- Помню, зима была холодная, аж жуть. Я тогда-то ухи себе и отморозил. И вот бегу я от того цепного кабеля и чую: смерть моя близко! И вдруг три тени встают между мной и тем псом. Белые, как снег, коты , чьи глаза блестят, словно пламя. И как они за него взялись! Чесно слово, тот пес пожалел , что родился. Вместо рычания заверещал он, как щенок! А я сбежал. Потом местные рассказали, что это были коты- призраки.
Старый Ибрагим так увлекся воспоминаниями, что не заметил, как черная шерсть на загривке встала дыбом, а когти впились в забор. Котята восторженно притихли. Одноглазый черный кот наведывался на их улицу не часто , но уж когда забегал, всегда рассказывал необыкновенню байку из времен молодости.
Вот и в этот раз мифическая история произвела впечатление. Коты, которые не боялись никого и восстанавливали справедливость - существуют! Ибрагим рассказывал уже третью историю о них. Теперь все разговоры целую неделю будут только о подвигах белых призраков.
Ибрагим, довольный произведенным эффектом, улыбнулся и загадочно подмигнул Еремке.
Немного погодя, он спрыгнул с забора и отправился охотиться на голубей, а рыжий с серым котята улеглись под кустом черемухи, обсуждая услышанное.
- Интересно, откуда взялись эти коты? - Еремка мечтательно зевнул, - Вот бы встретиться с ними. Конечно, в нашу деревню они не заглядывают, городские герои, а ведь тут тоже есть злые собаки, которые не дают кошкам прохода. Один бы раз того же Ваську поучили!
- Да выдумки это все, - скептически наморщился Кеша, - селедки несвежей старый Ибрагим хватанул где-то и померещилось. Небось , взлетел по забору и ,пока отдышался, кобель уже убежал. Вот и придумал черный кот байку. Ты сам подумай : у нас Васька и гоняет, и кусает нашего брата, недавно вон беременную Анфиску на забор загнал. Тетя Зина услышала лай и выскочила спасать кошку свою. Поленницу дров в него перекидала, два раза, вроде, даже попала. Вот и весь мститель - тетя Зина! А белых котов не наблюдалось и близко! А ты говоришь- призраки!
- А давай мы за этим Васькой последим! - воскликнул Еремка, - Ведь, если к кому белые коты и примчатся, так это к нему! Злодей, каких поискать!
Коты мечтательно улыбнулись и побежали по огородам на соседнюю улицу. Во всю цвел картофель , и то и дело в морду прилетел очередной шмель. Преодолев бесконечные огороды, разведчики добежали до старого забора и с величайшей осторожностью забрались на крышу летней кухни бабы Дуси.
Василия не было видно, но огромная с кривыми звеньями цепь вела в зеленую будку. Ерема подозрительно оглядел вражеский двор. Всюду были разбиты клумбочки с цветами, дорожки блестели подметенным кирпичом, и даже забор был раскрашен разноцветной краской. Место же возле собачьего жилища представляло собой прямо противоположное зрелище: наполовину зарытые в землю кости и какие-то тряпки. Даже коричневая краска на огромной будке во многих местах была поцарапана или изгрызена до досок.
- Жевал он вигвам свой ,что-ли?- озвучил общую мысль Кешка, с плохо скрываемым ужасом оглядывая с края крыши цветущий двор.
- Наверное, на свободу рвался, - задумчиво предположил Ерема, - сожрать кого-нибудь, чтобы день не прошел зря. Цепь-то такую не порвешь, а вот болт выгрызть можно. С его-то злостью. А что это- виг вам? А, Кеш?
- Ну это нора такая из палок и шкур убитых животных, я вчера по телевизору видел, там живут рас крашенные вожди враждебных племен. Страшные!
В этот момент на крыльце показалась баба Дуся с большой яркой сумкой.
- Вась! Вась! - затараторила она, словно подзывая овечку,- Я на автобус пошла, до станции скатаюсь, на базар. А ты за хозяина. Гляди, не порви - кого нелегкая принесет, а то с тебя , как с гуся вода, а мне волнуйся тута.
На бабкин монолог из темноты будки высунулась серая собачья морда. Солидно кивнув, мол, уговорила, старая, буду смирным сегодня, пес положил голову на лапы и тоскливо принялся разглядывать порхающих на цветах бабочек.
Поправив платок и окинув подозрительным взглядом собачью цепь, баба Дуся направилась к калитке. Плотно прикрыла ее за собой и закрыла на задвижку. Вскоре ее шаги по дороге стихли.
В этот момент во дворе начались перемены. Бодро выпрыгнув из будки, Васька неровными кругами проскакал свое кладбище костей. Зацепился цепью пару раз за проволоку и запутался еще больше. Потом ловко извернулся и , немного помогая себе лапой, от чего котам на секунду показалось, что он сам себе ставит оплеухи, вывернулся из ошейника.
Коты обомлели, высокая крыша вдруг стала неуютной и опасной. Ветер мог смениться в любой момент и ничто уже не помешало бы кобелю открыть охоту на горе-разведчиков.
Тем временем ставший уже нецепным кобель сделал круг почета по двору. Пометил пару углов, деловито обнюхал цветы, но рвать и ломать ничего не стал. Ворота были закрыты плотно , но, не сбавляя скорости, серый пес вдруг с разбега перепрыгнул калитку и скрылся в придорожных кустах.
- Мяэээ?- дар красноречиво явно отказал толстяку.
- Агааа! - глянул на друга такой же ошарашенный Еремка.
- Как это он из ошейника вывернулся-то? Схуднул по случаю или так задумано? - пришел в себя Кешка.
- Думаю, он это постоянно делает! - немного успокоился и опустил шерсть на хвосте рыжий лазутчик, - А баба Дуся думает, что он случайно, гляди, как цепь умотал! А к ее приезду вернется виноватым. У других напакостит и вернется. Злыдень!
- Так ты думаешь, его не будет долго?- с гаденькой усмешкой спросил Кеша , - А если хозяйка вернется и застанет тут погром, она туже будет ошейник затягивать?
Коты переглянулись , и Еремка с уважением взглянул на толстого друга.
- Толстый! Ты голова! Дай в лоб поцелую!
- Я не толстый, я просто по породе такой, -привычно улыбнулся Кешка и начал деловито оглядывать ближайшую клумбочку.
Работы оказалось непривычно много, выкопав пару кустов каких-то сильно запашисытых цветов, коты бодро переключились на подкоп тропинок и скидывание банок с забора. Забыв про осторожность и окончательно уверовав в собственное бессмертие, они даже умудрились сорвать сушившееся на веревке белье. Но в этот день судьба была на стороне хвостатых партизан, Василий на шум не примчался, наслаждаясь свободой, он в этот момент с удовольствием облаивал какого-то неосторожного дачника в конце проулка.
Очередная гениальная идея так же принадлежала проголодавшемуся Иннокентию.
- Еремыч! А пошли на веранде глянем сметаны?
Не сговариваясь, коты перелетели через перила высокой веранды и замерли в благоговении. Повсюду у бабы Дуси была идеальная чистота. Уютные льняные занавески закрывали от любопытных глаз небольшой стол. В буфете у стены блестела посуда, на краю стояла забытая банка с мукой. Даже небольшой холодильник был идеально белым, а вьюн, зеленой стеной закрывавший навес, и вовсе казался искусственным. Ни пылинки, ни соринки, даже мухи старались жужжать тут тише, проникаясь атмосферой музейной чистоты.
- Если бы ты был кобелем, куда бы тут залез?- спросил, почему-то шепотом, Еремей.
- На березу! - не задумываясь ответил Кеша, -Взял бы веревку, мыло и плакат "Да здравствует наш дом - помойка!" Это ж когда бабка спит, если целыми днями тут все вылизывает?
Еремка представил бабу Дусю на четвереньках, с авоськой через плечо, языком вылизывающую пол и хихикнул.
- Бабульки - они все такие! Говорят, когда-то давно у нее был большой белый кот. Огромный, как собака. И как он тут жил?
- А , может, и не было кота, а просто маленькая собачка?-добавил Кеша- Или , возможно, кот, но белым он не сразу стал, а только после пары тройки стирок?!
Развеселившись, друзья обнюхали холодильник и ощутили ароматы сметаны и сливок.
- Бонус! - воскликнул Кеша!- Подать сюда чашку самой вкусной сметаны для героев!
Еремка тоже, не удержавшись, потерся мохнатым боком о гудящую белую дверцу.
- И как мы открываемся?- мурлыкнул Кеша откуда-то из-за холодильника.
Следом раздалось царапание. Однако, хранилище сметаны и желанных молочных продуктов не поддавалось. Еремей нервно оглядел окрестности и упрямый холодильник и вдруг почувствовал себя вором. Времени до возвращения злющего кобеля оставалось все меньше. Каким-то седьмым кошачьем чутьем он ощутил вдруг, что Василий намерен скоро вернуться. Он еще раз оглядел холодильник и решил, что не помешает забраться повыше. Вспрыгнув на буфет, Еремей направился было к ручке холодильника, но тут нос его ощутил совершенно особый запах. В темном углу буфета притаилась коробочка с лекарствами, баба Дуся хранила тут корень солодки, таблетки от давления и головной боли и ВАЛЕРИАНКУ!
С другой стороны на столешницу буфета взлетел Кеша и тоже ощутил волшебный притягательный аромат. Носы забывших про все партизан почти одновременно столкнулись над небольшим коричневым пузырьком. Он тут же был извлечен когтями из коробки и выкачен на свет. Следующие минуты прошли в упоительном разгрызании пластмассового колпачка, облизывании щиплющейся коричневой жидкости и совершенно непередаваемых ощущениях свободы и любви ко всему живому в мире! Радужный весенний туман поплыл в глазах, и Еремка в эйфории упал на столешницу буфета.
- Кефф.. Кишш.. Ииинокентий!- пролепетпл он заплетающимся языком, - не будете ли вы столь любезны показать мне дорогу домой?
- Ффудем! - ответствовал Иннокентий, любовно прижимая лапами пузырек с волшебным зельем, - Мы же тут уже ффсе сделали, ффто могли?
Кешка покачнулся и замер, балансируя на трех лапах, на самом краю. Буфет покачнулся тоже, забытая банка с мукой медленно сползла с края и пропала из виду. Через секунду раздался глухой хлопок и облако муки накрыло приятелей. Следом молча и , почему-то, боком, с видом военного бомбардировщика спикировал Кеша, все так же крепко прижимая одной лапой валерианку.
- Еремка перекатился к краю столешницы и глянул вниз. Иннокентий лежал в облаке муки совершенно белый.
- Теперь точно ффсе! - сказал он очень радостно и нарисовал лапой в муке смешную рожицу.
Еремка вдруг тоже ощутил небывалый прилив сил. Не стряхивая муки с шерсти он спрыгнул вниз, на шатающихся лапах подошел к другу и оглядел его.
- Осталось самое смешное, Кешич, тебе понравится,- таинственно сказал он и пьяно улыбнулся...
Старый одноглазый Ибрагим в этот вечер решил прогуляться до молочной фермы. Веселые доярки любили котов и частенько угощали всю пушистую братию парным молочком. Котов на ферме было несколько: худой Шнапс и Блоха. И Ибрагим частенько вливался в их компанию, становясь крысиным авантюристом и молочным охотником, как он себя называл. Авантюристом, по тому что обычно крысу брали из капкана или, если не повезло, ловили всем коллективом. Потом худой Шнапс нес ее показывать дояркам. Вопли, охи и литр молока на троих были гарантированы. На следующий день крысу демонстрировал Блоха, иногда подкладывая ее на дорожку вдоль фермы. История повторялась. Время от времени соло выступал Ибрагим. Но уж он-то исполнял свою роль блестяще, подволакивая якобы раненую лапу или укушенный врагом хвост. И тогда, жалостливые доярки после молока потчевали старого одноглазого кота сметаной или колбасой. И так повторялось, пока инвентарь не приходило время закапывать. Потом молочные охотники ловили ворону или лесного грызуна.
И только доярки ничего не подозревали, восхищаясь трудолюбивыми котами, без которых всю ферму, уж несомненно, изгадили бы каждодневные вредители.
Вот и теперь Ибрагим шел в полной уверенности, что ближайшая пара недель на ферме пойдут на пользу его шерсти. И вдруг на дороге прямо перед собой одноглазый кот увидел злющую собачью морду. Спохватившись и поздно поняв, что лапы вынесли его на улицу, где жила баба Дуся, Ибрагим огляделся в поисках забора повыше. Слева шли дома с палисадниками, справа поляна металлолома до мастерских. " Вот тебе и сходил за молоком",- подумал черный кот и стремглав взобрался на ближайшую черемуху. Отдышался и посмотрел вниз. Кобель не торопясь подбежал к полисаднику, обнюхал следы когтей Ибрагима и выразительно оглядел черемуху. " Сходил за молоком,- еще раз зло подумал старый кот, - А уж шерсть будет гладкой - только держись! Как бы совсем не вылезла с такого-то перепугу! Сколько же мне теперча тут сидеть?!" И вдруг увидел, что внизу псина к чему-то прислушивается, шерсть на загривке поднимается дыбом, а страшные зубы оскаливаются в немом рычании. От вида такого бешенства старый Ибрагим чуть не свалился в траву с инфарктам.
Подбежав к своей калитке, Василий, не переставая скалиться, поддел носом самый низ, от чего щеколда соскочила и калитка распахнулась. Испустив боевой рык, пес бросился во двор на ходу отмечая, что без него тут случился настоящий погром, и скрылся за углом дома. Ибрагим осторожно вздохнул и прикинул уже успеет ли он добежать до мастерских, как вдруг услышал страшный шум. Звон стекла и грохот смешались с диким кошачьим воем! Из-за угла вылетел гроза всех сельских кошек пес Васька, непрерывно крутясь волчком и надсадно повизгивая. На морде у него был написан непередаваемый ужас и удивление, а на его загривке и хвосте висело два белых орущих на разные голоса шара, которые, судя по собачьему отчаянию, нещадно драли его когтями. Кошачий вой был на редкость противным и напоминал рев реактивных двигателей, сигнализацию машин в городе и один раз даже Ибрагиму показалось, что он услышал " Зенит-чемпион!" Кобель вертелся и бился мордой обо все подряд и, наконец, умчался мимо полисадников в неизвестном направлении, совершенно потеряв от страха голову.
В этот момент с другой стороны проулка показалась баба Дуся. Ничего не подозревая и глядя только под ноги, она неспешным шагом дошла до своей ограды и свернула к дому. И уже через пару минут оттуда раздались ее гневные вопли и проклятия. Еще через пять минут громкого перечислением всевозможных несчастных случаев, которые непременно должны случиться с нерадивым псом, баба Дуся показалась в калитке с огромной хворостиной, по случаю выдернутой из декоративной цветочной изгороди. Лицо пенсионерки светилось такой свирепостью, что Ибрагим решил пока не торопиться покидать уютную ветку черемухи. "Да,- подумал старый кот,- У известного злодея Васьки вечер сегодня начался многообещающе". Он вздохнул и удивленно покачал головой. Такого переполоха он давно не видел в селе, а тут еще и довелось побывать в самом, так сказать, эпицентре развития событий. Торжество засветилось в его глазах, когда он попытался вспомнить васькиных обидчиков" Коты- призраки здесь!, - подумал он,- Нужно будет рассказать об этом всем в округе, ведь раньше я один это видел, а теперь - все село! И уж тут-то мне проверят все! А худой Шнапс и Блоха должны узнать первыми! Как-никак сотоварищи!" Под эти веселые мысли черный с проседью кот спустился с черемухи и осторожно юркнул в сторону фермы.
Ночь выдалась очень лунной и светлой. На кешкином сеновале было тихо и лишь где-то в углу шуршали под соломой обнаглевшие мыши. Два непонятной масти кота лежали в примятой сухой траве и лениво приводили себя в порядок.
- Я уже столько этой муки слизал с себя!- досадливо поморщился Еремка,- На пироги не скоро смогу смотреть!
- А ты сходи к бабе Дусе, она тебя постирает до белизны !- весело сверкнул в темноте глазами Кеша, пытаясь в очередной раз дотянуться до слипшейся муки на хвосте.
Коты переглянулись и распылились в улыбках. Слетев с Василия в придорожные кусты уже где-то на краю села, они с трудом добрались до стайки, избегая встреч с сородичами. Даже не зализывая боевых ран, которых было немало, но опасной - ни одной,грязные и пропахшие валерианой и песьим духом, друзья уснули и проспали весь вечер и половину ночи.
- Операция "Белые мстители" удалась на славу,- голосом телевизионного диктора подвел итоги дня Кеша,- местный бандит Василий наказан и ближайшее время проведет в раскаянии или мыслях о самоубийстве! И теперь на улице появится не скоро.
- Жаль, до сметаны не добрались,- мечтательно промурлыкал Ерема,- у бабы Дуси она самая вкусная в Орешках.
- Даа!- согласился толстяк,- Сметану слизывать было бы приятнее!