Из комода доносился стук.
Рыжий обвил хвостом лапки, подставил мордень под солнце, знал, как эффектно вспыхнут кисточки на ушах. Стук продолжался.
Комод был основательный, замысловатый, со множеством явных и тайных ящиков, ящичков, полочек и отделений. Красивый. Его не портила ни массивность, ни кривые ноги, ни потемневшее от времени дерево, ни облупившийся перламутр.
Рыжий перемахнул на столешницу. Легко тронул когтем черепаховую пластинку в центре. Вспомнил байку о том, что это обломочек от панциря Первой Черепахи, а сам комод – прямой потомок даосского летающего сундука и запахнутого секретера. «Ага, а комод в сновидении – символ потаенных чувств и воспоминаний», - скрипнул верхний ящик. Выдвинулся ровно настолько, чтобы рыжий успел увидеть отражение собственного глаза и носа на фоне ночного неба. Даже упавшую звезду успел углядеть. Ящик лихо задвинулся, хулигански задрав медную ручку. Солнечный заяц отскочил от ручки прямо на спину Рыжего, проехался по сложенным крыльям, сиганул на ветку дуба и заплясал по глянцевой темно-зеленой листве.
Дракон засмеялся, расправил золотистые крылья, сделал круг над поляной, где на солнышке, подогнув толстые кривые ножки, грелся комод. Из комодовых недр несся залихватский ритм Собачьего вальса. Рыжий и Солнечный затанцевали между кронами дубов, облетая их по кругу, закручивая вихри, связывающие миры. Хлопнули ворота пары порталов.
Собачий вальс сменили Сказки венского леса. Комод ловко словил маленьким ящичком кусочек дубовой коры, припрятал заботливо. Кряхтя, встал и вразвалочку двинулся рядом с тропинкой, бегущей к реке. Музыка постепенно стихала.
Под корнями дуба тихонько мерцала упавшая звезда…