Мне было лет пять-шесть. День выдался нуднейший. Дождливый летний тоскливый. Мама делала мокрую уборку, а я слонялась по комнатам в состоянии полного отрешения от действительности. Я страдала в плену у скуки. Надоели куклы, игрушки, книжки с картинками. Хотелось участвовать в жизненном процессе: ссориться, спорить, мириться! Короче, очень хотелось жизни.
Братья, как старшие по возрасту ,отвоевали себе бОльшую маневренность и унеслись в дождь , в дружбу, в жизнь.
Вдруг в дверь деликатно постучали. На мамино :
- Открыто, заходите!- в коридор ввалилась тётя Клава. Это уже становилось интересным. Тётя Клава притулилась к дверному косяку и завела свою вечную песнь, что и надо-то ей всего рупь, а лучше три. Детей кормить нечем.
Мама сострадательно посмотрела на гостью и лицемерно пропела, что мол, она бы с дорогой душой, но денег в доме-ни копья! Я-то знала, что тёте Клаве в нашем военном городке велено денег не давать - всё пойдёт на красненькое. Можно помочь продуктами, отлить молока из большого бидона, отрезать ломоть колбасы, Но денег? Ни за что!
Но мне хотелось справедливости и развития сюжета.
- Мамочка!- ласково пропела я.- Как же денег нет, когда папа вчера тебе сказал сам: « Верка! Денег хоть жопой ешь!»
- Клавочка! Вы её не слушайте. Она у нас фантазёрка страшная, да и с мозгами у неё те то, чтобы совсем хорошо.
Я и меньших-то оскорблений не спускала, а тут: « с мозгами у неё не то, чтобы совсем хорошо». Плохо, значит, у меня с мозгами. У меня?
-Мама! Они же у тебя в чайнике в серванте лежат- целая куча. Там и синенькие, и красненькие. Всякие-разные и… много- примного!
Мама слегка взбледнувши с лица, а тётя Клава так подобралась вся, ухо из- под косынки выпростала и уходить даже и не собирается уже. И лицо у неё- попранная добродетель! А взгляд грустный и с укором.
Мама вынула из кармашка фартучка рубль, подала тёте Клаве. Сказала:
- Последнее. От детей отрываю.
Тётя Клава взяла рубль, но без восторга, а как бы сгорая от стыда за такое Верино враньё. Ушла , «до свидания» не сказала.
Я в комнату- шмыг и к куклам, к книжкам. А мама нахально так врывается и говорит:
Доченька! Иди сюда, носик вытру. Сопельки у тебя там. Я-то, дура, нос ей свой доверила! Молодая была, глупая ещё. А она тряпкой, которой печку чистила, как вцепится мне в нос, да ещё пару раз провернула. Больно было и унизительно страшно. Но жизнь заиграла красками. Я ушла рыдать. И прорыдала до папиного прихода.
Папа пришёл, ситуацию разрулил. Мол, нельзя от ребёнка требовать, чтобы он врал, а избивать так, вообще- последнее дело. И денег Клавке надо было дать на красненькое. У человека несовпадение мечты с действительностью, а надо-то всего рупь- два, чтобы всё устаканилось. Жестоко, Верунчик. Крайне жестоко!
Прошло много лет. Нет уже ни папы моего мудрого и спокойного, нет скорой на расправу мамы. Я прекрасно знаю, как разговаривать с пьяницами. Но каждый раз, когда сосед просит у меня на похмелку, я смотрю на свой чайник и точно знаю, что он знает, что там есть достаточно цветных спасительных бумажек. И я ему отслюниваю одну заветную бумажку.
А как не дать? И кто знает, что правильно в этой жизни, а что нет? У каждого своя правда. Ведь несовпадение мечты с действительностью- трагедия. Страшная трагедия! Но всё, что я вам рассказала - шутка! Мыслю я более нравственными категориями. Могла бы считаться и строгой женщиной. Но чайник? Как же чайник-то?
Июль. 2015.