Глава 38. «Опыт – сын ошибок трудных».
1. Планетный Логос в своих командировках на Земле не всегда безобидный Иисусик.
Понятие: Ленинское время. Говорю с кем-то: «Просто он фрукт, гениально ведущий»
1996: Мы кратко рассмотрели три ключевых воплощения Планетного Логоса и позади имеем два крупных отрезка во времени: от Моисея до Иисуса и от Иисуса до Ленина. Третий большой отрезок впереди. Внутри каждого крупного отрезка есть свои отрезки. Вольтер и Ленин это два скрытых промежуточных воплощения Планетного Логоса в конце второго большого отрезка, которые должны были подготовить переход к Материализму, коим венчается второй большой отрезок развития человека. Ленинское время – это один из малых в большом отрезков, который интересен тем, что он последний в своем большом отрезке (Ленинский Дух вел Россию в составе СССР весь двадцатый век и в двадцать первом (2015-06-30) тело Ленина продолжает лежать в мавзолее на Красной площади и южная часть России предпочитает коммунистическую партию всем другим партиям). Последний отрезок важен тем, что здесь происходит накапливание количества, которое должно взорваться и перейти в качество.
В Ленине душа Христа («И в белом венчике из роз впереди Исус Христос», А.Блок), но урезанная таким образом (на одну букву и), чтобы личность смогла стать революционером, гениально проповедующим материализм. Обязательное условие для успеха этого дела – безбожие. Ленин (такой парадокс), в котором душа Планетного Логоса, – главный безбожник и воинствующий атеист.
Сатана, который по роду своему главный идеолог (Повелитель ментального плана на рисунке 89) и непосредственный управляющий всеми идейными делами, получает под свое начало Христа и Антихриста (Ленина и Сталина), которых запрягает в одну упряжку. За дело, как всегда, отвечает Ленин (доброе начало). А Сталин Ленину помогает так своими экспроприациями, что располагает к себе как никто более, потому что Сталин единственный изо всех, кто ради дела на преступление идет, не жалеет ни себя, ни мать родную, ни прочих, и весь мир уничтожит, если надо, не моргнув глазом.
Сталин по природе своей был не такой разговорчивый, как Ленин, и, по воздействию на массы, ему вначале было очень далеко до Ленина. Ленин для Сталина, особенно вначале, был непререкаемый авторитет. Да и впоследствии Сталин почти сознательно боготворил Ленина. Как икону, пронес он образ Ленина через всю свою жизнь. Подтверждением тому портрет Ленина с зажженной перед ним лампочкой, который нашли, как сказал Радзинский, на даче, где скончался Сталин.
Лампочка это не солнце. Лампочка говорит о том, что свет Ленина был искусственным. Однако когда нет солнца, то лучше с лампочкой, чем вообще без ничего. Сталин сам светить не мог. Даже в расцвете своих сил Сталин, как ни старался, кроме мрака, ничего не в состоянии был из своей души произвести. Понимал Сталин, что Ленин гений, ведомый какой-то неведомой высшей силой. В этом, что касается вышнего, Сталин соображал больше Ленина. Вот, вроде бы, все удачно складывается, – Ленин выступает, Сталин экспроприирует банки, создана партия, выпускается «Искра», – но следует раскол в партии, предательство, охранка громит типографии, арестовывает ведущих революционеров, и сам Сталин (1914) в далекой ссылке, забытый всеми, в полной прострации.
Тем не менее через три года (1917) власть уже в руках большевиков и Сталин один из двоих (плюс Троцкий), которые могут без доклада входить к Ленину в кабинет. А еще через пять лет (1922) Сталин фактически заменит Ленина у руля. Все эти метаморфозы, когда хорошее подменяется плохим, не случайны, а происходят потому, что заранее планируются и программа на эти изменения запускается в механизм, который и творит то, что запланировано. Проводники при этом, хоть и умнее они других людей, могут лишь догадываться, что попали в мясорубку, которая всё перемелет так, как ей надо. Ленин мог обижаться на своего друга Сталина в последние два года своей жизни и, наверное, обижался, поскольку это подло собирать компромат на старшего друга, но никто ничего не может изменить в существующих взаимоотношениях, так как есть Замысел, который осуществляется обязательно. Сталин «съел» своего заболевшего живого бога, чтобы сделать из него мертвого кумира. Такова стратегия работы данного механизма творения. Но верность ленинскому духу Сталин хранил всю свою жизнь – опять же только потому, что тактика последующих действий предопределена стратегическими соображениями. Точно так и апостол Павел боготворил (бога творил из Иисуса) того, кого люди знали как человека.
Первоначальный проводник (Иисус, Ленин) уходит, потому что он должен уходить, а дело, часть которого им сделана, остается – и по Замыслу доделывается следующим проводником. Сталин остается, чтобы продолжить начатое Лениным дело. Как коммунистический дух бродил призраком по Европе, делая свое коммунистическое дело, так ленинский дух принялся за свое ленинское дело, которое отличалось от первого так же, как логика отличается от абстракции. То есть можно сказать, что Ленин приземлил воздушный шар, надутый Марксом. Ленинским духом был питаем Сталин, а после него – Никита Хрущев и незабвенный Леонид Ильич Брежнев. И по действиям этих проводников видно, как Дух набирает силу в Сталине и как стареет в Брежневе. Видно, что по качествам своим Ленинский дух вовсе не благо. Начав за здравие (Ленин и Сталин в революционные годы были вполне аскетичны и бескорыстны), ленинский дух кончает, как и все в этом мире, за упокой в Брежневе.
Ленин назван фруктом в видении, поскольку натворил он много всего такого, чего положительный проводник не должен творить. Однако безо всех этих явно отрицательного знака творений (разгон учредительного собрания) не потребовались бы и продолжатели ленинского дела, поскольку к власти пришли бы меньшевики. «Фрукт» Ленин потому, что поощрял сталинские разбойничьи набеги, санкционировал убийства ради революции и благоволил к Сталину за его способность уничтожить мир ради дела.
2. Отрицательная жизненная практика нужна, потому что если не вляпаешься в гэ, то и не узнаешь, как оно воняет.
К моменту, уже в 2015-06-30, перед тем, как у меня начнется эта тема, мне покажут сон:
Я нахожусь где-то в большом городе, больше Москвы в несколько раз. Хочу попасть в центр, но попадаю черт знает куда на какую-то окраину, где ни дорог приличных, ни домов, кругом грязь и какие-то мрачные личности, от которых лучше подальше держаться. Такова в целом была бы ситуация, если бы никто сверху не управлял жизнью людей. Чувствую я себя в этой ситуации как голый среди одетых. Такие неудобства испытывает добрый человек в этом мире среди других людей, умеющих жить.
Но вот я из этой грязи вдруг попадаю в лабораторию, где меня тестируют знающие свое дело специалисты. У них множество разных тонких приборов. Главный специалист задает мне вопросы. Я отвечаю. По моим ответам и показаниям приборов он дает точную характеристику моим качествам.
Эпизод: Появляется среди этой грязи очень большая боевая машина, похожая на наши ракетные комплексы. Только внутри у неё какое-то сверхклассное оборудование, которое обслуживают соответствующие мастера своего дела. Нас, попавших в эту машину, человек шесть. Мастера работают с нами. У нас на ушах наушники. Главный Мастер откуда-то из отдаленного места разговаривает вначале с девицей. Я в своих наушниках очень хорошо слышу, что говорит ей мастер. Она переспрашивает. Думаю, зачем переспрашивает, если всё хорошо слышно? Тут же Мастер начинает разговаривать со мной. И я тоже переспрашиваю, потому что ключевые слова в его тексте почему-то комкаются. Говорю, может, девица подменила мои наушники своими? Так было, говорю, с моим магнитофоном, когда работал на радио. Что-то не так с магнитофоном, а что – непонятно. На радио нужен четкий звук, без комканий и фонов. Поэтому у корреспондентов должны быть специальные высокочувствительные магнитофоны. Приходится потом, если что не так, в монтажной резать, клеить пленку. Есть технический специалист, который всем этим обычно занимается, но он не знает, какое слово можно выбросить, какое нельзя. Долго я мучился с этими делами, пока не пришла мне в голову мысль заменить магнитофон. Пошел на склад и там, кстати, вдруг нашелся для меня совершенно новый магнитофон.
Такова, в целом, ситуация с любым важным делом, которое Высшие делают на земле через проводников. Есть у них специалисты, есть приборы и, самое главное, есть проводники, которые специально готовятся для творения именно этого дела.
Сбой со связью напомнил мне случай с моим станком, на который меня поставили работать токарем на заводе, куда я устроился в Москве после армии по лимиту. Станок был такой, что его надо было бы выбросить или капитально ремонтировать. Шпиндель у него подпрыгивал в тот момент, когда я отрезным резцом отрезал изготовленную деталь. Резец ломался. Ни в механических мастерских техникума, где меня учили металлообрабатывающему делу, ни на заводе, где я проходил практику, таких станков близко не было. Почему резец ломается, непонятно мне было, поскольку с такими неисправностями станка я ни разу не видел. А мастер еще издевался надо мной, когда я шел к нему за очередным резцом: «И что у тебя так часто резцы ломаются». Сбежал я с этого станка в слесари. И лишь потом сообразил, что виноват в этом больше мастер, чем я, потому что должен был он знать, что у него станок неисправный. Но, благодаря этому случаю, я узнал, что бывают такие неисправности.
Другими словами, если в жизни нашей что-либо случается нехорошее, то случается оно потому, что сбой этот запланирован Высшими. Неприятность заставляет проводника думать. У Ленина сбоев в жизни было очень много. По этой причине научился он многому. Еще больше сбоев было у Сталина, таких, что впору руки на себя наложить. Выжил, а потом сам стал создавать трудности своим соратникам, чтобы научить их жизни.