6 лет с техасскими рейнджерами Глава 8

Андрей Куликов
Глава 8.

Служба под началом лейтенанта Рейнолдса


Вскоре после того, как сержант Рейнолдс стал лейтенантом и получил командование над ротой Е, расквартированной в округе Колеман, он был вызван в Лампас. Примерно в это же время капитан Спаркс, командир роты С, подал в отставку и этой роте тоже было приказано поступить под начало Рейнолдса. В конце августа объединенный отряд отправился в лагерь в Хэнкок Спрингс. Из этих двух рот генерал Джонс приказал лейтенанту отобрать людей для одной, а остальных либо уволить, либо распределить по другим подразделениям. Никакому другому офицеру, уж поверьте, такой привилегии не давалось.
Лейтенант Рейнолдс около недели размышлял над предстоящим отбором. Он советовался с такими великими офицерами, как капитаны Робертс и Колдвелл, а также с самим генералом Джонсом. Он опирался и на собственные представления о том, какие качества необходимы рейнджеру, и выбор сделал соответственно. Из бывших рейнджеров роты А в новое подразделение вошли рядовые Невилл, Том Джилеспи, Шеп Роджерс, Джек Мартин, В. Т. Клемент и четверо других, чьи имена я уже не помню. Бойцы, которые помогли ему арестовать Хоррелов, разумеется, остались с ним. Из роты Е перешли Дик Вар, через год убитый при аресте грабителей поездов, и Сэм Басс, позже ставший первым шерифом округа Митчелл и, позже по личному приказу президента страны, маршалом США в западных округах Техаса. Кроме них, из роты Е были отобраны Генри Томас, Милард Мурленд, Джордж Арнетт и еще несколько парней. Генри Мальтимор, Бен и Док Картеры, Билл Дерик, Крис Коннор, Генри МакГи и другие перешли из роты С.
Закончив отбор из этих рот, Рейнолдс повернулся к генералу Джонсу и сказал:
«У Рио-Гранде, в роте капитана Колдвелла, есть еще один рейнджер, которого я хочу видеть у себя».
«Кто он?»
«Рядовой Джим Джиллет».
«Он у тебя будет», пообещал майор, «я сегодня же отправлю приказ Колдвеллу о переводе Джиллета к вам».
Был поздний вечер, мы находились в лагере роты А возле города Фрио, но капитан Колдвелл отправил меня сразу после получения этого приказа. Я должен был покинуть лагерь утром и отправиться в Остин. Я был растерян, так как не знал, что значит этот приказ. На фронтире до нас редко доходили газеты, так что мы даже не знали, что Рейнолдс повязал братьев Хоррелов и стал командиром роты Е. На следующее утро я попрощался с капитаном и парнями роты А и отправился в долгую поездку в Остин.
В пути я бесконечно спрашивал себя, что означает этот вызов в Остин, неопределенность заставляла меня волноваться и нервничать. Это продолжалось два дня пути до Сан-Антонио и потом три дня – до Остина. В город я приехал к полуночи, но в офисе генерал-адьютанта бы сразу. Едва он открылся утром. Генерал Джонс вошел в сопровождении нескольких офицеров местной милиции. Он пожал мне руку и попросил подождать, сказав, что у него есть неотложные дела, которые требуют его присутствия. Лишь через час офицеры удалились, и он обратился ко мне. Сперва он вежливо осведомился о моей поездке, спросил о капитане Колдвелле и рейнджерах роты А. Затем он рассказал об аресте Хоррелов, повышении Рейнолдса до первого лейтенанта и его назначении командиром роты Е взамен лейтенанта Фостера. Он сказал, что Рейнолдс желает видеть меня в своем подразделении и что я должен без отлагательств отправиться в округ Лампас согласно своему новому назначению.
Я извинился за беспокойство и, не теряя времени, забрал лошадь из конюшни и отправился в путь. Все напряжение исчезло, я был счастлив, как ребенок, и свистел всю дорогу до Либерти Хилл, что в тридцати милях от Остина. На следующий день в два часа пополудни я уже въезжал в лагерь роты лейтенанта Рейнолдса в Хэнкок Спрингс.
Приехав в лагерь, я привлек много внимания, так как носил большую мексиканскую шляпу, украшенную серебром, куртку оленьей кожи с кожаной бахромой на рукавах и цветами, вышитыми шелком на спине, а также сапоги на высоком каблуке с мексиканскими шпорами. Я никогда еще не видел рейнджера, впервые оказавшегося на Рио-Гранде, кто не одевался самым причудливым образом, чтобы через несколько недель все это снять и больше никогда не надевать. Я не стал исключением и, думаю, каждый человек в лагере хоть раз примерял мою шляпу.
Лейтенант Рейнолдс назначил Невилла первым сержантом, Генри МакГи – вторым, Уоррена и Коннора – первым и вторым капралом соответственно. 1 сентября 1877 года новая рота была приведена к присяге. Ее командир лейтенант Рейнолдс был самым внушительным мужчиной, которого я видел. Он был более шести футов ростом и более ста семидесяти пяти фунтов весом. Он блондин, с синими глазами стального оттенка и светлыми усами. В то время шел ему тридцать первый год, он был энергичен и исполнен решимости. Он отличался оригинальным, глубоким и смелым умом, которые не могли смутить никакие препятствия. Вдобавок, Техас еще не знал лучшего следопыта, чем он. Лейтенант был родом из Миссури и был известен, как «Майор» или «Мэдж» (сокращенное от англ. «major», то есть «майор» – прим. пер.) Рейнолдс. Прозвища тянулись за ним из прошлого, когда он, тогда еще юнец, служил в армии конфедератов в конце Гражданской войны. Он тогда был в отряде, который перехватил отряд федеральной конницы. Конфедераты тогда испытывали трудности в снабжении, в том числе и обмундированием, и Рейнолдс присвоил себе мундир майора, отсюда и прозвища. В последующие годы, когда я узнал его лучше и, вероятно, ближе, чем другие, я спросил его об этой истории. Он не подтвердил, но и не опроверг ее, сказав, что родился в Миссури, получил профессию сапожника, а больше о его юности особо сказать нечего.
Первый сержант Невилл был ростом шесть футов один дюйм и весил почти сто восемьдесят фунтов. Все младшие офицеры были не менее шести футов ростом и крепкого сложения, да и рядовые были от пяти футов одиннадцати дюймов и выше. Я  в роте был самым низкорослым, всего пять футов и девять дюймов, хоть и почти сто сорок футов ростом.
Когда лейтенант закончил комплектацию роты, у него было всего двадцать восемь человек – не хватало еще двоих. Рота тогда была вызвана в Остин и перед отправкой на фронтир в нее были включены Джон и Уилл Банистеры, два знаменитых бойца границы. Они были ковбоями, отличными наездниками, проводниками и прекрасно знали те округа, которые должны были попасть под контроль роты Е. По внешнему виду испособностям наша рота выделялась даже среди других рейнджеров, несущих службу на фронтире. Все имели опыт службы, все были прекрасными стрелками. Сержант МакГи был маршалом в городке Вако, где прославился участием в нескольких револьверных дуэлях, а Дэйв Лигон, старейший член отряда, был солдатом Конфедерации и служил в кавалерии генерала Форреста.
Летом 1877 года лейтенант Армстронг из роты капитана Холла, помогал детективу Джеку Дункану выследить и поймать знаменитого Джона Уэсли Хардина.  Как сказал тогда какой-то шутник, Техас, самый крутой штат в стране, не вырастил ни одного чемпиона мира. Он, очевидно, забыл Хардина, мирового чемпиона по превращению людей в трупы. Его история слишком хорошо известна в Техасе, чтобы мне вдаваться в подробности, но, по его же словам, он убил не менее двадцати семи человек, последним из которых был Джон Уэбб, шериф округа Браун, штат Техас. Тем печальнее для него было узнать, что штат Техас обещал $ 4000 за его поимку. Хардин покинул штат и отправился во Флориду, где его и арестовали.
В сентябре 1877 года шериф Уилсон из округа Команч, в ведении которого было дело  покойного Джона Уэбба, прибыл в Остин, чтобы переправить заключенного в округ Команч для суда. В сопровождение он попросил группу рейнджеров. Рота лейтенанта Рейнолдса как раз была в Остине, ей и поручили сопровождать шерифа и защитить заключенного от линчевателей. Это было первое задание роты Е под руководством нового командира.
В день отъезда из Остина около двух тысяч человек собрались возле тюрьмы, чтобы увидеть знаменитого преступника. Рейнджеры были расставлены по периметру здания, а я и Генри Томас получили приказ вывести Хардина. Заключенный был скован тяжелыми цепями и шагал очень медленно, а я думал о том, что мальчик, который продавал рыбу и играл на улицах Остина, теперь охраняет самого известного головореза в Техасе. Это была моя минута славы.
На суде Хардин был осужден и приговорен к двадцати пяти годам заключения. Он подал апелляцию и был переправлен обратно в Остин дожидаться решения по ней. Первоначальный приговор был оставлен без изменений, и спустя год, в сентябре 1878 года, лейтенант Рейнолдс перевез его обратно в округ Команч на оглашение приговора. В то время в округе Команч еще не было железных дорог, так что отряд рейнджеров, включая меня, сопроводили Хардина в тюрьму. К слову, против него тогда было выдвинуто еще с дюжину обвинений в убийствах, но их доказать не удалось.
Хардин отсидел семнадцать лет из своего срока, и в тюрьме выучился на юриста. Губернатор Хогг помиловал его в 1894 году с полным восстановлением гражданских прав.
Несмотря на добрые советы и помощь окружающих, Хардину нелегко было вписаться в честную жизнь. Около года он практиковал право в городке Гонсалез, затем перебрался в Эль Пасо. Там он снова начал пить и играть в карты. В августе 1895 года Хардин играл в кости в местном баре, когда Джон Селман, констебль, подошел к нему сзади и вышиб мозги выстрелом из револьвера. Селман называл себя законником, однако на деле был худшим из убийц. Он застрелил Хардина ради славы, но даже ее не получил.
После этой истории с Хардином осенью 1877 года Рейнолдс со своими людьми был направлен в округ Кимбл. В то время этот округ просто кишел преступниками всех мастей из за удобного расположения к югу от округа Менард, у рек Северная и Южная Лиано. Там были густые кедровые и мескитовые рощи, в которых удобно прятаться, и много рыбы, дичи и одичавшего скота для пропитания.
У Южной Лиано жил старина Джимми Дублин. У него была большая семья, много детей, многие к тому времени выросли. Старший из его сыновей Дик, или, как его называли друзья, Ричард, со своим другом Лэнкфордом убил двух человек в магазине в округе Корэл, Техас. Штат пообещал $500 за поимку Дублина, а округ Коэлл добавил еще $200. Чтобы избежать ареста, Дик с приятелем укрылись на западе округа. Когда я работал ковбоем в 1973 году, я был знаком с этой парочкой, они присоединились к нашей бригаде. Эти парни никогда не расставались с оружием и каждую минуту ждали ареста. Дублин был крупным, даже толстым мужчиной со смуглой кожей, больше походившим на громилу боксера, чем на ковбоя. Он часто говорил, что никогда не сдастся. Отлавливая дикий скот, он хорошо изучил все укромные места округа  Кимбл и уговорил отца перебраться сюда.
Дублины не прожили  в округе Кимбл и года, как другой сын, Дэлл Дублин, застрелил Джима Уильямса, их соседа. Таким образом, уже два сынка разыскивались за убийства. Они должны были скрываться де-то недалеко от дома отца.  Билл Элиссон, Старк Рейнолдс и другие бандиты, ското- и конокрады тоже обитали в тех краях, так что лейтенанту Рейолдсу было поручено очистить округ от паразитов.
В конце октября 1877 рота достигла места назначения у реки Северная Лиано чуть ниже Беар Крик. Дав отдых лошадям, разбив лагерь и подготовившись к зимовке, мы принялись за работу. Несколько человек были арестованы по мелким обвинениям, но потом мы совершили рейд на ранчо Люка Стоуна и повязали Дэлла Дублина. Помнится, он был в ярости, когда понял, то бежать некуда. Он рвал на груди рубашку и призывал рейнджеров стрелять в него. Пока его разоружали, его старший брат Дик успел удрать, однако на расстоянии пушечного выстрела от ранчо он снова был обнаружен. К сожалению, ему удалось скрыться и от преследователей, и от их пуль. Когда Дик узнал, что братья Банистеры и я были в роте Рейнолдса, он, помня нас безбородыми юнцами в ковбойской бригаде Джо Френка, пригрозил при встрече избить нас плетью, как собак. К счастью для него, он так и не попытался исполнить свою угрозу, однако успешно скрывался от правосудия вплоть до января 1878 года.
В округе Кимбл не было своей тюрьмы, так что я с несколькими рейнджерами доставил Дэлла Дублина и других наших пленников  в тюрьму округа Лиано.
Вскоре лейтенант Рейнолдс отобрал сержанта МакГи, Тома Джилеспи, Дика Харрисона и Тима Макарти, которых отправил в разведку в округ Менард. С ними отправился и Джордж, наш негр повар, он вел свой фургон. Возвращаясь к Беар Крик, они остановились на ночь в форте Мак-Каветт. В то время почти каждый военный форт обрастал под боком маленьким городком или поселком с борделями, игорными домами, салунами – всем, то нужно, дабы выудить у солдат пару долларов из жалованья. В форте Мак-Каветт было много уволенных солдат, в основном негров из Десятого кавалерийского. Они могли свободно связываться с белыми картежниками и шлюхами, пока не начинали считать себя равными белым людям, в такие минуты они начинали вести себя нагло и вызывающе.
В эту ночь бывшие солдаты негры устраивали танцы, и наш негр, Джордж, хотел пойти. Он был светлый мулат, почти белый, и мало выделялся среди других членов отряда. С разрешения лейтенанта Рейнолдса он отправился на танцы, одолжив у Тима МакКарти револьвер для большей важности. Однако бывшие солдаты не приняли его, потому что он работал на рейнджеров, которых они презирали. Они подошли к Джорджу, забрали револьвер и пинком вышвырнули прочь. Он вернулся в роту и рассказал Тиму, что негры отобрали его оружие.
Рейнолдс расположился на отдых неподалеку и слышал рассказ Джорджа. Лейтенант приподнялся на локте и приказал сержанту МакГи и Тиму МакКарти вернуть револьвер. Увидев рейнджеров, негры заперлись в танцзале, выкрикивая оскорбления и предлагая войти.
МакГи был крут, но осторожен. Он предложил неграм вернуть револьвер, на что они ответили отказом и заявили, что убьют каждого, кто попытается войти. МакГи остался у входа, отправив Тима стеречь задний выход, и отправил Джорджа с донесением лейтенанту. Рейнолдс поспешил на место, прихватив с собой Тома Джилеспи и Дика Харрисона. Лейтенант постучал в дверь, сообщил, что он командир рейнджеров и приказал сдаться, но черные снова отказались. Тогда Рейнолдс сказал находящимся внутри женщинам очистить помещение, а мужчинам дал пять минут на сдачу.
До этого момента женщины были спокойны, но теперь начали вопить и плакать. Это, видимо, деморализовало мужчин, один протянул револьвер в окно.
«Вот, заберите ваш чертов револьвер».
МакКарти, новобранец, подошел к окну и протянул руку. Едва негр увидел его, как нажал на спусковой крючок, пуля   смертельно ранила рейнджера  чуть выше сердца.
При звуке выстрела Рейнолдса и его парни мгновенно открыли огонь сквозь двери и окна, а затем ворвались внутрь. Когда дым рассеялся, они нашли четырех мертвых негров и одну девушку, убитую случайной пулей. Лишь одному удалось сбежать – он спрятался и, когда рейнджеры осматривали здание, бросился в темноту. МакКарти умер на следующее утро, его похоронили недалеко от форта МакКаветт. Негр Джордж принял участие в бою и даже удостоился похвалы.
Через несколько дней шериф соседнего округа, преследующий банду скотокрадов, приехал в наш лагерь. Рейнолдс отрядил ему в помощь Невилла и группу рейнджеров. След вел к Южной Лиано, где они и нашли стадо. Невилл обнаружил неподалеку следы всадников и устроил засаду. Вскоре появился незнакомец, рейнджеры пропустили его мимо себя, а затем вышли и, взяв на прицел, приказали спешиться.
«Черта с два!», крикнул он и под градом пуль попытался скрыться в кедровой роще. Ему удалось уйти. Это был печально известный Дик Дублин, за голову которого назначена награда в $ 700.
Сержант Невилл вернулся в лагерь более чем с пятью десятками голов краденого скота, на многих были свежие клейма поверх законных, однако он упустил самого разыскиваемого преступника в этих краях. Лейтенант Рейнолдс не скрывал своего разочарования. Он сказал, что не понимает, как четверо опытных рейнджеров могли стрелять в человека на лошади и потом упустить его. Еще он добавил, что негр Джордж на их месте справился бы лучше.  Парни были расстроены.
В конце декабря Рейнолдс отправил отряд разведки на Малые солончаки, округ Менард. На Рождество рейнджеры получили горячую схватку с четырьмя бандитами. Джон Коллинз, укравший стадо мулов в Фредериксбурге буквально в нескольких милях от нашего лагеря, был схвачен, как и Джон Грей, разыскиваемый за убийство в одном из восточных округов. Джим Мейсон, обвиняемый в убийстве в Ране Мур, был в той заварухе, но смог удрать.
Холодным утром середины  января капрал Джим Джиллет с пятью рядовыми был направлен в пятидневный рейд. Мы оседлали лошадей, навьючили пару мулов. Когда все было готово, я отправился к лейтенанту. Он сидел на стуле перед своей палаткой и, казалось, пребывал в глубокой задумчивости. Я поприветствовал его и спросил о приказах.
«Что ж, капрал», сказал он, «этот рейд по душу Дика Дублина. Этот человек – пятно на репутации нашей роты. Он живет в десяти милях отсюда и я разочарован тем, что мы до сих пор его не поймали. Это позор для роты Е. Впрочем, если я не смогу его поймать, я буду гоняться за ним по всему штату, сделав его жизнь невыносимой.»
Я спросил, есть ли какие-нибудь инструкции по поводу маршрута разведки, которым нам нужно следовать.
«Нет, нет», ответил он, «Я полагаюсь на твои суждения в выполнении приказа. Ты знаешь эти холмы и тропы лучше меня. Так что просто иди и сделай все, что сможешь. Если же найдешь его, то не дай уйти».
Оставив за спиной полмили до лагеря, парни спросили, куда мы едем и кто наша цель. Я ответил, что Дик Дублин. Мы оставили дорогу и поехали на юг, к Седл Крик. Здесь мы  объехали ручей и отправились к ранчо Поттеров. Дома никого не было, и мы отправились в кедровую рощу.
В верховьях Южной Лиано неизвестные скотоводы недавно построили загон, куда сгоняли одичавший скот. Это было далеко за пределами местных ранчо и ковбойских лагерей и почти в пятидесяти милях от нашего лагеря. Я подумал, что Дик Дублин мог приложить тут руку. Мы поехали через лес, но обнаружили, что загон заброшен.
Разведка длилась уже пару дней, так что мы отправились в обратный путь. В третий день мы проехали около тридцати миль, в четвертый я надеялся добраться до ранчо Поттеров к ночи. Старик Поттер, приятель и сосед Дублина, жил тут с двумя сыновьями, так что был шанс застать Дублина врасплох, если он отсиживается у них. После заката мы остановились в миле от ранчо. Здесь мы расседлали коней и приготовились отправиться в дом. Я оставил пару человек сторожить лагерь, а сам с тремя оставшимися пошел к ранчо. Если мы там никого не найдем, я собирался вернуть в лагерь и утром приехать на ранчо открыто.
Мы шли недолго, когда обнаружили всадника, медленно ехавшего по тропе к ранчо Поттеров. Мы скрытно последовали за ним и оказались в пятидесяти ярдах от дома. Укрывшись в русле ручья, мы начали наблюдать. В однокомнатной постройке рядом была лишь одна дверь, рядом стоял небольшой фургон. Поттеры находились снаружи, между дверью и фургоном. С нашей позиции мы могли видеть лошадь у южной стороны, но костер и другие лошади были скрыты. Поттеры разгружали свиней из фургона в загон.
Мы знали, что, покинув русло ручья, окажемся как на ладони у Поттеров, но решили, что успеем перехватить человека, что приехал на лошади. Едва мы поднялись во весь рост, старик Поттер увидел нас и закричал:
«Беги, Дик, беги! Здесь рейнджеры!»
Мы поняли, что человек, которого мы ищем, здесь. Мы были так близко, что у Дика не было времени вскочить на лошадь или вернуться за оружием, он бросился к лесу. Я был всего в двадцати пяти ярдах, когда он со всех ног выбежал из-за фургона. Я приказал ему остановиться и сдаться, но он слышал этот приказ много раз и только добавил ходу. Я держал «Винчестер» в правой руке и выстрелил на бегу. Через мгновение он скрылся из виду.
Я поспешил туда, где видел его в последний раз, и спрыгнул в маленький овраг. Дублин был там, я взял его на прицел и снова приказал сдаться. Он на бегу сунул руку под плащ, словно желая достать оружие, я выстрелил и попал ему в правое бедро. В момент выстрела он нагнулся, пуля прошла через тело и вышла у левой ключицы. Он был мертв.
Ко мне присоединились другие рейнджеры, они дважды выстрелили в упавшее тело. Я приказал прекратить, так как он уже умер. Подойдя к телу, я удостоверился, что это Дублин – я хорошо его знал по совместной работе ковбоями до того, как я стал рейнджером. При нем не было оружия, но был одет патронташ. Мы застали его врасплох, ему ничего не оставалось, кроме как бежать. Награду в 700 долларов мы не получили, она полагалась за арест и доставку Дублина живым. Его братья, Ролл и Делл, поклялись мне отомстить, но так и не попытались исполнить эту клятву.
В феврале 1878 года лейтенант Рейнолдс отправился в Остин с пятью заключенными, которых мы арестовали в округах Кимбл  и Менард. Они были скованны парами, кроме Джона Стивенса, которому пары не нашлось. Для охраны этих заключенных Рейнолдс взял Уилла и Джона Банистеров, Дэйва Лигона, Билла Картера, Дика Вара и меня.
Примерно в десяти милях к востоку от нашего лагеря было крохотное ранчо Старка Рейнолдса, разыскиваемого за кражу лошади и попытку убийства. Рота Е рейды по его душу, и бессчетное количество раз навестили это ранчо. Мы знали, что он где-то в округе, но пока ему удавалось скрываться. Когда мы пересекали это ранчо, лейтенант Рейнолдс и рядовые Вар, Лигон, Картер и я ехали впереди с фургоном, запряженным четырьмя мулами, в котором сидели скованные заключенные. Братья Банистеры ехали позади, в этот день они были в охранении.
Мы миновали дом Старка Рейнолдса в десять утра, лейтенант заметил, что ранчо проверяли уже много раз безрезультатно, но он надеется поймать его владельца. Мы не проехали и полумили, как вдруг столкнулись лицом к лицу с самим Старком.
Это был человек небольшого роста на отличном коричневом пони. Мы находились на расстоянии четырехсот ярдов  и заметили друг друга одновременно. Он вез мешок муки и, бросив его, с быстротой молнии помчался в сторону долины реки Лиано, примерно в трех милях.
Эти места славились ветрами с гор, а также дубовыми и мескитовыми зарослями, недостаточно густыми, чтобы укрыть человека, но достаточными, чтобы задержать его. Мы бросились в погоню, растянувшуюся на полторы мили. Лейтенант Рейнолдс был с нами, на превосходном скакуне и поти сразу вырвался вперед. Наконец, расстояние до беглеца сократилось достаточно, чтобы потребовать сдаться, однако Старк лишь погрозил нам револьвером и удвоил прыть. Рейнолдс выхватил шестизарядник и начал стрелять, затем, опустошив магазин, взялся за «Винчестер».
 Долина Лиано маячила прямо перед нами. Гонка была достаточно утомительной, чтобы загнать лошадей, Вар, Лигон и Картер постепенно отстали. Я оставался с лейтенантом, стараясь держаться сзади, так проще ехать через рощи. У меня была отличная сбруя, я успокаивал своего коня, насколько мог. Вскоре я заметил, что преступник удаляется. Я поравнялся с лейтенантом.
«Сэр. Он уходит от нас. Мне последовать за ним?»
Рейнолдс обратил на меня самый дикий взгляд из всех, что я видел. Его шляпа исчезла, лицо было поцарапано, по белой рубашке текла кровь.
«Да, черт возьми! Останови или убей его!»
Я перехватил поводья левой рукой, револьвер правой и пришпорил коня. Вскоре я был вне поля зрения лейтенанта в трехстах ярдах впереди. Беглец, оглянувшись, увидел, что я один и настигаю его. Он осадил своего пони, спешился и, укрывшись за животным, прицелился в меня.
«Черт побери, стой, или я убью тебя!», крикнул он.
Я не смог бы подчиниться его приказу, даже если бы хотел – мой конь бежал вниз по склону холма, лишь через двадцать пять ярдов мне удалось остановить его. Спешившись, я приготовился к бою, однако он пешком бросился в чащу. Я выстрелил. Очевидно, пуля пролетела очень близко от него, потому что он поспешил снова спрятаться за своим пони. Едва он выглянул из-за седла, как я снова выстрелил, но перенервничал, устал и не смог прицелиться. На этом все закончилось – примчался рядовой Лигон и приказал Старку отдать оружие, что тот и сделал. Мои выстрелы привлекли внимание остальных парней, вскоре они все были на месте.
Арестованного обыскали и снова усадили в седло, в сопровождении одного из рейнджеров я повел его коня к фургону, который находился почти в трех милях отсюда. Едва Старк понял, что, пока он под арестом, ему не причинят вреда, он разразился гневной тирадой в адрес рейнджеров. Он сказал, то все рейнджеры – подлые убийцы, особенно рота Е, и все в округах Менард, Кимбл и Мейсон знают, что люди лейтенанта Рейнолдса сначала стреляют в подозреваемых, а только потом приказывают поднять руки. Эту речь он произносил до тех пор, пока не исчерпал терпение лейтенанта. Тот велел Старку заткнуться и заявил, что никто из преступников не был убит рейнджерами без возможности сдаться. Затем лейтенант сказал, что, раз старый болтун арестован, можно его упаковать в фургон и ехать дальше.
По пути один из парней заметил, что мой конь прихрамывает.
«Желаю ему потерять ногу по самое плечо», сказал Старк с ненавистью, «Если бы не он, я бы легко скрылся».
Когда мы вернулись к фургону, заключенный Стивенс, не обделенный умом и чувством юмора, привстал и крикнул Старку:
«Клянусь Богом,  старик, они вас таки поймали! Всю дорогу они кормили коней отборной кукурузой и готовили кучу оружия для вас! Я не знаю вас, но мне вас жаль. Когда они погнались за вами, я упал на колени и молился Всемогущему Богу, чтобы он помог вам сбежать!»
Старка приковали к этому добродушному лгуну и, похоже, только теперь он осознал свое положение и обратился к лейтенанту Рейнолдсу с просьбой сообщить жене, что его поймали. Рейнолдс отправил одного из парней на ранчо сообщить супруге Старка, что мы встанем на обед на Ред Крик, где она сможет повидать мужа. Мы пробудем там около двух часов.
Позже на нашу обеденную стоянку пришел седой отец Старка. Увидев сына в цепях, он в слезах обратился к нему:
«Сын, это не моя вина, что ты оказался в таком положении. Видит Бог, я сделал все, чтобы наставить тебя на путь истинный».
После обеда мы продолжили путь к Остину. Старка Рейнолдс был передан шерифу округа Террант. Старк внес залог и был выпущен под расписку, однако до суда не дожил – его подкараулили и убили, видимо, родственники того человека, которого он когда-то пытался застрелить.
В начале весны 1878 работники ранчо в пяти милях от нашего лагеря заметили группу индейцев на Беар Крик, о чем сразу сообщили лейтенанту Рейнолдсу. Сообщение пришло вечером, так что отряд выступил почти ночью, однако лейтенант настойчиво шел по следу, пока путь не преградила кедровая роща. Было слишком темно, чтобы продолжать преследование, так что отряд вернулся в лагерь с намерением отправиться в путь наутро. На обратном пути разведчики нашли пони со стрелой в ребрах. Индейцы, видимо, убили его, не сумев поймать.
Прибыл гонец и сообщил, что индейцы увели табун лошадей от ближайшего города. Это была прекрасная лунная ночь, идеальная для конокрадов, так что мы решили вдвойне присмотреть за нашими лошадями. В полночь Джон Банистер, стоявший на часах, заметил, что наш вьючный мул пролез под веревкой, что служила временным ограждением нашей стоянке. Джон пошел за животным в какой-то лесок у лагеря.
Вдруг какой-то человек поднялся с земли и, выстрелив в Банистера, бросился бежать. Джон выстрелил вдогонку. Пальба мгновенно подняла каждого человека в лагере, похватав оружие, мы бросились на помощь Банистеру как были, в нижнем белье и босые. Я прибежал к табуну и перепрыгнул ограду в том месте, где мул заметил индейца. При лунном свете я рассмотрел беглеца, выстрелил, но безрезультатно. В двух сотнях ярдов от лагеря был брод через реку Лиано, индеец бежал к нему. К тому времени, как он достиг воды, девять или десять рейнджеров, что следовали за Банистером, оказались на возвышенном месте, откуда могли обстреливать брод. Индеец бросился в воду под градом пуль, по нему сделали не менее сотни выстрелов, однако он каким-то чудом остался невредим и вскоре скрылся в роще на другом берегу. Позже мы осмотрели то место, где он вышел на берег – деревья и кустарники были перемолоты пулями в мелкую древесную труху, но, насколько мы знали,  ни одна пуля не задела беглеца.
На следующее утро мы обнаружили следы того, что дюжина индейцев пряталась в зарослях орешника в четырехстах ярдах от лагеря, на той стороне реки, а сбежавший был разведчиком, посланным разнюхать обстановку и, если получится, увести пару лошадей. Один из рейнджеров по этому поводу пошутил, что индейцы наверняка решили, будто их разведчик взбаламутил ад в лагере рейнджеров своей неудачной вылазкой.
Из-за стад скота и лошадиных табунов, которые пасли в окрестностях Лиано, утром мы потратили больше восьми часов, чтобы напасть на след индейцев, что дало краснокожим почти двенадцать часов форы (у нас в лагере они были в полночь). След вел между реками Южная и Северная Лиано в гористую местность, что сделало преследование сложным и медленным. Мы потратили  пять или шесть  дней, но после сильного дождя были вынуждены повернуть обратно у верховий реки Дьявола.
В то время мы успешно боролись с преступниками и скотокрадами, которыми кишел округ Кимбл, однако пока не напали на след грабителей станции Пег Лег («Деревянная нога»), которые стали костью в горле многочисленных детективов, шерифов и рейнджеров. Пег Лег была небольшой железнодорожной станцией в окрестностях реки Сан Саба, в центре труднопроходимой гористой местности. Здесь неоднократно происходили ограбления, но все попытки взять грабителей «на горячем» не увенчались успехом – след терялся в самых неприступных горах. Удивительным было и то, что на месте каждого ограбления были отпечатки ног очень маленького размера. Казалось невероятным, но многие полагали что какая-то женщина из форта МакКаветт или форта Кончо работает с бандой. В любом случае, рейнджеры стремились остановить бесчинства преступников.
В мае 1878 года сержант Невилл во время разведки у Южной Лиано задержал Билла Эллисона, зятя Джима Дублина, отца бандита Дика Дублина. Эллисон разыскивался по обвинению в нескольких кражах скота и был отправлен в Остин. Пробыв там почти год, он начал впадать в отчаяние. Он думал, что  Дублины бросили его и не помогут сбежать, и проклинал их. Эта обида, в конце концов, привела к раскрытию тайны банды Пек Лег.
Весной 1879 года Дик Вар и я забирали несколько заключенных из тюрьмы Остина. Эллисон увидел нас и обратился ко мне, ведь когда-то мы вместе работали ковбоями.
«Джим», сказал он, «ты знаешь. я сижу здесь за решеткой почти год. Люди, которых я считал друзьями, очевидно бросили меня, и я н енамерен это терпеть. Я могу помочь отправить грабителей станции Пег Лег за решетку и, видит Бог, я это сделаю.»
Вар, обладавший задатками дипломата, ответил:
«Держитесь, Билл. Если вам действительно есть, что сказать, мы с разрешения шерифа отвезем вас к генералу Джонсу и вы поговорите с ним».
Генерал сразу написал письмо Деннису Корвину, шерифу округа Тревис, чтобы он позволил нам сопроводить Эллисона в его кабинет. Шериф передал нам заключенного, мы доставили его к генералу, который беседовал с ним не меньше часа. Что Билл ему сказал, мы тогда не узнали, но заключенного вернули в тюрьму.
Генерал Джонс действовал молниеносно. Он сразу отправил приказ капитану Робертсу, который со своей ротой D располагался в округе Менард, который прилегал к округу Кимбл. Робертсу были даны указания отправить в округ Кимбл отряд рейнджеров и арестовать Дублинов, Мака Поттера и Руби Бойс. Прибыв на место, отряд блестяще выполнил приказ, причем во время боя Рол получил тяжелое ранение в бедро. Братья Дублины и Поттер предстали перед федеральным судом, признали себя виновными и получили по пятнадцать лет каторги. Во время слушаний выяснилось, что главными были Дублины, они разрабатывали все планы, а ранчо их отца Джимми Дублина было ем-то вроде штаб-квартиры. От ранчо до станции Пег Лег было шестьдесят миль по трудно проходимой горной местности. В то время еще не было проволочных заграждений, так что бандиты свободно добирались до станции, делали свое дело и в течение ночи добирались до ранчо. Делл Дублин, ья смерть при сопротивлении аресту уже была описана выше, был главарем шайки. Даже тайна крошечных следов была раскрыта – их оставил Мак Поттер, обладавший необычно маленькими для мужчины ступнями.
Руби Бойс, заключенный в тюрьму округа Тревис, совершил сенсационный побег. Миссис Бойс навещала мужа в тюрьме, в том числе приносила чистую одежду в корзине, которую проверяли, после чего ее допускали в камеру. Она спрятала на своем теле револьвер сорок пятого калибра и тайно пронесла его в тюрьму. Руби сменил белье, грязное сложил обратно в корзину и спрятал револьвер под ним.
В конце визита миссис Бойс попросила, чтобы Руби проводил ее по коридору тюрьмы. Тюремщик, Альберт Николс, удерживая револьвер в правой руке, левой открыл для женщины дверь. Руби нес за женой корзину, он достал свое оружие и сунул его под нос тюремщику, потребовав, чтобы тот положил револьвер и вошел в камеру. Понимая, чем грозит сопротивление, Николс выполнил указания и был заперт преступником.
Бойс пробрался на задний двор тюрьмы, где его уже ожидал оседланный конь. Вскочив в седло, преступник галопом покинул Остин, на ходу паля в воздух из револьвера. Это был идеальный побег. Впрочем, спустя три или четыре года он был арестован в Соккоро, Нью-Мексико, и вернулся в Остин. На суде по делу о грабежах на станции Пег Лег он был оправдан, и, возможно, справедливо, так как Билл Эллисон сказал, что настоящими грабителями были братья Дублины и Поттер.
Арест и суд над бандой Дублинов, наряду с другими преступниками, которые были убиты или схвачены под руководством лейтенанта Рейнолдса, сделали округ Кимбл одним из самых безопасных и законопослушных районов Техаса. Ныне это процветающий и живописный округ, столица которого насчитывает две с половиной тысячи жителей.
К слову, сорок лет назад, во времена, о которых я пишу, в округе Кимбл не было здания суда. Слушания проходили под раскидистыми ветвями огромного дуба, а рейнджеры охраняли заключённых под соседним деревом, на безопасном расстоянии от судей и их помощников.
В конце весны или начале лета 1878 года во время заседания окружного суда Сан Саба некто Браун выслушивал прокурора округа Брукса и, обидевшись на какое-то замечание, попытался направить на него револьвер. Т. Дж. Кендл, гражданский помощник Брукса, заметил это движение и, выхватив свой револьвер, пристрелил Брауна на месте. Затем Кендл, опасаясь гнева толпы, заперся в здании суда, где находился фактически в осаде, пока жена приносила ему все, то нужно. Ему удалось отправить запрос о помощи рейнджерам и капитан Аррингтон отправил отряд из округа Колеман в Сан Саба на восстановление порядка.
Генерал Джонс был извещен об этом и приказал лейтенанту Рейнолдсу выдвинуться в Сан Саба со своей ротой и оказать поддержку людям Аррингтона. Рота Е прибыла на место почти через две недели после убийства, но мистер Кендл все еще держал оборону на втором этаже здания суда.
По прибытии роты Рейнолдса Кендл попросил суд о предварительном слушании, на котором потребовал перевода в Остин, в тюрьму округа Тревис. Суд, исполненный благих намерений, перевод одобрил.
Когда пришло время отправляться, его повели к двери, где снаружи уже собралась большая толпа, желавшая увидеть заключенного. Джим Браун, шериф округа Ли, брат убитого Брауна, занял позицию в десяти футах от выхода, вооруженный до зубов. Прежде, чем Кендл вышел, Рейнолдс приказал толпе отойти от здания суда. Все подчинились, лишь Джим Браун остался неподвижно сидеть на лошади. Рейнолдс с минуту смотрел на него, затем приказал рейнджерам достать оружие и отвести всех на пятьдесят ярдов от здания. С быстротой молнии парни спешились, вынули оружие и оттеснили толпу.
Браун повернулся к Рейнолдсу и сказал «Я поеду с вами в Остин».
«Если и поедешь, то только в цепях. Назад!»
Браун, который уже убил несколько человек, медленно развернул коня и поехал прочь. Он не знал, с кем связался. Адвокат Кендла прибыл в Остин без происшествий, на последовавшем суде Кендл был оправдан в убийстве Брауна.
После нашего прибытия в Остин Джим Браун встретился с лейтенантом Рейнолдсом и извинился за свое поведение в Сан Саба. Он сказал, что собирался убить Кендла и лишь присутствие рейнджеров заставило его передумать. Рейнолдс ответил, что он все именно так и понял, поэтому загодя приказал своим парням расстрелять Брауна в клочья при первом же резком движении.
Вскоре после этого лейтенант Рейнолдс со своей ротой разбил лагерь в чудной ореховой роще, в двух милях  от  городка Сан Саба. Отсюда мы отправлялись в рейды по души плохих парней по округам Сан Саба, Лампас, Лиано. И именно отсюда мы отправились в знаменитую поездку в Раунд Рок, чтобы выследить Сэма Басса, известного грабителя поездов.