Дни летели, приближался новогодний праздник, который многие ребята отмечали в этих стенах. Они заранее составляли меню, программу выступлений и мероприятий и все это согласовывали лично с директором.
- Я послезавтра уезжаю, принесите мне, пожалуйста, вопросы по новогодней группе, - попросил директор Георгия. – Мы ведь с вами в прошлом году ее не провели, что-то нам помешало, так вот я хочу заранее позаботиться, пусть они у меня полежат, я напишу ответы на некоторые из них и завтра вам вручу.
- Хорошо, я понял…
На другой день Максим Никитич прочел Георгию свою записку. В наилучшем свете были упомянуты Василий, Марина и дружившая с ней Аня – реабилитанка, поступившая в октябре, взрослая – старше тридцати, с жизненным опытом, высшим образованием, уже помогавшая в отделении инструкторам в вопросах быта и порядка. В номинации “Человек года” Максим назвал своего отца!..
- Спасибо, я все объявлю и передам ваше личное поздравление.
- Желаю вам всего доброго, Георгий Александрович; я вам еще позвоню и поздравлю. До встречи в Новом году…
Завершающее, торжественное занятие выпало на 28 декабря. Все питомцы, они же - реабилитанты или, по новому образцу, резиденты волшебного дома собрались в магический круг в ожидании представления. Особого антуража не было, вся сказочность должна была рождаться здесь в воображении каждого, а настроение пробудиться из собственных воспоминаний. Лист с прописанными на нем вопросами участники передавали по кругу; первым их прочел Георгий:
-Твоя любимая ёлочная игрушка? Самая памятная встреча нового года? Самое памятное событие в этом году? Встреча с каким человеком стала для тебя значимой и полезной? Твой самый счастливый в этом году день? Твой “Человек года” – кто именно для тебя стал таковым? Твои пожелания всем людям земли, кому-либо персонально и всем присутствующим.
Листочек перемещался по кругу, и своими ответами ребята сооружали новогоднюю сказку: воспоминание о елочной игрушке привело всех к елке, многие с особым чувством рассказывали о памятной новогодней ночи, перед ними всплывали из прошлого имена и лица и слышались поздравления. О значимой встрече пришлось подумать и выбрать, какая же и с кем; о счастливом дне - пришлось обращаться к памяти сердца…
Все ответы звучали вслух, здесь в эти минуты оживлялось благодарное признание людей и времени - прекрасных мгновений и знакомых имен.
«Человеком года» многие называли свою маму; людям земли желали мира, самого главного в эту пору, и особенно желанного для всех присутствующих - счастья и трезвости (не будем забывать, что привело сюда каждого, какая беда). А в персональном поздравлении нередко звучали имена Максима и Георгия, Димы, Валентины и других - словом, своих наставников; и здесь же вновь - мам и, реже, жен. Георгий прочел оставленное директором послание, все поаплодировали, и сделал небольшую паузу:
- Поздравляю всех с наступающим 2015 годом!!! Новогодняя группа закончена, - сказал ведущий и посмотрел на всех с легкой улыбкой, открытым, полным светлых надежд задумчивым взглядом.
Четвертого января Георгий Александрович вышел на работу, и, как обычно, в полдень собрал всех присутствующих в Круглой комнате. Расположенная по периметру на стеклах и стенах новогодняя символика была сдержанной, но, в сочетании с убранством всего Терема, праздничное настроение передавала; внизу, в столовой, стояла главная ёлка, прекрасно убранная многоцветьем игрушек и гирлянд. Во дворе была еще одна небольшая ёлочка, украшенная лишь золотым и серебряным дождем.
- Предлагаю тему на обсуждение: «Как я встретил Новый год?» Пожалуйста, кто первый в этом году?
Я! - закричала Элина. – Встречала здесь, готовиться мы начали с тридцатого числа, закупали продукты, я тоже ездила по супермаркетам и выбирала, что повкуснее; а вот готовили накануне, нам разрешили на общей кухне, и я резала все для салатов…
- Кто продолжит?
- Стол был готов к десяти вечера, были случаи хищения руками со стола, но мы их пресекли, - сказал Андрей Лебеда, один из волонтеров (но о нем позже), - нас было двадцать человек, считая Катю, сестру милосердия.
- Я очень волновалась, - продолжила Инна Курай, – у нас было представление, и я была Снегурочкой, и мне еле успели привезти шапочку и костюм с голубыми рукавами, отороченными белым мехом, очень даже симпатичный.
- А мне доверили роль Деда Мороза, - гордо сказал Женя Великий. Он и правда был самым высоким из всех ребят, спортсмен, мастер спорта по волейболу, поступивший еще в июне. – Говорят, что я принес хорошие подарки.
- Это был лучший Новый год в моей жизни, – сказал Виктор, сталевар, который продолжил свое лечение с марта месяца 2014 года. – Было весело, дружно и вкусно, я отбивал мясо скалкой для теста, молотка не нашлось.
- Ты, Витя, ведь литейщик, а не прокатчик. Еды хватило? – пошутил Георгий.
- Я - сталевар, а доедали мы еще вчера, ну, на сегодня, извините, уже ничего не осталось, - сказал он с доброй иронией и улыбкой.
Потом еще долго рассказывали о своей новогодней ночи ребята, которые проводили ее вне отделения - дома с семьей или в гостях.
- Мы традиционно встречали Новые времена дома с женой! - завершая занятие, немногословно сказал о себе Георгий.
- С наступившим рабочим счастливым волшебным Новым годом! Трезвости всем и удачи, которая всегда кстати! Группа закончена!
Праздники завершились, и дни полетели с обновившейся календарной энергией.
Наступило время выписываться Инне, история поступления которой в клинику была непростой и выглядела так: в начале октября ее привели родители и обратились к директору с просьбой принять на реабилитацию дочь.
- Возьмите ее, пожалуйста, она стала часто выпивать, нас не слушает, связалась с очень взрослым мужчиной-наркоманом и уже наркотики попробовала, прожила два месяца у него, а там друзья его, уголовники, чуть Инну не изнасиловали и только это вернуло ее в дом.
- А с чего все началось? - спросил Максим Никитич. – Что этому предшествовало, почему она из дому ушла, она с детства такая, склонная к бродяжничеству?
- С детства Инна была образцовой, училась на пятерки, вела себя примерно, поступила в институт, у нее высшее образование, специалист по маркетингу; на работе тоже была на хорошем счету и вдруг заболела…Мы отвезли ее в хорошую больницу, но диагноз оказался страшным - воспаление головного мозга; лечилась она долго и не совсем успешно, работать она уже не смогла. И тут вдруг подвернулся на вид безобидный молодой человек, и она стала и пить, и курить, и все такое, о чем я уже рассказывала.
Нам очень тяжело с ней, папе уже семьдесят. В обычную наркологию мы ее не хотим отдавать, боимся, а в вашей “волшебной”, говорят, все возможно, вы, говорят, спасаете даже безнадежных наркоманов!
В это время Георгий Александрович, пришедший к директору почти одновременно с ними, уже понял, в чем суть вопроса и, проявив желание подключиться к разговору, вопросительно глянув на хозяина кабинета.
- Видимо, вы просите о коррекции ее поведения? – спросил он.
- Да, именно об этом.
Георгий умолк, а разговор продолжил Максим: - Вообще мы не должны ее брать, она больная не нашего профиля, но в первую очередь ее нужно оторвать от алкоголя и наркотиков…. что вы скажете, Георгий Александрович?
- Ты, Инна, сама как считаешь - сможешь прожить четыре месяца здесь? У нас тебя точно не будут пичкать таблетками и делать уколы тоже не станут. Ты что-то принимаешь постоянно, по основному заболеванию?
- Да, должна принимать, но, как начала употреблять алкоголь, прекратила, пока не принимаю. Четыре месяца для меня много, я не выдержу, раньше бы смогла, ведь я отделом заведовала, меня в коллективе ценили и уважали, я ни с кем не ссорилась, а теперь мне трудно…
А когда ты выпиваешь, тебе легче? – спросил Георгий с участием и без всякой иронии.
- Да, легче, но тогда мне надо все время пить или таблетки есть кодеинсодержащие. - Этот ответ был разумным, впечатляющим, и ему показалось, что больная девушка, с которой случилось горе, названный срок выдержит; ребятам рядом с ней будет непросто, но брать ее можно. Он глянул на партнера и, увидев поддержку в его добром взгляде на всю непростую картину, спросил:
- К нам пойдешь, если мы такое решение примем, что бы мы зря голову не ломали?
- Пойду, может что-то получится, и я поправлюсь, - с надеждой и с появившимися слезами негромко сказала она.
- Нам нужно посовещаться, оставьте вашу выписку и, пожалуйста, подождите в коридоре, я вас приглашу, - сказал директор, и, как только семья вышла, обратился к Георгию: – Что будем делать? Неохота мне их отсылать, люди пожилые, и она из дому может сбежать.
- Рискнуть хочется - за названный срок она восстановится до уровня, предопределенного ее болезнью. Налицо сочетание двух бед, друг друга усугубляющих, наша задача исключить одну из них – употребление… И еще, думаю, что ей здесь понравится, и срок пребывания будет зависеть только от того, сколько мы ее выдержим. В общем, я - за, а если она пробудет два-три месяца, коллегам- неврологам будет проще с ней определиться.
- Хорошо, позовите их, пожалуйста. – Родители вернулись, и директор, объявив согласие, завершил встречу:
- Посоветуйтесь с ее докторами - можно ли ей к нам, и звоните завтра часиков в одиннадцать.
В итоге Инна поступила, и волшебники обещали сделать все возможное для того, чтобы она пробыла здесь четыре месяца. На сегодня обещания перед семьей были выполнены, но родители просили продолжить пребывание, а ребята и персонал не могли дождаться ее выписки.
Инна была далеко не снегурочкой, она представляла из себя гремучую смесь вседозволенности, которую ей давал статус больной с расстройством нервной системы, босотских замашек, талантов в рукоделии, артистизма и хитрости, лживости, сексуального коварства, а в конфликтах - еще и необузданной наглости. По всему поэтому Георгий Александрович безапелляционно и очень убедительно объявил:
- Инну мы выписываем, теперь у ваших докторов есть прекрасная возможность принимать свои решения, за четыре месяца случаев употребления алкоголя и прочих веществ у нее не было, состояние явно улучшилось, все остальное указано в выписке из истории болезни сегодняшним числом.
- Мы вам очень благодарны и все понимаем. Вам лично, Георгий Александрович, поклон, вы ее перевоспитали, спасибо!
- Пожалуйста, пройдите к директору, он вас ждет. До свидания!
Пора пить чай и закусить его пряниками…
Следом за выпиской Инны в середине февраля прибыли молодой человек с мамой. Пара была знакомой, они встречались года четыре назад, в старом корпусе, тогда еще в реабилитационном отделении наркологической больницы.
Лечение тогда привело к неплохому результату, он продержался около трех лет: поступил на учебу в компьютерную академию и жил с девушкой семьей, во всем был относительно успешен и даже активно участвовал в работе групп самопомощи… И вот теперь звонок Максим Никитича:
- У меня здесь Визман Паша, вы его помните, они с мамой. Я на себя его брать не намерен, но, если вы им займетесь, то возражать не буду. Дело в том… Хотя они вам сами все объяснят, примете решение - сообщите.
- Я их помню. Жду…
- Здравствуйте, Георгий Александрович, - сказала приветливо с грустинкой мама, поздоровался Паша, поздоровался доктор. – Мы к вам. Директор нас возьмет, если вы возьметесь за Пашу.
- Расскажите мне, пожалуйста, все, что произошло за этот период, за время, которое мы не виделись. Пожалуйста, я вас слушаю.
Такой стиль опроса был избран исключительно из-за того, как Георгий воспринимал маму. Многое в ней располагало к беседе: деликатность в обращении, адекватность ситуации, уважение к себе и к сыну, который мучил себя и семью соответствующим для человека в наркотическом психозе поведением - со всем его безумием и грязью.
Правильно говорят, что грязное к чистым людям не прилипает…
Она рассказывала подробно, и Георгий услышал кое-что новое, даже положительное, о том, как Павлик – она всегда называла сына именно так – заботливо жил с девушкой, как аккуратно вел себя дома, за все время ни разу не допускал грубостей и самостоятельно сдавал все зачеты и экзамены. Потом случился срыв, началось с таблеток и спиртного, так он с переменным успехом мучился около года, потом - уколы и порошок, потом - психоз, психбольница и наблюдательная палата.
- Лечение у них мы прошли, он чувствует себя неплохо, страхов и галлюцинаций уже нет, сон с помощью снотворных. Все препараты по психике ему назначены и у нас имеются, а сам он вот, перед вами…
- Я чувствую себя правда не плохо и здесь мне, конечно, будет легче прийти в себя, уж очень хочется отказаться от таблеток… Я способен выполнять все по программе и «трудпроцессы» тоже.
- Вредничать не будешь, домой рваться, самовольные прогулки себе устраивать? Ворота у нас новые, крепкие… Начнешь канючить - звоню маме и пусть забирает, при всем огромном уважении.
- Не буду, мне идти некуда, назад в психушку я не хочу, там и без меня придурков хватает, - произнес Павел на полном серьезе, который только мог у него быть.
- Не буду вас мучить, все равно всё покажет время, ступайте к директору, а пока вы идете - я ему перезвоню. До встречи… - и он вздохнул с каким-то двойственным чувством ответственности перед Максимом Никитичем и заботы об этой вечной паре - мать и ее сын.
- Я закончил с ними, и они там где-то возле ваших дверей. Я за то, чтобы их взять, маму я предупредил, она готова к любому повороту событий.
- Значит, берем.
- Тогда у меня все.
Первый месяц для Паши прошел очень тяжело, однажды он порывался к своему психиатру на прием и даже договорился с мамой, но тут прибыл на работу Георгий и очень быстро его переубедил: мама, мол, сама посетит врача, и там они все решат. Больше до сего времени с ним хлопот не было, была просто каждодневная работа в группах и отдельные непродолжительные беседы.
Была у Георгия и другая деятельность: вот уже который год его приглашали проводить занятия на семинарах психологов по работе, связанной с зависимым поведением, проходивших на базе областной больницы. Происходило это нечасто, один раз в два-три месяца, и вот, в середине марта, напомнила о себе организатор семинаров, Елена Александровна:
- Мы вас приглашаем и просим рассказать что-нибудь из вашего опыта работы в групповой психотерапии. Вас все наши давнишние участники будут рады видеть, да и новые тоже спрашивали.
- Я уже забыл, конечно, не вас лично, а просто о ваших прекрасных встречах. Что ж, я обязательно прибуду и постараюсь рассказать, что смогу. Место и время не изменилось?.. Восемнадцатого марта я буду.
По привычке, перед выступлением в аудитории - обязательно заглянуть в специальную литературу, он достал книгу, посмотрел оглавление и стал перелистывать страницы.
В дверь постучали, и книгу пришлось отложить, благо, для подготовки еще было время:
- Войдите! - Заглянула и вошла Валентина. Она рассказала о проведенных занятиях, о сложностях, которых становилось все больше. Хотя работала она качественно, интересно и по-женски пластично, трудностей хватало.
- Я по поводу ролевых игр - хочу их продолжать. И еще кавалер Элины, который куда-то уезжал, объявился, он ей уже звонил, сказал, что любит и обязательно приедет, но не скоро, и чтобы она никого, кроме нас с вами и Максима Никитича не слушала, а дожидалась лично его. В остальном с ней проблем нет, на занятиях активная, правила выполняет, новый концерт они готовят к Восьмому марта, она там имеет успех.
- Я ее не обижаю, но призываю к серьезности, а глазки у нее так и сверкают. Родители заходили, спрашивали, как дела, я рекомендовал им поддержать ребенка и дать ей возможность побыть здесь до июня – они не против. Ты, Валя, за ней приглядывай и держи меня в курсе…
В тот же день Георгий доложил обо всем директору.
- Я этого кавалера в клинику не возьму и распоряжусь, чтобы сюда его не впускали, а она пусть лечится, и чем дольше, тем лучше. Может, и отвяжется от жениха, хотя не факт… А что там с Региной, по-моему, я уже у вас спрашивал, и мы тогда отложили этот вопрос до лучших времен? Она перспективная, может быть полезной в будущем?
- Она уже полезна. Валя теперь много учится, а вспомогательные занятия проводит именно Регина, она исполнительная, внемлет, когда ей объясняю, рекомендованную литературу все это время читала, в основном ночевала в Тереме, часто дежурила, и я ей очень благодарен, и вам, за то, что с выпиской ее не торопили.
- Я и сейчас вас не тороплю, пусть помогает, пока может. Правда, мои ребята ее невзлюбили, не буду уточнять, кто и за что, и оформить на работу я ее не могу - так что ей самой здесь быть невыгодно. А результат у нее хороший, за все эти полтора года, с учетом того, что она ездила к бабушкам и к маме, ни одного срыва.
- Кто ее невзлюбил - я знаю, об этом все знают, а за что - знать неинтересно, хотя примерно догадываюсь. А ездила она не зря и восстановила хорошие отношения с мамой, к ней и поедет, и там, в этом большом городе, работа ей найдется, она и раньше работала, а в наркотиках провела года четыре и тоже как-то на работу ходила. В общем, она до марта.
- Пусть Регина ко мне зайдет, когда ей будет удобно, я хочу сам с ней поговорить…