Машина Трэвиса стоит на месте, а я напротив сижу на лавочке. Странно, но он еще не уехал. На улице темно и жутко холодно. А мой мобильник в машине, гордость вытаптывает горло и просто так пойти его забрать у меня не хватит силы. Трэвис открывает внутри мне дверь. Черт, все таки решаюсь.
- Тебе звонил Уинстон, через пару минут будет здесь, оденься, - сообщает он. Снова уравновешенный и холоден.
- Спасибо. Трэвис? – Я, похоже, тоже остыла.
- Гм? – Даже не поднимая на меня глаза, издает стон.
- Я хочу работать у тебя, я люблю свою работу. Давай забудем все, пожалуйста.
- Ты в своем уме? – Разочарованно спрашивает он, уже более решительно выпятив рудь.
- Позволь мне просто работать. Обувь без каблуков и отсутствие карандашей, это будет просто работа.
- Не тараторь, Сара. Один промах и ты уволена, все только потому, что ты прекрасный специалист и замену тебе искать будет долго,- он согласился, я мысленно танцую самбу на сидении.
- Спасибо, увидимся. Я пойду, - беру пальто, он молча отдает мне мобильник.
- До понедельника, мисс Дойл.
Ну вот перешли на профессиональный тон. Я одеваю пальто и выхожу из машины. Перед моими ногами паркуется черный мерседес, Уинстон пожаловал. Я открываю дверцу, присаживаюсь на переднее сидение.
- Сара, с тобой все в порядке? – Это первое, что он решил спросить.
- Нет, не все, - я не решила же рассказать ему об перепихоне с начальством.
- Он обидел тебя?
- Нет, а где ты был? Почему целую неделю даже не соизволил позвонить?
- Вот, держи мисс Уоррен, -от протягивает мне конверт, - хотел тебя порадовать.
- Что это, - я открываю конверт, - это…о Господи, Уинстон. Как тебе это удалось?
- Да, я целую неделю был в Окленде, как оказалось развод, когда твой муж в тюрьме дело немного длительнее, чем предполагаешь, - он оформил развод, представьте себе, я свободна.
- Уинстон, я даже не знаю как тебя благодарить,- я в полном восторге от его сюрприза.
- Ну же крошка, поцелуй меня, я соскучился, - он наклоняется ко мне.
- Нет, постой, мне нужно кое-что сказать, - я слаживаю конверт, - Трэвис все знает, почему ты не сказал мне правду?
- О, вот как. Сара, зачем тебе это? – Более серьезным тоном спрашивает он.
- Он меня уволил, Уинстон, я хочу узнать что я должна от тебя ожидать, ты подставил меня.
- Нет подставы, я просто не все тебе рассказал. Я продал его идею за большие деньги, и все. Он дурак, если сразу тебе доверил все важные документы, - он разводит руками.
- Вот как? Что ж, спасибо за откровенность.
- Ну нет, я не это имел ввиду, Сара. Не обижайся, я найду тебе новую работу, из-за чего ты расстроилась? – Спешит успокоить меня он, забыв учесть, что я больше подкована информацией, чем он мог себе представить.
- Я буду работать дальше у Трэвиса, но ты больше ничего от меня не получишь, - он удивленный, даже очень.
- Что ж, я не против, только, надеюсь, он мозги тебе за эту неделю не запудрил?
- Запудрил, но недостаточно для того, что бы убить тебя.
- Эй крошка, ну прости, нужно было поделиться деньгами, так и сделаю на следующий раз.
- Уинстон, ты настоящий подонок, - смеюсь я.
- Поехали, я скучал, - выдыхает прямо и отрывисто говорит.
Мы в отеле, так непривычно быть с ним снова вместе в номере. Он снимает мое пальто, я скучала тоже, мне приятны его прикосновения. Эти непонятные мысли снова у меня в голове. Кто мне вообще нравиться?!
Он целует меня в грудь, а мне хочется забыть тот жадный поцелуй с Трэвисом, Уинстон целует шею, а у меня перед глазами руки Трэвиса.
- Нет, постой, - отталкиваю я Уинстона.
- Что случилось? – Охвачен возбуждением, спрашивает он.
- Я не могу, прости, - сама не ожидая от себя такого, говорю ему немного хриплым голосом .
- Я делаю что-то не так, ты только скажи, или у тебя снова проблемы там?
- Нет, дело не в этом, я хочу спать. Завтра поговорим, - я ухожу в свою комнату, а не на его кровать.
- Нет, постой, - хватает меня за руку он, - объясни Сара, что не так?
- Не надо Уинстон, я устала и хочу спать, - выхватываю руку.
- Я люблю тебя Сара, - выдыхает он.
Он же не серьезно. Этот кретин хочет секса, вот так просто.
- Уинстон, единственного человека, которого ты любишь – это ты.
- Ну вот надо тебе все испортить, я между прочим с самим настоящим чувством и стоячим членом признаюсь тебе, я хочу тебя, не мори голодом, малыш, - говорила же, лгун.
- Пошел ты, я спать. Доброй ночи.
- Ты убиваешь меня, рыжая, - я показываю ему средний палец и удаляюсь в свою комнату.
Кое-как я заставила себя уснуть, мне никак не приходило в голову, как сделать себя лучше и более целеустремлённой. Все новости последних недель казались мне большими проблемами, а сейчас просто мелочью. Стоит ли переживать из-за секса с мужчиной, который вам нравиться, но как оказалось, вам не по зубам? Считая секунды, я хотела, что бы настал тот день, когда я смогу проявить себя в отношениях. Трэвис не так глуп, каким я его считала. Мне это безусловно импонирует, но как понравится ему, я не имела малейшего понятия.
Я проснулась рано утром, солнце освещало мою комнату, мне совсем не хотелось отрывать свою задницу от кровати. Я перевернулась на другую сторону и дурацкие мысли снова заполняли мою сонную голову. Все еще думая о Трэвисе и ни о ком другом я уснула, проснуться бы с надеждой что моя жизнь сплошной сон.
Мое ухо чешет что-то шершавое, я просыпаюсь, и рыжая рычит, отскакивая на другую сторону кровати. Я смеюсь от этого зрелища, её волосы стали дыбом, а мордочка взбешена и мила. Она отдаляется от меня, как только я направилась к ней, она делает пару шагов и падает на землю. Я слышу тихий стон котенка, похоже, Рыжая немного поранилась.
- Рыжая? Ты малая проказница, - я встаю с кровати и хватаю её за хвост, она рычит и дрыгается у меня в руках, - иди сюда, крошка, какая же ты хорошенькая.
Она мурлычет у меня на груди, ей определенно нравиться это место. Я ложусь назад в кровать, смотрю на часы. Десять утра, пробежку я уже проспала, а вот завтрак нет.
В номере пусто, наверное, Уинстон пошел на пробежку, открываю холодильник, так что тут у нас, хлопья с молоком. Прекрасно, но нет. Отправляюсь назад в комнату со стаканом воды, отпиваю чуток, сажусь проверить почту.
Рабочая почта завалена, а вот моя личная протерта до дырки. Сегодня суббота, а я уже хочу на работу. Я очень хочу работать, уверена в офисе сейчас никого. Пожалуй, много дел будет ждать меня в понедельник, по этому, я решаю сделать их сегодня.
С этой мыслей я бегу к гардеробу, одеваю джинсы и белую льняную рубашку. Выбегаю из номера, растрепанные волосы, кожаная куртка и шпильки, можно смело отправляться в путешествие с каким-нибудь байкером.
Останавливаю первое ехавшее такси, у меня великолепное настроение на работу, даже в такси я не отвлекаюсь на дорогу, как обычно, а сижу в ноутбуке сортируя почту.
- Мисс, мы на месте, - уведомляет таксист, - с вас 50 долларов.
- Спасибо, вот возьмите, сдачи не нужно, - я слаживаю ноутбук и пулей вылетаю из машины. Возле входа меня приветливо встречает Ричард – наш охранник, он очень милый парень, с Англии.
- Доброе утро, мисс Дойл, - нужно поведать ему небольшую тайну, он морщиться и делает удивленный вид, - сегодня выходной.
- Да, спасибо, хочу поработать. И, Ричард, я мисс Уоррен.
- Поздравляю вас, мисс Уоррен, - в полуулыбке говорит он.
- Не с чем поздравлять, сегодня я буду одна в офисе?
Хочу убедится, не будет ли мне кто-нибудь мешать. Когда у меня такой настрой на работу, я просто должна быть одна.
- Да, мисс Уоррен, - он снова улыбается.
- Отлично, тогда я работать, - я довольная вхожу в открытую мне дверь. Честно сказать, я расстроилась услышав, что там никого нет, то есть определенно «кого-то». Этот айсберг не уходил из моей головы, но должна же я держать себя в руках. Я надеюсь, сегодня загружу себя так работой, что на эти мысли просто не хватит времени.
Я борюсь снова со своим приступом замкнутых помещений, чем больше я нахожусь в них тем мне легче, а чем меньше тем чаще умираю при каждом жужжании машины. «Нужно взять себя в руки Сара», - терзает меня Я.
Мой кабинет сделан не так, как бы мне этого хотелось, но полагаясь на вкус моего босса переделывать его не стану. Я сажусь за стол, достаю свой ноутбук, первое что приходит в голову это отправить Трэвису обработанный заказ из «Фулл стрит», они предлагают выгодные условия, более выгодные чем компания Уинстона. Я должна как-то доказать Трэвису, что я больше не подставлю его.
Спустя пару часов я доработала нужный отчет, мои глаза разбегаются по экрану. Я должна закончить смету и отправить ему предложения еще двух выгодных компаний. Не заметила, как на дворе потемнело, а я даже не кушала сегодня. « За то ты не думала о Трэвисе», - прыгает от счастья подсознание. Я улыбаюсь на встречу своим мыслям, кручусь на кресле. У меня уже крутится голова, как я замечаю тело стоящее в дверном проеме.
- Привет, - в полуулыбке говорит Трэвис.
Ну же, дубина, отвечай! Я таращу глаза. На голове у меня бардак, рубашка болтается свободно, а туфли отдельно гуляют под столом без моих ног. Я смотрю на его брюки, меня отвлекает, ужасно отвлекает пафосность его брюк. Нет, никого и никогда я еще не видела более сексуальным, просто в брюках, чем его. «Сара, говори», - я извожусь под пристальным взглядом его глаз, ерзаю на стуле и набираю как можно больше воздуха, как бы приток силы для того, что бы выдавить из себя хоть какой-то звук.
- Ее…что ты тут делаешь? - вопрос вылетает так внезапно, что это было похоже более на страстный вопрос во время секса, присутствующая хрипота сделала свое дело.
Он смеется, входит в кабинет. Я ногами ищу убежавшие от меня, туфли.
- На вот, принес тебе немного поесть. Говорят ты тут с утра, - ну ничего себе, интересно кто так говорит.
- Решила немного поработать, хотела отправить тебе смету рекламных компаний, которые нам будут очень выгодны, - пытаюсь похвалить себя, мол смотри сколько я тут проделала, пока ты бездельничал с какой-нибудь шлюхой.
- Что ж, показывай, я не надолго заскочил,- он привез мне еду, ради этого приехал, очень заботливо с его стороны, - Сара, я хочу что бы между нами не было никаких непонятных ситуаций. Я твой босс, ты подчинённая, надеюсь, ты понимаешь? – Он сводит бровь, все еще стоя далеко от меня.
- Да, сер.
-Ну, не надо так официально, для тебя я Трэвис, - кажется ему смешно, я что снова нелепо выгляжу, - только давай без этих взглядов, хорошо?
- Договорились, так что посмотришь?
Он подходит ко мне, сердце набирает обороты, дыхание учащается, глаза моргают сами по себе. Я думала, что это чувство умерло вместе с Генри, но нет. Я опять как школьница, мать вашу! Он просто подходит, успокойся, это просто мужчина. Да но какой, ты вчера сидела у него на пенисе, еще и на каком пенисе. Не о том думаешь дурнушка. Ты ему явно не нравишься. Он нагибается и я чую его запах, он только из душа, ну не только, но где-то не больше получаса.
- Хорошая работа, - пока я плавала в запахе его духов, он просмотрел всю смету, я должна была комментировать, но мое опьянённая голова, похоже, забыла обо всем на свете, - мне нравится, отошлёшь первой предложение о сотрудничестве.
Я все еще смотрю на расплывчатый мне экран, что-то бормочу, сквозь затупленную для меня розовую глазурь пробивается голос.
- Милый, ну еще долго ждать?
В комнату входит блондинка, ростом меньше моего. Очень ухоженная, такое впечатление, что ей специальным прибором выравнивали ноги. Она в леопардовых туфлях на огромной шпильке, а её образ похож на секс Богиню, она невероятно хороша к моему сожалению. Я застывшим взглядом, оцениваю обстановку, мне хочется удрать с этой комнаты, лишь бы он меня не знакомил. Я так не хочу услышать: « познакомься, это моя девушка (будущая жена)». Ревность уже жрет меня внутри и ничего с этим не поделать. Голос Трэвиса заставляет меня желать худшего.
- Прости, Сара познакомься это Санта, Санта это Сара – моя помощница, - похоже ему неловко, зануда разнервничался.
- Санта, это как Клаус, только без подарков? – Трэвис таращит глаза, и ухмыляется, а я в полной готовности к бою. Блондинка меряет меня глазами, подносит одну бровь, затем из её пышных губ вылетает:
- Это скорее Мария, но без Колумба, если вы понимаете о чем я, - ехидно улыбнулась она. Сучка, конечно я знаю Колумба, вот стерва.
- Довольно, доброго вечера, Сара, увидимся в понедельник, - отвержено кинул он эти слова, которые только воспламенили пламя внутри меня.
- Вы давно встречаетесь? – Трэвис, удивлен не меньше меня, я себе вообще не контролирую. Блондинка снова открывает свою пасть.
- Три года, Сара. Сегодня у нас годовщина, можете поздравить босса, - сердце у меня екнуло, а тело замерло. Вы когда-нибудь ощущали потерю того, чего у вас не было? Злость прямо вылезла мне на лицо, и спустила ноги. Я дышу, мысленно вырываю ей волосы. Да что же творится со мной? Женщина угомони свой нрав.
Я наконец одеваю свои туфли, улыбаюсь. Отстегиваю еще одну пуговицу, мою небольшую грудь уже видно чуть получше. Выключаю ноутбук, встаю из-за стола. Они мило наблюдают за мной. Я подхожу к ней, лицо в лицо, мне кажется я готова заехать ей по роже, как только она издаст еще один писк. Разворачиваюсь к Трэвису, гордо поднимаю голову.
- Что ж, с праздником Трэвис и тебя Санта, - я выдыхаю последний пар, - и да, Трэвис, не могу забыть наш горячий секс в машине. До понедельника, - я разворачиваюсь к двери.
Так я еще бежала в школе, но, похоже, оно того стоило. Я быстро ударила дверью, устроив побег к лифту. Я и правда это сказала? Святые шашлыки, как я могу так! Я слышу доходящий голос, следом за мной. Лифт, где ты, когда ты так нужен!
Дверь лифта открывается, я успеваю забежать, как на последней секунде Трэвис, раздвигает дверцу и входит ко мне.
- Стерва! – Он дышит глубоко, бледное лицо и шрам грозят опасность.
- Ты это специально сделал, зачем ты приволок эту хвойду, - мой язык опережает мои мысли, - ты знаешь как я отношусь к тебе, но ты все сделал по своему.
- Ты больная, я люблю эту женщину, мы три года вместе, - я даю ему пощечину, мои глаза полны слез, - что ты возомнила о нас, Сара?
- Ты врешь, - он толкает меня к стенке лифта, нажимает кнопку, мы опускаемся в низ, - ты не любишь её, скажи мне правду.
Он прикрывает мне рот ладонью и впирается своим весом, тут у меня пробежала мысль, что он готов за неё убить.
- Чего ты хочешь Сара, чего ты добиваешься? – Он все еще тяжело дышит, а я полностью млею от его прикосновений, но правда, как жало парализует мое тело. Трэвис все еще держит руку у меня на губах, затем отпускает и спирается на руку, его голова рядом с моей.
- Это уже не важно, - я поворачиваю голову к нему, - теперь не важно, - я протягиваю руку к его лицу, провожу по нему, легко спускаюсь к губам. Провожу большим пальцем, по шраму.
Трэвис хватает меня за руку, отталкивает.
- Хватит, влюбленная дура!- В середине щелкает, ненависть просыпается, а самооценка взяла отпуск на века.
- Самоуверенный идиот, пошел вон, - вы не поверите, но это настоящая судьба, в секунде лифт останавливается, гаснет свет, появляется вновь, - о, черт!
- Только с тобой это могло случится, дьявол побрал бы тот день, когда я принял тебя на работу,- мы застряли, а псих все никак не умолкает.
У меня к полному счастью клаустрофобия, все летит в секунде к хреновым жопам. Я чувствую, как в ушах появляется шум, не хватает воздуха, а потребность воды, еще больше чем в засуху. Я помалу приземляюсь на пол.
- Что с тобой, Сара, ты меня слышишь? Ты как? – Он обеспокоен, еще бы, нужен ли ему труп в его фирме.
- Иди ты, - я отталкиваю его тело.
- Прости, я не хотел тебе сделать плохо, - он садится напротив меня, - ты выглядишь неважно, что с тобой?
- Тебе же нет ко мне никакого дела, отстань, - тело стает ватным, а дышать стало еще труднее.
Он смотрит на меня сожалеющим взглядом, а я теперь чувствую себя первым человеком, который стоит в сравнении с мразью. Подумать только возможно я буду причиною их разлуки.
- Господи, Сара, - он хватает мою голову, ложит себе на плечи, - все в порядке я здесь, у тебя клаустрофобия?
- Да,- визжу я.
- Ну, малыш я тут, все будет хорошо, скоро лифт заработает,- если эта курица вызовет сантехников, то конечно, - вот дыши глубже.
Он расстегивает пуговицы, снимает мою блузку, у меня пот даже на груди. Он выдыхает на меня свой свежий и такой сладкий запах. У меня мокреет уже даже внизу.
- Сейчас, вот так, дыши, - он подувает на мое лицо, - где же эта чертова помощь, - Трэвис зол и очень испуган.
Мне немного лучше, он умеет успокоить. Он обнимает меня, опершись на стену, держит голову.
Я хочу его, но это ничего не меняет.
- Не делай так, пожалуйста, - молю я.
- Тебе же лучше я вижу, не стесняйся меня, - просит он.
Да я не стыжусь, вовсе нет, только умираю от вожделения.
- Трэвис, пожалуйста, - я сжимаю губы, а слезы скатываются по щекам, - не надо.
- Сара, прости, я не был с тобой полностью откровенен,- я такое где-то уже слышала.
- Замолчи, - вот ублюдок, он хочет окончательно меня унизить, - я не хочу ничего слышать.
Свет стал менее ярким, включилась подсветка. Если бы не знать наш диалог, то я бы сочла эту сцену романтической, а именно влюбленной пары.
- Ты должна понять, что между нами ничего не может быть, у меня есть любимая женщина,- он выдыхает, - у нас скоро будет помолвка.
- Нет! Закрой свой рот Трэвис Ботрайт. Пусти меня, - я выхватываюсь с его объятий, но головокружение не дает мне возможности самостоятельно двигаться.
- До чего же ты упертая, я не могу тебе дать того, чего ты хочешь, - он тянет меня назад в свои объятия, нежно подувает на мое тело, что бы мне стало легче.
- Почему тогда все так? Я не верю, что безразлична тебе, - последние слова, которые я говорю, как стрела летят прямо в душу подонку, я чувствую, как теряю сознание.
- Сара, очнись, - он делает мне искусственное дыхание, идиот, я же умру так скорее, - как ты?
- Перестань давить мне на грудь, тогда, я, возможно приду в себя, - он улыбается мне в ответ, а я хочу сгореть от стыда. Его самоотверженное лицо сконцентрировалось на моих губах, похоже он слишком увлекся, делая массаж сердца, потому, что губы у меня пыхтят.
- Я позвонил сантехникам, они скоро будут, тебе лучше?
Мне просто ужасно, я каждый день убеждаюсь в том, что никому не нужна. Как вы думаете, есть ли смысл жить ради себя? Наверно я старею, потому что хочу семью, хочу детей. Трэвис сейчас смотрит на меня как влюбленный, но мне известно уже, кто его единственная. Я бы никогда не хотела испытать такое еще раз. Я не боец, понимаете, слово «не умею», заменю словом « нет смысла», я не стану разрушать его счастье, ради своего. Черт возьми, на что я только надеялась, когда думала что смогу работать с ним, хоть он не красив собой, но обаяние, мне сводит разум об одном приставлении нас вмести. Мне нужно уволиться, и в который раз начать жить заново.
- Спасибо, мне хорошо, - он гладит мои волосы, а я уже не понимаю его обращения, то он доказывает, что я ему до лампочки, то относиться ко мне лучше других джентльменов.
- Сара, - он заправляет мои волосы за ухо, - позволь?
Трэвис берет ладонями мою голову, Господи, что же он делает. Он долго смотрит мне в глаза, гладит мои лицо. Наклоняется ко мне, я почти не дышу.
- Прости, что я это делаю, - отрывок слов наполняется хрипотой его голоса, он врезается мне в губы и жестко их целует оставляя небольшие покусывания.
- Трэвис, - в порыве страсти выдыхаю я.
- Молчи Сара, иди ко мне, - он разворачивает меня к себе и садит на свои ноги, - ты не даешь мне покоя, никогда, - он выдыхает и снова целует меня в губы, - я когда трахаю её, приставляю тебя, мне нравится быть внутри тебя.
- Трэвис,- агония расплывается в секунде и заражает всю кровь. Я целую его жадно, очень сильно сжимаю его в объятиях.
- Сара, ты меня слышишь? Это Уинстон, ну наконец она открыла глаза, я уже испугался.
- Где, где Трэвис? Что происходит, он же только что был тут!
- Он говорит с врачом, тебе нужен отдых Рыжая, - нет, такого просто не может быть, неужели это все было ненастоящим. Второй раз подряд, это просто невозможно. Господи!
- Нет, нет, нет, этого не может быть, - я бью об кровать руками, ко мне подбегает Трэвис.
- Что с тобой, малыш, все хорошо, нас спасли, - он говорит со мной как с полоумной.
- Ничего не было да? Мне это приснилось? – умоляю скажи что это не так, пожалуйста. Он наклоняется ко мне, возле уха шепчет:
- Если ты о нашей прелюдии в лифте, то да, не приснилось, сейчас поедим ко мне, - он отодвигается от уха и целует меня в нос.
Похоже, белая полоса настроила на меня прицел. У меня никогда не сбывалось то, чего я сильно хотела. Ну, а этот мужчина был предел моих ожиданий. Черт возьми я буду с человеком, которого люблю. Люблю?
- Мы поедим к тебе? – Мой вопрос становится риторичным, глаза Уинстона немного сузились, кажется, что его переполняет злость и неуважение к Трэвису, но мне не понять его чувств. Уинстон подходит ближе ко мне, он будто хочет меня о чем то предупредить.
- Ты уверенна, что хочешь поехать к нему? - Он надвинулся как туча, мне неловко в его присутствии вместе с Трэвисом, может это из-за того, что мы спали вместе.
- Не знаю, Уинстон, - паника одолевает мою плоть, и я готова к тому, что бы просто убежать, но внезапно меня хватает знакомая рука за кисть, - эй?
- Рыжая, помни что у тебя есть я, мой друг будет тебя ждать, всегда, - его слова так серьезны, даже Ларри был проще, ну вот опять, хандра прокатилась по горлу. Он подмигнул мне, а в душе такая тоска, хочу дамой к Уинстону. Но я же добилась своего, у меня теперь есть любимый мужчина, нужно меньше думать.
- Хочу в тебя, крошка, - кидает слова Уинстон, целует мне ухо, управляя мастерски своим языком, заставляет мое тело укрыться гусей кожей, он плохо на меня влияет.
Я содрогаюсь от прикосновений Трэвиса, как только меня покидает Уинстон. Эти мужчины сделают меня больной женщиной, я изнемогаю от их энергии и мужества. Но мне не стоить забывать, что сказка, которая так легко возникает, быстро превращается в обычную бытовуху.
- Тебе лучше? Можем ехать ко мне, - Трэвис тянет мне руку, - доктор сказал, тебе нужен уход, кстати, почему ты не сказала, что у тебя клаустрофобия?
- Не думала что это так важно, - отворачиваю голову, провожаю Уинстона взглядом, все-таки задница, это лучшее, что может мне импонировать среди всех частей тела мужчины.
Гармония, не часто я задумывалась над этим словом, спустя свои года. И зря, знаете почему? Вот именно сейчас её не хватает мне, ведь этот дом, скорее похож на дворец, поместье богатого жирного скупердяя, но Трэвис, совсем не такой. Я себя чувствую микро частицей вселенной, тут ты можешь чувствовать свою ущербность и даже убогость. Пара ли я Трэвису, когда он живет как царь, а я даже собственного жилья не удосужилась купить. Ну вот что, дом он прекрасен, больше и добавить нечего, все сделано в классическом стиле, выдержано. Несомненно, это где-то 17-18 века, все озолочено, много картин и статуй, неизвестных мне пейзажей и оголенных девушек из мрамора. Я скорее чувствую себя в музее, чем то, что можно назвать «дома». Я чувствую как мокреют мои ладони, да, вот такое впечатление производит эта картина. Внезапно Трэвис берет меня за талию и поворачивает к себе.
- Как тебе? – Радостно спрашивает он, его лоб немного сморщился, а в глазах отблескивают капли счастья. Вот меня всегда интересовал вопрос, какого черта, когда человек добился своего, у него возникает чувство, что ему это совершенно чуждо и не нужно. Вот именно сейчас я такое ощущаю. Я бы придушила все чувства внутри себя, если бы только могла.
- У тебя прекрасный дом, знаешь, я такое впервые вижу, - подавляю минуты страха в душе, - он полностью твой?
- Более того, он может стать и твоим, - его слова просто ошеломляют меня, - если ты конечно не против.
Он гладит меня по волосам, опускается ниже по бедрам, ближе подбираясь к заднице. Он сжимает мою попу руками, растирая движения и прижимая меня к себе.
- Ох, что же ты устроила сегодня в офисе, я не ожидал, - он пытается разрушить тишину, но я никак не могу прийти в себя, после его слов, - ты всегда такая импульсивная, эй, ты слышишь меня?
- Да, прости, нет не всегда, - он целует мою шею, опускается к груди, - только тогда, - я задыхаюсь, хватаю последний воздух, как губы Трэвиса впиваются сладко в мои.
Он поднимает меня на руки, крепко обнимает, а я все равно не в том месте и не в нужное время. Трэвис идет по ступенькам наверх, наверно, там его спальня. Я прижимаюсь к нему, со всей душой, он так приятно пахнет. Вскоре мы оказались наверху, комната такая большая, здесь бы поместились три моих. В центре стоит большая кровать, туда мы никнем. Он ложит меня на кровать, целует грудь, я в полном экстазе.
- Быстро же ты променял меня на эту дешевку, - голос не из куда доносился в комнату, - поздравляю! – В комнату входит, та самая блондинка, которую привез Трэвис в офис. Ну просто замечательный вечер.
- Санта? – Похоже он в таком же шоке что и я. Он встает рядом со мной, берет меня за руку, что бы помочь встать, но я не очень то собираюсь подняться, специально вырываю руку, ложусь так, как нравится мне.
- Как ты мог этих три года променять на эту шлюху, - она швыряет в меня свою сумочку и падает на кресло рядом с дверью, - Трэвис, скажи?
Сумка летит прямо в мое лицо, от чего остается небольшой порез на лбу, я его чувствую, кровь сползает по моей щеке. Я срываюсь с кровати, хватаю эту самую сумку и отвечаю ей тем же, она в настоящем шоке, но она не так смела, как я. Отвожу взгляд на Трэвиса, он застыл, бледное лицо поражает улыбка. Я подхожу к ней, беру за подбородок.
- Эй, на следующий раз, эта сумка будет у тебя прямо в анусе, - она смотрит мне в глаза, переваривает слова, я уже радуюсь победе, как она со всей силы плюет мне в лицо,- ах ты сука, - я хватаю её волосы, сбрасываю на пол. Я бью её в лицо со всей силы, так она меня бесит это невозможно передать, Санта бьет меня в грудь, а потом в ухо. Я уже не чувствую как сильно её бью, мены отталкивает Трэвис.
- Да что б тебя, Сара, успокойся, - орет он, - смотри что ты с ней сделала, - я еще добиваю ногами остаток этого убого тела, как ко мне приходит вся картина происходящего: Санта лежит в крови, уже без сознания, много царапин и разорванное платье позволяет увидеть оголенную грудь. Черт, что со мной произошло?
- О Боже, - я встаю на ноги, первое что приходит в голову: бежать, меня будто кто то толкает и я со всей силы метусь к выходу.
Не разобрав по сути что я сделала, бегу по шоссе, где я, понятие не имею, мне нужно собраться. Не знаю сколько я так бегу, но оказываюсь возле гостиницы Уинстона. Не раздумав, вбегаю в холл, затем встречаю лестничную площадку, этажи пролетают так быстро, адреналин большой мощности, невероятное чувство приводит меня в замешательство. «Я чуть не убила человека», это заклинания я повторяю несколько раз, и уже на месте стучу в дверь. Вокруг меня будто туман и больше ничего, есть только я. Стучу уже так громко, что соседи с крайних номеров вышли посмотреть. Учащается дыхание, у меня столько энергии, что кажется, смогу превратится в Халка. Дверь лениво открывается, Уинстон просовывает голову.
- Кто там? - Я его разбудила, на нем одни боксеры, а глаза полузакрыты. Я вбегаю в номер ничего не сказав.
- Да, я мог бы уже знать, что бесцеремонно вбегаешь так только ты, - он закрывает дверь, потягивается, - что у тебя случилось?
- Я убила человека, - он таращит на меня глаза,- вернее я не знаю точно ли убила, но она потеряла сознание. Я наматываю круги, паника насмехается со стороны, а страх ей хлопает в ладоши.
- Объясни, рыжая, что случилось? – Строгий голос Уинстона приводит меня в себя.
- Я побила эту шлюху, она в меня сумкой кинула, а после этого плюнула в лицо, ну и я ей дала пару, ну может и не пару пощечин, потом я оказалась здесь, - я сажусь на стол, и только замечаю что босая.
- Подожди, кого ты побила, где, когда, - он подходит ко мне, берет ладонями лицо, - расскажи подробно.
- Ну эту Санту, швабру Трэвиса, - я говорю это таким тоном, будто наклейки купила.
- Что ты сделала? Ты представляешь кто она? – Он отходит от меня, потирает лоб, - Зачем?
- И кто она? Еще раз повторяю, она ударила меня сумкой, а потом плюнула прямо в лицо, - кажется Уинстон совершенно не понимает всей ситуации, - я по твоему должна была сидеть молча?
- Ты не ребенок, Сара, ты взрослая женщина, которая отвечает за свои поступки, - он хмурится,- но ты этого, похоже, не понимаешь.
- Кто она? – В порыве гнева ворчу я.
- Санта Ривера, бывшая любовница мэра Нью-Йорка, и по совместительству твоего бывшего мужа, - в душе бурлит страх и презрение, - тебе не стоило её трогать, потому что эта женщина делала невозможное, тебе она не по зубам.
- Да как ты смеешь, черт возьми, какая она любовница может быть моего мужа? Что ты несешь?
Я вскакиваю со стола, подхожу к Уинстону, злость пробирает под кадык, ноги нервно дрожат, а мозг уже на грани взрыва.
- Расскажи мне все как есть, я что не могу распрощаться с прошлым, что за маразм творится здесь в этом проклятом Нью-Йорке?
Уинстон ни капли не изумлен моей очередной истерикой, он поворачивается, его выражения лица застыло, будто ему совсем не хочется посвящать меня в таинства всего происходящего.
- Я устал от тебя, Рыжая, ты абсолютно не умеешь себя контролировать, - кажется, я не готова к его исповеди, - кто может знать, почему ты притягиваешь весь негатив, блять, я не хотел тебе рассказывать.
- В чем дело, Уинстон? – Я уже немного напугана, стоило ли мне спрашивать его.
- Генри Дойл вчера был освобожден из колонии, - он встает, подходит ко мне, - кто его вытащил, я не узнал.
- Какие еще есть приятные новости? – Я пытаюсь отвлечь внимание от чертовых новостей, беру Уинстона за руки, - скажи, что это не правда, пожалуйста.
- Вчера мне доставил фотографии мой агент, Генри в пути в Нью-Йорк.
Страх отдавливает мне весь энтузиазм и смелость, которую я так долго накапливала в своем мире. Когда же наконец настигнет покой в моей душе. Что мне делать вообще не представляю.
- Уинстон…что…как…какого хрена теперь делать?
Он обнимает меня, сильно сжимает в своих объятиях. Бежать, умереть, остаться, где я выход смогу найти?
- Мы что-нибудь придумаем, теперь мы знаем одно, у твоего бывшего мужа есть хорошие знакомые, но здесь не Окленд, - он легко оттягивает меня на вытянутые руки, что бы посмотреть на мое испуганное лицо, - я обещаю, помогу чем смогу, но ты должна прекратить на время общения с Трэвисом.
- Ты ревнуешь? – Дьявол, матерюсь я мысленно, думаю только об одном.
- Понимай это как хочешь, я уже по уши в твоей истории, - Уинстон отпускает меня, его ленивый взгляд перемещается на кровать, - я думаю тебе стоит представиться моей девушкой, на всех мероприятиях и местах, где будем появляться.
Его логика мне непонятна, я изумленно смотрю на его серьезный вид, но напористость и строгость его взгляда не подпускает меня к нему, как бы мне того хотелось.
- Почему, почему твоей девушкой?
- Через месяц будут выборы, губернаторское место у меня в кармане, стоит мне только стать семейным мужчиной, никто не посмеет трогать женщину губернатора, - его тон холоден, как и он сам, это похоже на отношение по договору, - я готов помочь тебе таким образом.
- Я тебе благодарна, но уверенна, что это не просто так сойдет мне с рук, что ты хочешь взамен?
Я чувствую себя на встрече, где от сделки сторон зависит будущее всего мира. Уинстон не так глуп, как может показаться на первое время, только что я буду делать с собственными чувствами, с любовью к Трэвису, он не вылазит с моей головы.
- Ты будешь меня слушаться во всем и всегда, - я быстро прерываю его.
- В плане разумного, - подношу одну бровь в знак отрицания.
- В плане разумного, - подтверждает он, - обсудим условия?
- Нет никаких условий, у тебя своя личная жизнь, у меня своя, - Уинстон сужает глаза, отводит взгляд на вид из окна, - и да, почему я не могу видеться с Трэвисом?
Уинстон отходит от меня подальше, берет руками голову, его усталый вид портит мне настроения куда хуже чем оно есть.
- Нужно решить вопрос с Сантой, он должен помочь в этом, тебе так хочется его видеть? У вас с ним что-то есть? – Он разворачивается снова ко мне, его взгляд чертовски проницателен и насторожен, вот оно что, его бесит моя связь с Трэвисом.
- Хочу,- и вправду отвечаю я, - он меня любит, наши чувства взаимны.
- Пха, - бесцеремонно выпаливает Уинстон на мои слова, - любишь, значит?
- Что значит твой тон, Уинстон?
Я складываю руки на груди, демонстративно перед тем, махнув в его сторону ладонью.
- Ничего, что бы могло значить это для тебя, - он разворачивается уходить, - обсудим остальное утром.
Он быстрым ходом приближается к кровати, молча ложится спать, оставив меня одну в недоумении от его психоза. Мене коробит, прошло очень мало месяцев в полном спокойствии без глупых и нелепых событий, а вот опять меня преследует большая задница, которая пытается раздавить меня в два счета. Фактически у меня нет выхода, своего плана действий у меня нет, а Уинстон уже всё знает, его ничего не удивляет, он все просчитывает наперед. Браво, глупо признавать, но браво. Этот мужчина довольно смел, его поддержкой я заручусь, что бы вопреки быть счастливой с Трэвисом. Жужжит телефон, я нащупываю его в своей небольшой сумочке. Какой-то номер, странно кому я нужна в такое время.
- Слушаю, - быстро отвечаю я.
- Сара, малыш, где ты? С тобой все в порядке? – Как не странно это Трэвис, переживает, думаю.
- Да, я в гостинице, - наматываю круги на кухне, - как Санта?
Слышу большой выдох по ту сторону телефона, он взволнован.
- Ты сломала ей нос, пришла в сознание, я только что с больницы, - он не спал всю ночь, и все из-за меня, что на меня нашло не знаю.
- Я думала она умерла, - я быстро выругала себя за такие мысли и хныкнув трубку, услышала удивление по ту сторону.
- Сара, приехать за тобой?
- Нет, не нужно, увидимся на работе, нам нужно обсудить кое-что, - я останавливаюсь возле зеркала в коридоре и замечаю Уинстона, он сидит на кровати, не спит.
У меня потеют ладони, не удобно говорить с Трэвисом, когда глаза Уинстона пожирают, в прямом смысле этого слова, с заднего вида. Поворачиваюсь к нему, желаю Трэвису доброй ночи, а сама пячусь к любовнику. Он совсем голый, наверное, думал, что я как раньше запрыгну к нему в кровать, но не тут то было. У меня теперь есть молодой челок, по крайней мере я так считала. Вы может, посчитаете меня легкомысленной, но на самом деле оно так и было первое время, позже вы все поймете.
Будь я почти рядом с ним, раньше смогла бы запросто поцеловать эти губы и погладить по мускулистой фигуре этого красавца, но мне теперь мешали чувства, которые я испытывала к Трэвису, большие и непонятные до сих пор.
- Иди ко мне, малыш, - он поднимает свою руку в знак приглашения, но неужели ему не ясно, что теперь не принадлежу ему, вот так, мистер сексуальность.
Он нервно держит все еще руку, а я будто забыв о чем он попросил наблюдаю, как его дыхание все быстрее учащается, а мои пальцы сплетаются, будто у школьницы. Надо же, сколько раз мы занимались с ним сексом, а сейчас я смущаюсь, вот тебе и раз.
Наконец, я понимаю, что вечность так простоять не смогу, подхожу к нему, дать понять, что секса у нас больше уже никогда не будет. Хотя по правде говоря, очень жаль, ведь с Уинстоном он был самым лучшим, да, вот так, даже Трэвис не смог сравнится с чувствительностью Уинстона. Он будто знает мое тело сто лет, ну по крайней мере так ощущается мне.
- Я пойду спать, - нагибаюсь поцеловать его в щеку, правда, сама не знаю зачем, но мне хотелось хоть как-нибудь смягчить обстановку между нами, - доброй ночи.
Сильная мужская рука хватает меня за шею и заставляет лечь к себе на колени. Я быстро пытаюсь вырвать свое тело с его зловещих лап, но кажется, сама того не очень желала. У меня сердце вырывается из грудной клетки, а легкие не могут набрать достаточно воздуха, что бы словесно дать отпор наглости любовника. Нет, я совсем не жалуюсь, но что бы понять все что я чувствовала, вы должны вникнуть в двусмысленность моих действий.
- Уинстон, что ты делаешь, - наконец бросаю слова, наполнены желчью и презрением.
Он все еще не дает мне спуска, отодвигает с коленей на кровать, а сам ложится сверху, о не-ет, кажется, я догадываюсь, чего именно он хочет. Блески в глазах и нервное нытье меня догоняют с большим озверением, кидаясь в глотку, я злюсь не на шутку, за последних пару часов я вас убедила, что в таком состоянии могу убить человека.
Уинстон берет обе руки, сильно сжав у меня над головой, я всего лишь могу вертеть головой, как сова и орать, что бы он немедленно прекратил. Смотрю злобно ему в глаза, в надежде, что он прочтет мои мысли и отпустит, но вместо этого он разорвал блузку, и громко швырнул в вазу, это я поняла, когда она рухнула на пол и разбилась. С большим трудом я сдерживала слезы пытаясь хранить самообладание. Внезапно его руки уже оказались у меня в трусиках. Черт, как же давно я не чувствовала его рук ТАМ. Невольно я поддаюсь на пару секунд его ласкам, но в голове тараторит мысля «ты любишь Трэвиса», как не кстати она появилась. Я выгибаюсь, губы Уинстона уже скользят по моей груди, до дрожи прожигает тело его покусывание вдоль живота, опускаясь все ниже до заветного места моего мужчины, СТОП, нет, не моего. Подушки его пальцев нежно расстегиваю бюстгальтер, а предательское тело только подается вперед его движениям, нет, я так не могу.
- Нет, остановись, - молю я, сама того не желая. Он и не сделал так, поверьте, когда женщина говорит Нет, то это значит Да, бери меня всю и полностью, так она дает себе шанс узнать на сколько вы хлюпик и сопля. Ну не совсем литературное слово, но очень даже в точку. Он ведет рукой с талии вдоль по бедрам, опускаясь ниже к колену, прелюдия слишком затянулась, я не могу проявить себя настолько слабой. Пихаю его на бок, а сама не успев опомнится, встаю на ноги и отхожу на пару метров, что бы не поддаться новым предательским ощущениям близости.
- Не смей больше, не смей больше прикасаться ко мне, - я нервно тыкаю в него пальцем, - ты подлый мерзавец.
- Что нашло на тебя? С катушек слетела, блять. Я хочу от тебе гребанного секса, ты слишком тупая что бы это понять?
Я впервые вижу его таким злым и недовольным. Я знаю Уинстона, который всегда пошло шутит и дерзит, но не этот, который готов взять силой. Всегда, его ласки сводили меня с ума, ведь так трепетно и жестко одновременно мог только он.
Утаив дыхание, я развернулась к нему спиной, молча дав понять, что не желаю с ним это обсуждать и посвящать, что именно стало причиной моего теперешнего отношения. Он еще раз повторил вопрос, а мне хотелось еще больше позлить и заинтриговать. Идиотка, четыре часа ночи, а мне фарсу захотелось.
- Я в отношениях с Трэвисом, и запомни на будущее, никакого секса больше не будет, - я поворачиваюсь к нему, Уинстон, сузив глаза, смотрит прямо в лицо, от этого даже появляется дрожь, - я благодарна тебе за все, что ты для меня сделал.
На его лице появляется некое облегчение, странно видеть его таким. Он какое-то время молчит, затем встает с кровати. Одевает трусы, идет на кухню мимо меня, даже не взглянув. Черт, я теперь и виноватой осталась, он же хотел секса без обязательства, так и было три месяца, а что теперь я вижу: обиженную физиономию - как ответ на мои связи с Трэвисом.
Он наливает стакан воды, при этом громко делает каждое движение, что бы ко мне наконец дошло, что я виновата. Интересно в чем? Выпивает содержимое до дна, наконец Ваше Величество соизволило посмотреть на меня. Я все это время стояла, и поверьте, челюсть была приблизительно возле моих ног, а какой я реакции ожидала, дура? Что он просто так откажется от ежедневного секса, да уж, об этом не подумала. Без скандала не обойтись. Не буду отвлекать вас моими возмущениями. Он все же подошел ко мне, выпив пару стаканов воды. Я уже была начала топтаться на месте и придумывать историю, которая бы успокоила норовливого любовника.
- Хорошо, - просто сказал он и улегся на кровать.
Представьте себе, одно слово и все. Ни скандала, ничего. Я уже приготовила сто отмазок, тысячу готовых ответов на любой его вопрос, а он просто сказал «хорошо».
- Что «хорошо»? Это всё что ты хотел сказать?
Я взвинчена и растеряна от его халатности к нашим отношениям, и вот вот это состояние, когда не знаешь что тебе больше нужно: внимание Уинстона или любовь Трэвиса.
Он молча разворачивается на другую сторону, игнорировать меня удумал. Неплохой разговор получился, но я не стану лишенной ответа на мой вопрос. Беру подушку с дивана, и со всей силы швыряю ему в голову. Вы бы видели этот бешенный взгляд. Ну правда, я доигралась.
- Ты совсем сбрендила? – Он швыряет одеяло, вскочив с постели подбегает ко мне. Такого ответа на мой невинный удар, не ожидала. Уинстон насувается на меня как туча, я боялась последствий от его насупившего лица. Он хватает меня за подбородок, идя прямо на меня. Кажется, сейчас ударит, но вместо этого идет до тех пор, пока я не подпираю стену коридора. Он крепко прижимает, вдавливая тело поочередности. Подносит мое лицо так, что его губы напротив моей шеи. Затем легким движением проводит рукой по моему телу, я чувствую как его пенис твердеет с каждой секундой, а дыхание громче всякой волны. Он тянет руки к моей груди и жестко сжимает её. Не знаю почему, но его прикосновения пробуждали у меня всякие похотливые мысли, и позы тоже.
- Ты сама знаешь, чего хочешь? – Он прерывисто задает вопрос и кусает кончик моего уха, у меня внутри жемчужины сводит кругами, в роте пересохло, а перед глазами такие сочные бледно розовые губы. Ох, я теряю от него голову.
- Да, - издаю стон от внезапно набравших смелости губ, - я хочу, - он прижимает все сильнее, у меня мокреет в трусиках, вот она, распутная натура, - что бы ты меня отпустил, - наконец я договариваю слова, и он как на автомате отпускает.
- Довольно, пусть будет по твоему, - рычит он.
- Что ты имеешь ввиду, Уинстон? – Почти спокойно спрашиваю я. И в этот момент мне меньше всего хотелось услышать, слова, которые уже себе придумала, в качестве его ответа.
- Я не трону тебя, поняла? Трахай своего Трэвиса, мать твою! – Он бьет кулаком в стену возле моей головы, нервно кричит на мое лицо и как воздух испаряется перед моими глазами.
Дьявол, я ему нравлюсь? Да нет, такого быть не может, просто не может быть. Я в смятении ищу его глазами, но только грохот двери, дал понять мне, что он ушел. Что только что сейчас было? Твою мать, даже когда я сказала невесте Трэвиса об измене, не было столько кайфа. Господи, мне нравится издеваться над людьми, причинять им боль. Я садист. Вот те и на, с чего я решила, что нравлюсь ему? Я хныкаю, недовольно шагнув к окну, в надежде что смогу рассмотреть Уинстона выходящего с отеля.
Я простояла так около часа, когда утреннее солнце продирало глаза, освещая мокрые дороги Нью-Йорка. Все это время мысли были в не весомости, я думала то о том, то о сем. Кажется, я до конца не поняла, что случилось, но вот что беспокоило мне больше всего: возвращения мужа, будь он не ладен.
Я содрогнулась от звука открытой двери, Уинстон вернулся. Поворачиваясь к нему лицом, ловлю его уставший и хмурый взгляд. Он шагает мимо моих взглядов, молча в ванную. Я бегу за ним, но он вовремя закрывает дверь на замок. Да что же это такое. Только проблем с Уинстоном мне не хватало. Собираю все силы в кулак, стучу пару раз.
- С тобой все в порядке? – Слова слетают с губ, прежде чем он швыряет что-то в дверь, похоже на его гантель. Совсем с ума сошел, так и можно дверь проломить.
- Уинстон, объясни в чем дело? – Я почти умоляю его выйти со мной на контакт, но вместо этого слышу звуки воды, он решил принять душ, вместо того, что бы слышать голос раздражающей его женщины.
Я недолго думая, побрела во вторую ванную, тоже принять душ и наконец скинуть с себя одежду, которая ничего хорошего не излучала на сей день. Скорее всего, это просто неловкое стечение обстоятельств, этими мыслям я успокаиваю себя, вытерев последнюю каплю на своей груди. Одев белый халат, иду все же закончить разговор, который с шумом встретил утро. Осматриваю комнату, но Уинстона здесь нет. Я не слышала как он ушел. Подхожу к постели, все на месте: телефон, ноутбук, часы. Странно, где же он.
- Уинстон? – Небольшая паника настигла меня, в потере мыслей бегу к ванной. Стучу пару раз, дергаю за ручку, там как и прежде заперто.
- Уинстон, что б тебя, ты меня напугал, что ты как маленький ребенок, выходи, - ору я в смятении дальнейших действий, - сейчас же.
И что вы думаете, он даже виду не подал, меня начала напрягать сложившееся ситуация.
- Если ты сейчас же не откроешь, я уеду к чертовой матери, слышишь?
Я снова стучу рукой в дверь, но попытка снова неудачная, привернуть внимания любовника. Правда, не готова просто так уехать. Ну не могла представить я, о чем он там сейчас думает.
Черт меня дернул сказать об отношениях с Трэвисом. Жалея о последних месяцах жизни, я сползла на паркет, и потихоньку начала засыпать. Усталость дала по ногам, все тело расслабилось, я клубочком скрутилась возле двери ванной. Уже было заснула, как мужской голос возвратил в происходящие события.
- Сара, зачем ты здесь? – Я открываю медленно глаза, небольшая радость отображается у меня на лице, во все зубы воспроизвожу улыбку.
- Я тебя ждала, что случилось, м?
Он нагибается, берет меня нежно на руки. Я сонная прижимаюсь к его выпуклым мускулам, и жалею об этом сражу же, когда он издает небольшой стон. Любовник ложит меня на кровать, накрыв одеялом.
- Спи, - спешив уйти говорит он, но я своего не упущу.
- Скажи что не так? – Требую правды, возможно, я её знала, но мне хотелось услышать из его уст.
Уинстон садится на край кровати. В его глазах много жизни и смелости, но взгляд так холоден, что мне становится не по душе. Этому Уинстону я совсем безразлична, и как только я могла подумать, что могу ему нравится.