АЛЛА МЕДНИКОВА - http://www.proza.ru/avtor/mednikova - ТРЕТЬЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "НЕОБЫЧНОЕ В НАШЕЙ ЖИЗНИ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Познакомились они не где-нибудь, а в церкви. Как выяснилось позднее, было ему то ли видение, то ли сновидение, в общем, откровение. Велено ему было искать жену на востоке.
А восток-то, сами понимаете, большой. Куда ехать? Непонятно. И пошёл он к знакомому священнику с вопросом: «Куда билет покупать?» Тот взглянул на него строго и говорит:
- Никуда тебе ехать не надо. Здесь ищи.
- Здесь же северо-запад! – удивился тот, - а сказано на восток за женой идти.
- А алтарь церковный куда смотрит?
- На восток.
- В церкви ищи, недотёпа, - молвил священник и степенно двинулся к выходу.
- В церкви, так в церкви, ещё и лучше, ехать никуда не надо, деньги целее будут – хмыкнул ему в след «жених», почесал рыжую бородку и пошёл осматриваться.
До службы оставалось часа полтора. Народа ещё не было, лишь у подсвечников суетились две-три женщины в платках и синих с длинными рукавами халатах. Ловко орудуя какими-то острыми приспособлениями, напоминающими стоматологические инструменты, они снимали огарки свечей и складывали их в металлические банки красного цвета, на которых было написано: «Мука», «Соль», «Сахар».
- Ну, и из кого здесь выбирать? – всмотревшись в женские лица, чуть не присвистнул «жених», - им же всем за пятьдесят. А я ещё мужчина видный, мне бы девИцу-молодИцу. - Повернув голову и увидев своё отражение в стекле Богородичной иконы, сразу виновато осёкся. Бородатый, давно не стриженый мужик лет за сорок в сером помятом свитере исподлобья смотрел на него. – Ну, или женщину с ребёнком, - промямлил он, вздохнув, - только не старую. От двадцати пяти до тридцати. И, чтоб не толстая была, - сказал он, вспомнив свою первую супругу.
Она была его ровесницей: маленькая, шустренькая, нос пуговкой. Начал он её воспитывать, хотел сделать кроткой да покорной. Чтобы в пояс кланялась, слова лишнего сказать не смела, только спрашивала: «Чего изволишь, мой господин?» Да не заладилось что-то. Тёща, с которой жили, всё испортила. Шептала всё время что-то на ухо своей дочери. Какие уж тут послушание и покорность? Пуговка придерживалась маминого принципа: муж – голова, а жена – шея, куда захочет, туда голову и повернёт.
Недолго прожили шея с головой, развелись.
У второй жены мама, к счастью, жила далеко. Зато были: аккордеон, баян, фортепиано, гитара, ноты, серенады, концерты, творческие вечера, которые и составляли её жизнь. После свадьбы сюда добавились: ребёнок, командировки, ссоры, ревность, взаимные претензии. И как следствие - развод.
Так и осталась мечта о покорной и безропотной жене несбывшейся. Теперь вот намечался третий дубль, если, конечно, небеса не обманули.
В церковь стали стекаться люди. Он, как мог, пригладил взъерошенные волосы и приосанился. Встав так, чтобы входящих было хорошо видно, полностью ушёл в созерцание.
Не обращая внимания на стариков и мужчин, он изо всех сил таращил глаза на юбки и платки, стараясь как можно лучше разглядеть их владелиц. Как назло на службу каким-то бесконечным потоком шли раскрасневшиеся старушки, тащившие внучат на помазание, да сдобные матроны, которые, накупив толстых обвитых золотинкой свечей, важно ставили их на подсвечники.
- Неужели предсказание - обман? – с тоской в сердце подумал он, – дамочки-пампушки мне не нужны, а уж старушки и подавно.
После службы он подошёл к священнику:
- Из кого здесь выбирать? – спросил он.
- Неужто не из кого, - удивился тот. – Я когда матушку выбирал, встал у церковных дверей и решил: которая первая войдёт, на той и женюсь… По сей день доволен.
- А если бы вошла восьмидесятилетняя, тоже бы женились? - чуть не сорвалось у рыжебородого с языка. Но вовремя спохватившись, он промолчал и только как турецкий болванчик закивал головой.
- К клиросу присмотрись, - слегка наклонившись к собеседнику, посоветовал батюшка. Девиц там конечно нет, а вот незамужних да разведённых достаточно. С детьми, правда. Так тебе что за беда? Сам уже поистрёпан, так что новый пиджак тебе ни к чему.
Слегка загрустив, бородач поблагодарил священника за совет и решил поутру встать поближе к клиросу.
На всякий случай, положив в карман шоколадку, с раннего утра ждал он в церкви появления чуда.
Неожиданно мимо прошелестела юбка. Угловатая, худая особа женского пола в стоптанных сапогах и бесформенной полосатой кофте под Матроскина, замотанная платком, прошла мимо и «зарылась» в страницы книги, лежащей на аналое.
Старушка-свечница сообщила: «Не замужем, с ребёнком. Моет в церкви полы, да на клиросе поёт».
К концу службы вся информация о клирошанках была, как говорится, в кармане. Но с кандидатками было не густо. У одной разведённой было двое детей. Мысли о количестве предстоящих в этом случае материальных вложений заставили «жениха» безжалостно вычеркнуть кандидатуру из списка. У второй разведённой было одно дитя, но не любил он пышных форм, так что этот вариант отпал сам собой. В списке осталась только «полосатая».
-Да-а-а, - задумчиво протянул он, достал шоколадку и двинулся к аналою, у которого ещё возилась особа в стоптанных сапогах.
- Здравствуйте! – сказал он и положил на книгу сладкий подарок, - вам привет от зайца.
Особа оторвалась от чтения, её глаза заметно округлились:
- От какого зайца? – с ужасом спросила она.
- Понимаете, шёл я, шёл, а тут навстречу заяц, увидел меня и попросил вам это передать, - продолжил он, не зная, что сказать.
В её глазах мелькнуло: «Идиот!» Схватив книги, она быстро прошмыгнула в служебное помещение.
«Странная, однако» - подумал он, но ухаживания решил продолжить и вечером того же дня снова был в церкви. Увидев «полосатую», которая теперь была в чём-то фиолетовом, спросил:
- Можно за вас помолиться?
Она, быстро крестясь и повторяя: «Спаси, Господи, спаси, Господи», - отшатнулась от него. Он так и не понял, что означал её ответ: разрешение молиться, благодарность или элементарное: «Чур, меня, чур».
И решил сменить тактику.
Приближалось Рождество. Храм начали приводить в порядок: подкрашивать и подмазывать стены и потолки в трапезной, мыть и начищать всё вокруг до блеска. Он решил прийти потрудиться. Целый день разбирал в трапезной доски, вбивал гвозди, что-то пилил. По просьбе бабушек перетаскивал с места на место стремянку, снимал шторы и с нетерпением ждал «полосатую». После обеда она пришла в церковь с сыном, вихрастым мальчишкой лет семи-восьми, который с охапкой книг забрался на диван и, не обращая ни на кого внимания, принялся читать.
- Надо действовать через мальца, - решил бородач, доставая большой апельсин из кармана рабочей куртки. – Здорово, мужик, держи, это тебе, - протянул он мальчишке апельсин и добавил,- чтобы читалось веселее. - Сын «полосатой», поблагодарив, спросил: «Дядя, а вы в шахматы играть умеете?»
- Конечно, - ответил тот, - а у тебя с собой и шахматы есть?
- Есть, - вздохнул мальчишка, только играть не с кем. А мама не умеет.
Отложив в сторону стремянку, рыжебородый подсел к юному шахматисту. Они сыграли несколько партий. Потом сын «полосатой» бегал вокруг стола в трапезной, приговаривая: «Уи, уи, дядя, догони».
- Надо же, французский язык изучает, как я когда-то – с уважением подумал бородач, и, пока «полосатая» мыла в церкви полы, до ледяных корок на штанах по-пластунски ползал по снегу с её сыном, играя с ним в войнушку на церковном дворе.
Наконец-то все стали расходиться. «Полосатая» тоже вышла из церкви. Отругав сына за покрытые ледяной коркой штаны и варежки, потащила его домой, даже не взглянув на застывшего у обочины дороги мужика с заиндевевшей бородой.
- Фу ты, ну ты. Ишь ты, поди ж ты. Не идёт, а пишет. Посмотрим ещё, кто кого, – пробормотал он ей вслед. Мальчишка, обернувшись на повороте, прокричал: «Дядя, до свидания, приходи завтра!»
- Чем больше сопротивление, тем азартнее игра, - подумал бородач и на следующий день снова пришёл в церковь поработать, только не с самого утра, а поближе к обеду. «Полосатой» ещё не было, а церковные бабульки как раз трапезничали и пригласили его к столу.
На блюдах лежали какие-то белые желеобразные квадратики. Чей-то внук, соблазнившись угощением, пятернёй схватил квадратик побольше и засунул его в рот. При этом лицо его странно перекосилось, глаза выпучились. Квадратик был выплюнут и той же пятернёй положен обратно на блюдо. Бородач, сославшись на сытость, решил ограничиться чаем.
Одна из бабулек, сидевших за столом, делилась рецептом приготовления кушанья:
- Насыпаете в кастрюлю овёс, - говорила она, - заливаете его водой и ставите кастрюлю на трое суток в тёмное место. Потом через марлечку сцеживаете забродившую жидкость в чистую посуду и на медленном огне варите из этой жидкости кисель. Как только он загустеет, разливаете в миски и убираете на несколько часов в холодильник. Когда застынет, режете на куски и подаёте на стол. Хотите, кисленьким ешьте, хотите, макайте в сладкий сироп, - советовала она, отправляя в рот очередной кусок. - А овёс из кастрюли не выбрасывайте. Его ещё разок можно процедить. Только кисель поядрёнее будет. На любителя.
Бородач поспешил выйти из-за стола. Дождавшись сына «полосатой», ушёл с ним на церковный двор играть в снежки.
Возвращаясь домой, мальчик в этот вечер спрашивал у мамы:
- А где у церковного дяди мальчики, с которыми я играл у Татьяны Викторовны? Помнишь, мы были в гостях? Ведь этот дядя – сын бабушки Тани?
- Нет, это другой дядя, - ответила мать.
- Как другой? А почему, когда я спросил, как поживает бабушка Таня, он сказал, что хорошо.
- Не знаю. Может, его маму тоже зовут Татьяной, - ответила она.
Бородач в этот вечер тоже недоумевал. Вихрастый мальчишка откуда-то узнал имя его мамы, живущей в другом городе. «Неужели «полосатая» справки наводила? Значит заинтересовалась мной», - довольно хмыкнул он.
На следующий день, осмелев, он решил проводить «полосатую» с мальцом до их дома, в глубине души рассчитывая на чай. У подъезда стояла пожилая женщина. «Разве мужчина не знает, где находится магазин?» - не гладя на бородатого, с иронией спросила она у «полосатой». Та, не попрощавшись с кавалером, быстро прошмыгнула в подъезд. Бородач, сообразив, что перед ним стоит будущая тёща, бросился представляться и объяснять, что ему магазин вовсе не нужен:
- Я просто провожал их до дома, - восторженно начал он. - «Тёща», открыв дверь, пропустила в подъезд внука. Затем, повернувшись к остолбеневшему «жениху», чётко произнесла:
- Мужчина, отправляйтесь в любую деревню и найдите там себе доярку. Это то, что вам будет нужно. Желательно, чтобы я вас здесь больше не видела.
Дверь, противно скрипнув, захлопнулась.
На стене дома бородач разглядел табличку с цифрой девять и остолбенел от неожиданности. В видении про невесту тоже была показана девятка. «Полосатая - моя судьба», - прошептал он и усилил ухаживания. Теперь он регулярно провожал свою «судьбу» до дома, вернее, до поворота, за которым стоял дом.
Незаметно отчуждение сменилось дружбой, а провожания переросли в многочасовые прогулки по городу. Выяснилось, что и «полосатая», и бородач в разные годы занимались в одном танцевальном коллективе и имели общих знакомых. И он, и она зачитывались Теодором Драйзером, слушали классическую гитару и любили бродить у реки.
Через полтора месяца ухаживаний бородатый загадочно произнёс: «Когда-нибудь наша дружба перерастёт во что-то большее». После чего «полосатая» опрокинула на себя чай в кафе-забегаловке, куда они, замёрзнув, забежали погреться.
А ещё через месяц он заявил: «Даю тебе три дня на раздумья. Выбирай, либо ты выходишь замуж, либо идёшь в монастырь».
В указанный срок «полосатая» слово в слово повторила фразу, услышанную бородатым в видении, сказав: «Я выбираю тебя». Сражённый наповал, он рухнул к ногам избравшей его. Простояв на коленях минут десять, сделал предложение. Получив согласие, повёл «полосатую» в ЗАГС. Дальше всё закрутилось как во сне. В предсвадебной суете жениху некогда было остановиться, проанализировать случившееся с ним.
Только в день регистрации он вдруг опомнился и подумал: «Не поспешил ли я? Вдруг не её небеса обещали? Вон соседка приехала из Америки. Молодая, красивая, бездетная». И он предложил «полосатой» перенести свадьбу на год.
Жёсткое: «Нет», - ударило больнее хлыста. У бородатого перехватило дыхание, в глазах потемнело. «Как же она не понимает, что я не все варианты испробовал?» - простонал он и затянул рассказ о бедственном материальном положении:
- У нас ведь денег совсем нет. На что жить будем? А если свадьбу на годик перенесём, деньжат подкопим, глядишь, как сыр в масле будем потом кататься.
Вошедший в комнату свидетель прервал разговор:
- Быстрее, опаздываем уже – заторопил он «молодых», показывая на часы, - наворкуетесь ещё. Вся жизнь впереди.
«Полосатая», насмешливо взглянув на жениха, направилась к двери. Бородатый словно в тумане поплыл за ней. Он улыбался гостям, ответил утвердительно на вопрос регистратора: «Желаете ли вы взять в жёны?..» Под вспышки фотокамер и радостные крики гостей обменялся с «полосатой» кольцами, сквозь туман слышал, как их объявили мужем и женой, сквозь тот же туман целовал супругу и принимал поздравления.
В церкви во время венчания пахло ладаном.
Священник возглашал: «Венчается раб Божий… рабе Божией… во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь. Венчается раба Божия… рабу Божию…».
- Господи Боже наш, славою и честию венчай я, - уносилось куда-то ввысь.
Сквозь туман до бородатого донеслись строчки церковного песнопения: «Положил еси на главах их венцы, от камений честных, живота просиша у тебе, и дал еси им».
- Ещё не поздно всё изменить, - подумал он.
Священник повёл «молодых» вокруг церковного аналоя. Рыжебородый внезапно вспомнил, как в видении голос, предлагавший искать жену на востоке, предрёк: «Возьмут тебя за руку и поведут, куда сам не захочешь».
У него предательски заныло под ложечкой.
– Не хочу, конечно, не хочу! Ещё не хочу, уже не хочу! – От кадильного дыма у бородатого перехватило дыхание…
Священник, поздравляя новобрачных, напомнил, что их венчаный брак отныне записан на небесах, и даже после смерти супруги будут вместе.
Бородатый искоса взглянул на молодую жену. Властный взгляд и волевой подбородок супруги свидетельствовали о грядущем семейном счастье.
(Рассказ основан на реальных событиях)