые огнём патлы ещё больше усугубляли эту удручающую картину.
- Винсент Табу и Кларисса Хиберда, собирайтесь, - скомандовал Рыцарь, отчего мои мирно спавшие друзья-боги мгновенно проснулись и вскочили – вернее, вскочила Клэр, а Винс, который вчера здорово перебрал, только застонал и сел, схватившись за голову.
Им обоим удалось поспать от силы часа три, ибо накануне они сначала ходили предупреждать о предстоящих действиях Клэр Тиафиро, а потом - Дейри, и разговор у них вышел сложнейший, если не сказать, мучительный. Нет, конечно, не из-за сущности богини; с ней-то, как раз, всё было в порядке - но вот тиафирский правитель, как оказалось, до сей поры вовсе не понимал, во что ввязался. Столкнувшись с необходимостью стать демиургом, да ещё и объединиться для этого со всем Ликьюском Творящих, он просто запаниковал, как малый ребёнок! Кларисса, не ожидавшая такого от своего соратника, растерялась, вышла из себя, и просто наорала на него - и чёрт знает, чем бы всё кончилось, если бы не Винс, который оставался до конца логичен и спокоен.
Не знаю точно, к каким аргументам ему пришлось прибегнуть, чтобы успокоить Дейри и убедить в своей правоте – но в Треугольник он вернулся вымотанным, словно вагоны разгружал. Ничего толком не объясняя, он потребовал принести симпэйна, и, за полчаса приговорив целых пол-литра, надрался до полного безобразия. Он юродствовал, ползал на коленях, рыдал и каялся, что опять всем наврал, что, на самом деле, он не знает, чем всё кончится, и ему самому страшно связываться со своими сущностями - а мы с Клэр утешали его, как могли. Мы даже, помнится, говорили, что мол, да ладно, видели мы твои сущности, не такие уж они и страшные! – однако, когда они с утра пораньше материализовались посреди мансарды, лично у меня аж спина вспотела от ужаса. Я вспомнил, как вчера едва не попросил Винса взять меня в Ликьюск – и содрогнулся.
Кларисса тоже, хоть и вскочила, изобразив полную готовность, и даже слегка улыбнулась двойникам, была бледной, как известь - так что в самом выигрышном положении, как ни странно, опять оказался Винс, который не успел толком проспаться и, похоже, не до конца отдавал себе отчёт в том, что происходит.
Разлепив глаза, он окинул двойников мутным взглядом, и пробормотал:
- О, кого я вижу… Вы чего так вырядились-то?
- Заткнись и собирайся! – раздражённо бросил Разрушитель. – Долго мне ещё твои порталы на себе таскать?!
- Я смотрю, ты заценил… - скривился Винс. – Ну и каково?
- Прекрати ёрничать, - хмуро приказал Рыцарь.
- Ладно, ладно… Н-не буду… - примирительно махнул рукой Винс, и попытался встать, уцепившись за руку Клариссы.
Его так нещадно шатало, что я машинально шагнул к нему, чтобы поддержать – однако Разрушитель неожиданно опередил меня, и сам подставил плечо. Я отступил, взглянул ему в лицо, и изумился, ибо на лице грозного Разрушителя не было ни злости, ни даже брезгливости, только что-то, похожее на вполне человеческую жалость.
Кроме того, мне всегда казалось, что он гораздо выше Винса и, как минимум, вдвое шире его в плечах – и только сейчас я заметил, что они, на самом деле, ужасно похожи, все трое, вместе с Рыцарем. Я и Клэр в их компании выглядели так, словно находились в зеркальной комнате – если бы только можно было представить себе зеркала, в которых пьяный казался бы трезвым, а грязный – чистым.
Рыцарь протянул Клариссе левую руку, и чисто формально поинтересовался:
- Дейри и твой двойник в курсе? Они ждут нас?
- Да, - ответила богиня, вкладывая свою ладонь в изящную, почти женскую, ладонь Смерти.
Так они образовали что-то вроде круга: Рыцарь, Разрушитель, Кларисса, и цепляющийся за их плечи Винс. Боги. Ликьюск Творящих. Одно целое. А потом Рыцарь взял Разрушителя чуть выше локтя, замыкая цепь – и они исчезли, просто, безо всяких спецэффектов, неслышно растаяв в воздухе.
Я сел на матрас, рассеянно прикурил сигарету, безотчётно просунул руку между матрасом и стеной, выудил оттуда винсовскую заначку симпэйна, и сделал несколько глотков, не чувствуя никакого вкуса. Не совру даже, если скажу, что я, на тот момент, вообще ничего не чувствовал, ибо я словно перегорел, сломался…
В памяти моей, сам собой, всплыл эпизод из далёкого прошлого, когда я сидел на больничной лестнице, израненный, потерпевший фиаско в своём последнем неправедном бою, терзаемый артуновыми ломками, и рассеянно слушал мальчишку с лаунитовыми глазами, который предлагал мне, ни много ни мало, стать Пятым Клэйтэром Малинтериума.
Я тогда даже представить себе не мог, какой мне предстоит путь - да и не хотел себе ничего представлять; у меня не было будущего, я потерял всё, и мне было безразлично, куда я попаду: в тюрьму, на эшафот или в Клэйтэры. И, несмотря на то, что между тогдашним Лимом Лане и нынешним мной разница была, как между лужей и океаном, я до сих пор, как оказалось, не утратил способность испытывать это всепоглощающее чувство полной внутренней пустоты.
Это происходило всегда, когда Винсент Табу исчезал по своим божественным делам, потому что я так боялся за него, что этот страх практически поглощал меня целиком, и я вообще не мог ничего делать, только пить, отчаянно пить, чтобы не думать, не предполагать худшего... Я бы очень хотел уметь бороться с этим пороком – но я не умел. Так что я даже почти не удивился, когда очнулся среди ночи, у себя, на Хиэйри, со страшнейшего похмелья, и без малейшего воспоминания о том, как я сюда попал.
У светящегося ровным светом Экрана сидел мой верный помощник Доэйли, не выспавшийся и очень злой.
- Ты чего, Лим, вообще обалдел?! – заметив, что я пришёл в себя, накинулся на меня он. – Какого чёрта ты опять нажрался?
- Я не могу жить без Винса… - не соображая, ляпнул я - отчего джойль окончательно пришёл в ярость.
- Это уже вся Вселенная знает, Лане!!! – заорал он. – Ты, чёртов болтун! Лучше бы сделал для Винса что-нибудь полезное, чем нести околесицу и компрометировать себя в глазах окружающих!
- Эээ… Не сердись, аймэзи… - пристыжено пробормотал я. – Я бы с удовольствием сделал что-нибудь, если бы мог…
- Так сделай, щора ты миэри! Проанализируй уровень Тиафиро, хотя бы!
- А что случилось с Тиафиро? – испугался я.
- Надеюсь, что ещё ничего - но он ведь остался без бога, без Клэйтэра, без демиурга, его никто не контролирует! А ты, самый крутой экранщик Вселенной, в это время шатаешься по Треугольнику и всем рассказываешь про то, как сильно ты любишь Винса!
- О, нет, прошу тебя! – в отчаянии взмолился я, чувствуя, как меня бросает в жар. - Я был пьян, Доэйли! Я ничего не помню! Я даже не помню, как попал из Необитаемого в Обитаемое...
- Ещё бы! – фыркнул мой друг. – Видел бы ты себя вчера! Ладно, хоть Айэн догадался тебя отловить и меня вызвать, чтобы я тебя домой забрал, позорище! Живо садись за пульт, а я пойду, чаю тебе заварю, чтобы ты побыстрей оклемался!
Он встал и стремительно вышел из экранной - а я, чувствуя себя полным идиотом, чуть не плача и кляня себя всеми известными словами, пополз к пульту.
На автопилоте, трясущимися руками, я начал набирать тиафирские энергокоды - однако уже через несколько минут стал делать это вполне сознательно: работа всегда неплохо приводила меня в норму. А уж когда я увидел, что энергобаланс Тиафиро, действительно, сдвигается, меня аж подбросило адреналиновой волной! Когда Доэйли вернулся, я уже вовсю создавал кристаллические цепи, и осторожно перераспределял ресурсы.
К счастью, Тиафиро не очень сильно отличался от Хиэйри по своему материальному уровню, так что навести мало-мальский порядок на ранней стадии сдвига оказалось не очень-то сложно – а вот если бы я сейчас находился в Треугольнике, я бы опоздал, безнадёжно опоздал!
Зафиксировав внесённые изменения, я обернулся к Доэйли, чтобы сказать ему «спасибо» - и только тут заметил, что он пришёл не один, а с Аллирией.
- Ээээ… Привет… - пробормотал я, совершено растерявшись под её пристальным взглядом.
- Всё в порядке, Лимми? – подозрительно спросила она.
- Если ты имеешь в виду Тиафиро – то да… Теперь всё в порядке… Но, в общем-то, это только благодаря Доэйли, - задумчиво потирая ноющий висок, ответил я.
- Ты серьёзно? – удивился мой друг и коллега.
- Абсолютно серьёзно, аймэзи. Если бы не ты, я бы сейчас предавался депрессии и пьянству, вместо того, чтобы вовремя засечь надвигающуюся катастрофу.
- Вот уж не думала, что ты такой разгильдяй, - покачала головой Лири. – Что с тобой случилось?
- Дорогуша, тут говорят, что вся Вселенная уже в курсе, так что не строй из себя дурочку, - скривился я, принимая у Доэйли чашку с чаем.
Аллирия не обиделась. По сути, она тем и была дорога мне, что, в силу некоторого опыта, вообще на меня не обижалась. Она просто подошла, села рядом и, обняв меня за плечи, сказала:
- Вообще-то, я не очень-то в курсе – но, если дело в Винсе, то не убивайся раньше времени. Я почти на сто процентов уверена, что с ним всё будет в порядке; в конце концов, он бог, а боги просто так не погибают.
- Видела бы ты его сущности, Лири… - произнёс я, и вдруг, почувствовал острую необходимость снять с души камень, начал рассказывать, как я чуть не попросился в Ликьюск Творящих, а главное – почему.
Не знаю, сколько времени я выворачивал перед ними обоими свою и без того вывернутую, похмельную душу - но в какой-то момент я внезапно осознал, что мои друзья смотрят на меня, как на безнадёжно больного. Нет, хуже: как на юродствующего, пьяного Винса! А когда я, наконец-то, иссяк и заткнулся, Аллирия нерешительно спросила:
- Лимми, а какую роль в твоей жизни играю я?
И вот тут меня накрыло окончательно. Несмотря на то, что я действительно любил её, на этот вопрос ответить я, в данный момент, просто не мог. Молнитец, трансформант – я всё-таки не был человеком в общепринятом смысле этого слова. Да, с точки зрения Аллирии, (да и всех остальных, в общем-то!), я был мужчиной. И даже, если вдуматься, я не был полноценным молнитцем, моя смерть в старом Малинтериуме решила этот вопрос явно не в мою пользу. Но… Я всё равно внутренне остался трансформантом. И теоретически, я мог изменить себя. Но, опять же - возможно, только теоретически. Как я уже говорил когда-то, я сам не знал, кто я.
Я вскочил, и, ничего не ответив, выбежал из экранной – а, добежав до лаборатории, налил себе целый стакан своей самодельной настойки, тем самым отправив себя в бессмысленное, уничтожительное небытие.
***
Не стану подробно рассказывать, что творилось со мной, пока Винс не вернулся, скажу лишь, что пил я, как проклятый, и едва не оказался на больничной койке. Доэйли потом признался, что не сдал меня Марику исключительно ради самого Марика, ибо я его откровенно ненавидел и непременно закатил бы ему очередной скандал. Я и без того постоянно истерил и срывался; порой, не успев толком извиниться перед Аллирией, я снова говорил что-нибудь обидное – и не потому, разумеется, что я её не любил, а просто потому, что с головой у меня было плохо.
И лишь когда я увидел Винса, не говорящего, потерянного, и ещё более сломленного, чем я сам, моё самообладание наконец-то вернулось ко мне. Чудовищным усилием воли я выбрался из запоя, втиснув себя в жёсткие рамки полного материального контроля – и всецело посвятил себя насущным делам и заботам.
О том, что произошло в Мастерской, я узнал от Клариссы, которая, как и я, ни на шаг не отходила от Винса. Конечно, описать словами всё, что сделали Творцы, было просто невозможно, но, как я понял, они сначала разделили весь объединённый Ликьюск на разные энергоформы, а потом начали по очереди выталкивать их в миры, где те представали уже в виде существ или сущностей.
В первую очередь, был отправлен Дейри, новоявленный демиург, ибо его, так сказать, энергетическую сумму нужно было высчитать максимально точно и безо всякой экономии. Второй была Кларисса-энергоцентр, потому что Хиберда всё это время была без присмотра - и вот за это мне, признаться, в очередной раз, стало стыдно: наверное, мой Экран не справился бы с балансом двух миров, но присмотреть за клариссиным миром я мог бы...
Следом за Клэр-центром отправилась Кларисса Тиафиро, потом – Кларисса Хиберда, и то, что было дальше, она уже не видела, однако и без того было понятно, что Винс был последним, потому что энергии на собственное воплощение у него явно не хватило: он материализовался на набережной голым, и в очень тяжёлом состоянии.
Четыре дня он просто отлёживался, подключенный, как и до этого, к моему стабилизатору, и я ужасно за него переживал - однако эти четыре дня, в итоге, оказались далеко не самыми страшными; настоящий ад начался, когда энергоуровень Винса стал подниматься, потому что Разрушитель, видимо, решил, что жизнь материального аватара Творца вне опасности - и огненные порталы начали снова обретать свою нормальную, огненную, форму.
Возможно, Разрушитель считал, что Винсу не впервой заново приспосабливаться к порталам, или же просто сводил с ним счёты - но это было крайне жестоко! Неимоверно расширившиеся от постоянного кровотечения границы порталов полыхали адским пламенем, против которого защитные браслеты были почти бессильны; по нескольку раз в сутки огонь вырывался наружу, а несчастный Творец Мироздания орал от боли и грохался в обморок.
Клариссе ничего не оставалось, кроме как обратиться к Марику, выпросить у него самое мощное обезболивающее, какое только было возможно, и колоть его Винсу почти постоянно, то есть, по сути, в который раз посадить его на иглу. Это, мягко говоря, не способствовало его моральной реабилитации, и Творец продолжал молчать - а поскольку при этом он уже мог вставать и ходить, он стал кем-то вроде лунатика, которого нужно было постоянно сопровождать и ловить, чтобы он обо что-нибудь не убился.
Так продолжалось, наверное, недели три. Я всё меньше бывал на Хиэйри, и всё больше – в Треугольнике; я ужасно устал, и, несмотря на помощь и заботу Клариссы, совсем отчаялся – а отчаявшись, снова начал пить.
Поначалу мне казалось, что я себя контролирую, и пью только для того, чтобы немного расслабиться - однако, на самом деле, я себе просто бесстыдно врал, ибо через некоторое время, (счёт которому я тогда уже утратил), я начал по утрам просыпаться на полу, в компании с неизменной пустой бутылкой. Клэр пыталась меня образумить, говорила, что ей вполне хватает и одного бессознательного тела на попечении – но тщетно. Я, конечно же, клятвенно обещал завязать, умолял ничего не рассказывать Доэйли и Аллирии, однако, едва придя в себя и оставшись с Винсом один на один, я брал его за руку, и шёл вместе с ним в ларёк. У Хозяина Треугольника была его «вечная» энергокарта, по которой мне продавали симпэйн – и всё начиналось сызнова: я брал бутылку, приходил домой и методично напивался в обществе молчащего, обдолбанного, ни на что не реагирующего Винса; я пил, как с зеркалом, до тех пор, пока не терял сознание.
Продолжалось это до тех пор, пока однажды утром я не проснулся один. К своему стыду, я даже не сразу это понял: мне было кошмарно плохо, и на то, чтобы посмотреть по сторонам, да ещё и включить голову, у меня ушло несколько минут – а когда я всё-таки огляделся и не увидел в мансарде Винса, меня постиг настоящий шок. Я машинально вскочил, грохнулся на пол от головокружения, снова вскочил, снова грохнулся, и, в панике, заорал, как резаный:
- Винсент!!! Ты где?!
В тогдашнем своём состоянии я просто не подумал о том, что мой молчащий друг попросту не смог бы мне ответить – а в следующий момент услышал:
- Я здесь, Лимми… Всё нормально…
Голос исходил откуда-то со стороны окна, рамы были распахнуты настежь - и я, больше не пытаясь встать, на четвереньках пополз туда. Подтянувшись, я влез на подоконник, и увидел, что Винсент сидит крыше под окном мансарды, и задумчиво смотрит на меня.
- Слушай, Лимми, мне кажется, что ты - моё зеркало, – с грустью сказал он.
Это было так неожиданно, что я, признаться, остолбенел.
- Эээ... Ты о чём это? – в некотором замешательстве спросил я, осторожно выбираясь на крышу.
- О том, каким образом мы с тобой связаны. Я, знаешь ли, очень долго не мог говорить – но думать я всё-таки иногда мог, да и видеть тоже... И, когда ты запил, я вдруг понял вот что: ты пьёшь, потому что пытаешься взять на себя часть моих проблем. А этого делать ни в коем случае нельзя, потому что силы у нас неравны.
- А с чего ты взял, что я пытаюсь что-то взять на себя?
- Ну, вообще-то, ты мне сам об этом сказал.
- Что я сказал?! – испугался я.
- Что ты ради меня готов на любую трансформацию вплоть до физиологической.
- О, боги! – у меня потемнело в глазах, я схватился за голову и из последних сил пробормотал:
- Прости меня, пожалуйста… Я сам не понимал, что несу… Я не должен был…
Но Винс только обнял меня за плечи и сказал:
- Да ничего страшного, Лимми. На самом деле, я ведь давно это знаю.
- Знаешь? – я так удивился, что даже нашёл в себе силы повернуться и посмотреть ему в глаза.
В этих глазах неимоверным образом сочетались боль и спокойствие – но не было ничего похожего на неприязнь или презрение.
- Да, я знаю, Лимми. И я должен тебе кое-что сказать. Я не хочу, чтобы ты менялся, Лимми.
- Но почему, Винс? Я ведь мог бы сделать для тебя гораздо больше, если бы…
- Нет, не смог бы. Ты говоришь это потому, что просто не знаешь, каким ты станешь после трансформации.
- Ну, вообще-то, я уже несколько раз перевоплощался - и всегда оставался собой, - заметил я.
- Это потому, что у тебя никогда не было никакой иной цели, кроме как остаться Лимом Лане. А то, о чём ты говоришь сейчас – это нечто прямо противоположное.
- Да? - удивился я, ибо до меня никак не доходило, к чему он клонит.
- Да, Лимми. Я имею основания полагать, что неплохо тебя знаю, и я прекрасно вижу, что ты, в данный момент, не хочешь быть собой; мало того, ты себя ненавидишь даже больше, чем я.
Я вздохнул, и покаянно опустил голову, сообразив, что Винс прав, правее некуда! Я, действительно, себя ненавидел, особенно такого, как сейчас!
А он, тем временем, продолжал:
- Если ты, с таким настроем, ввяжешься в трансформацию, то ты с гарантией себя уничтожишь. Лане – бог не будет тем человеком, который пошёл на это ради меня; кто-нибудь вроде ещё одного Хозяина Треугольника или Второго Учётчика не будет понимать, какого чёрта он взвалил на плечи такую тяжкую ношу - а уж какая-нибудь воображаемая женщина может и вовсе не вспомнить, кто такие были Лим Лане и Винсент Табу. И тогда я, только я один буду виноват в том, что Хиэйри лишится своего уникального Властителя, Вселенная потеряет гениальнейшего учёного и энергета, а я сам потеряю лучшего друга.
- То есть… - сказал я - и вдруг запнулся, почувствовав, что вот-вот разревусь. – Ты хочешь сказать, что я нужен тебе таким, какой я есть?
- Именно! – воскликнул Винсент и, хлопнув меня по плечу, улыбнулся, словно даже боль от порталов внезапно отступила перед чем-то, гораздо более сильным и важным.
И в этот момент со мной случилось чудо, иначе не скажешь, ибо я, наконец-то, не только в полной мере осознал, что такое «друг» – но и враз излечился от навязчивой идеи, которая меня столько времени угнетала. Мне стало так легко и светло, будто я уже трансформировался - вот только стал настоящим собой, а не кем-то другим.
Мы вернулись в мансарду, я сделал Винсу укол - а потом мы пошли в ларёк, взяли, вместо симпэйна, лёгкого мири, и отправились бродить по Треугольнику.
Помню, как мы сидели на набережной Стикса, и Винс, уставший от собственного молчания, рассказывал мне про трансляционные особенности воды, про Рыцаря и Разрушителя, и даже про то, как луна Треугольника диагностирует его баланс… А я просто его слушал, и получал удовольствие. Самое важное удовольствие в жизни.
Лим Лане, май 2015г.
.