Зеркальная гладь озера, залитая солнечным светом, поблескивает, скрываясь за темными ветвями остролиста. Робкие соловьиные голоса отдаются каждой чарующей ноткой в сердце, а едва заметные волны бьются о глиняный берег. Вот запели лягушки, вторя невидимым птицам и радуясь редкому солнцу. Даже воздух в этом месте волшебный, таинственный…
Позади зашумели ветки, заставив Виталю резко обернуться. Из куста показалось перекошенное недовольством бледное лицо какого-то незнакомого темноволосого мальчика. Он медленно вылез, отряхиваясь, и повернулся к Витале, оборвав своим приходом мелодичную лягушачью песню.
«Ты живешь? — тихо спросил тот у гостя, но наткнулся на напряженный непонимающий взгляд. - Нет, а жаль… » Значит, он не слышит сердца и дыхания природы, он не чувствует едва колышущего камыши ветра, он не видит водяной ряби и жизни под ногами. Для этого странного мальчика глиняный берег такой же мертвый, как и само озеро…
Виталя печально улыбнулся, сочувственно заглянул в карие глаза незнакомца и отвернулся, чтобы вновь погрузиться в это загадочное место. Он не увидел, как мальчик, покрутив у виска, обернулся и снова полез в кусты. Ветви остролиста зашумели, смыкаясь за спиной незнакомца, и в чистое голубое небо вновь устремились звонкие голоса лягушек…