Сегодня можно лишь домысливать составляющую подвига, ибо никого из участников той, Второй Отечественной войны, уже не осталось. Есть документы, но они остаются лишь сухими бумажным изложением случившегося, не сохранившим ни красок, ни удушливого воздуха того невероятно далекого теперь лета 1915 года. Но так случилось, что я косвенно прикоснулся к событию еще в восьмидесятые годы прошлого века. Даже не столько к событию, сколько к одному из их участников.
Даже не так. Не к самому участнику, а к его внуку, тогда начальнику высокого районного звена. И в разговоре как-то он упомянул своего деда – генерал-лейтенанта ,профессора Военно-Инженерной академии Сергея Александровича Хмелькова. Зашел разговор о старой царской Армии, и мой собеседник сказал, что дед его, будучи штабс-капитаном инженерной службы, участвовал в обороне крепости Осовец.
В те, советские годы, вспоминать Первую мировую войну, было не принято. Даже порицалось это. Помню – несколько раз пытался очерки о героях той войны разместить в газетах – так не приняли! Уже в девяностые в изданных на свой счет сборниках, разместил больше десятка сюжетов о той забытой и проклятой войне.
Но сегодня время меняется. Уже на государственном уровне заговорили о значимости войны для истории государства. Нынче по всей стране возводятся памятники героям той поры и мы в Бирюче делаем всё, чтобы увековечить память 473 пехотного полка. Полк геройски погиб при обороне крепости Новогеоргиевск,и за стойкость уже после гибели получил почётное наименование «Бирючский».
Но это теперь. А тогда, после разговора с внуком штабс-капитана Хмелькова, я начал искать материалы о крепости Осовец. И очень скоро вышел на книгу самого профессора Хмелькова «Оборона крепости Осовец»,Воениздат, 1939 года.Книга нынче доступна в Интернете, а тогда мне пришлось заказывать её по общебиблиотечному абонементу.
И там я впервые прочитал о «атаке мертвецов». Признаться, из строк штабс-капитана Хмелькова мало что можно понять, ибо был он не в боевых порядках, а в комендантской роте,состоя инженером фортификационных сооружений, и в прямых штыковых атаках , видимо,не участвовал. И из книги «Оборона крепости Осовец» вынести значимость «атаки мертвецов» почти невозможно.
Но есть еще источники с немецкой стороны. Когда я работал над судьбой русского разведчика Волкова, я вышел на книгу «На острие трёхгранного штыка»,выпущенному в Берлине в том же, 1939
году за подписью Вальтера Николаи. Этот Николаи в Первую Мировую был шефом германской разведки и дело знал, как говорится, из первых уст. Так вот там «атака мертвецов» у Осовца расписана почти в красках.
Я не стану пересказывать старые книги. У меня есть свой вИение подвига.Разложивши боевые карты, раскрывши справочники и энциклопедии, вооружившись списками подразделений Русской армии, планами крепости Осовец – а по мере надобности, привлекая и другие источники – я сложил свою картину боя.
И вот что у меня получилось. Не судите строго, ибо я пишу не историю боя, а историю духа.
. . .
К августу 1915 года на русско-германском фронте сложилась угрожающая ситуация.Наши войска в пределах Царства Польского оказались в тяжёлом положении. Уравновесив силы в Западной Европе, где началась затяжная позиционная война, немцы в Польше накопили значительные резервы и перешли в грандиозное наступление.
Русские начали оставлять занятые позиции. Пали первоклассные крепости Новогеоргиевск, Ковно, немцы с севра и юга нависли над всей русской группировкой.
Русские отошли. Случилось то, что названо в военной истории «Великим отступлением». Пришёдший в негодование царь отправил в отставку Верховного Главнокомандующего, великого князя Николая Николаевича и сам возглавил армию.
И негодовать было от чего. Я не военный,но представляю себе картину таким образом. Та часть Царства Польского, что входила в Российскую империю, представляла собой, по большей части, местность низменную, заболоченную. Здесь находятся и знаменитые Мазурские болота, в которых годом раньше погибла 2-я Армия Самсонова. И потому все дороги имели особое стратегическое значение. А тот, кто владел железной дорогой, проходившей с севра на юг по , собственно, административной границе между Польшей и Россией, диктовал свои условия.
Вырвавшись из болот, немцы открывали себе дорогу во внутреннюю Россию. Собственно, они уже взяли всю Польшу, её крепости, и упёрлись в этот самый Осовец.
Образно говоря, немцы как бы напирали изнутри бутылки, им оставалось вышибить эту пробку – Осовец, и их лавину останавливать пришлось бы уже у Минска и Смоленска.
И силы под Осовцом они собрали немалые.
Да более того. После нескольких лобовых атак они поняли, что штурмом Осовец не взять. Тогда по занятой жезезлной дороге с севера и юга они подогнали на платформах знаменитые сверхтяжёлые пушки «Большая Берта» . По две с каждой стороны.
А с фронта подтянули полевую артиллерию.
И начали методичный обстрел, как это они умеют.
В книге профессора Хмелькова «Оборона крепости Осовец» о самой крепости говорится, как о не очень укрепленном оборонном пункте. Если тот же Новогеоргиевск был фортом первого класса, то Осовец даже не классифицировался. Здесь практически не было сплошной крепостной стены, а сопротивление сосредотачивалось в нескольких каменных фортах. Замыкала же цепь оборонных точек большая земляная насыпь.
Оборону крепости держал 226 Землянский полк и две роты ополчения.
Что представлял из себя обычный полк Русской армии? В общих чертах – два батальона. В батальоне – четыре роты, по 120 – 150 человек. Словом – со всеми вспомогательными службами в полку около тысячи человек.
Но это – по штатному расписанию. В нашем случае 226 полк представлял собой формирование третьей очереди мобилизации. В нём под ружьем служили одни резервисты. То есть – оторванные от семей мужики. Да при этом роты были не все полного состава, ибо подразумевалось, что для сидения в крепости использовать формирование полного состава – непозволительная для войны роскошь.
Полк был сформирован, в основном, из запасников Воронежской губернии. Командовал им – на чём я не настаиваю – подполковник Скоков,из запасников Старооскольского уезда.
В крепости стояли две роты ополченцев. Варшавские студенты, питерские мастеровые, молодежь из окрестных местечек. Этих вообще приёмам владения оружием обучали прямо в крепости. Вояки – никакие, но боевой дух имели высокий. Понимали, что с приходом немцев им в этих местах не жить.
Собственно, и сами солдаты Землянского полка тоже ударной силой рассматриваться могли лишь с большой натяжкой. Ни выправки, ни почитания к начальству. Почти партизанщина. За время стояния в крепости обросли связями в городке, многие даже на ночь уходили втихаря к тамошним женщинам. Война была далеко и казалось, что до Осовца не докатится никогда.
А регулярная Армия покатилась назад. У нас всегда так. Вспомните войну 1812 года. Кто разгромил Наполеона? Правильно – дубина народной войны, как точно заметил Лев Толстой.
А кто через тридцать лет разгромил Гитлера? Тоже правильно – запАсные мужики, ибо кадровую армию фюрер раскатал еще в пограничных боях.
Поэтому всякая война лишь начинается тогда, когда враг отрывает русского мужика от мирного труда, от семьи.
Как вот отвлекли они мирных пахарей для обороны крепости Осовец.
А русский мужик – упёртый до отказа. Ему не надо команды, чтобы стоял насмерть. Ему просто скажи : если нынче пропустишь врага – завтра он будет в твоем доме.
Вот эти слова и сказал солдатам генерал Алексеев, командующий Западным фронтом. Он побывал здесь с инспекцией всего пару часов. Но крепость замкнул намертво.
И вот немцы пошли в лоб.
Не вышло.
Зашли с флангов.
Не получилось
И тогда заговорили «Большие Берты». Найдёте время – почитайте «Оборону крепости Осовец». Там военный инженер лучше меня рассказывает, как в труху рассыпалась двухметровая каменная кладка. Землю трясло так, что в городке
разламывались здания.
Выжить в этом аду было немыслимо. И немцы пошли занимать разбомбленный в пух город.
Однако из окопов и развалин раввелинов на них поднялись в штыковую уцелевшие роты.
Немцы отошли – и опять заговорили пушки.
Новая атака бошей – о новый облом.
И так по кругу – много раз. Наконец немцы поняли, что Осовцом им не овладеть.
Но вышибить пробку было приказано любой ценой.
И такая цена нашлась. Газы.
Это был даже не запрещенный приём.Это был приём подлый.
В международном праве есть такой раздел: правила ведении я войны. Там есть разделы о военнопленных, о полевой медицине, о гуманном оружии. Но там тогда не было статьи о газах. Потому что до немцев никто не додумался травить людей, как грызунов. Потому что в нормальную голову даже мысль такая не способна прийти.
Немцам пришла. Они даже изобрели такую отраву – ипр.
Но в Осовце использовали простой и совершенно убийственный хлор. Они привезли его в емкостях и больше недели ждали попутного ветра.
А наши в Осовце радовались. Отметили яблочный Спас, думали – не сунутся теперь боши!
Но вот солнечным августовским утром с запада на город поплыл густой рыжеватый туман. Немцы описывают, как на их глазах по шлейфу облака жухла трава и сворачивались листья на деревьях, как падали сгоревшие птицы…
В крепости ударили было в колокола. Но гул затих,угаснув…
Два часа…
Два часа ждали немцы, когда облако уйдёт за город и рассеется без следа. Но последствия газовой атаки они увидели, еще не выйдя из окопов. Их облако краем задело траншеи их же 5 Ландгренадерского полка. Пробегавшие к городу пехотинцы с ужасом глядели на искореженные тела и лица своих же. Они окаменели в чудовищных муках и синие их физитономии выглядели личинами висельников.
Но команда : Vorwerst! – и уже первые роты 18 Ландгренадерского полка вскарабкиваются на земляные насыпи Осовца. Не может! Ну – не мог никто уцелеть здесь после смертельного облака.
Так и есть.
В траншеях, у пулеметных гнезд, да прямо на улицах Осовца валяются в нелепых позах тела. Как и у гренадер пятого полка – у всех лица удавленников. Оно и понятно: в русской крепости не было ни одного противогаза . Даже в лазарете никто не успел надеть марлевые повязки.
Со всех сторон в город врывались семь тысяч вражеских солдат. Семь тысяч! Им осталось лишь занять форт "Сосня" – и Осовец взят..!
Но что-то случилось.
Что-то произошло в воздухе, еще хранящем отраву.
Что-то возникло и начало расти на краю фортового бруствера. Передовые немцы остановились и отшатнулись.
Оттуда, от развалин форта, в полный рост поднялись и пошли на немцев несколько десятков русских солдат.
Вид их был ужесен. У них не было лиц. Некоторые со свисавшими на кончиках нервов, вывалившимися глазами, все с синими, свешенными из разверзтых ртов языками, свинцоволицые, и громадные – в полтора-два человеческих роста.Они двигались как бы над землей, как бы сотканные из самого отравленного воздуха.
В штыковую поднялись остатки 13 роты 226 Землянского полка. С фланга загавкал немецкой пулемет – но что пулемёт мёртвым! Смяв передний ряд немцев, русские погнали сначала 18 Лейбгренадёрский, а потом и солдат прочих полков.
Шесть десятков штыков погнали взашей 7 тысяч вояк! В десять минут крепость была очищена от захватчиков. Заняв крайние русские окопы, отравленные бойцы улеглись в них и так упокоились навсегда.
Но немцы драпали далеко. И потом никакая команда не могла заставить их повторить штурм. И даже когда через несколько дней войска поменяли – немцы так и не рискнули снова атаковать Осовец.
Крепость была сдана по приказу, исходя из общих требований к Западному фронту.
Но молва об Атаке мертвецов пошла гулять по всем фронтам . Ею французское командование подбадривало своих солдат под Верденами, ею воодушевляли своих солдат английские генералы. В русских журналах «Нива», «Родина», в газетах тоже писали о «Чуде под Осовцом», но уже тогда событие это подвергалось сомнению. Дескать – у страха глаза велики, а на немцах просто сказалось остаточное явление их же газа в атмосфере. Так сказать – натрощала их галлюцинация.
Но в книге того же профессора Хмелькова прямо говорится именно об атаке мертвецов. Сам штабс-капитан уцелел при газовой атаке, ибо находился в подземном укреплении. А когда поднялся на поверхность – там всё уже было кончено. Хмельков не делает никаких предположений, а вот у того же Вальтера Николаи есть интересная мысль. Смысл её в том, что в некоторых случаях смертельный газ включает в организме человека некую систему жизнеобеспечения, не замкнутую на высшую нервную деятельность. Вполне возможно, что в форту «Сосня» к моменту газовой атаки сложилась определенная атмосферная структура, при которой хлор на присутствующих там людей оказал «живительное», в своем роде,воздействие.
Не знаю. Полагаю, что в 100-летнюю годовщину войны феномен Атаки мертвецов привлечет внимание и историков, и физиологов.
У меня есть свое объяснение. Оно из всё того же ряда «дубины народной войны». Я думаю – разозлили русского мужика до крайности. Кто его знает – чем солдаты были заняты в форте «Сосня» перед газовой атакой? Возможно – читали чье-то задевшее души письмо с родины. Может быть – батюшка читал им в из Писания. Или пели в десятки голосов : «Ой, ты, степь широкая»…
Не знаю.
Знаю только, что оторвали немцы пехотинцев 13 роты от чего-то такого, от чего их отрывать не следовало. От чего-то такого, что равноценно семьям, дому, Родине...