Альбер Камю мне более интересен, чем другие французские экзистенциалисты. Особенно "Посторонний". Сюжет обычный для этого философского направления. Есть главный герой, несколько второстепенных персонажей и действие, растянувшееся не на столетия — динамика налицо. Главный герой совершает ряд поступков соответствующих морали, потребовавшихся в связи с личными обстоятельствами. По ходу действия, Камю слегка расширяет границы, давая фоном его остальные действия, разговоры, мысли, которые просто сопровождают то, что он делает из обязательного. Покончив со всеми необходимыми поступками — возвращается в свою обыденную жизнь, заполненную самыми простыми действиями, чувствами, желаниями, настроением, - ничего особенного. Камю знакомит читателя с несколькими очень незначительными второстепенными персонажами, сопровождающими его героя в эти и предыдущие дни. Пожалуй ещё стоит упомянуть, что с самого начала писатель помещает всех в очень жаркие дни.Жара присутствует везде,разумеется, это не случайно: накалённая атмосфера. Только в первой части она лишь угадывается, ибо выступает в качестве погоды, во второй — у неё совершенно другая роль. Вторая часть — после пограничной ситуации. Естественно случайность, естественно непредсказуемость и поворот сюжета, в данном случае — непреднамеренное убийство из-за которого наш герой оказывается сначала в тюрьме, а потом на скамье подсудимых. Вот тут всё и меняется. Второстепенные-фоновые персонажи и действия становятся основными, а те, что в первой части были основными уходят на фоновый план и начинают служить тем, от чего все отталкиваются в своих рассуждениях, выводах. Они приобретают иную окраску за счёт которой, вполне адекватный и ни в чём не виноватый — убийство непреднамеренное из "так получилось" — молодой мужчина: моральный, приличный, законопослушный, абсолютно ничем не отличающийся от большинства своих соотечественников, на глазах превращается в настоящего монстра. Его жестокость, цинизм, равнодушие, наглость и бесчеловечность, в придачу со скверными приоритетами в отношениях любовных, доказываются всё больше и убедительнее с каждым новым выступлением свидетелей. Никто не лжёт, все рассказываю то, что читатель читал в первой части. И сам герой ничего не отрицает, да и не может — так всё и было, как рассказывают суду его знакомые, соседи, все те второстепенные персонажи, за исключение того, кого он случайно застрелил. Есть адвокат, потом ещё и священник, камера, где главный герой проводит некоторое время и пытается строить возможную защиту с юристом, но это невозможно.
В финале, когда суд присяжных единогласно выносит смертный приговор, всё трагично, ибо один человек сидит напротив двенадцати тех, кто его судит, полагая, что им всё понятно. А один ничего не может сказать в свою защиту. Только он, один из всех знает, что всё не так, остальные не знают и не могут, хотя и желание было понять того - одного. Почему? Всё просто. Потому что они — не он и понятия не имеют, каков подсудимый на самом деле. Он — посторонний для каждого, во всех смыслах этого слова. Все 12 убеждены в справедливости приговора и нет возможности объяснить им, что это не так. Жара — накалённая атмосфера бытия в социальном мире.Судьи не могут стать подсудимым, влезть в его тело, душу, мозг и всё просмотреть, прочувствовать, узнать — сидя внутри него. Это невозможно. Зато из-за этого становится возможной смертная казнь.
Мы все в этом мире посторонние, потому что можем воспринимать всё, лишь субъективно. Мы не видим ничего не своими глазами, не переживаем не своими чувствами, не мыслим не своим разумом, не совершаем не свои поступки, руководствуясь не своими желаниями, не можем понять их причин, ибо мы их не знаем. И несмотря на это, мы берёмся рассуждать и судить, оставаться уверенными, что отлично всех понимаем. Если и не всех, то уж своих близких, родных, закадычных друзей — точно. Так и живём не догадываясь,что никого никогда мы не можем понять полностью. Мы можем представлять себе понимание одного или многих людей за счет их рассказов, действий, привычек, вопросов и ответов. Мы может достичь некой негласной договорённости, что за что принимать и воспринимать, можем угадывать, замечать и таким образом достигнуть того, что считаем пониманием других. Разумеется, я намеренно сгустила краски, есть много вариантов сосуществовать предполагая мир других, однако мне хотелось ещё раз поговорить о субъективности, на мой взгляд, тотальной, благо повесть Альбера Камю — великолепный пример данному выводу.