В последнее время набирает популярность идея возврата России к монархическому строю. В данном явлении я не нахожу чего-либо предосудительного или противоестественного. Современные посткоммунистические джунгли успели так опостылеть большинству населения нашей страны (особенно людям старшего поколения), что кое-кто начинает – вольно или невольно – оглядываться в далёкое прошлое. Однако, в этой исторической ностальгии есть нечто настораживающее. Это "нечто" можно было бы обозначить как склонность рассматривать прошлое через розовые очки. Для многих монархия – это красочный лубок, очень далёкий от исторической реальности. Таким романтикам можно лишь посочувствовать и дать дельный совет: дамы и господа, прежде чем кидаться в объятия монархии, хотя бы уясните себе, что она есть в действительности и что от неё можно ожидать.
В этой связи мне вспоминается одна библейская история, изложенная в 1-й Книге Царств (гл. 8-9). Перескажу её вкратце.
К концу правления пророка Самуила (он был выборным "судьёй", что примерно соответствовало статусу всенародного старейшины с обязанностью арбитража) в среде израильского народа стали усиливаться монархические настроения. Наконец наступил день, когда к Самуилу явилась делегация из старейшин и потребовала: «Поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов». Самуилу очень не понравилась эта затея – не потому, что он был властолюбив и боялся лишиться "судейского" кресла (нет, этого не было и в помине), а лишь потому, что почувствовал в требовании парламентёров богоборческий привкус. Народ изъявил желание поменять теократию (т.е. Богоправление), каковой была власть судей в Израиле, на монархию. После ухода делегации Самуил стал горячо молиться и вопрошать Бога, как ему поступить в данной ситуации. Бог ответил ему: «Послушай голоса народа и исполни всё, что от тебя требуют… Не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтобы Я не царствовал над ними…». В итоге, народ получил монархию, а вместе с ней и великое множество проблем. Изучая последующую историю израильского царства, мы убеждаемся, что достойных правителей там было ничтожно мало.
Вернёмся к нашим дням. Здесь ситуация в чём-то схожа с историей Древнего Израиля. Вновь востребован царь. Вновь мы ропщем на современное политическое устройство общества, находя в нём множество изъянов. Мы начинаем негативно оценивать демократию в целом, как институт. Приведу несколько характерных и во многом справедливых высказываний на эту тему:
– Демократия – это выборная система, отнюдь не обеспечивающая нам выбора достойнейших: больше шансов на победу имеют те, кто лучше других владеет искусством популизма (а попросту – кто ловчее обманывает доверчивых избирателей); те, кто являются ставленниками власти, имеют гибкий позвоночник и умеют "срабатываться" с власть предержащими; те, кто имеют больше денег и связей; наконец, те, кто связан с миром криминала.
– Демократия – это стихия лукавых политтехнологий, умелая манипуляция настроениями простого люда, для которого больший вес имеет слово, к примеру, популярного актёра или узнаваемого спортсмена, чем доводы компетентных людей: экономистов, политологов, историков и проч.
– Демократия – это благоприятная почва для произрастания дурного либерализма (аналог дурной бесконечности) с его подменой подлинной духовной свободы её суррогатом – вседозволенностью.
– Демократия – это разгул политических страстей и арена для личных амбиций.
– Демократия – это до смешного абсурдный эгалитаризм, когда уравниваются в правах такие антиподы, как профессор Преображенский и гражданин Шариков из "Собачьего сердца" Булгакова.
Можно было бы продолжать, но мы остановимся. Уже того, что перечислено достаточно, чтобы понять: демократическое устройство общества отнюдь не идеальное. Где же выход? Может быть, в монархии? Но способна ли она удовлетворить наши чаяния? Давайте поразмышляем.
Отечественная история предоставила нам немало наглядных примеров издержек самодержавного строя, т.е. монархии в её чистом виде. Опираясь на эти примеры, можно сделать вывод, что:
– Монархия – это кровавый деспотизм и циничное попрание законности (Иван Грозный).
– Монархия – это абсолютное бесправие простого люда перед лицом власть имущих, это крепостное рабство со всеми его постыдными издержками, когда, например, "важная персона" могла безнаказанно отнять у родителей их дочь "для забавы" (см. эпизод из "Жития протопопа Аввакума") или даже завести целый невольничий гарем из дворовых и крестьянских девиц (это явление было распространенным среди помещиков и сохранялось вплоть до отмены крепостного права*);
– Монархия – это самодурство и волюнтаризм (Пётр I**, Павел I).
– Монархия – это удушающая атмосфера слежки, цензуры и затыкания ртов всем и вся (Николай I).
– Монархия – это возведение личных пристрастий и фобий в ранг государственной политики (антисемитизм Александра III, история Распутина и царской семьи).
Продолжать дальше? Думаю, не стоит. Этого достаточно с лихвой.
Из всего сказанного напрашивается вывод: корень наших проблем кроется вовсе не в демократии, и не в монархии, и не в какой-то иной форме правления. За этими красивыми вывесками может скрываться как благородный принц, так и уродливый монстр. Корень же наших бед следует искать совсем в другом, а именно – в том ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОМ ОСКУДЕНИИ, которым больно наше общество. Излечить этот тяжкий недуг поможет не чудодейственная микстура в виде нового государственного порядка, а всенародное покаяние (тяжких исторических грехов у нашего народа предостаточно), переосмысление целей общественного бытия, кардинальное изменение образа жизни, её окультуривание и христианизация (не поверхностная, лубочная, а глубинная, меняющая образ жизни), наконец, изживание в себе классово-кастового эгоизма (извечная проблема!). Подобные же мысли, думается, посетили и пророка Самуила, когда он скептически отнёсся к требованию своих соплеменников поставить над ними царя.
"И всё же, – возропщет дотошный читатель, – хотелось бы узнать мнение автора на то, какой тип государственности лучше других подходит для современной России".
Что же, извольте выслушать. Думаю, каждый согласится с тем, что наилучшим можно считать то государственное устройство, которое будет способствовать поднятию к вершинам власти наиболее достойных представителей гражданского общества, и наоборот, будет препятствовать попаданию туда людей, во-первых, с сомнительной моралью, приспособленцев, идущих во власть не ради исполнения гражданского долга, а ради извлечения личных выгод, во-вторых, тех, кто заполучил власть исключительно по принципу родства и кумовства. Другими словами, наилучшим можно назвать тот строй, в котором исправно и справедливо работают социальные лифты. Я не верю в способность демократии (всеобщей выборной системы) эффективно осуществлять такую функцию. И тут не имеет большого значения, в какой форме представлена демократия – будь то народное вече, многопартийный парламентаризм или власть советов – без разницы. Ничем не ограниченное "большинство" вряд ли способно избрать достойнейших. Выборщики должны быть образованными, компетентными, с безупречной моральной репутацией. Часто ли мы находим все эти качества в широкой массе? Скептически, хотя в меньшей степени, отношусь я и к способности самодержавной монархии поднимать наверх достойнейших. Мне представляется, что наиболее оптимальным будет дозированное сочетание трёх политических институтов: монархии, аристократии (в аристотелиевом значении этого слова – как "власть достойнейших"***) и демократии – почти то, что было у нас в эпоху Киево-Новгородской Руси (князь, его дружина и народное вече), только на новом диалектическом витке. Именно взаимное оппонирование разных по природе общественных групп позволит создать такие фильтры (гражданский контроль), которые будут гарантированно возвышать лучших и отсеивать недостойных. В любом случае, центров власти должно быть несколько. Что касается конституционных основ, то такие понятия, как "социальная справедливость" и "правовое государство" должны играть здесь первую скрипку. Следует упомянуть ещё один немаловажный элемент государственного оркестра – симфонию светской и церковной властей (не путать с лакейской угодливостью!). Что бы ни говорили о том, что государство и Церковь – вещи иноприродные и принципиально несовместимые, только проникновение евангельских принципов в ткань государственного управления способно затормозить прогрессирующую болезнь общества и направить на путь выздоровления.
Теперь о личности первого лица государства. Не царь должен стоять над законом, а в точности наоборот. Именно монарх призван стать для своих подданных образцом законопослушности, памятуя об известной последовательности гниения частей рыбы. Что же касается характера взаимоотношений "начальник-подчинённый", то здесь первому лицу государства не следует копировать напыщенных индюков восточных сатрапий, перед которыми простой смертный обязан в любой ситуации падать ниц с воплем: "Не вели, батюшка-государь, казнить, а вели миловать!" И царская атрибутика должна выглядеть как можно скромнее, без лишней помпы и блеска. Не пристало "благороднейшему из благороднейших" по своим эстетическим пристрастиям становится в один ряд с вождями отсталых народов. В качестве положительного примера здесь можно привести последнего нашего государя Николая II, святого страстотерпца. Можно по-разному относиться к нему как государственному деятелю, но чего не отнять у него, так это его личную скромность и подлинно христианскую кротость.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
* Подробности см. здесь: https://www.kommersant.ru/doc/1667345
** См. Тарасов Б.Ю. Россия крепостная. История народного рабства. М.: изд. "Вече", 2011. - (серия "Тайны Российской империи").
*** В качестве разъяснения рекомендую к прочтению интересную статью Захара Прилепина об элите и аристократии: http://rusnext.ru/recent_opinions/1438856413
P.S. Интересные размышления о монархии нашёл у философа Тараса Сидаша: https://vk.com/sidashtaras?w=wall-31610838_1004