Вовсю надрывался магнитофон, извергая <Джелато Чоколато> в исполнении итальянца Пупо.
На поляне, у раскладного столика, расселись четверо, дымя сигаретами, упоённо предаваясь азарту карточной игры.
- Ты, пасарата! Сколько можно?! - торопил Изя своего кореша Тику принять решение.
Тика вставил новую сигарету табаком в рот, и судорожно пытался поджечь фильтр, не замечая этого, полностью погруженный в муки выбора.
Сосредоточенная серьёзность его мимики в контрасте с попытками поджечь фильтр смотрелись отличной иллюстрацией абсурдного юмора. Но никто не смеялся, все следили за лицами.
Изя просто сказал:
- Кончай поджигать фильтр, придурок, - и Тика суетливо развернул сигарету фильтром в рот, не отрываясь от карт, не замечая ни поляны, ни деревьев, ни летних облаков.
Вдруг небо закрыл огромных размеров силуэт, тут же сверху ударил бешеный рёв, перепонки вдавились в мозг, и панике стало невозможно противостоять. Люди вскакивали, кто-то не удержал равновесия. Изя упал сверху на Тику. Всё произошло во мгновение ока.
Прожигая рёвом лесополосу, истребитель умчался на бреющем. Звуки, начисто отрезанные рёвом, стали возвращаться в мир.
Мужики отходили от шока. Стали ржать, смотря как Изя встаёт с товарища.
- Изя, кой ты на меня сверху впал, места мало? - возмутился Тика, упавший спиной назад вместе с шезлонгом.
- Я прикрывал тебя, командир! - нашёлся Изя.
Мужики заржали ещё громче. Тика смягчился.
- Изя, ты неправ, не делай так больше.
- Я не прав, я - лев, - снова отшутился Изя.
Погоготали, покурили, сели играть дальше.
***
Местная деревня, с правильным названием <Малиновка>, пасла коров. Скиф любил молоко. Он купил трехлитровый бутыль парного, и громкими глотками стал его поглощать.
- Изя, будешь? - Скиф сделал передышку.
- Не, я только женское.
- Ну и хрен с тобой, сам выпью.
- Та ладно, всё? Не потянешь!
- Спорим на сто баксов?
- Спорим! Не выпьешь!
Скиф снова поднял бутыль над головой, и ритмичным звукам его глотки стало вторить бульканье из живота. Молоко быстро исчезало под задумчивые взгляды зрителей. Бутыль, наконец, опустошился.
- Кхааааааа! - выдохнул Скиф. - Хорошо! Люблю! - народ обалдело молчал.
- Ну ты и бык, - заключил Изя.
- Кочумай, - отфутболил Скиф. - И гони баксы.
***
Изя обладал характерной внешностью: казалось, его череп проступал сквозь черты лица, хотя истощённым Изю нельзя было назвать. Точнее, это было особенное строение костей черепа, будто язык внешности, говорящий о древности расы.
Однажды Изя решил жениться снова. Неля быстро родила ему сына Юху, у которого теперь тоже было особенное строение черепа. Поскольку воздух за городом был несоменно полезным, Неля стала брать малого Юху на малиновские пикники, чтобы оздоравливался.
- Юха, посчитай до пяти!
- Фай, фей, фуй!
- Изя, шо он у тебя считает?
- Нормально всё, способный мальчик!
***
Длинный обернулся на гулкие звуки, и опрометью кинулся к машине, бросив игру и заковыристо ругаясь. На капоте бодро скакал Юха.
- А ну, твою мать, брысь! - Длинный в бешенстве, а с ним это редко. - Неля! Ты смотришь за своим ребёнком?!
- А шо такое?! Не лишайте ребёнка счастливого детства!
- Что?! Ты в своём уме?! Какое детство на моём капоте? О чём ты говоришь?! Это новая машина, дура! - от злости Длинный никак не мог высказаться, но на лице его, обычно малоподвижном, красноречиво проступало мнение.
А Изя, похоже, был доволен, и не торопился вмешиваться. Потом как-то неуверенно попытался замять инцидент. Впрочем, Неля умела не обращать внимания на тех, кто не интересовался её ребёнком.
***
Изя... был душой компании. Находил новую музыку, находил места для игры.
Вообще, Изя любил общение. Нередко, по старой дружбе, они смаковали песни вместе со Скифом, который считал себя ценителем. Их вкусы не всегда сходились, но Скиф всегда внимательно прислушивался к Изе.
Казалось, Изе просто нравилось собираться вместе.
Но так только казалось. Всё больше зажигаясь азартом, Изя тоже хотел выигрывать. Удавалось это ему не всегда. Изя был экспериментатором, и мог отмочить нестандарт.
Однажды Изя проигрался так крупно, что стал прятаться, и просить у Скифа защиты.
Кончилось всё тем, что пришлось продать всё, и уехать за бугор, с выбитыми зубами и сохранённой, не без помощи Скифа, жизнью. Оставив стареньких родителей самих выкарабкиваться из сотрясаемой кризисом страны. Что они и сделали, уехав на новую Родину.
***
Иногда Изя неожиданно появлялся из-за бугра, инкогнито, говорил какую-то муть про волшебников с магами, и так же мутно, в режиме строгой секретности, исчезал. Его появления были связаны с необходимостью что-то решить для него. Музыку он уже не приносил.
Позже выяснилось, что Изя, оказывается, приезжал не столько к друзьям или из любви к покинутой второпях Родине, о которой проповедовал, что она бывает лишь раз, - сколько на некие тайные съезды каббаллистов. Но это уже никого не интересовало. Только Скиф обиделся, узнав такой нюанс. Затем Изя прекратил приезжать.
Тогда Скиф стал иногда звонить ему из своего большого недостроенного дома, в котором гуляли сквозняки, и зачем-то настойчиво упоминать, что стал богатым человеком. О том, что у него долгов на сотни тысяч зелёных, и дом в залоге, Скиф умалчивал.
Потом и эти звонки прекратились.
***
На этом неприятности Изи не кончились. Сделав за бугром операцию на сердце, он потерял семью, точнее, новая семья потеряла его.
Сын и жена уехали туда, где дожили и умерли его родители. А Изю, по какой-то иронии, новая Родина не приняла. Остался он совсем один. Впрочем, а был ли он когда-то с кем-то по-настоящему?