И все же весна наступила! Как-то уж очень долго длился четырнадцатый год - поездки на море не было, отпуск, хоть и хороший, был необычным, Георгий подустал, а весеннее солнце призывало к действиям. В Тереме тоже все оживало, во дворе уже играли в футбол, и одежда у резидентов была легкой, почки на деревьях налились, появились листики, повсюду зазеленела трава; в Большом зале казалось, что солнце светит в каждое окно, и на занятиях Георгий просил зашторивать окна.
И Элина, и Павел, и Валя, и Марина, и Василий, и Виктор-сталевар, да и многие выше перечисленные персонажи оставались на месте, шла магическая деятельность по возвращению ребят к семьям, к работе, учебе и здоровому, по возможности, образу жизни.
Владик, у которого серьезная мама, из волшебной больницы выписался и в ноябре прошлого года вышел на работу. Говорят, что он, несмотря на эпизодическое обращение к алкоголю, как-то держится, к тому же у него появилась девушка, и они сохраняют свои отношения.
У Стаса родился второй ребенок, второй сын, он жил по-прежнему трезво и работал в том же театре, а в балетных партиях росло его мастерство. Ребята частенько сообщали Максиму и Георгию новости о жизни и делах выпускников…
Тарас успешно прошел свой четырехмесячный курс и приступил к работе в медицине, иногда Георгий встречал его в областной больнице и они приветливо, с взаимным уважением здоровались.
На занятиях с группой психологов, которые особого труда не составили, - знаний и опыта хватало, - Георгий рассказал о том, что в коррекционной работе, имея дело с людьми, долгое время употреблявшими наркотики, применяются различные подходы и методы:
- Работа может быть фокусирована то на участнике, то на теме, а то и на самом ведущем, - например, когда я знакомлю группу со своим чувственным опытом, полученном мною в аналогичной ситуации. Посему, уважаемые коллеги, такое эклектическое воздействие возможно только при близком знакомстве и владении каждым из применяемых методов. - Обходя методические фразы, ему все равно приходилось использовать термины и описательный стиль.
Пациент может так повернуть свое выступление, что ведущему непосредственно в ходе занятия придется прибегнуть к сближению с ним. Для такого личного проникновения порой и самого себя приходится помучить.
Еще очень важно, чтобы ребята живьем увидели свою жизнь и рассказали о ней, а не перечисляли бесчувственно все, что с ними было, используя чужие словосочетания, чтобы о своих судьбах говорили человеческим языком и, услышав себя, действовали осознанно.
Он приводил множество примеров и нередко анализировал происходящее «здесь и сейчас», действия участников и свои решения.
- Группа - это живой организм. Она реагирует, дышит, чувствует, погружается в раздумья и видоизменяется в беспрерывном процессе. Основой такого единения является резонанс мыслей и устремлений, порой неосознаваемых, которыми наделены люди, - сказал он и завершил встречу.
Елена Александровна поблагодарила Георгия, сказав, что в одном учебнике такого не прочтешь, а все не перечитаешь. Потом они - все участники занятий - пили кто чай, кто кофе, и угощались сладостями. В Терем он вернулся довольным, голодным от счастья и сразу приступил к обильному второму завтраку.
Изредка он поддерживал контакты с бывшими пациентами, понимая сложность их ситуаций и то, что сами они звонить постесняются, деликатность не позволит. Регина вот уже месяц жила у мамы и работала в транспортной организации, ей приходилось много общаться с клиентами лично и по телефону. Георгий звонил ей пару раз, беседовал очень подробно и, помня ее особенности, делал акценты на сложных ситуациях; сама же она учителя не беспокоила и старалась, как могла. Характер ее не подвел.
Максим Никитич обращался к нему по телефону или приглашал в кабинет по мере возникновения вопросов:
- Как там ваш новый помощник, Андрей? Он ведь здесь уже год, надежды есть, он работать будет? – спросил директор.
- Да, надежды подает…
- Пришлите его ко мне, вы хотите именно его сделать инструктором или есть еще кто-то?
- Да, мы с ним каждый день занимаемся, разбираем ситуации и групповые занятия. Он проводит все три вида встреч по Двенадцатишаговой программе. Есть и еще один - Виктор Елинский, сталевар, очень способный, и набирает темпы, творческий, и во многих вопросах прошел нелегкий маршрут, к тому же он социализирован, заводской стаж около четырех лет…
- Я понял; вы Андрея пришлите. Пусть приходит, я с ним поговорю о том, как ему предстоит работать, о серьезности его намерений, и о том, как его семья будет реагировать на скромность его зарплаты.
Завтра у меня встреча с учредителем, она приедет сама - да, это женщина. Буду отчитываться по работе за первый квартал, ведь март заканчивается, - как-то уже по-другому сказал он.
- Желаю вам удачи, а Андрея сейчас пришлю.
- Хорошо.
Дела действительно шли неплохо, не зря многие граждане называли клинику Волшебной. Признание такое требовало качества и вложений в работу ума и души. Высокому званию нужно было соответствовать, это Георгий понимал хорошо. Он был уже не юношей, и, несмотря на всегдашнюю бодрость и приветливость, переживал по поводу любых недовольств пациентов и их родителей; погруженность в нюансы применяемых сотрудниками методов его не покидала.
В январе он как-то отпросился у директора на пару дней - приболел и решил дать себе передохнуть и отоспаться. Придя после отгулов на работу, встретился с ним во дворе и доложил о прибытии. Максим Никитич, поздоровавшись, сказал: “За все наши годы работы вместе я не припомнил ни одного случая, что бы вы, отпрашиваясь, ссылались именно на здоровье…”
Все волшебное в его работе опиралось на веру в доброту самой природы человека, умелое применение современных ее форм и техник - для вовлечения людей в предметность беседы, принадлежность каждого обсуждения к конкретному человеку, к его “Я”, а также искреннее погружение себя в переживания собеседника, в опыт его страданий и радостей.
Максим Никитич был гарантом единства своих сотрудников с живущими здесь людьми, где доброжелательный настрой коллектива поддерживал нужную атмосферу вокруг реабилитантов. Зло никого не радовало, оно всегда костью в горле стояло у людей; именно добрый день и добрый вечер, и утро, и ночь и все это вместе отражались на состоянии дел чудесной больницы...
Первого апреля утром позвонил директор.
- Зайдите ко мне.
- Иду…
- Вчера я встречался с одним из учредителей, и она сказала, что занятых коек у нас пока двадцать, а нужно заполнять до двадцати пяти. По детскому филиалу картина тоже не очень, но там они - спонсоры, а здесь у нас - их частный бизнес. Угроз не было, но сказано было именно так. Зато они повышают нам процент от прибыли - получать будем побольше.
- Стиль у наших молодых наставников, инструкторов и, по их примеру, помощников жестковат. Замечаний стало больше, чем объяснений и обсуждений, а в детском филиале это особенно важно, детей ведь не напугаешь - многих били ремнем с ранних лет и кричали на них, и дома закрывали, и на улицу выгоняли, а теперь они здесь. Думаю, что подход прямо или косвенно влияет на показатели.
Георгий не ценил в стратегиях одноходовки, понимая, что в сознании откладываются лишь переживания. Большое значение имеет забота - плод уважения и любви, все иное пахнет самообманом: вот я носом натыкал, нагнал жути и все решил. Такой вариант сиюминутен, если бы это работало, то и употреблять наркотики все бы бросали после первой взбучки.
- Спасибо, я завтра еду к подросткам, и там с воспитателями подумаем и хорошенько разберемся. Что там наши выпускники, дома прижились: Андрей Лебеда и та Ира, помните, с пищевой зависимостью?
- Лебеда работает, я ему звонил, он ответил уверенно, что все хорошо. Ире тоже звонил, точнее ее папе, «она где-то в кафе, вроде работает» - так он ответил. – С ней вопроса они не решат, нужны специальные условия, и, как я понял, проблему предки отпустили.
- Вот я завтра приеду от детей и давайте поговорим как раньше, помните: взвесим все, что сможем и обязательно со знаниями нашими сверим, а то действительно заняты больше следствием. Причины посмотрим - тут нам и опыт пригодится, и знания. До завтра.
На следующий день в 15:00 они встретились, директор объявил дежурным, что до пяти никого не принимает, а после - пожалуйста:
- Как вы считаете, с чего начнем?
- По программе именно личностный подход мы здесь считаем основой всему - то есть, именно эти изменения, полученные в процессе реабилитации, обеспечат устойчивую ремиссию - жизнь без наркотиков в семье и возвращение к работе. Поэтому наряду с соблюдением правил очень важной является работа с личностью.
- Работа с личностью - а на что опираться в этой самой "работе"? Что нужно учесть, какие критерии, сущность какую? Что здесь предполагается, путь какой?
- Исследовательский - посмотреть, как выглядят все перечисленные показатели у самого себя, так будет проще увидеть другого человека, и принять его таким как есть, без агрессии и предвзятости - получить возможность взаимодействовать с ним компетентно...
- Мы ведь этим и занимаемся, работа ведется именно с личностью, с каждым применяется подход персональный, и бесед немало в разных формах: индивидуальных и групповых, особенно - в коррекции, личностной и поведенческой? – уточнил Максим Никитич.
- Необходимо предметно рассматривать и личность, и характер, и даже темперамент, такие категории как честь, достоинство, эгоизм, эмоциональность, воля, зрелость и инфантильность, мир ценностей и круг интересов, и в итоге получать обоснованные данные, а не интуитивные впечатления, хотя это тоже очень важно.
- Что вы считаете наиболее важным, с учетом специфики наших пациентов, я понимаю, что все важно?
- Наверное, честь: нередко, честь гражданская у них подавляется честью клановой, антисоциальной: “развести лоха”, то есть, обобрать доверчивого человека, для иного предмет хвастовства. Способы обеспечения наркотиками - обман, отъём, воровство, часто использование людей в своих аморальных и корыстных интересах - для них допустимы.
Противоречие таких признаков христианским, человеческим нормам оставляет мало радужных надежд для их будущего.
- А достоинство - оно в чем, где вы его определяете, в каком разделе?
- Достоинство - это ценности. Их перечень - какие из них главные: жизнь, семья, дети, здоровье, знания, репутация в обществе и так далее. Будет ли наш выпускник ко всему этому стремиться и будет ли удовлетворен собою и своей жизнью? Что будет с комфортом его души?
- Да, это точно про личность, а что еще? – Максим никогда не прерывал Георгия, выслушивал, не подавляя даже взглядом. Лишь обозначал ключевые моменты. Обсуждение продолжилось:
- Еще характер, в котором на первом месте баланс между альтруизмом и эгоизмом, в определенном смысле – между добром и злом. Эгоцентрист, рвущийся к власти, будет рыть землю - нужно смотреть, чтобы кого-нибудь не зарыл: или самого себя, или нас с вами.
Во все он влезет, независимо от того, насколько в этом просвещен и его ли это дело вообще. Равных себе по статусу - кого не сможет превзойти или подчинить - постарается унизить или просто изжить хитростью, или даже будет настойчиво просить и требовать у руководства их убрать, не брезгуя клеветой и манипуляциями. Такие образы узнаваемы и очень важно их различать.
- Да… А что если предложить ребятам проделать такое на группе - так и спросить: «Кто хочет рассмотреть свою персону по этим критериям, применить личностный подход к самому себе, то есть, рассказать о себе, опираясь на личностные признаки?»
- Мы с вами, наверное, сможем ответить, но перед кем, перед какой аудиторией? А ребята? И нужно ли это?! А вот профессионалу, чтобы не работать вслепую, определяться с этим необходимо… Определяться грамотно, внимательно, да еще и с коллегами обсуждать, - сказал Георгий и с удовлетворением посмотрел на Максима Никитича.
- Спасибо вам большое, вы, как всегда, в форме, и язык у вас понятный, человеческий…
- Вам спасибо, я очень доволен тем, что все это высказал. - Они пожали друг другу руки и разошлись.
Двадцать первого апреля, придя в Круглую комнату, он с радостью обнаружил вернувшуюся из учебного отпуска Валентину; приветливо и персонально поздоровался и, почувствовав партнера, стал искать актуальную для сего дня тему.
Два человека из этой группы, которая насчитывала уже пятнадцать участников, в прошедшие выходные дома, вне Терема, употребляли наркотики и это скрыли: Тома, поступившая месяц назад, и Алексей, пробывший здесь четыре месяца.
Молодой человек в утренней беседе с Георгием согласился с тем, что мотивации серьезной при поступлении у него не было, просто, мол, дома достали. Договорной срок он здесь побыл, а намерения остаться больше не имеет и, если что, попробует поступить сюда повторно, и в завершение спросил: «Я буду уходить - как это оформляется?»
Тома осталась в клинике и сидела в кругу. Можно было заняться обсуждением ее срыва, но хотелось провести занятие интересно, с погружением каждого участника в переживания. Определить, есть ли в его жизни трагедия? Понять, где каждый найдет смысл противостоять своей наркомании, алкоголю и всему, что влекло желанным дурманом, откуда он будет черпать энергию для борьбы за жизнь.
Так Георгий эту тему и подал. Первым в воцарившейся тишине поднял руку Виктор-сталевар и говорил как-то горестно, притом очень внятно. Вторым был Дмитрий - совсем новый реабилитант, с которым ведущий уже беседовал - его слова были категоричны, и от горя своего ему приходилось ладонью прикрывать слезы.
По его словам Георгий почувствовал, что вопросов на этом занятии ему задавать не придется, что ребята будут говорить сами и что атмосфера встречи удалась.
Выступили с паузами еще четверо или пятеро, и, когда контекст сложился, он предложил сказать, что смогут, всем поступившим недавно, не более двух месяцев назад, а затем - и каждому участнику. Валя сидела рядом с учителем и все это только наблюдала, слова она не брала, ведущий к ней не обращался и даже ни разу не глянул в ее сторону.
Когда высказались все, Георгий, тщательно сохраняя атмосферу вовлеченности, предложил каждому сказать о своих мыслях во время занятия и о том, что чувствует сейчас. Этот круг высказываний был убедителен серьезностью ответов и задумчивостью каждого участника.
- Группа закончена! - объявил ведущий. Когда все вышли, и в круглом зале осталась только Валентина, Георгий повернулся к ней и спросил:
- А ты, Валя, что чувствовала?
- Я сейчас впервые за все эти времена, еще с того самого первого приема наркотиков, почувствовала трагедию.
- А я вот только сейчас, глядя на твое лицо, зажмурил глаза, чтобы не слезились. А до этого я работал и за всю встречу не задал никому ни одного персонального вопроса. Устал, сложное это дело - людям не мешать…
Спустившись на первый этаж, ближе к столовой, Георгий Александрович обнаружил Элину, которая возвратилась из отпуска:
- Мне нужно с вами поговорить, у нас будет время? - спросила девушка, встретив учителя в коридоре.
- Идем сразу, а то потом его не будет точно; проходи, присаживайся.
- Я в пятницу уезжаю, за мной приедут родители, вот…
- А с кавалером своим ты виделась?
- Нет, он обещал Максиму Никитичу, что до моей выписки мы встречаться не будем, и обещание свое выполняет. А я буду на работу выходить, хватит прохлаждаться, без работы я не смогу.
- Ну, а с ним как вы решили?
- Может, и будем жить вместе, он работает, и я буду работать.
- Вот скажи мне, пожалуйста, Элина, чем он тебе подошел, ты красивая, нашла бы себе более продвинутого, из обеспеченной семьи, перспективного?
- Он мне подходит, он такой же, как я - простой, красивый, сильный. Мне, Георгий Александрович, нужен он.
- За всю свою многолетнюю работу я очень редко, считанные разы пытался разорвать узы любви или влюбленности - не вышло ничего. Помню, как долго убеждал девушку, с которой проработал год, уже ставшую помощником инструктора, что вот с этим парнем отношения надо прекратить. После моего получасового монолога она спокойно сказала: «Хотя я вас уважаю, но я не слушаю и не слышала ни одного вашего слова».
Посему я говорить тебе ничего не стану. В общем, сегодня только среда, еще увидимся.
В пятницу за ней прибыли родители - мама и бабушка, зашли в кабинет к Георгию и задали свои вопросы. Он терпеливо и доброжелательно ответил:
- Элина уходит не отсюда, в большей степени она идет к кавалеру, от наших небольших требований и прямых утверждений бежит к неизвестности и надеждам. Знаете, мамы, любовь всегда права, даже идиотская. Сперва она все сметает на своем пути, а потом за такое вероломство приходится платить жизнью. Хотя вы все это знаете по себе.
Прощаясь с учителем, девушка заплакала, и ему стало грустно и очень досадно от того, что она, годившаяся Георгию во внучки, бездарно покидает Терем. Вот такое развитие получила история Элины.
В этот же день в Терем прибыл их выпускник, Володя Павлов, сообщивший накануне о своем долгожданном прилете на Родину. Два года назад он уехал жить к своему отцу, в Австралию; за это время Георгий несколько раз общался со своим пациентом по интернету, и оба они с интересом ждали этой желанной встречи.
Володю всегда с удовольствием встречали в отделении, он был взрослым - под сорок, с большим стажем наркотизации и сроком трезвости, в прошлом - мастер спорта, великолепно сочетавший спортивный стиль одежды с элегантностью и вкусом, после выписки он, уже работая часто заезжал в отделение, всегда с конфетами и хорошим чаем, который с удовольствием пил с ребятами. Они делились мнениями, сообщали, как идут дела у них и тех, с кем проходили здесь подготовку.
Уехать за границу было непросто, но ему удалось, и приехать в отпуск на родину тоже получилось! Встреча была желанной, они поехали в кафе и просидели там до позднего вечера; туда же подъехал еще один выпускник и они втроем сфотографировались на память.
Юбилей неудержимо близился, и Георгий все чаще думал о том, что скажет за столом - в коллективе, среди людей, которые знали его не один год. Что сможет сказать о себе, какие отметит достоинства и странности, и даже мысленно проговаривал свое выступление:
- Хорош я в работе: в индивидуальной, глубоко личной; и с группой; и еще я пишу, для дилетанта неплохо; в этом меня разубеждать нельзя - иначе получится, что я вообще ничего не смог, почти не жил.
Простить меня прошу за вмешательства с замечаниями и редкими, но смелыми комментариями. Недостатков в нашей работе много, я их вижу и мог бы порой промолчать, но натура – дура, судьба – индейка, а жизнь - копейка. Здесь, рядом с нами, меняются судьбы ребят, многое зависит от того, как мы их привечаем.
Здесь и моя судьба обретала свою форму и свое содержание. Я, безусловно, менялся под воздействием многих людей, но главным все же была все определяющая, установочная мысль - в любом случае хранить человечность. Хранить ее необходимо. За ее утрату плата самая высокая – жизни людей. А суд – Божий!
Спасибо, что принимали таким как есть. Спасибо.
Тут его размышления прервали, позвонила дежурная медсестра:
- Георгий Александрович, к вам пришли: с цветами и с тортиком, говорят, что поздравлять, трезвые, зовут их Наташа и Карен. Что с ними делать?
- Проводи, пожалуйста, ко мне, это мои родные, они лежали у нас в 1999 году. Они хорошие, они с датой ошиблись, пусть идут.
- Можно? - спросила девушка, робко приоткрыв дверь; из-за ее головы выглядывал вполне узнаваемый Карен.
- Какими судьбами?
- А вот такими. - сказал Карен, озорно и радостно сверкнув своими черными глазами.
- Входите, не стесняйтесь, вы ведь не чужие. Присаживайтесь, сейчас чай организуем. Торт можете поставить на стол, вы ведь его назад не понесете? – Вперед вышла Наташа:
- Георгий Александрович, можно я вас поцелую? Я об этой встрече давно мечтала, но одна бы не пошла, спасибо Карену, он, услышав об этом моем желании, сразу назвал сегодняшнее число и твердо сказал, что у вас, мол, сегодня день рождения и он эту дату не забыл.
Наташа, взрослая девушка, подошла к учителю и три раза его поцеловала:
– Знаете, я не так давно поняла, что означает ваша фраза: «Чтобы уйти от наркотиков, больные дети должны стать взрослее своих родителей».
- Я вас тоже поздравляю с днем рождения и желаю спасти еще многих, таких же, как мы, ребят; здоровья вам, а мудрости у вас хватает. Вы нас спасали тогда, а мы еще вредничали и хитрили. У Наташи уже трое детей, а у меня две дочери – красавицы. С Наташей видимся редко и вот к вам, Георгий Александрович, выбрались. Вы уж извините нас, что без звонка пришли, мы так - наудачу…
- Да, молодцы вы, историю вашу я как сейчас помню, давайте к столу, присаживайтесь. Наташенька, распорядись тортом, чай я уже заварил.
Через двадцать минут ребята ушли, оставив приятное ощущение о своей жизни, о том, как она, не то чтобы неожиданно, у них сложилась. Как много было высказано тогда о сомнительных перспективах юноши, о непредсказуемости Наташиной жизни, которой пятнадцать лет назад Карен мешал правильно лечиться!
Сколько тревоги было у родителей по поводу их отношений, сколько суда и пересуда! Сам Георгий очень хотел, чтобы они расстались, и видел в этом союзе угрозу их будущему, а жизнь все сама сложила так здорово, как никто и предположить не мог.
Все происшедшее заставило его задуматься о том, насколько серьезна их работа и насколько опасны и слепы пророчества: уж очень это напоминало игру человеческими судьбами - самонадеянное и опасное занятие глупцов.
Расчувствовавшийся, Георгий взгрустнул о чем-то, собрался и пошел наверх проводить занятие. Тема, которую он предложил, так и прозвучала: «О собственной жизни и о том, какой судьбе можно позавидовать.»
На следующий день состоялось еще одно хорошее событие - в Терем вернулись Василий и Марина, которые уже несколько месяцев жили вместе. Помогая родственникам в селе, на картофельном поле, он простыл и получил воспаление легких в тяжелой форме; лечился он в профильной больнице и лежал дома. Марина, конечно, была при нем, а по отделению очень избирательно распространялись слухи, будто они вдвоем “сорвались” и приходят в себя после наркотиков, уж очень, видимо, была у иных в этом потребность.
На очередном занятии Георгий наблюдал за ними: следы хвори были налицо, но агрессивности и суетливых проявлений не увидел. Он и не сомневался в том, что правда за ними, хотя бы потому, что главной его версией всегда была позитивная. Объективную картину показывало только время.
Часиков в шесть вечера учитель вышел во двор - картина была потрясающей. Он увидел полный парад зеленых красок: от нежно-салатового до густо-зеленого, от убранного газона и клумб с цветущими алыми и розовыми тюльпанами до полного - вкусного-белого с розовым цветения фруктовых деревьев.
Два яблоневых дерева красной ранетки раз в два года цветеньем густо-малиновой единой кроны, украшавшей двор волшебного Терема, восхищали Георгия необыкновенным, сочным колоритом. Все тут, в этих краях, на этой земле, в этом уголке жизнелюбия было уместно. В приподнятом настроении он поднялся к себе в кабинет и, вот уже в который раз, подумал о предстоящем завтра застолье с коллегами.
На другой день, в четверг, по пути на работу Георгий увидел Марину и Василия - пару, дружно устремленную от Терема; увидел из окна машины, в которой они с товарищем везли угощения для коллег, и загадочно улыбнулся.
По традиции сбор был назначен за большим столом на первом этаже. В задачу Георгия входило прикинуть ассортимент блюд, выбрать их в магазине, приобрести и доставить к столу, в чем ему очень квалифицированно помогли. Он не стал выходить за уровень принятых стандартов и обошелся обычным перечнем: торты, бутерброды, конфеты, соки, напитки и чай.
Сама эта юбилейная дата была для него очень важной: возраст свой собственный он уважал, ценил вклад в свою жизнь, в ее качество - своих близких: родителей, жен Людмилы и Светланы, сына Александра, всегда помогавшего Георгию своими успехами, дочери Машеньки - красивой, доброй и умной, и внуков - за то, что они хорошие, и достоинств у них не счесть.
Ценил людей, с которыми работал, с которыми вместе каждый день решал сложные и спорные вопросы, за то, что его уважали, а, может быть, терпели. Директора, который никогда не мешал творческому подходу и пониманием своим придавал Георгию уверенности и творческой смелости.
Празднование прошло самым лучшим образом - не раз юбиляр был назван мудрым, видным, необычным, талантливым и очень полезным:
- Вы повлияли на судьбы десятков, а, может, даже сотен молодых людей, задавали тон и стиль коллегам, и союз ваш с Максимом Никитичем всегда был и, надеемся, будет согласованным, проникающим и благотворным. – Вот такие слова прозвучали в одном из приветствий юбиляру.
К большому сожалению, директор был в отъезде, за столом не присутствовал, но высказал много приятных и уважительных слов Георгию по телефону.
Многие ребята разного возраста и давности лечения напомнили ему о своих успехах и уточняли, когда можно подъехать в волшебный Терем для личного поздравления. От счастья можно было скакать, смеяться и плакать, но до этого не доходило - отвечать поздравляющим нужно было радостно, серьезно, искренне и всякий раз прилагать к ответу какую-нибудь “историческую” подробность.
Прибывшая с поздравлением из детского филиала врач Ольга Леонидовна очень тепло, с улыбкой и даже волнением, подробно рассказала о первой встрече с Георгием и о том, как тогда чувствовала себя рядом с ним и как часто повторяла: “Я знаю!” Она долгое время участвовала в его занятиях, не раз присутствовала при индивидуальных сеансах и, перечислив все это, поблагодарила Георгия за школу.
Инструктор, работавший с ней в паре, Славик, прошедший три года назад реабилитацию рядом с Максимом Никитичем и Георгием, здорово помог ему в подготовке к мероприятию и за столом высказал добрые слова о многих совместных обсуждениях, беседах и даже решениях, сыгравших большую роль в его становлении.
Память у именинника была тренированной и цепкой, в тот день ее, казалось, хватало на все - истории людей были интересными, курьезными и драматичными как минимум. В любом из его ответов на пожелания требовалась душевность, деликатность и собственная благодарность за все, что говорили гости.
Судьбы участников этой школы переплетались и, влияя одна на другую в направленном, осмысленном потоке, взаимно обогащались и облагораживались. Здесь складывалось многое, что повлияло на профессию Георгия, на то, как утверждался он в собственных ценностях, на умение принимать как данность и материал все, что сперва вызывало в нем страх или казалось непостижимым.
Завершая застолье, он сказал именно так, как чувствовал:
- Я благодарен своей судьбе за то, что со мною происходило, за все прожитые годы, благодарен Богу и людям, которые были рядом и которые рядом сегодня. Всем им и вам спасибо и поклон мой до самой земли!..
После застолья Георгий пошел наверх, в Круглый зал, проводить занятие с группой, включавшей всех сегодняшних резидентов Терема. На этот раз он решил усадить себя в "Горячее кресло" и приветливо обратился к группе:
- Сегодня я прошу всех спросить, что вас интересует, задавать мне любые вопросы, на любые темы, словом - я в “кресле”. Прошу вас.
Первым спросил Виктор-сталевар, а через час он же завершил праздничное интервью. Практически каждый принял участие в опросе, иногда Георгию, несмотря на колоссальный опыт, приходилось задуматься, чтобы ответить не только спонтанно, но и искренне. Для этого, прежде чем произнести ответ, он не раз спрашивал у себя: «Я действительно именно так считаю?»
Спрашивали о работе и семье, об увлечениях и трудностях, об отношении к ним - зависимым людям; к творчеству и дисциплине, к своему здоровью и состоянию души - от чего зависит его настроение и как он справляется с грустью и тоской?
В конце занятия все очень долго аплодировали, а идея именинника с “креслом” для себя была признана удачной.
Встреча добавила юбиляру впечатлений. Он, не заходя в кабинет, спустился во двор и увидел, как из незнакомого ему авто выходит Нина - та самая, которая больше года приходила к нему на занятия зимой и в жару, в снег и в дождь, не пропустила ни одной назначенной встречи.
На руках она несла малышку четырех месяцев от роду. Обе дамы широко улыбались своему счастью и имениннику. Приезд ее, да еще и в таком составе, был неожиданным. Георгий, в который раз за сегодня, засиял и повел больших гостей в кабинет, где уже стояла корзина с цветами, подарки и пирожные. Выслушав поздравления, некоторые подробности из жизни малышки, и оределившись с тем, что чаепития не получается, он с благодарностью сказал молодой маме:
- С самой первой нашей встречи ты стремилась вернуть свою любовь к жизни, укрепить веру в себя и Господа Бога. Все тебе удалось, и для меня это прекрасный подарок, лучше не бывает. Как здорово, что вы приехали!
В день своего юбилея я желаю вам обеим и вашему папе, вашей молодой семье счастливой судьбы!
Пожалуйста, позаботьтесь о ней, сложите ее надежно, бережно, красиво, с радостью и любовью!
Дамы надежно расположились в машине и поехали домой, к своей обители, к мужу и папе, а Георгий Александрович с полным удовлетворением проводил их взглядом.
21 июня 2015