Если я пишу про человека, мне трудно изменить его имя, потому что имя для меня это часть его образа. так что имена я менять не буду, и кто меня упрекнёт в том, что я вторгаюсь в личное пространство людей, которые на это всю жизнь положили?!
Как говорил Чингачгук, человек, снимающий скальпы, не должен обижаться, если с него снимут скальп. Итак,
Витя Л. Окончил с отличием МГРИ, работал , может, не лучше, но и не хуже многих. Я подозреваю, что стучал он на нас не только начальнику экспедиции, но и в "контору". был такой общительный, для всех "свой парень", половину времени проводил, шатаясь по кабинетам, а вторую половину - у начальника в кабинете. причём, по его работам, ему у начальника и раз в месяц делать было нечего. начальник у нас был застенчивый, как Альхен в "12 стульях", стукачество не поощрял, но и не пресекал. Витя на своём стукачестве "строился": не можешь хорошо работать - обосри конкурентов, чтоб лучше выглядеть. Если у него не было возможности настучать днём, он подсаживался к начальнику в автобусе по пути с работы.
Он никому не желал зла, наоборот, он всем сочувствовал.
- Да, что-то у N**ова бурение плохо идёт. Старается человек, старается, но не получается. трудно ему. Вот, опять авария на скважине.
И хоть у самого дела местами шли ещё хуже, пусть начальник думает не о его косяках, а о чужих.
Людмила Михайловна была ему полная противоположность. В этой конторе начальницу гораздо больше интересовало, кто что сказал, особенно про неё, чем результаты работ, и Михайловна была у неё вместо болонки. Какая ни была стерва директриса, а пообщаться и ей с кем-то хотелось, но уважающий себя человек не мог с ней откровенно разговаривать больше одного раза, а если и умный к тому же, то и одного раза не станет. Кому охота внезапно налететь на оскорбление.
Всё в открытую: в 8-00 Михайловна являлась не на своё рабочее место, а поливать цветочки в кабинете директрисы. Была она глуповата, специалист хреноватый, но получала самую большую зарплату среди коллег. По скудности ума она сама пакости не придумывала, ограничиваясь фактическим материалом. Но вот что интересно: видимо, в подсознании она бунтовала против этого своего положения, и оно, подсознание, восставало.
Я как-то рассказывал про "рамочки", это в нашей конторе была обычная практика: в каждой буровой лежали под ковриком в кабине (да и сейчас лежат) две "Г" из медной проволоки, и ни один буровик не становился на точку, не проверив предварительно её с рамочками. Опять же, моё мнение: "рамочки" это только стрелка прибора, а сам прибор - человек. И Михайловна отлично это подтверждала. Её "особый статус" позволял ей безнаказанно рвать подземные коммуникации; вот тут-то её подсознание и отыгрывалось! Раз бурили в центре города, там сетей столько, что вздохнуть боишься. Асфальт, ровно, причём метр-два в сторону от точки вполне допускалось. Она выставила свою буровую так, что одно заднее колесо в ямке. Ванька, мастер:
- Михайловна, можно мы на 40см отъедем, поддомкрачиваться неохота?
- Нет, бурите здесь!
Ванька загоняет в землю шнек (это такая хрень, как внутри мясорубки, только большая и ржавая), и через минуту они с удивлением смотрят, как из земли по шнеку змеёй выползает оборванный кабель. И знаете, что за ямка была под колесом? Это земля просела над канавой с кабелем, её видно было!
Другой раз мне крепко повезло, и не мне одному, что вовремя спохватился. Бурили мы на заводе у резервуаров с нефтью; под землёй - трубы с горючкой и кабели на едрить твою сколько киловатт. В первый день я ездил один, потому как был хоть и самый злыдень, но самый надёжный. С их инженерами выяснили, где проходят все коммуникации отметили все точки бурения с точностью до дециметра. Назавтра приезжаем о трёх буровых, энергетика не зову: уговорились, что сам управлюсь, хоть он и обязан присутствовать. Я суечусь, расставляю их, свою буровую последней, и только собрались забуриться - подходит Юра:
- Михайловна поставила буровую так, что она наперекосяк стоит и не разрешает съехать!
Я аж четверть секунды соображал.
- Как - поставила?!
Бегу туда - и точно, эта сука сдвинула их с моей точки и поставила в аккурат на кабель. Обычно я вообще-то при дамах матом не ругаюсь.
Но рекорд у неё был... Собираюся я как-то ехать в $$$градск, сижу, изучаю план. На плане дренажная труба нанесена - ещё немецкая, на глубине 6 метров. Михайловна заглядывает мне через плечо:
- Мы здесь работали, я эту трубу пробурила.
Если б мне приказали пробурить трубу на глубине шести метров, не уверен, что с двадцатой попытки попал бы.
Потом у нас завелась Галя. Галя была настолько же хитрой, насколько и глупой. К тому же страдала топографическим идиотизмом, что весьма ценно для полевого геолога. Если мы ехали с ней на один объект, она даже из кабины не вылезала, ждала, пока я и её точку найду. Что не мешало ей делать мне подлянки. Платили нам мало, и Галя уговорилась с директрисой перед работой убирать первый этаж. И подсидела Михайловну!!! Теперь она стучала по утрам директрисе. Михайловна дня два прорыдала и решила покончить жизнь самоубийством: стала демонстративно пить по утрам кофе СО МНОЙ! Но вскоре, почему-то, именно утром, после уборки, у директрисы пропал мобильник. И хоть Галя его не крала, "но осадок-то остался". И Михайловна, счастливая, опять поливала цветочки.
Стукачей можно использовать в своих целях, сливая им информацию для начальника, которую вам неудобно передать самим. Как-то один ретивый начальник задёргал наше подразделение, прибегая по три раза на день со срочными поручениями. Пришлось при его стукаче нелестно отозваться о его талантах, после чего он обиделся и две недели к нам вообще не заходил.
Кстати, вспомнился ещё один такой пакостник, любивший поливать цветочки у генерального в кабинете. У того на полке была коллекция агатов, так этот сучий кот заменял там красивые камни на дрянь.
В качестве эпилога хочу развеять одно заблуждение. Люди опасаются при стукачах говорить "лишнее". В мою недолгую бытность чиновником, как-то во время пьянки вышли мы покурить с коллегой, бывшим зам по тылу дивизии (тут из названия должности следует полная психологическая характеристика), и я ему говорю:
- С нами сидит стукач, так ты, Алексеич, поопасайся. А он: - А зачем? Бесполезно. Ты что думаешь, он будет ждать, пока ты что-то скажешь? Ему каждый день стучать надо.