Глава пятая
Адмирал Канарис вышел из здания военной разведки через специальный выход, обустроенный для него лично. В закрытом наглухо трехметровой стеной дворе стоял неприметный «Опель-капитан», одни из тех, что сотнями раскатывают по автобанам Германии. Адмирал бросил в багажник увесистый пакет и сам сел за руль авто.
Выехав со двора, он сделал несколько кругов по улицам Берлина, чтобы убедиться в отсутствии слежки, и лишь потом выехал на окраину. На одном из поворотов Канарис резко остановился, и на заднее сиденье плюхнулся неприметный господин в сером плаще и темной, надвинутой на глаза шляпе. Они даже не поздоровались…
За городом адмирал развил скорость более ста двадцати километров в час и скоро свернул на малоприметное шоссе, уходящее в сторону от трассы. Любое наружное наблюдение на этом безлюдном шоссе было бы сразу обнаружено, но дорога спереди и сзади была пустынна. Проехав около десяти километров, адмирал свернул на вымощенную булыжником дорогу, ведущую к озеру. Когда-то здесь стоял монастырь, но годы и революции разрушили его. А камень разобрали для хозяйственных нужд окрестные земледельцы.
Канарис остановил авто у небольшой уютной бухты на берегу озера и, кивнув головой пассажиру, вышел из машины. Открыв багажник, он вынул оттуда складной стол, два стула и объемистый пакет, в котором оказалась жареная курица, сосиски, сваренные в сливочно-горчичном соусе, и пять бутылок пива. Со стороны могло показаться, что два путешественника съехали с трассы, чтобы перекусить на природе и не глотать вместе с пивом выхлопные газы.
- Ну что, полковник, приступим к трапезе? – сказал адмирал. – Вы, вероятно, голодны?
- Как волк! – ответил полковник Моравец, вынужденный скрываться в Берлине, ведя нелегальный образ жизни. – В последний раз я ел около двух суток назад.
Пока Моравец насыщался, адмирал прихлебывал пиво, закусывая его сосисками. При этом он не сводил настороженного взгляда с человека, который совсем недавно был всесильным начальником военной разведки Чехословакии. Несмотря на его затрапезный вид, Канарис был прекрасно осведомлен о выдающихся аналитических способностях своего визави.
Моравец аккуратно утер рот салфеткой и собрал в пакет обглоданные куриные кости.
- Я готов, адмирал! – сказал Моравец и внимательно посмотрел на Канариса.
- Повторю то, что сказал вам при нашем первом разговоре, - сказал адмирал. – Мне нужен русский с аналитическим складом ума, способный решать поставленные перед ним задачи. Вопрос стоит крайне остро, и права на ошибку у меня нет!
- Адмирал, я долго думал над вашим предложением, - сказал Моравец. – И пришел к выводу, что вам лучше воспользоваться для проведения задуманной операции кем-то из ваших соотечественников. Разве вы не можете подобрать достойного кандидата из вашей службы?
- Полковник, не нужно «прощупывать» меня! – Канарис ухмыльнулся. – Вы все прекрасно понимаете! Ни один из моих сотрудников не будет допущен к Сталину, какой бы сногсшибательной легендой я его не снабдил. Мне нужен именно русский, который имеет возможность попасть к Сталину и доложить ему все то, что я считаю нужным.
- Да, адмирал, я все понимаю. Но, согласитесь, что очень трудно подобрать человека, имеющего определенные познания в общей политической обстановке в Европе и умеющего расставлять акценты в той или иной политической ситуации, и одновременно обладающего способностью анализировать полученные сведения как разведчик высокого полета. Вы же понимаете, что все такие люди учтены в картотеках спецслужб, и любой ваш контакт с кем-то из таких разведчиков немедленно будет зафиксирован.
- Моравец, мы с вами достаточно хорошо знаем друг друга! – перебил монолог полковника Канарис. – Кто этот человек? Это кто-то из ваших бывших подчиненных?
- Нет! – покачал породистой головой полковник Моравец. – Это бывший кадровый офицер Российской императорской армии. Казак.
- Казак?! И он до сих пор жив?! – удивился адмирал. – Как же так? Насколько я знаю, из «бывших» казаков, а тем более, офицеров, в живых остались только те, кто безоговорочно принял Советскую власть и сотрудничает с нею. Что здесь не так, полковник?
- Просто этот человек умеет в любой ситуации оставаться "за кадром", адмирал! – сказал Моравец. – Он умеет тихо исчезать, и так же тихо появляться там, где ему необходимо быть. Его убытие из СССР пройдет так же незаметно, как и прибытие в Европу.
- И я не знаю этого человека?! – еще больше удивился адмирал. – Нонсенс!
- Полноте, адмирал! – рассмеялся Моравец. – Вы же это не всерьез?! Вы не можете знать всех разведчиков - нелегалов Европы!
- Разведчиков такого класса – всех! – на полном серьезе ответил Канарис.
Моравец очень внимательно посмотрел на собеседника – он, конечно, знал о выдающихся способностях адмирала, но это заявление…
- Позвольте в таком случае задать вам вопрос, адмирал, - тихо сказал он. – Почему же те, кто из них работает против Германии, до настоящего времени продолжают свою работу?
- Потому что, в отличие от некоторых других руководителей разведорганов я умею расставлять приоритеты. Не все те, кто работает против Гитлера, работают против Германии. Но все те, кто работает против Гитлера, работают на Германию. Чтобы вам было понятней, - я осведомлен о том, что некоторые политики и финансовые воротилы Германии либо игнорировали, либо высмеивали нацистскую программу Гитлера. Вы, вероятно, тоже знаете об этом. В первом пункте его программы содержится требование об объединении всех немцев в единую великую Германию. Чем закончилось игнорирование Гитлера и его программы на сегодняшний день, вы знаете. Но вряд ли вы представляете себе дальнейшие масштабы того бедствия, которое несет Европе Гитлер. Он присоединил Австрию с шестью миллионами немцев и захватил Судеты, где проживает три миллиона немцев. Теперь Гитлер требует от поляков вернуть Германии Данциг и другие области Польши, в которых большую часть населения составляют немцы. Вам, полковник, объяснить, к чему это приведет, или сами догадаетесь? Это приведет к нападению на Польшу и в более длительной перспективе – к развязыванию второй мировой войны. И разве сейчас в действиях Гитлера не кроется одна из причин мировой трагедии? Вот, что бывает, когда недальновидные политики в Европе высмеивают нацистские цели и идеалы и не думают считаться с ними как с весьма опасной политической силой…
- Вы собираетесь вступить в битву с системой? – спросил Моравец, явно потрясенный словами адмирала.- С партией, пришедшей к власти?
- Гитлер запустил под откос поезд, в котором ехала вся Германия, - адмирал поднялся со стула и тщательно отряхнул его ножки от налипших песчинок и прошлогодних листьев. – Мне предстоит либо остановить его и не дать упасть в пропасть, либо погибнуть вместе с моим народом. Народом Германии.
- Звучит патетично, адмирал! – сказал Моравец. – Но зная вашу целеустремленность, я уверен в вашей победе.
- Не знаю, как там будет с победой, - тихо сказал Канарис, - но знаю, что я пойду до конца. Как офицер Вермахта, я, конечно, буду свято исполнять свои обязанности. Но как гражданин Германии, я буду до конца своих дней бороться против Гитлера. Надеюсь, вы со мной, полковник?
- Господи, адмирал! – воскликнул Моравец. – Гитлер лишил меня Родины, а меня самого сделал изгоем. Так нужно ли меня спрашивать, буду ли я бороться с этим чудовищем?! Конечно, я с вами, адмирал! До победы!
Они сели в авто и доехали до пригорода, где адмирал высадил своего пассажира. Сам он заехал на мойку и проследил, чтобы было тщательно отмыто каждое колесо и вычищен салон.
Подъехав к общественному мусорному баку, адмирал бросил в него пакет с остатками еды и бутылками, зажег полоску бумаги и бросил ее в бак. Когда пламя вырвалось из широкой горловины мусорника, адмирал включил передачу и плавно тронул авто, направляясь к месту службы.
Продолжение следует -