Осознание сути произнесенной лордом последней фразы происходило медленно. Очень медленно. Лорду, что. Он откинулся на спинку повозки и, не скрывая улыбки, наблюдал за нами. Эффект от его слов был потрясающий. Мы, так же дружно, как взглянули на корабль, затем уставились друг на друга.
Терпеть не могу немых сцен, они противоестественны по самой своей сути, но сейчас в такой, вот сцене, я играл одну из главных ролей. И, насколько, я понимаю, играл ее очень талантливо. Сидел и отсутствующим взглядом уставился в глаза Самуэлю. Тот, не менее талантливо, взирал на меня, совершенно бессмысленно и недоуменно. Кто знает, как долго продлилась бы это молчание, если бы его невольно не нарушил Самуэль. Впрочем, теперь я уже сомневаюсь, действительно ли сделано это было непроизвольно.
- Прошу простить меня, Ваша светлость – полным недоумения голосом, прервал он молчание. – Но, это не баркас.
Прошла изрядная таки пауза, прежде чем произошел взрыв хохота. Смеялись все. Даже малоулыбчивый Годро, даже сам Самуэль, позднее всех присоединившийся к общему веселью. Меня от смеха, чуть не пополам сложило. Лорд конечно, старался удержаться в пределах своих аристократичных манер, но, на мой лично взгляд, вряд ли преуспел в этом.
- Ты самый опасный из моих друзей Самуэль – с трудом сдерживая смех, лорд Глэвен, наконец, обрел способность говорить. – Когда-нибудь, я обязательно умру с тобой со смеха.
- Но согласитесь Ваша светлость, это будет не самая неприятная смерть – вставил реплику осмелевший Годро. И это означало, что последние остатки напряженности исчезли окончательно.
- Несомненно, Годро, несомненно – лорд, все еще улыбаясь, огляделся вокруг. – Однако, где же этот каналья?
- Я здесь, Ваша светлость – маленький, щуплый человечек в форме портового клерка словно вынырнул из-под земли.
-А, Тиммо. Прости, не заметил – лорд Глэвен повернулся к клерку. – Ну как, у нас все в порядке?
- Все в наилучшем виде, ваша Светлость – клерк поклонился. - Когда господин Самуэль, в любое, удобное для него время, соблаговолит прийти в управление порта, ему нужно будет лишь отметиться в регистрационной книге и поставить свою подпись под свидетельством о покупке.
С этими словами Тиммо. Отыскал глазами растерянного Самуэля и поклонился ему. Самуэль, сообразивший не сразу, что речь идет о нем, ответил запоздавшим поклоном.
- Замечательно, Тиммо – лорд Глэвен обаятельно улыбнулся. – Выполнение формальностей по портовой регистрации судовладельца Самуэля я возьму на себя. А, как у нас дела с осмотром корабля?
- Все в порядке, Ваша светлость – клерк еще раз поклонился. – Шлюпки ждут Вас в конце причала. О лошадях и повозках можете не беспокоиться. Мои люди позаботятся о них, и в нужное время они будут поданы Вашей светлости.
- Отлично – лорд легко выпрыгнул из коляски. – Ну что ж, Самуэль, показывайте нам свое приобретение.
Покрасневший Самуэль попытался что-то сказать, но закашлялся и только махнул рукой. Бедняга, когда еще он начнет чувствовать себя с лордом на равных. Впрочем, совсем на равных, пожалуй, никогда. Даже мы с Морти, столько лет знакомые с лордом и разделившие с ним множество приключений, до сих пор ощущаем некоторую дистанцию между нами.
Между тем, какие-то молодые люди увели наших лошадей, а один из них, вызвался проводить нас к шлюпкам.
В шлюпке лорд Глэвен и Самуэль оказались рядом. Правда, почти сразу же, к ним присоединилась Алина, которая, умудрилась примоститься на коленях у обоих сразу. Очень ласковый ребенок, и таеой непосредственный. Я сидел на банке, так моряки называют скамейку, позади лорда и потому имел неограниченные возможности любования ей. А, заодно оказался невольным свидетелем, очень заинтересовавшего меня, разговора.
- Вы уж простите меня Самуэль за некоторую, я бы даже сказал, назойливость – лорд, похоже, и сам чувствовал себя несколько неловко. – Но, учитывая, сопутствующие обстоятельства, я, все-таки позволю себе дать Вам несколько советов. Прежде всего, как бы это ни было неожиданно, постарайтесь ощутить себя владельцем этого белоснежного красавца.
- Это Ваш корабль – продолжал лорд, мельком взглянув на медленно приближающийся вымпел на грот-мачте. Вы можете делать с ним все, что угодно, вплоть до того, что даже, сразу продать его. Вы можете полностью сменить команду судна, Тиммо без проблем наберет Вам новую. Можете устроить любую перестройку. Да, как я сказал уже, все, что угодно. Это Ваш корабль.
- Но – лорд Глэвен сделал паузу. – Возьму на себя смелость посоветовать Вам, не принимать никаких скороспешных решений. Особенно, если это касается судеб людей. И еще, одна маленькая личная просьба, не меняйте, пожалуйста, названия судна.
Бедный Самуэль, подумал я. Да какие там изменения. Да, ему и в голову ничего подобного не может прийти. Честный, добрый человек, уже привыкший и почти, смирившийся со своей бедностью и тем маленьким, скудным мирком, в котором он жил. И, которого, так неожиданно, словно морковку из грядки, из этого мирка выдернули. Наверняка, он теперь до конца не уверен даже, что все происходящее с ним не сон. Или, что еще хуже, не магическое наваждение.
Да и как бы, ему пришла в голову мысль об увольнении капитана судна. Такого недоступного, торжественного, в строгой форме стоящего перед строем команды и принимающего рапорт от столь же недоступного первого помощника.
Да и видел ли бедняга хоть раз во сне, себя рядом с этими непостижимо далекими, словно из другого мира, людьми. Сколько еще времени должно пройти до того, когда, например, вполне естественно посетовать капитану о недопустимом скрипе лебедки левого борта и крайней нежелательности впредь подобного недосмотра. А, потом, так же естественно выслушать уверения в том, что тотчас же все будет исправлено.
Труден, очень труден переход из одной жизни в другую. Поэтому, наверное, это и происходит так редко. Долго еще и Самуэлю и Ие будет трудно. И тут уж ничего не поделаешь. Как бы мы ни старались, мы сможем лишь незначительно облегчить им этот период. А, вот Алине, взгляд мой скользнул по ее белокурой головке, Алине не будет трудно. И леди Вея, и мы с Мертимером, и сам лорд, это всего лишь новые друзья. Большие и добрые, с которыми так хорошо и уютно. Где-то в глубине памяти ее, еще останутся воспоминания о днях далекого детства. И, каким бы невзрачным оно ни было, на самом деле, добрых и светлых воспоминаний о нем всегда найдется достаточно, ведь это детство, самая счастливая пора жизни. По крайне мере, оно должно быть таким.
Потом, с каждым годом, эти воспоминания будут оседать все глубже и глубже, сменяясь новыми событиями и ощущениями. А, уж я лично, сделаю все, чтобы ощущения эти были добрыми и счастливыми.
Тем временем, обе шлюпки уже подошли к белоснежному, тщательно прошпаклеванному борту судна, и такой же белоснежный трап со сверкающими поручнями был спущен вниз. Первой, ловко поддерживаемая матросами на борт поднялась леди Вея. Следом за ней, отказавшаяся, от помощи последовала Ия. Затем Годро и лорд. Потом остальные. Под конец остались только мы с Самуэлем.
- Ну, прошу – я сделал широкий взмах рукой, приглашая его ступить на трап. Самуэль не отвечал, и поэтому, мой взгляд, непроизвольно последовал за взглядом Самуэля и остановился на серебряных рельефных буквах названия корабля.
Дочь океана. Я невольно вздрогнул.
Наша крохотная, по сравнению с преследовавшими нас фрегатами, двухмачтовая бригантина, все ближе приближалась к лабиринту скалистых шпилей, и теоретически к нашему спасению. Это нагромождение острых скал, могло бы быть и реальным нашим спасением, будь лабиринт раза в два ближе. Но скалы были еще далеко, а вот фрегаты, наоборот, близко. Но, это, почему-то заботило все меньше и меньше. Наверное, потому, что все мы очень устали. Никто из нас не спал уже трое суток. Для управления парусами, даже такого маленького суденышка, нас было слишком мало.
Эйфория давно прошла, и осознание того, что черный рубин Самияр теперь лежит в каюте, в шкатулке Седдона, никого уже давно не радовал. А, между тем, мы ведь сделали это. Как? до сих пор не понятно.
Конечно, сработали мы просто превосходно. Седдон рассчитал все до долей секунды. И смену стражи, и перенесение огня. Все. К тому же, и удача, безусловно, нам благоприятствовала в самой полной мере. В общем, мы смогли сделать невозможное. Мы сумели выкрасть этот недоступный Самияр, будь он трижды неладен. О, какой поначалу, был восторг. Не восторг, а сумасшествие какое-то. Даже то, что Гур и Ледо, теперь остались лишь навечно в нашей памяти, никого особенно не огорчало. Мы все знали, на что шли. Ну не повезло ребятам. К тому же, как нам казалось тогда, мы отомстили за них с лихвой.
Это, тогда. Теперь же, когда, остались позади трое суток погони, и все происходящее с нами казалось чьим-то злым, за пределами реальности, вымыслом, я сожалел. Сожалел о потерянных друзьях, о том, что вообще, ввязался в эту авантюру. О том, что нас было слишком мало и мы не смогли захватить, например фрегат, просто потому, что не справились бы с парусами.
Но почему-то больше всего сожалел о том, что принял эту скорлупку, на борту которой было написано “Дочь океана” за наше спасение. Теперь она мне казалась нашей гибелью, скорой и неотвратимой. Фрегаты приближались гораздо быстрее, чем, виднеющиеся уже, впереди скальные шпили. И надежд на спасение уже не оставалось. Скоро фрегаты возьмут нас в кольцо, и на этом все закончится. Что могут сделать семеро юнцов, против полутора сотен опытных бойцов.
Один Седдон неистовствовал. Он орал на нас, обзывал всех самыми заковыристыми выражениями, но уже ничего не помогало. Машинально исполняя свою работу, мы просто ждали. Ждали, когда же все закончится. И не важно, как. На дне ли океана, или на рее фрегата, или, если повезет в последней бесшабашной схватке. Потом замолчал и Седдон. Так нам показалось во всяком случае.
Но Седдон, не из тех, кто сдается. Даже в такой ситуации. Он не просто молчал, он наверняка искал какой-то выход. И, сейчас, стоя у самого бушприта, он что-то искал впереди, высматривал. Хотя, что там можно высмотреть? Повсюду одинаковая, мутно-зеленая поверхность океана.
Однако, похоже, что-то нашел. Это стало понятно по тому, с какой подчеркнутой небрежностью зашел он в каюту и вынес из нее шкатулку, попутно, обматывая ее в какую-то тряпку
- На, маг, держи – почти ласково сказал он и ткнул шкатулку мне в руки, добавив при этом. – Смотри Виго, ты за нее головой ответишь.
Затем он грубо оттолкнул меня от штурвала.
– Перед нами чудесная скала, ребятки начал он объяснять свой план. - На пару локтей в воде. Притом, так далеко от самого лабиринта. И не зваться мне никогда берсерком, если я не разобью об нее, это недомыслие, на котором мы плывем. А заодно и пару фрегатов, если повезет.
- Ваша задача выжить при этом и плыть к скалам. И, пусть, только, хоть одна сволочь из вас, попробует утонуть – закончил он намеренно грубо, но голос его дрогнул, и он просто добавил. – Держитесь ребятки, это наш единственный шанс. Главное выживите, парни, прошу вас, выживите. А, ты Виго не забывай, шкатулка за тобой.
Я не услышал ни хруста, ни треска. Просто погрузился в зеленоватую муть, и в погоне за воздухом быстро поплыл вверх. Вынырнул в полном одиночестве, но пребывал в нем недолго. Вскоре рядом показалась голова Седдона. И, все, сколько ни ждали, больше никого. Все-таки не послушались парни вожака, утонули.
Тут меня охватила ярость. Это, что же. Сначала Гур и Ледо, теперь все остальные. И все из-за этого проклятого рубина. Да, гори он огнем. Я уже размахнулся, чтобы забросить шкатулку куда подальше, Но спокойный голос Седдона остановил меня.
- Спокойно, Виго, спокойно – сказал он, подплывая ко мне. – И держись. У нас с тобой еще много интересного впереди. Вон кстати, смотри. Он взял у меня из рук шкатулку и указал ей в сторону преследующих нас фрегатов.
До скопления скал было еще далеко, но фрегаты, напуганные увиденным, стали разворачиваться. Два крайних выполнили разворот без особого труда, благо пространства для маневра у них было, хоть отбавляй. Но средний, тот, который, вдобавок еще и возглавлял преследование, явно не успевал увернуться от этой, невесть откуда взявшейся скалы. Он так и врезался в нее боком, не успев закончить разворот. Эффект столкновения был ужасен. Сначала, одна за другой попадали мачты, начисто слизнув с верхней палубы, все, что на ней было. Людей, постройки, словом все.
Затем корпус, словно поплавок во время клева, резко клюнул носом, и почти сразу, полностью ушел под воду, образовав чудовищную воронку, засосавшую в себя всю плавающую на поверхности мелочь.
- Шлюпки высылать бесполезно – крикнул мне в ухо Седдон. – Если, кто и остался жив вначале, все, уже на дне, или где они там.
Достаточно сильное поверхностное течение к этому времени, отнесло нас от места аварии достаточно далеко. Поэтому, воронка оказалась для нас совершенно, безопасной.
- Смотри в оба – крикнул опять Седдон. – Будем мачту ловить, сейчас поплывут.
Опять повезло, и мы, очень удачно поймали бизань, что дало нам возможность, некоторое время чувствовать себя относительно комфортно. Но, вот места для высадки, на которое надеялся Седдон мы так и не нашли, сколько ни петляли в этом лабиринте. Сплошь, острые, такие, что и порезаться можно, торчащие из воды осколки. Сутки с лишним блуждали мы среди многочисленных надводных и подводных камней, потом скалы остались позади, а мы вышли в открытый океан. Спокойный, безбрежный, лениво поигрывающий мелкой волной.
Ужасно хотелось пить.
- Ну, что. Начнем потихоньку завидовать ребятам, которые утонули при крушении? – спросил я.
- Заткнись – глухо огрызнулся Седдон.
Мог бы и не отвечать. Никакого желания разговаривать у меня и так не было. Лишь глубокая апатия и усталость. А потом начались галлюцинации. Вдали, то показывался, то исчезал, одинокий парус. С каждым разом все ближе. Потом, парус превратился в корабль, который тоже все время приближался.
Помнится, Аммониус как-то объясняя природу миражей, говорил. – Не верьте им ребята, по крайней мере, до тех пор, пока не ощутите их наощупь. Корабль, раздражающий нас, наощупь ощутить нам не удавалось, и потому мы в него не верили. Просто перестали обращать на него внимание.
Все больше усиливалась жажда. Иногда в голову приходила сумасшедшая мысль. Нырнуть поглубже, открыть рот и наполнить легкие мутной зеленой водой. А, там, гори оно все магическим пламенем.
А миражи совсем распоясались. Обрели голоса. Неприятные, резкие и крикливые. А потом мы увидели шлюпку. Вот, как это было. Сначала я почувствовал несильный удар по мачте. Поворчав, открыл глаза и увидел легкую четырехвесельную шлюпку, на носу которой стоял красивый мужчина в белоснежной рубашке и легко проседью на висках.
- Ну, что ребята, поднимаетесь к нам? – с легкой насмешкой спросил он. – Или, предпочитаете остаться там?
Вот еще, не хватало мне, с миражами разговаривать пронеслось в голове, которая, тут же упала на мачту. Потом я смутно ощутил, как нас с Седдоном, матросы перевалили через борт шлюпки. Потом не стал ощущать ничего.
- Ну, что. Вы, поднимаетесь ребята? – склонившись над бортом, спросил лорд Глэвен. – Или, предпочитаете остаться там?
Первым поднялся Самуэль, мне же понадобилось какое-то время, для того чтобы поверить, что я не на обломке мачты, разбившейся Дочери океана, а в шлюпке, пришвартованной к трапу этого красавца-корабля. С готовностью ухватив протянутую руку лорда, я как-то тяжеловато поднялся по трапу. Лорд Глэвен пристально посмотрел на меня с подозрением и озабоченно спросил. – С тобой все нормально, Виго?
Понадобились немалые усилия и время для того, чтобы убедить лорда в совершенно приемлемом своем состоянии, и только, после этого он смешался с общей группой, которую, уже встречала вся команда судна. Во главе с капитаном Рэндом.
Капитан Рэнд мне понравился. Высокий, статный, подтянутый. Держался он легко и непринужденно, всем своим видом показывая, что, кто бы ни находился сейчас на палубе, пусть хоть сам император или даже сам лорд Глэвен, центральная фигура здесь, это он – капитан судна.
- Вот, только, молод еще – не обращаясь ни к кому, высказал я вполголоса свое мнение.
- Это говорит только в его пользу – так же тихо возразил мне Самуэль, невидимо оказавшийся за моей спиной. – Если он, уже в эти годы, стал капитаном такого корабля, то это, несомненно, характеризует его с самой лучшей стороны.
Я с удивлением взглянул на своего неожиданного собеседника. Ого! Похоже, я очень сильно заблуждался на его счет. Никакого длительного периода для адаптации к новой жизни, емуЮ наверняка, не потребуется. Я поискал глазами Ию. Вон она, мило улыбается одному из офицеров команды. Ей для внедрения в новую жизнь, времени понадобится еще меньше. Молодцы ребята, просто молодцы. Конечно же, им тут непривычно, и это повершено естественно, но держатся оба хорошо. Рад за них, искренне рад.
Капитан Рэнд между тем, стал знакомить присутствующим с судном. Я слушал внимательно, хотя интереса к кораблям не проявлял, по-моему, никогда. У меня, как-никак, несколько другая область интересов. Зато, Самуэль. Он просто растворился в описании судна.
Я же, больше думал о той Дочери океана, маленькой, неприхотливой бригантине, которую Седдон, много лет назад, так безжалостно разбил о подводную скалу. Конечно же, эта белоснежная красавица не имела ничего общего со своей тезкой, Та, маленькая, с просмоленными округлыми бортами и неоднократно штопаной во многих местах, парусиной. И эта, красавица, от одного только взгляда на которую, дух захватывало. Стройный, как у клипера корпус, высоченная грот-мачта, позволяющая увеличить общую парусность, до почти немыслимых пределов. Добавлю к этому еще, свежую парусину и новехонький с иголочки такелаж. И еще чистоту. Белизну и сверкающую на солнце бронзу.
Надстроек на верхней палубе было несколько больше, чем их бывает обычно на кораблях этого типа. Это, и еще тот факт, что следом за бизанью пристроилась коротенькая мачта с двумя косыми парусами, создавали впечатление некоторой стесненности на палубе. Впрочем, причиной такого впечатления могло быть и скопление в таком количестве народа.
У меня мелькнула мысль, что если бы мне пришло в голову, заглянуть в трюм, то я вряд ли, нашел бы там, хоть какой-то груз. Зато, матросские кубрики внизу, вряд ли напоминают тесные пчелиные соты.
Интересно, как воспримет свое прекрасное приобретение Самуэль, мелькнула мысль в голове. Ведь, несмотря на свои габариты и просто замечательные характеристики, судно мало приспособлено для получения прибыли. Я имею в виду, в нынешнем ее виде, Дочь океана привлекательна только, как круизное судно. Да только много ли найдется желающих выложить, прямо скажем, немалые деньги на отдых посреди океана.
Конечно, если убрать часть надстроек, и увеличить грузовую часть трюма. Да и вообще ужаться везде, где только можно. Тут я вспомнил разговор в шлюпке между лордом Глэвеном и Самуэлем.
Лорд, помнится, просил нового обладателя Дочери океана не спешить в принятии именно таких решений. А, именно, в реконструкции судна и обновлении команды. А, потом, совсем, уж как о личном просил не менять название корабля.
Странно, все как-то это, подумал я. – И непонятно. С кем бы мне на эту тему пообщаться? Я окинул взглядом палубу и практически сразу же остановился на леди Вее, в одиночестве сидящей в шезлонге и потягивающей прозрачное вино, только, что предложенное ей одним из стюардов.
- Интересно, леди, какого вы мнения, об этом приобретении – начал я, как мне казалось издалека, пододвинув стоящий невдалеке стул, к ее шезлонгу.
- Виго, мальчик мой. – леди Вея укоризненно поглядела мне в глаза. – я помню тебя еще с тех пор, когда ты только собирался поступить в эту ужасную свою школу ллойдов. Неужели ты всерьез полагаешь, что я не вижу, что ты подошел сейчас ко мне, только потому, что, хочешь что-то у меня выведать? Давай-ка лучше, скажи начистоту, чем это ты обеспокоился.
Я подробно рассказал ей и о невольно подслушанном разговоре и обо всех своих размышлениях, о консткукции корабля. И о той первой дочери океана, маленькой бригантине,тоже рассказал.
Леди Вея слушала внимательно, не перебивая, но когда я закончил рассказ, только руками всплеснула. – Вот, хоть убей Виго, но я никак не пойму причину твоего беспокойства. На все вопросы свои ты сам и ответил. Действительно, лорд Глэвен хочет, чтобы корабль оставался прогулочным судном, но он уже подарил его Самуэлю и ни за что не позволит себе каким бы то ни было способом влиять на решения нового хозяина судна. Поэтому он и выразил свою озабоченность в таком виде. Он ведь не просит, не принимать каких-то решений, а просто хочет, чтобы они не были приняты раньше некоторого срока.
- А, не означает ли это, что лорд хочет в ближайшее время совершить морское путешествие? – прямо спросил я.
- Ну, конечно же, означает – добрая улыбка осветила лицо леди. – Виго, сынок. Ну и тайну же ты открыл. Да все, даже Алина об этом знают. Этот милый ребенок, уже весь переполнен разговорами об этом путешествии.
Просто, Мерти хочет проверить, как будет влиять на показания твоего здоровья различное удаление от Ардены. Всего-то. А, что для этого может быть лучше, чем корабль? Не на верблюдах же тебя возить. Вот, брат и купил этот, кстати, подвернувшийся корабль, и если уж ты вдруг, заинтересовался моим мнением об этом приобретении, то я прямо скажу, что нахожу его просто очаровательным.
- Полагаю, лорд изрядно переплатил при этой покупке – предположил я.
- Несомненно, как всегда, между прочим.
Мы внимательно посмотрели в глаза друг другу и рассмеялись.
- Так, что же это выходит, что я один ничего не знаю – Вид у меня, по-видимому, все еще был наверняка слегка глуповатый. И это еще, как минимум.
- Выходит, так, Виго – леди Вея мягко улыбнулась.
Я согласно кивнул головой. – Но, вот просьба не изменять название корабля, что бы она могла означать? Как Вы думаете леди?
Леди Вея ответило не сразу, наверняка перебрав в уме множество вариантов. – Честно говоря, Виго, понятия не имею. Разве что…
- Что, разве?
- Разве то, Виго, что Дочь океана, это не название корабля. Это его имя.